***
— Я умираю. Кто-нибудь спасите меня, я умираю! — драматичный крик Зейна эхом отдаётся в крошечной комнате, Луи поворачивается и видит, как тот зажимает рукой свой нос и рот, из его карих глаз сейчас буквально пойдут слёзы. — Что? Ты нашёл ещё один пакет молока? — заинтересованно спрашивает Найл, блондинистая голова высовывается из горы мусора. — Нет, хуже, — бормочет Зейн, его голос звучит отстранённо, он продолжает зажимать ноздри большим и указательным пальцами. — Что это, чёрт возьми? — Луи любопытно приближается, поднимая высоко колени, чтобы перешагнуть горы одежды и мусора, разбросанные по полу. — Хм, — он, хмурясь, разглядывает явно иноземный объект, приводящий Зейна в ужас. — Может быть, это то, что остаётся после молока... ну, знаешь, когда оно перестаёт быть молоком. — Я так не думаю, — не соглашается Найл, Луи поворачивает голову, наблюдая за тем, как ирландец пробирается к ним поближе. — Не думаю, что это было бы такого цвета. Мне кажется, это омлет. Видимо кто-то забыл его съесть. — Мне кажется, он скоро сам себя съест, — задумчиво продолжает Луи, улыбаясь. — Мне кажется, здесь с меня хватит, — бормочет Зейн, с опаской глядя на этих двоих, после чего он пробирается к двери. — Ах, — облегчённо вздыхает он, выходя в коридор. — Прекрасный, свежий, здоровый воздух. — Он наигранно вздыхает и довольно улыбается, когда один из конкурсантов проходит мимо, неся в руках несколько полных мешков для мусора. — Здесь не так плохо, — Луи закатывает глаза. — В моей спальне хуже, поверь. Луи может поклясться, что на секунду глаза Зейна сверкнули красным. Найл делает шаг назад, потому что Зейн действительно выглядит так, будто всерьёз обдумывает, не вызвать ли ему ОМОН. — Ты хочешь сказать, — он буквально давится собственными словами, в его голосе чистый ужас. — Что твоя спальня грязнее, чем это? — он робко обводит рукой комнату парней; башня грязной посуды, испачканная одежда, пакеты из-под сока недельной давности... Луи глупо кивает, улыбаясь, довольный, что ему удалось поразить их. — Вау, — выдыхает Найл, он пялится на Луи так, будто тот - бушующий торнадо, Луи отвешивает ему небольшой снисходительный поклон. Зейн просто моргает, медленно закрывает рот и выходит в общий коридор, бормоча себе под нос что-то о том, что надо срочно сделать прививку от столбняка. — Как, — бормочет Найл. — Ты не мутировал? — А должен? — Луи засовывает руки в карманы и раскачивается на пятках, глядя на хаос перед собой. — Как выглядит твоя комната? — Там грязно, — осторожно произносит Найл. — Но не так как здесь. Это даже нельзя назвать грязным. Здесь как будто... будто... — Кошмар? Прошла годзилла? Апокалипсис? — низкий голос звучит из-за плеча Луи, он поворачивает голову и видит Гарри, тот весело улыбается, оглядывая комнату. — Мать всего срача? — добавляет он, ямочки на щеках становятся глубже. — Ну, честно говоря, Гарольд, я оскорблён. Как ты посмел сравнить состояние нашей комнаты с чем-то настолько управляемым? — высокопарно отвечает Луи, поднимая вверх голову. Гарри посмеивается и закатывает глаза, широко улыбаясь. — Не удивительно, что Лиам злится, — произносит он, проходя в комнату. — Он там в ванной обрабатывает порез. — Он порезался? — Найл внезапно кажется немного взволнованным. — О что? — Кто знает, — Гарри пожимает плечами. — В любом случае, нам реально надо тут немного убраться. Если Лиам нас не убьёт, то это точно сделает персонал, — Луи тяжело вздыхает, на лице отображается грусть. — Ну... думаю, будет совсем немного проблематично выступать завтра с песней Coldplay обезглавленными, — признаёт