Ни жив, ни мертв

Чёрная капля неторопливо набухала на кончике пера, угрожая аккуратным строчкам безобразием кляксы. Но Елена Леопольдовна ничего не замечала. Сегодня её сын последний день дома. Да, именно сын. Пусть он родился и вырос далеко от неё, и ей не довелось радоваться его первым шагам и не спать ночами у колыбели. Её материнство было таким коротким – всего два года. Каких-то два года и он уходит - туда, где она не сможет ему ни помочь, ни подсказать. Если бы у неё было хоть чуть-чуть больше времени… А ведь когда получила письмо от троюродной сестры, ей даже не пришло в голову, что это судьба. Обычная просьба взять под своё крыло очередного протеже – сколько их было, этих юных родственников всевозможных просителей. Пусть их род и угасает, но своего влияния в империи он ещё не потерял, так что её покровительства добивались многие. Она всегда ответственно относилась к своим подопечным, не ограничиваясь дежурными открытками и подарком на Новый год, внимательно следила за их судьбой и поддерживала в начале самостоятельного жизненного пути. Многие из этих детей позже стали её личными друзьями. Но у каждого из них были родственники: родители, тётки, бабушки. У этого мальчика не было никого. Один в чужой стране, без языка, без друзей. Переживший за свою короткую жизнь боль предательства и смерть тех, кого любил. Нет, она и не думала об усыновлении. Но этот мальчик явно нуждался в её участии больше других. Поэтому, как только пришло известие о его прибытии в Дурмстранг, она поехала туда. Завуч лично проводил высокую гостью к месту, где пятый класс впервые пробовал на практике беспалочную магию. В целях противопожарной безопасности урок проходил на берегу ручейка. Ученики столпились вокруг старенького профессора Берендеева, дававшего последние советы перед самостоятельной работой. Елена Леопольдовна остановилась на опушке, чтобы не мешать. Она сразу приметила того, ради которого сюда пришла: худенького паренька в очках, напряжённо вслушивающегося в каждое слово чужого языка. У него даже губы шевелились вслед за речью учителя, будто так будет легче понять смысл сказанного. При этом мальчик то и дело потирал лоб, ещё больше ероша и так взлохмаченные темные волосы. - И пожалуйста, очень прошу, если чувствуете, что не можете синхронизировать потоки, не разбрасывайте шарики куда попало. Я уже не молоденький – пожары тушить. Вот ведро, опускаете в него руку и щелчком сбрасываете. Помните, ваша задача – создать шарик-светлячок и продержать его на ладони минуту. Этого вполне достаточно. Если удастся впитать энергию без сброса – очень хорошо, но не обязательно. Все меня поняли? Гарри, тебе понятно? – Профессор сдвинул очки на кончик носа и заморгал поверх них реденькими ресницами. – Если что-то не понял, можешь пока не выполнять. - Я… понять. Понял. – Паренёк даже кивнул, но как-то неуверенно. Учитель нахмурился и с сомнением поджал губы. - Что ж, начнём. Кто первый? Давай-ка ты, Орлов. Высокий голубоглазый мальчик решительно откинул со лба каштановую прядь и шагнул вперёд. Уверенно протянул вперёд сжатый кулак и медленно разомкнул пальцы. На его ладони уютно свернулся голубоватый пушистый огонёк. Профессор поспешно вытащил из кармана большущие песочные часы и пристроил их на ближайшей кочке. И, хотя в результате прошло гораздо больше минуты, Орлов всё равно дождался, пока последние песчинки не просыпались в нижнюю колбу. Только тогда он аккуратно вобрал в ладонь шарик и опустил руку. Класс радостно загомонил. - Прекрасно, прекрасно, Алексей! Следующий! Один за другим ребята выходили в середину круга и повторяли упражнение. Получалось по-разному. Впитать шарик удалось всего двоим – миниатюрной девочке-брюнетке и мрачному