Дрейф чёрной бабочки

Каждой новой осенью, вот уже несколько сотен лет, она покидала бараки Четвёртого Отряда и начинала своё церемониальное шествие по Руконгаю. Её задание всегда звучало одинаково: «Найти и обезвредить всех опасных преступников от семьдесят первого района и дальше, которые могут в перспективе навредить Обществу Душ», но мало кто знал о том единственном, зачем капитан Унохана покидала свой дом на самом деле. *** Было уже поздно, и Бьякуе — молодому внуку Двадцать Седьмого Главы Клана — Кучики Гинрея, капитана шестого отряда Готея-13, пора было отправляться спать. — Уже вечер, Бьякуя, отдохни, — негромко произнёс старик, проходя мимо внука по лужайке. — Да, — устало кивнул юноша, поправляя густую гриву изящных чёрных волос, собранных на затылке в тугой хвостик, — пожалуй… *** Гости нагрянули в их поместье ближе к ночи, когда разыгралась нешуточная буря. Он видел силуэт одной из них через оконное стекло и готов был поклясться, что знает эту женщину. Унохана Рецу — капитан Четвёртого отряда и самый лучший медик из ныне живущих. Женщина была высока и очень красива. Её широкое улыбающееся лицо источало, несмотря на дождь, лишь тёплую улыбку. На ней было одето стандартное хаори капитана, какое носил и Гинрей. Волосы женщины были обращены в странную косу, заплетённую спереди, так, чтобы она немного давила на самое горло шинигами. Волосы лежали вдоль груди женщины и были скреплены стальной скобой где-то немного ниже живота. Двое подчинённых капитана шли следом, сутуля свои широкие плечи и ёжась от попадающих в глаза капель. Один из них нёс длинный меч, принадлежавший Рецу. Бьякуя прислонился к окну и, что было сил, вслушивался в разговор деда с гостями. Увы, он мог слышать лишь сонный стук дождя о стёкла. Капитан и её подручные, должно быть, были на задании и просили Гинрея дать им убежище, пока не уймётся непогода. *** Сон его был шатким и неспокойным. Несколько раз он переворачивался в своей постели, то сминая простынь, то сбрасывая на пол своё одеяло. Когда он открыл глаза, то на несколько секунд замер от удивления — прямо перед ним, у самой его кровати стояла та женщина. Дверь за её спиной была немного приоткрыта, и лунные блики из коридора просвечивали её тоненькую сорочку. — Простите… — Бьякуя удивлённо приподнялся на кровати. Женщина тепло улыбнулась: — Ты, должно быть, Бьякуя, да? — её голос был кротким, грудным и нежным. По-матерински заботливым. — Твой дед, наверное, не так часто обо мне рассказывал… Дед действительно не рассказывал. Насколько юноше было известно, в Готее-13 сейчас было всего два капитана-девушки. Одна из них — Шихоинь Йоруичи, наведывалась в гости по поводу и без, не упуская возможности злить молодого Кучики своими ремарками или подглядывать за ним в ванной, преувеличенно громко хихикая. А один раз она забралась к нему в комнату, предварительно раздевшись догола и набросив на тёмные плечи лишь своё капитанское хаори. Тогда Бьякуя впервые увидел нагую женщину… Что до второй таинственной шинигами… — Ты, кажется, задумался, — женщина присела на край его кровати. Парень был рад, что в темноте было незаметно, что он покраснел. Всё же, стоило кровати немного примяться под женщиной, Бьякуя быстро поджал под себя ноги и инстинктивно отодвинулся от неё, ближе к стене. — Вы — Унохана Рецу, — быстро выпалил Кучики. — Капитан четвёртого отряда. — Да, ты прав, — женщина снова улыбнулась и незаметно погладила его по щеке. Сердце Бьякуи заколотилось. — Ты боишься меня? — Н… Нет… — Хорошо. Из человека не получится хороший глава клана, если он будет позволять себе робеть в присутствии женщины. Знаешь, зачем мы с ребятами вышли на миссию в такое время? — неожиданно спросила она, пододвинувшись ещё ближе. Парень отрицательно замотал