Луи. Гарри слегка улыбается, но от слов Луи, его сердце начинает стучать тревожнее. До этого момента он особо не переживал по поводу их первого выступления, но как только он задерживается на мысли, что они будут выступать перед ммиллиардами людей в живую, по международному телевидению и что, возможно, после этого их отправят домой, тревожность медленно начинает расти в внизу живота. Эта тревожность увеличивалась во время репетиций и после полудня, и когда он скользнул в неофициально признанный своим стул за круглым кухонным столом. В животе болезненно сжимается от вида подносов для еды, покоящихся на блестящем дереве. Лиам бодро хлопает по его плечу, после чего расслабленно плюхается на стул рядом. Найл, конечно же, кажется вообще лишённым понятия "нервничать", он дёргает носом и довольно расплывается в улыбке, хватая большую ложку, он начинает наполнять свою тарелку. — Добрый вечер, мальчики, — одна из поварих, Зои, приветствует их троих, после чего садится на стул справа от Гарри. Стул, который обычно принадлежит Луи. Гарри лишь улыбается, пока она открывает контейнеры с едой, потому что он переживает, что если откроет рот, то только ухудшит ситуацию с комком нервов, перекатывающимся в животе. Зейн и Луи вбегают в кухню, над чем-то смеясь, Зейн перекидывает ногу через стул и садится рядом с Зои. Луи переводит взгляд от Зои к деревяшке его стула, после чего, слегка дёрнув плечами, садится на стул рядом с Зейном. — Блин, я такой голодный, — он улыбается, вдыхая аромат еды, определённо принадлежащей японской кухне. — Хорошо, я покормлю тебя, — произносит Зейн с усмешкой, и Луи закатывает глаза. — Прости, Зейн, но это - работа Гарри! — он улыбается, и, несмотря на своё состояние, Гарри ухмыляется, подмигивая Луи. — Пожалуйста-пожалуйста? — Зейн надувает губы. — Ладно, — Луи улыбается, притворяясь, что недовольно соглашается. Зейн радостно хватает палочки для еды и втыкает их в то, что выглядит как кусочки курицы. — Летит самолётик, — он ухмыляется, а Луи смеётся, наклоняясь и открывая широко рот, чтобы поймать курицу. Зейн ведёт палочками по воздуху, мясо летит к Луи, но не долетает и слегка ударяет его по щеке. — Мимо! — Луи улыбается, по-детски высовывая язык. — Хей, ещё не конец! — объявляет Зейн, натыкая второй кусок курицы, после чего пытается бросить его Луи в рот ещё раз. — Ха! — восклицает Луи, когда курица падает ему на колени. — Чёрт, — ругается Зейн, Луи сверкает глазами. Нет. Нет, думает Гарри, его глаза сужаются, он стискивает зубы. Эта улыбка... улыбка на лице Луи... Эту улыбку вызывал только Гарри, и никто другой. То, что сейчас причиной этой улыбки был Зейн, было просто... Это было неприемлемо. Этого не могло произойти. Нет. Он продолжает смотреть, как Луи смеётся, а Зейн ухмыляется, пытаясь пропихнуть ещё один кусок курицы ему в рот. — Ой, — внезапно произносит Гарри, будто у рта вдруг появился свой разум. — Я тут ревновать начинаю. Все шестеро медленно моргают; Гарри сам не понимает, что он только что сказал. Луи и Зои первыми начинают смеяться, закатывая глаза и подмигивая Гарри, как будто он сейчас сказал какую-то локальную шутку. Зейн испускает запоздалую усмешку, карие глаза встречаются с зелёными, и он улыбается, ожидая, что Гарри улыбнётся в ответ. Гарри с каменным выражением лица смотрит в ответ, челюсть напряжена, брови подняты. Зейн, кажется, всё понимает и осторожно кивает, после чего ставит ноги на плитку и чуть отодвигается вместе со стулом от Луи на безопасное растояние. Гарри слегка улыбается, бросая на Зейна извиняющийся взгляд, после чего смотрит на Луи. Голубые глаза сверкают, Луи широко улыбается, глядя на Гарри. Тот тихо хихикает и игриво подмигивает Луи, после чего нанизывает кусочек курицы на вилку и умело засовывает её Луи между губ. Краем глаз он видит, что Зейн искренне посмеивается всё это время.***
