Дрейф чёрной бабочки

«Орооре… Орооре… Подойди, дитя…» «Гинрей-сан?.. Вы ведь не…» «Я не виню тебя за то, что ты ушла… Бьякуя поступил бы так же, будь он в твоём возрасте. Кто-то должен был впитать в себя молодой пыл моего внука… Но ты вернулась, а значит — я могу спокойно тебе рассказать…» *** В ушах громко свистел, завывая, ветер. Тонны снега кружили вокруг Увядшей и её противника Штернриттера. И чем выше они поднимались в этой метели, тем плотнее сжималось кольцо Торменты — тщедушного снежного занпакто, лезвие которого разрасталось и пронизывало небеса вместе со снегами. Летняя кожа Пепе не могла вынести обжигающего холода этого бурана и смертельной остроты снежинок, что циркулировали внутри замкнутой области по его телу. Он чувствовал их, даже держа свой кое-как восстановленный после атаки Мерет Блют на полной мощности. — КТО ЖЕ ТЫ ТАКАЯ, СУКА?! КТО?! — снег путался в бровях толстяка и залетал сквозь потрескавшиеся губы в рот: — КАК СМЕЕШЬ ТЫ ТАК ОБРАЩАТЬСЯ СО МНОЮ?! ОТКРОЙ МНЕ СВОЁ СЕРДЦЕ! — он с силой сжал свои желтоватые зубы. — ОТКРОЙ МНЕ СВОЁ СЕРДЦЕ! ЖИВО ОТКРОЙ!!! — он свирепо заметался на месте, но очень быстро попал в воздушную яму и едва не сорвался со своего летающего диска. Ладони девушки отпустили пустую рукоять меча так, как это любил делать её отец. Медленно, высокомерно, почтительно… Её оружие во многом было наследием Бьякуи. Его форма, способности и повадки. Лишь только характер этой длинной катаны с металлической гардой и рукоятью всегда был скрыт от молодой Орооре за снежной пеленой… Остатки занпакто растворились в метели и сделали её всю целиком и полностью своей частью. Орооре протянула руки в пустоту, собираясь заключить «возлюбленного» в свои последние объятья. Теплота этих объятий должна была положить конец его извращениям. Оказавшись висящим в небе против целой эскадры снежинок, Пепе Ваккабрада впервые за много лет почувствовал страх. «Мама… — лицо Орооре выражало неподдельную скорбь. — Я так и не смогла добраться до тебя. Наверное, именно этого ты и хотела… Помнишь, мама? — вьюга развевала её смоляные волосы. Теперь они были в сотнях миль над землёй. Лишь здесь её истинная красота убийцы раскрылась окончательно. Боли не было. Была лишь холодная пустота. — Я уже не помню этот день, совсем ничего не помню… Когда я вернулась в поместье Кучики… Но Гинрей-сама открыл мне правду. Ты не оставила меня после моего рождения, ты завещала мне оставаться там, где я была зачата, чтобы защищать моего отца — одного из двух мужчин, которыми ты на самом деле дорожила… и если бы я не справилась, и ты оказалась бы в той странной колбе, о которой говорила Рукия-сама, в одиночестве, ты бы возненавидела свою недостойную дочь за то, что доверила ей слишком многое… Я ненавижу тебя, Унохана Ячиру… Ненавижу эту странную любовь. Любовь, благодаря которой я здесь, жива и дышу… Любовь, что связала меня с теми, кого я сейчас защищаю. Эти настоящие чувства, которые ты мне оставила… Лишь разъедали меня, подобно кислоте… Но ради этих чувств я…» — она медленно вылетала из ледяного облака, оставляя своего врага умирать в одиночестве. — Стой, нет! — запоздало крикнул квинси. — ПОГАСИ ЕГО СВЕТ, ТОРМЕНТА!!! — громко закричала Орооре, резко сжимая пальцы на обеих руках… По щекам её текли слёзы. *** Когда четыре стены из снега сомкнулись где-то в зените, Общество Душ на мгновенье оглохло в шуме, что мог бы раскалывать горы. А потом прогремел снежный взрыв, и целые лавины снега опустились на землю. Снег был красным… — В… Ваше Величество? — Юго тревожно оторвал взгляд от неба и посмотрел на своего повелителя. Яхве тоже уделил внимание снегопаду. — Вы… — Всё хорошо, — тихо улыбнулся Яхве, склоняя голову. — Пусть войны и неприятны для меня, но возвращение квинси должно было быть ознаменовано громким фейерверком из крови… Я счастлив. — Быть может, — Хашвальд бережно вытирал кровь с лезвия своего меча, — стоило выбрать своим глашатаем кого-нибудь более ответственного? — Нет, не думаю, — крепкая рука кайзера только сейчас отпустила горло неподвижно лежащего у его ног шинигами. Яхве неспешно поднялся с корточек, возвышаясь своим ликом над несколькими горами свежих трупов. Все они замерли с широко распахнутыми ртами и глазами. Беловолосый