белобрысому крепышу. Остальные сбрасывали шарики в ведёрко, которое держал наготове один из мальчиков. Надо сказать, ему пришлось весьма нелегко – далеко не все могли удержать огонёк, и он частенько летел не туда. Но паренёк всегда успевал его поймать. Почти всегда: когда в круг вышла симпатичная рыженькая девушка, все дружно попятились, кое-кто даже пригнулся, а «вратарь» судорожно вцепился в своё ведро. Она долго пыталась получить светляка: гипнотизировала руку взглядом, пыхтела, даже надувала щёки – абсолютно безрезультатно. И только когда все облегчённо вздохнули и расслабились, вдруг раздался истошный визг и ближайший куст буквально взорвался от прилетевшего заряда, достойного небольшого дракона. Класс дружно плюхнулся животами на землю и прикрыл головы. Только Гарри остался стоять, растерянно оглядываясь. - Мариночка! – Профессор торопливо взмахнул руками. Куст зашипел и погас. – Я же просил – в ведёрко! – Из-звините! - Мариночка виновато поёжилась и отступила в сторонку, уступив место Гарри. Только тут Елена Леопольдовна спохватилась – ведь в Хоргвардсе, где учился мальчик, не проходят этот вид магии. А значит он совершенно не знаком с теорией, которую его одноклассники изучали в прошлом году! Конечно, создание светлячка – дело нехитрое, теоретических знаний много не требует, но ведь всему есть предел! Она уже почти шагнула вперёд, чтобы остановить урок, но на торопливо разжатой ладони Гарри уже запульсировал сиреневый шарик. Он был неустойчив, то уменьшался, то увеличивался, постоянно менял цвет, но упорно держался положенную минуту. И, пусть с шипением и искрами, но втянулся в ладонь. Всех так поразило происходящее, что никто сначала не обратил внимания на побледневшее лицо и частое прерывистое дыхание Гарри. И только когда он с мучительным стоном прижал обожжённую руку к груди, профессор ахнул: - Гарри! Зачем?! Почему сразу не сбросил?! - Но я же мог. Вы сказать – бросить, если не можешь. А я мочь. – Хриплый от боли голос заставил опомниться, и она решительно вышла из-за деревьев. - Семён Петрович, разрешите, я провожу его к врачу. - О, Леночка, как кстати! Буду премного обязан! Очень талантливый мальчик! Надеюсь, что ожог не слишком сильный. – Старый учитель озабоченно подёргал себя за потрёпанный ус. Но травма оказалась серьёзнее, чем надеялся профессор. Обезболивающие на такие раны действовали слабо, и Елена Леопольдовна всю ночь просидела у постели мальчика, отвлекая его разговорами, благо она хорошо владела английским. Они о многом переговорили в ту ночь. На праздник урожая школьникам дали дополнительный выходной и большинство учеников отправилось по домам. Гарри был приглашён в поместье Вельяминовых, что вызвало переполох у домашней челяди, соскучившейся по молодёжи. Малолетние внуки Возгаря таскались за ним как хвостики, а после его отъезда заработали грандиозный нагоняй от деда за то, что играя «в человеческого мальчика» подрались из-за старых очков ключницы. Очки были возвращены владелице, внуки расставлены по углам, а Возгарь о чём-то глубоко задумался на целую неделю. С результатом этих раздумий он однажды вечером и ознакомил хозяйку: - Не извольте сомневаться, барыня, парнишка дельный. И дом его сразу принял. Уж на что лестница в левом крыле сварлива да капризна, и то под ним ни разу не скрипнула. Вот увидите, пращурам он тоже к душе придётся. А что аглиец, так то не беда - по нынешним временам в любом знатном семействе родня в Европах имеется. С появлением Гарри дом просто ожил. Даже потолки стали будто выше, а окна прозрачнее. Домовые в нём души не чаяли: его постель всегда была тщательно взбита и согрета, домовушки специально ради него осваивали блюда английской кухни, а возгарёвы