— One Direction! Вам письмо! — неприятный уставший голос звучит из общей комнаты, и Луи подпрыгивает со своей койки, где он пролежал последние полчаса. Рассеянный далёкий шум грома раздаётся где-то в восточной части Лондона, капли дождя начинают шумно стучать по крыше. Луи ничего не имеет против ливней, честно, но часто они не ограничиваются лишь дождём... — Бегу! — он кричит, на ходу засовывая ноги в свои тапки, и тихо топает по коридору, по дороге глупо машет Зейну и шлёпает Гарри, когда те проходят мимо. — Мне пришло письмо лишь однажды, — шепчет Джон Аделей, кивая в сторону посылок у входа, Луи сочувственно ему улыбается, после чего заныривает в пришедшую почту. — Гарри Стайлс, Лиам Пейн, Лиам Пейн, Найл Хоран... — бормочет Луи, разглядывая адреса каждого конверта и каждой этикетки. — Ооо! Что здесь? — радостно произносит он, добираясь до коробки, подписанной "Луи Томлинсон", над буквой i нарисовано маленькое сердечко. Он немного хмурится; может быть, его сёстры прислали посылку? Но адрес отправителя не указан. Минутку... До него доходит, когда он разрезает скотч на коробке и отрывает картонные стенки. Если в этой посылке снова морк- — Твою мать! — Луи громко ругается, широко открывая глаза, когда видит несколько связок оранжевого овоща, аккуратно упакованных в коробку. Снова морковь? Снова морковь? Луи получил дюжину подобных посылок за последнюю неделю, и это начинает раздражать. Видимо, он этого заслуживает; В последнем видео-дневнике, который они снимали с ребятами, он, как ему казалось, очень по-умному пошутил о девушках, которые едят... да, морковки. Теперь не очень смешно, мрачно думает он, пиная ногой коробку, и разворачивается к лестнице. Он заходит обратно в комнату, приветливо улыбается четырём друзьям и слышит, что шум дождя усилился, а грохот грома, эхом отдающийся в воздухе, кажется каким-то образом ближе.... Шумно глотая, он обходит кучу грязных рубашек и открывает свой ноутбук. Он знает, что уже поздно, но ему, нужно кое-что проверить... От сильнейшего грохота грома, кажется, трясутся стены и основание большого белого дома, потому что Луи прыгает на ковёр, продолжая смотреть в экран маленького ноутбука. Он нервно сглатывает, мутными глазами он бегает по их небольшой комнате. Делая глубокий вдох, Луи слегка трясёт головой и пытается сосредоточиться на экране. — Луи, убирай ноутбук, пора спать, — Лиам прерывает его мысли. — Да... сейчас... — отстранённо бормочет Луи, он не отводит взгляда от светящегося экрана, который пробивается через темноту. — Что ты вообще можешь делать в интернете в час ночи? — Лиам вертится под одеялом, крепко сжимая его края. — Просто проверяю погоду, — так же монотонно отвечает Луи, оставляя рот открытым. Гарри закатывает глаза и улыбается, стягивая с себя футболку и аккуратно складывая её в ногах своей койки. — Не понимаю, почему сейчас это так важно, — добавляет Зейн из слабо освещённого угла комнаты. — Просто проверяю информацию о шторме и всё такое, — бормочет Луи, всё щё не отводя вгляда от экрана. — Тебя волнует шторм больше, чем я, мишка Бу? Иди ты, — Гарри фыркает, скрещивая свои длинные руки на груди. Услышав голос Гарри, Луи оглядывается и робко улыбается, после чего снова смотрит на экран, пролистывая страницу. — Ты слышишь этот гром, приятель? — многозначительно