Дрейф чёрной бабочки

Черпая воду обеими руками, он старался как можно скорее вычистить засохшую кровь на липких холодных пальцах. Дрожь всё никак не унималась. Унагия встретила его довольно легко. Не стала ничего спрашивать, а просто пригласила войти в дом и позволила воспользоваться душевой комнатой, пока сама она в экстренном порядке занималась его одеждой: появляться перед Тацуки и сёстрами в таком виде он попросту не мог, и женщина прекрасно это понимала. Как же здорово, что с ней и Каору было всё в порядке… Принять ещё хотя бы одну смерть после Софи и, скорее всего, Вандервайса вместе со всеми остальными детьми злополучного приюта, для него означало бы полное безумие. Софи… Нет, он не должен был больше думать об этом. Свою последнюю тайну он оставил вместе с ней — в земле… Навсегда… Водные струи ложились, падая, на его волосы и стекали по спине и плечам подобно крохотным водопадам. Всё же это было странно, что женщина так беспечно занималась готовкой, когда вокруг гремели чудовищные взрывы и дома стелились по земле, словно песок. Эти люди смогли укрыть содеянное от обитателей Мира Живых? Но как? Руины Каракуры уж точно не смогут остаться незамеченными, когда кто-нибудь захочет навестить с утра свою любимую булочную, а вместо этого найдёт лишь горстку пыли. Да… Их чары, несомненно, развеются с минуты на минуту. И тогда люди, один за другим, покинут опасный город. Ведь не наберётся достаточного количества шинигами, чтобы заменить память тысячам людей одновременно. Сейчас он преисполнялся уверенностью, что Каракура начала изживать свой последний цикл… Кем бы ни были нападавшие — скрывать своё присутствие от людей они были совершенно не намерены. Город больше не был в безопасности… А может, и не только город… Он медленно проглотил поднимающийся по горлу комок и зажмурился, прислонившись к стене душевой. — Я захожу! Ичиго даже не попытался прикрыться. Отчего-то он даже знал, что хозяйка фирменной лавки непременно зайдёт к нему в такое время. Он не собирался сейчас играть в недотрогу перед женщиной, которая видела его голым уже миллион раз за один только прошлый год. — Хорошо, что Каору ещё спит. — Икуми вошла вовнутрь и ступила прямо под водные струи, совершенно не беспокоясь за намокающую одежду. — Точно бы разозлился, узнай, что я пустила тебя в ванную. — Икуми… Прости… — Дурак. — поджала губы женщина. — Я ведь говорила тебе тысячу раз: мы в одной упряжке, помнишь? Ты ведь так и не станешь мне доверять, сколько бы времени ни прошло. Я права? — Не думаю… Волосы Унагии жадно впитывали ароматную влагу. Вода стремительно пропитывала тонкую футболку с фиолетовыми рукавами, заставляя ту сжиматься, вплотную прилегая к зрелому телу женщины. Струи текли и по щекам Унагии, на манер искусственных слёз. Лицо её оставалось очень серьёзным. — Но ты всё равно пришёл ко мне… — произнесла, наконец, она. — Да… Пожалуй… — Ичиго продолжал оставаться эталоном молчаливости. Икуми резко обхватила его за плечи и крепко обняла, давая своим восхитительным грудям прижаться к крепкому торсу Куросаки. Отступив немного назад, парень уткнулся спиною в преграду в виде стены. — Надо думать, ты всё равно не расскажешь мне о своих тревогах, — прошептала ему на ухо женщина. — И пусть. Я всё равно постараюсь сделать так, чтобы всё плохое вышло из тебя раз и навсегда. С этими словами она нежно чмокнула его в щёку и, скользнув ладонью по переливу мускул на груди Ичиго, опустилась на колени перед своим мрачным подчинённым. — Я сама… Высосу из тебя всё дурное… — пообещала Унагия, касаясь сжавшегося и мягкого члена юноши, свободно болтающегося у того между ног. Ловкие пальцы Икуми полезли под тонкую кожицу парня и потянули её вниз, оголяя головку. — Икуми… Пожалуйста… — Даже не проси, — пухлые губы начальницы нежно прикоснулись к его сухому красноватому комочку, имитируя поцелуй. Своей рукой женщина протолкнула член Куросаки поглубже в свой вязкий и влажный рот, — Я не остановлюсь, — сказала она, попробовав достоинство парня в первый раз. — Сколько бы ты ни настаивал… Вальяжно опустив голову, женщина начала медленно сосать своему подручному, одновременно поглаживая его по животу и рукам, как бы призывая расслабиться и доверить всё ей. С какой же страстью она завладевала его холодной гадкой штукой. Ещё бы, она ведь не знала, где его член сегодня побывал до неё. Пальцы Икуми жадно массировали его мошонку. Не переставая сосать, женщина тянула её на себя, словно желая разорвать достоинство парня на две независимые части одного целого. Оба яичка Ичиго теперь принадлежали только её ладоням, а сам член — цепкому язычку, который был сегодня проворен, как никогда, и остреньким