головой. — Мы ищем достойных противников… для меня… — Для вас?.. Кровать немного скрипнула от резкого движения Рецу. Подняв ноги с пола и опустившись на четвереньки рядом с лицом Бьякуи, женщина быстро схватила его рукой за подбородок и, притянув к себе, поцеловала. В груди юноши что-то перевернулось. Сладкий язык женщины нежно обласкал его рот внутри. — Что… Что вы делаете?! — воскликнул черноволосый, когда губы красавицы-капитана немного отдалились, и он снова смог дышать. Заклёпка на косе Уноханы звякнула в воздухе. Рецу оставила на его лице каплю чего-то горячего. — Я… Насыщаюсь, — полным страсти и нежности голосом произнесла шинигами. Она немного приподнялась на кровати и уже в следующий миг накрыла тело робкого паренька своим шикарным телом. Женщина обвила Бьякую своей косой, как плёткой. Она целовала его, трогала руками его соски и промежность, напирала всем телом. Она очень быстро полностью раздела его и обнажилась сама. Стащив с широких бёдер свою ночнушку, Унохана смяла её в руке и обмотала вокруг робко выпирающего между ног юнца члена. Она закрыла тёплый упругий орган тканью, оставив снаружи только самую верхушку и принялась быстро дрочить ему атласной тканью, смачивая прокрадывающуюся наружу головку слюной и немного лаская её кончиком языка, повторяя сложные круговые движения головой. Изредка она проникала под кожу Бьякуи, заставляя того выгибаться к ней тазом и стонать, чудовищно краснея при этом. — Ну же… Не сдерживай стонов, — сладко шептала женщина. Она продолжала ублажать юношу руками. — Назови меня госпожой… — Унохана-сама… — Кучики сжимал зубы, чтобы не закричать от её зубов на своей плоти. — Унохана-сама… Какое это было непривычное ощущение. И… приятное… Женщина грубо терзала тонкую кожицу Бьякуи и налитую головку его члена. Её руки сжимали прибор зелёного юнца так сильно, как только позволяла складчатая материя белья женщины, что обвилась вокруг, словно удавка. Яички черноволосого очень сильно набухли. Почти так же сильно, как и твёрдые соски его госпожи. У неё давно уже не было настолько молоденьких. Рецу довольно быстро распалилась докрасна. Подхватив партнёра под бёдра, она оторвала его таз от кровати и подняла повыше. Потом она отбросила влажную и пахнущую спермой ночнушку и полностью заглотила его член, начиная громко и яростно сосать ему, проглатывая всё, что извергалось из неокрепших чресл будущего главы клана. А тот пока душил её своими тонкими ногами, которые обернул вокруг шеи рослой женщины. И чем сильнее смыкались эти ноги, тем сильнее и глубже и она проталкивала себе в горло его член. Тем сильнее она хлестала юношу своими потрясающими волосами. Пока по подбородку её не потекло. Бьякуя закричал… Его первый оргазм, подаренный этой жестокой, но безумно сексуальной женщиной, унёс его куда-то далеко. И тогда он оттолкнул похотливую бестию на спину и развёл её ноги в стороны. Припав на колени перед ней так же, как она падала до этого, он прикоснулся губами к сочным влажным полосам между ног Уноханы. Женщина встретила его завораживающим стоном. Он высунул свой язык и жадно утопил его в мягкой ложбинке Рецу до самого конца. Женщина легонько взбрыкнулась и прикусила губы. Он был уже внутри неё. Этот маленький растерявшийся мальчик. Его восхитительный язык покорил её киску всего несколькими движениями. Помогая себе пальцами, Бьякуя быстро проникал в шинигами, протыкая её своим тонким язычком, будто спицей. Скорчившийся у ног женщины мальчик заставлял ту сильно потеть снаружи и покрываться иным потом внутри. Всё то время, пока он ласкал свою любовницу, она не переставала ублажать и себя, награждая неуспокоенный член всё новыми прикосновениями своих дрожащих пальцев. Оттопыренная головка была повёрнута к Рецу. Ему очень сильно хотелось её