произносит Найл, когда раздаётся ещё один грохот и окна начинают дребезжать, стук дождя по крыше становится ещё сильнее. — Я считаю, тебе не нужно проверять сайт с погодой, чтобы понимать, что там явно гроза. — Лу, серьёзно, скоро Вагнер проснётся, чтобы сказать нам, чтобы мы заткнулись и легли спать. И исправь меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что лучше ты это услышишь от меня, чем от него. Я прав? — уверенно произносит Лиам. — Да, Луи, я нехочу повторение Бразильского Урагана, ладно? Я уже три раза просыпался с желе у себя в носках, — Зейн дёргает плечами от воспоминаний об очень злом бразильце, ворвавшемся в их комнату несколько дней назад. — Кроме того, нам нужно поспать. Наше первое выступление через... — Зейн останавливается, чтобы посмотреть время на светящейся полоске часов, лежащих на полу. — ... 18 часов. — Ещё минутку, — всхлипывает Луи, глупо открыв рот, он щёлкает по каждой ссылке, проверяя сайты с отслеживанием грозы. — Кто ещё не спит? — раздаётся знакомый неприятный голос из корридора, и Зейн стонет. — Отлично, Вагнер проснулся, — вздыхает Лиам. — Давай, Лу, пожалуйста, он будет здесь через минуту. — Но мне нужно проверить... — начинает Луи, но его прерывает характерный щелчок, после которого жужжание ноутбука прекращается, а все графики и карты становятся просто чёрным экраном. — Ой-ой, — Луи тихо хнычет, когда вся комната погружается в абсолютную темноту. Блять. Именно этого он и боялся, и именно поэтому он проводил столько времени на домашней странице сайта Уотфорд Погода, разыскивая признаки грозы, а, конкретнее, вероятность отключения электричества. Должно быть, вероятность - сто процентов, думает Луи и нервно сглатывает, когда болезненный ком возникает где-то в горле. Точно сто процентов. У Луи Томлинсона есть много страхов: он боится взрослеть, замкнутых пространств, его пугает вид редиски, но сильнее всего страх темноты. В этот момент кажется, что в мире не существует ничего кроме темноты, и это явно не предвещает ничего хорошего для Луи. То, как тьма исходит из, кажется, каждого угла вселенной давит на него, разрушает его, пробирается в его глаза как слепота. — Блять, блять, блять, блять, — шипит Луи, покрываясь нервной испариной. — Лу? Ты в порядке? — любопытно спрашивает Найл, и Луи крутится, отчаянно пытаясь отыскать среди ночи источник звука. Это настолько неестественно, он напрягает глаза, моргает, но не видит ничего, совершенно ничего... Это неправильно. Он чувствует себя уязвимым, слабым, будто его преследуют. Ему кажется, что сзади точно может стоять злобный псих-убийца, готовый засадить ему нож или копьё в живот. Или, ещё хуже, одну из тех грёбаных морковок, которые ему приходят каждый день. Луи резко поднимает руки и машет ими в воздухе. Он ненавидит темноту. Тьма захватывает разум, и странные дымчатые видения начинают оживать у него перед глазами. Паника нарастает в груди, поднимаясь выше и переполняя его. Он в полном ужасе. Обычно, он бы взял один из фонариков, которые хранит в верхнем ящике своего комода, стоящего рядом с кроватью, и быстро бы побежал в спальню к близняшкам, чтобы всем вместе свернуться на большой кровати, которую те делили. Дейзи и Фиби тоже боятся темноты. Им был нужен Луи так же сильно, как и они ему. И если это значило, что один из них, в конце концов, свалится с кровати и заработает этим огромный синяк на бедре, значит, так должно быть. Луи знает, что если темнота и одиночество объединяются, хорошим это не закончится. — Ребят, — выдыхает он, его голос дрожит, он чувствует себя полностью изолированным, стоя