зубкам. Оставаясь прижатым к стене, он немного расставил ноги, чтобы Унагия могла прижаться к нему ещё сильнее. Её насквозь мокрая одежда непристойно просвечивала, а густая чёрная коса окончательно расплелась под натиском воды из душа. Сиреневая резинка соскользнула с неё и затерялась где-то внизу. Вода затекала и под брюки Икуми. Лишь это объясняло тот факт, что под тонкими трусиками женщины было сейчас так мокро и горячо. Унагия жмурилась от попадающей в глаза воды, но продолжала работать ртом всё усерднее и усерднее. Она ещё немного приподнялась на коленках, чтобы буквально присосаться к поросшему лобку Ичиго головой. Губы начальницы расползались по его плоти. Так, словно она хотела заглотить его целиком. Ичиго стонал от возбуждения. В тот момент, когда в рот Икуми попала его мошонка, сам член был уже глубоко за миндалинами, в узком и сыром горле, в котором его разбухшая головка готова была застрять, но постоянно проталкивалась всё дальше. Туда, где было настолько узко, что пол ванной уходил из-под ног, а голова трещала от переполняющих кровь гормонов. Он вцепился в длинные волосы женщины обеими руками и принялся насаживать её голову на свой длинный член. Брюнетка что-то бессвязно промычала, но лишь упёрлась собственными руками в стену и послушно продолжила работать своими ртом, глотая всё, что он давал ей в этот момент. Ноги женщины разъезжались по мокрому полу в разные стороны. У Унагии текло изо рта и из её киски. А ещё текла вода душевой, которую никто не спешил выключать. Вода была повсюду. Вода сплетала их горячие тела и соединяла их в одно. Когда женщина уложила партнёра на пол ванной, её футболка была уже настолько мокрой, что не могла скрыть непристойно-розоватого блеска восхитительных крупных сосков управляющей. А волосы прикрывали её лишь самую малость. И тогда женщина сняла с себя футболку и позволила воде растечься по своему восхитительному бюсту. Она ослабила пряжку на своём ремне и, чуть помедлив, неожиданно уселась своей промежностью на паховую область Ичиго, придавливая его липкий член к животу своей попой, и начала понемногу двигать бёдрами так, будто они уже занимались сексом. Было очень приятно. Шероховатая ткань её штанов дерзко ласкала его разбухающее достоинство, а сила, с которой женщина напирала, ёрзая по его члену, заставляла его внутренности сжиматься от сладостного предвкушения. Икуми была совсем не тяжёлая. — Подожди ещё немного, — нежно улыбалась женщина, не сбавляя оборота своих движений. — И тогда ты точно позабудешь обо всём на свете… Она слегка прогнулась вперёд, нависая над его лицом так близко, что запах её волос начал бить в ноздри, просачиваясь через туман душной душевой, и протянула ему свои руки. Ичиго, в свою очередь, протянул ей свои, помогая взять упор, крепко сцепив пальцы друг с дружкой. Женщина улыбнулась. Мягкие мускулы на её руках напряглись, а грудь провисла над партнёром ещё сильнее, не переставая возбуждающе колыхаться в воздухе, очерчивая сосками гипнотизирующий узор. Член под ней горел синим пламенем. Сейчас он был возбуждён настолько, что, казалось, вот-вот пробьёт себе дорогу в твёрдой ткани и окажется глубоко в желанной киске большегрудой начальницы. Пока этого не происходило. Головка лишь смазывала нижнюю часть штанов партнёрши семенем, пытаясь найти брешь в её защите. Это был даже не настоящий секс. Унагия ублажала его несколько по-другому. Не так, как всегда. Пусть даже в её глазах и было сейчас стойкое желание большего. Они ведь… Не были вместе с тех самых пор, когда Ичиго рассказал ей о случае с Тацуки. — А-а-а! Хватит! — в самый последний момент его пенис упёрся в ложбинку между ягодицами начальницы, а та, не медля ни секунды, сжала их, заставляя Куросаки кончить. Густая сперма тут же потекла по заднице женщины. Очень много спермы. Икуми немного проскользнула вперёд, «освобождая» обессиленный орган и усаживаясь на твёрдый живот тяжело дышащего парня. Где-то под одеждой она тоже успела кончить от собственных монотонных движений. Возможно, даже не раз. Уставшая, она легла ему на грудь и замолчала. А вода всё текла и текла. — Прости… — это слово было первым через полный десяток минут. — Тебе не за что извиняться, — тяжело произнёс Ичиго. — Спасибо, — немного погодя добавил он. Его руки гладили груди Унагии и её оголённую спину. — И… Быть может, ты, всё-таки, хочешь мне что-то сказать? — женщина смотрела на него сквозь тонкие прожилки между растрёпанными длинными волосами. Из-за резинки Ичиго никогда раньше не замечал насколько её волосы были длинными. Вид от этого у неё был немного дикий. — Хочешь? — Да, — решительно произнёс Куросаки. — Икуми, я хочу попросить тебя об одном одолжении…