сейчас. И тогда он прополз немного вперёд, забираясь верхом на высокую шинигами, с которой он был практически одного роста, но всё равно во много крат меньше. Он заметил лишь её холодный возбуждённый оскал… «Её называли настоящим демоном, ты знал?» Он засунул свой мокрый член в Унохану, а сам улёгся на неё, упираясь лбом в огромные груди партнёрши и начиная толкаться внутри неё, стремительно просачиваясь сквозь её защиту. Женщина вцепилась в его запястья. «Говорят, что похоть её настолько велика, что нет в Сейрейтее ни одного мужчины и ни одной женщины, что не познали ещё её своими телами...» Миновав половые губы, член зафиксировался внутри объёмного лона женщины. И когда та несильно вздохнула и чуть запрокинула голову, которая вышла за пределы кровати, таз юноши пришёл в движение. Бьякуя почувствовал истинное наслаждение от её страстного потного тела. Он вцепился зубами в рыхлые соски Рецу, а руками прижал её плечи к матрасу, чтобы та не двигалась. Его ноги лежали прямо поверх немного разведённых ног Рецу. Мальчик был всё же короче её, но это его лишний раз подзадоривало. Женщина гладила его по спине и ягодицам. Движения Бьякуи не прекращались ни на минуту. Всю ночь… Больше восьми часов он упрямо имел её в одной позе, постепенно превращая её возбуждённый тихий шёпот в с трудом скрываемые стоны оргазма. До тех пор, пока по телам их обоих не поползли вязкие полосы сырого утреннего солнца, смоченного дождём. Она кончала так часто, что в смазке перепачкались не только её живот и бёдра, но и почти всё тело партнёра. Груди женщины были все в синяках от укусов, а плоский живот и плечи расцарапаны до крови. Рот шинигами был растянут криками, а глаза закатывались за плоские веки. «Но она всегда голодна… И нет никого, кто мог бы утолить в её сердце этот чудовищный голод. Поэтому она останавливается всякий раз, когда видит, что партнёр её не достоин… Никто ещё не был в ней дольше половины часа…» А он всё не останавливался. Не останавливался… Не останавливался… «Она просто ищет… Ищет того, с кем она позабудет о том, кто она и что ею движет…» Когда терпеть было уже невмоготу, Унохана Рецу зажмурилась и закричала так громко, что её услышали все. «Того, кому она захочет сделать свой роковой подарок…» Бьякуя остановился… А затем, спустя совсем немного времени, месяцев семь или восемь, в поместье принесли плачущий крупный свёрток. *** — О, господин! Маска из плоти и крови, всякая тварь, трепет крыльев, тот, кто носит имя человека, Ад и преисподняя! — десять человек, выстроившихся в линию перед мишенями, синхронно произносили заклинание. — Поднимись, преграда водная, и устремись на юг! — девушка медленно вытянула вперёд свою левую руку и обхватила ей правую с оттопыренной ладонью, пальцы которой были сжаты вместе, а центр устремлён в центр её мишени. — Отлично, а теперь само Хадо! — прокричал стоящий поодаль Онабара Генгоро — главный инструктор первого класса Академии духовных искусств. — Хадо №31: Шаккохо! — что было мочи, прокричала девушка на секунду раньше, чем до этого дошли все её сокурсники. Оторвавшаяся от её ладони шаровидная энергия озарила весь полигон и исчезла, пролетев расстояние до мишени и столкнувшись с ней. — А… Неплохо, — поджал губы инструктор. — Что же, можете возвращаться на исходную. — эта девушка, определённо, была на ранг выше остальных. Новички, о которых слишком быстро начинали говорить, имели в будущем дурную славу, на его памяти. Уже не первый раз он слышал хвалебные отзывы об этой свалившейся из ниоткуда Орооре от других инструкторов. Стройная, голубоглазая, молчаливая. С закатанными до самых подмышек рукавами и тонкими ладонями с неухоженными ногтями. Кого-то она ему очень сильно напоминала. Если бы только её волосы были отпущены немного длинней…