здесь в пустоте. — Ребят, ребят, ребят, ребят, ребят... — Воу, Луи, успокойся! Всего лишь отключили электричество, нечего бояться, — Зейн звучит слегка встревоженно. Луи напряжённо поворачивается, но всё также ничего не видит. Это неправильно; он не должен всматриваться, моргать и щуриться и при этом видеть ровным счётом ничего. Это страшно. Неестественно. Ему нужно что-то... всё, что угодно, чтобы освободить его от этого... ужаса. — Он боится темноты, парни, — тихое низкое бормотание привлекает внимание Луи. Шёпот осознания и понимания звучит от остальных, где бы они ни были, Луи удивлённо хмурится, моментально забывая о панике, наполняющей его сознание. — От-откуда ты знаешь, Хаз? — его голос трясётся и вопрос больше похож на жалобный всхлип. Гарри не отвечает, и тревожность Луи только усиливается, когда невидимые шорох и скрип наполняют пространство вокруг него. Неизвестность. — К-кто нибудь позвоните моей маме, — тревожно шепчет он сквозь ночь. — Твоей маме? Зачем? — удивлённо спрашивает откуда-то Лиам, вероятно, со своей койки. — Мне нужны Дейзи и Фиби, — скулит Луи. — Зачем? — повторяет за Лиамом Зейн, его голос слышится из угла комнаты. — Когда... — Луи гулко сглатывает, голос срывается. — Когда отключают электричество, они спят со мной. Они нужны мне. — Луи, мы не можем позвонить твоим сёстрам посреди ночи. Кроме того, они в трёх часах езды от нас. К моменту, как они доберутся до сюда, электричество уже включат. — Мне всё равно, — выдыхает Луи, его голос с каждым разом становится выше. — Неважно, мне просто нужно... мне просто нужен кто-то. Громкий знакомый вздох звучит откуда-то со стороны его койки, а затем он слышит звук трения кожи о дерево. Луи замирает, его немного потрясывает от нервов, он ждёт, что вот сейчас серийный убийца точно ударит его по голове той самой морковкой. Однако знакомые шаги мягко приближаются к нему, Луи весь напрягается, пальцы лихорадочно трясутся, поэтому он крепко сжимает их в кулаки. Внезапно громкий щелчок раздаётся в комнате, и, минутой позже, волна тепла проходит по лицу и телу Луи. Яркое оранжевое пламя буквально зажигает жизнь перед ним. Он судорожно подпрыгивает от неожиданной вспышки света, зелёные глаза, подсвеченные плавно-качающимся огоньком, внимательно и взволнованно смотрят на него. Золотой свет мерцает на его бледной коже, а шоколадного цвета кудряшки приобретают необычный каштановый оттенок. — Бу, — осторожно шепчет он, кладя свободную руку на трясущееся плечо Луи. — Ты в порядке? — Гарри, зачем тебе зажигалка? — раздражённо спрашивает Найл, и теперь, в полуосвещённый комнате, Луи видит ирландца, странно свисающего со своей койки. — Не спрашивай, — вздыхает Лиам. — Гарри, уложи Луи спать, хорошо? Последнее, что нам нужно, чтобы тут мельтешил Вагнер со своим блюдцем с ладаном. — Хорошо, — бормочет Гарри, успокаивающе кивая Луи и опуская руку, после чего разворачивается, чтобы залезть к себе. — Х-Хаз... — Луи выдыхает, протягивая руки вперёд, он обхватывает пальцами тонкое запястье Гарри. — Что? — Гарри поворачивается, вопросительно глядя на Луи и приподнимая брови. — Просто... я... — Луи запинается не в состоянии придумать адекватное объяснение тому, почему, чёрт возьми, он не может уснуть сегодня один. Однако, к его удивлению, Гарри, кажется, понимает. Он просто вздыхает и кивает, высвобождая запястье из хватки Луи. Он сам берёт парня за руку и медленно ведёт к его койке. — Гарри... — Луи, заткнись на секунду, ладно? — Гарри бормочет, слегка усмехаясь. Он падает на мягкий матрас Луи, из-за чего по всей комнате раздаётся громкий