грустно улыбнулся. — Когда этот день будут вспоминать, — продолжил Император, — никто уже не назовёт имя того, кто был или будет первым… Всем запомнится только «фейерверк»… — негромко проговорил Яхве. — Начинай, Хашвальд! — Слушаюсь! — ответил мужчина. Очистив свой меч от крови и кишок, Грандмастер Штернриттеров поднял его над головой и поймал в лезвии отражение яркого солнечного блика. И как только меч повернулся в его руке, земля Сейрейтея задрожал под ногами и вспыхнула, порождая на своём рваном теле два десятка фонтанов искрящейся синей энергии, такой же, как и у того столба, из которого появился Пепе. *** — Мастер Абараи! Мастер Абараи! — Акон, — не сбавляя скорости, Ренджи прикоснулся рукой к передатчику, закреплённому за ухом. Только сейчас он начал снова принимать сигналы. — Что у вас там? — Волновой сбой, — скупо отозвались по ту сторону гарнитуры. — Нужно было время, чтобы снова наладить связь… Слушай, у нас мало времени… — Да вижу, — вместе с Широгане и Доминикой они бежали вдоль узкой крыши одного из зданий Сейрейтея. Столбы света, привлекли их внимание сразу же, как только появились. Все они были достаточно высокими, чтобы их можно было рассмотреть со всех уголков Общества Душ и его окрестностей. Основание одного из столбов было ближе других к бывшему лейтенанту шестого отряда. Ренджи мог даже увидеть пятиконечный крест на его пылающей вершине. — Эти столбы — ключевая точка, верно? — спросил он у представителя Бюро. — Да… — незамедлительно ответил тот. — Судя по концентрации духовных частиц, полученных сенсорами, враг находится внутри этих столбов. И его реяцу стремительно увеличивается внутри пределов, ограниченных светом. Выглядит так, как будто вторженцы телепортируются прямо на территории Общества Душ. Мы пытаемся отследить сигнал… — Отправь командиров к основаниям столбов, — предложил Абараи. — Пускай займутся шишками вражеской армии. Простым душам и шинигами там делать нечего… — Уже сделано. С учётом того, что ты сам займёшься ближайшим столбом… — Можно было не говорить… Абараи резко затормозил. Проскользив по крыше несколько сантиметров, он остановился точно у самого её края. Обе девушки последовали его примеру. — Меме, Михане, я хочу, чтобы дальше мы разделились, — сказал красноволосый своим заместительницам. Столб света красовался в центре двора прямо у них перед носом. Пока никто из шинигами не добрался до этой части Сейрейтея. Что уже было довольно удивительным, учитывая, как здесь было людно. — Но… — Я хочу, чтобы вы организовали группы обороны в восточной и юго-восточной части нашего квадрата, а затем заняли контратакующие позиции. Доминика, ты организуешь боеспособную группу, которую приведёшь в помощь кому-то из старших офицеров. Жди приказа. Широгане, твои бойцы пойдут прикрывать тылы, никто не знает, что за чертовщина здесь творится… — Вы хотите встретить врага в одиночку? — Михане отчаянно щурилась на солнце. — Мы с Доминикой нужны здесь… — Не думаю, — дерзко усмехнулся Ренджи. — Зрелище назревает недетское. Всё, кыш отсюда! Едва отделавшись от перепуганных напарниц, шинигами спрыгнул с крыши во двор и достал из ножен свой залежавшийся клинок. — Ну что, Забимару? — он остался один на один против зловещего молчаливого столба реяцу. Чувства, что переполняли его в тот момент, были смешанными. Не так он представлял себе эту войну. — Готов нарезать полсотни красных лент? — О-о-о! Я слышу снаружи тонюсенький голос! — прогрохотал из столба мощный заливистый бас. Чья-то могучая фигура медленно вышла из иссякшего источника реяцу и заполнила собой практически весь прожжённый задворок. — А я-то уже расстроился, что меня выкинуло в заброшенные руины! Серьёзно! — Штернриттер с бородой и густыми бакенбардами нехорошо оскалился, приветствуя Абараи. — Как так вышло, что ты не сбежал, сверкая пятками сразу же, как только мы предупредили о войне? Ведь ты… такой крохотный, — с этими словами он провёл по воздуху рукой, формируя у себя в ладони наконечник огромного копья из рейши. — Штернриттер «О», шинигами, Дрискол Берчи-сама! — представился враг. «Что же, похоже, я тут застрял… — он с беспокойством посмотрел наверх, туда, где всё ещё шёл красный снег — на территорию поместья Кучики, — дождись меня там, Рукия…»