скрип. — Вы все, просто заткнитесь, — Зейн ворчит и хватает подушку, шумно кладя её себе на голову и закрывая уши тканью. — Лу, не обращай на него внимания, — Гарри мягко шепчет, длинными тонкими пальцами свободно обхватывая запястье парня, взгляд сосредоточен на выражении нарастающей тревоги на лице Луи. Гарри хлопает по пустому месту на матрасе рядом с собой, и Луи немного колеблется, после чего забирается на кровать, шумя одеялом и подушками. — Давай теперь спать, — Гарри нежно улыбается, оттягивая край одеяла от подушки, и держит его в ожидании над матрасом. Луи нервно сглатывает, глаза широко раскрыты, он пытается сфокусироваться на слабо освещённых частях комнаты. — Гарри, осторожнее с зажигалкой, — тревожно шепчет Лиам из другой части комнаты, сонно переворачиваясь в своей кровати. — Ты окружён деревом. — Успокойся, Ли, всё нормально, — отвлечённо бормочет Гарри, пока Луи медленно проскальзывает под одеяло, двигаясь чуть вперёд и опускаясь на подушку. Он всё ещё не может расслабиться и закрыть глаза, ведь так он не увидит даже ту маленькую часть пространства, которая освещена зажигалкой в руке Гарри. Пламя золотом подсвечивает его кожу и заставляет ладонь буквально сиять. Персиково-розовая кожа светится в темноте. Слабый непостоянный свет позволяет Луи разглядеть крошечный розовый рубец над запястьем, образ знакомого ожога почему-то успокаивает. Однако взглядом он всё ещё судорожно бегает по тёмной комнате, и гулко сглатывает, паника снова нарастает. — Ты в порядке? — Гарри медленно начинает подниматься с матраса и двигается к лестнице. — Ты... ты уходишь? — голос Луи дрожит, он словно задыхается. Гарри хмурится и замирает от такого слабого и ранимого тона в голосе парня. Он поворачивается и внимательно смотрит в мутные тёмно-синие глаза, его зрачки расширены. — Лу, ты уверен, что ты в порядке? — более тревожно повторяет он, игнорируя вопрос. — Я... я просто... — Луи делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться. — Я... — он беспомощно смотрит на Гарри, пытаясь сформулировать, что он ни за что на свете не сможет переждать отключение электричества в одиночестве. Если Гарри его не успокоит, он залезет в кровать к Найлу или к кому-нибудь ещё. Чёрт, да он уснёт даже с Вагнером, если придётся, при условии что так он не останется в темноте один. Однако, видимо, этого не потребуется. Гарри робко понимающе улыбается, так мягко и бледно в странном свете пламени. Он шутливо толкает локтём бедро Луи, указывая, чтобы тот подвинулся. Луи чуть не кричит от облегчения. На лице смесь оставшейся тревоги и появившейся лёгкости, он быстро двигается, сминая под собой одеяло и простыню. Гарри забирается на матрас рядом с ним, скользя ногами под одеяло. — Всё хорошо, — он устало бормочет слегка хрипящим голосом. Парень зевает, кудряшки падают ему на лицо и глаза. Чувство вины охватывает Луи, он закусывает губу, понимая, что он - причина того, что парень так устал. Почему Хаз должен страдать из-за детского бестолкового страха Луи, который все остальные перебороли, наверное, лет десять назад? Ему нужно было отправить Гарри спать нормально к себе на кровать; ему нужно было извиниться и убедить его, что он и сам справится, но когда зажигалка Гарри выключается с характерным щелчком, Луи понимает, что он просто не мог этого сделать. Нет, он не проведёт эту ночь в одиночестве. Он сглатывает, сопротивляясь внезапному желанию по привычке обнять человека перед ним и прижать к своей груди, похлопывая по спине. Он всегда делал это с близняшками, когда отключали электричество, и это было так же естественно для него как дышать. Мышцы дёргаются, он сжимает челюсть и слепо моргает в темноте, притягивая руки к себе. Луи напряжённо и неровно дышит через нос, губы сжаты, из-за чего характерный звук сопения нарушает тишину комнаты. Достаточно долгое время все пятеро лежат так в полнейшей темноте, слушая дыхание Луи, которое становится всё громче, и, вместе с ним, периодические покашливания, сопровождающикся бормотанием остальных в попытках уговорить парня быть тише. Вскоре, когда мышцы Луи начинают ныть от напряжения, а Найл уже второй раз прочищает горло в другом конце комнаты, громкий скрип раздаётся откуда-то справа от Луи. Его голова судорожно падает от страха на подушку и достаточно сильно ударяется о голову Гарри. Поверх болезненного писка Гарри раздаётся рычащий голос Зейна. — О Господи, Лу, просто закрой свои глаза и засни уже нахуй! — зло шипит он. — Зейн, — тихо осекает парня Лиам, хотя и не собирается вставать на защиту Луи. О, спасибо, парни. Огромное спасибо, думает Луи, сарказм вызван нервами, всё ещё наполняющими его всего. — Ну, похоже я тут не посплю, — ворчит Зейн. — Не ты один, — невинно добавляет Найл, и Луи в уме отмечает не забыть отомстить им обоим, когда у него будут на то силы и мотивация. — Гарри... — осторожно произносит Лиам, Гарри что-то бормочет, после чего мягко вздыхает. Гарри что? Луи всё ещё не закрывает глаза, он по-прежнему пытается что-то увидеть в непроницаемой твёрдой стене тьмы. — Иди сюда, — Гарри устало вздыхает, Луи слышит его медленный хриплый голос, после чего что-то сильное, мягкое и тёплое неловко подлезает ему под шею. Он удивлённо моргает, прежде чем осознаёт, что это рука Гарри. Он не знает почему, но есть что-то чрезвычайно успокаивающее в том, чтобы просто лежать вот так здесь, обёрнутым тёплой простынёй, когда его голова покоится на подтянутом мускулистом бицепсе Гарри. Мышцы парня слегка подрагивают под Луи, и он чувствует, что очень-очень медленно начинает успокаиваться. — Всё хорошо, Луи, никто не сделает тебе больно, — успокаивает его Гарри, в голосе звучит забота. Это ощущение... Оно такое... Другое. Когда что-то подобное случалось в Донкастере, Луи всегда был тем, кто должен успокоить и защитить остальных, хотя на самом деле, он нуждался в этом ровно столько же, сколько и его сёстры. Тем не менее, этого никогда не случалось... До настоящего момента. Так вот,, думает Луи со смесью удивления и опасения, что ты чувствуешь, когда о тебе заботятся. Он никогда не чувствовал подобного раньше; всегда Луи заботился об остальных. Это настолько чуждо для него... Он не привык к такому. Он совершенно не приспособлен к такому. То, что его успокаивал младше по возрасту, неопытный в этом деле парень делало всю ситуацию ещё более странной. Но он не против, он старается вообще не думать об этом странном чувстве; он просто позволяет себе полностью погрузиться в него. Он поворачивается на свою сторону и притягивает Гарри к себе, тот ложится так, будто хочет закрыть и спрятать Луи от всего вокруг, оставить только это безопасное пространство на нижней койке их кровати. Мягкие пушистые пряди чёлки Луи щекочат подбородок Гарри. Темнота неизбежно продолжает давить, Луи дёргается и утыкается лицом в изгиб шеи парня. Он это делает инстинктивно, прежде чем успевает подумать, и чувствует, как Гарри напрягается под его прикосновением. Но спустя мгновение он расслабляется и кладёт свободную руку на спину Луи, пальцами успокаивающе водя по его руке. — Всё хорошо, обещаю, — нежно шепчет он, и это совершенно невозможно, удивительно, но... Луи верит ему.