внуки постоянно спорили, чья очередь чистить ему сапоги. Даже старый злюка банник, любитель ошпарить кипятком, старательно выбирал для него лучшие веники и лично их запаривал. А сегодня дом тяжко ворочается и печально поскрипывает. На кухне готовят пир, но не слышно обычного весёлого гомона. Даже кастрюли брякают приглушённо и как-то печально, а опара так душераздирающе вздыхает, что у кухарок слёзы на глаза наворачиваются. У малышей отказали вечные двигатели. Они сидят рядком как воробьи на жёрдочке и горестно шмыгают носами, не имея сил взять в толк, с какой стати у них отбирают их кумира. Он и раньше уезжал в школу, но тогда они точно знали, когда его ждать назад, и можно было составить календарик и спорить по вечерам, чья очередь вычёркивать день. А сейчас? Негромкий стук в дверь оторвал графиню от тяжёлых мыслей. Она отложила перо с так и не успевшей сорваться каплей и быстро промокнула глаза платочком. - Вы меня звали, матушка? – в голосе столько нежности. Видимо, последнее движение было замечено. Виновато улыбнувшись, она указала на соседнее кресло. - Присаживайся, Гарри. Нам кое-что нужно обсудить перед твоим отъездом. В его лице что-то дрогнуло, но он твёрдым шагом прошёл к столу и сел, выжидающе глядя на неё. Елена Леопольдовна медлила, любуясь своим мальчиком. За эти два года он сильно вырос, раздался в плечах, и даже домашняя свободная рубаха не может скрыть военной выправки. Пожалуй, английские знакомые его уже и не узнают. Разве что по шраму, сейчас прикрытому тёмной чёлкой. Не отрывая взгляда от лица Гарри, она медленно сняла с шеи бархатный зелёный мешочек. Вынув из него кольцо, требовательно протянула руку. Он немного удивился, но доверчиво вложил свою ладонь в её. Кольцо скользнуло на средний палец, жемчужина ярко засветилась, переливаясь. Понемногу свечение угасло, но совсем не исчезло, как бы спрятавшись под тонкую перламутровую скорлупку. Только тогда графиня выпустила ладонь сына и медленно склонила голову. - Поздравляю, Горислав Вельяминов! Пращуры сочли тебя достойным звания наследника рода. Отныне ты находишься под их защитой в любой точке Земли. Это кольцо предупредит тебя об опасности и даст возможность получить совет от любого из предков. – Она помолчала и тихо добавила: - Я не могу поехать с тобой, мой мальчик. Но я сделаю всё, чтобы ты ко мне вернулся. Что бы ни случилось, помни: тебя ждут дома. – Ласково проведя кончиками пальцев по его щеке, наклонилась и поцеловала в лоб. – Ты же знаешь, мы все тебя любим… - Да, матушка, я знаю. Я… я вернусь. Обязательно. Только… - он закусил губу, помолчал, собираясь с духом и выпалил, - почему я? Я же иностранец! Что скажут при дворе? - Тебя признали пращуры. Против этого никто не может возразить, даже Император. Тем более что ты, как любой ученик Дурмстранга, принёс присягу. Не переживай, ты достоин. Они помолчали, глядя друг на друга. Наконец, Гарри медленно произнёс: - Матушка, можно мне спросить кое-что? - Дождавшись кивка, он глубоко вдохнул, будто перед прыжком в воду и посмотрел ей прямо в глаза. – Почему вы не вышли замуж? Она грустно улыбнулась: - Ты хотел спросить, почему у меня нет своих детей? Гарри вспыхнул и виновато кивнул. - Всё очень просто, малыш: я не могу их иметь. Очень давно одна могущественная ведьма прокляла женщин нашего рода. С тех пор в каждом поколении была хотя бы одна бесплодная. Когда она умирала, проклятие переходило на самую младшую в роду. Пока род был многочисленным, это не имело большого значения, но сейчас… - Елена Леопольдовна покачала головой. - А снять проклятие не пробовали? - Пробовали, конечно. И не раз. Но всё, чего смогли добиться – это пророчество. В нём сказано, что проклятие потеряет силу, если очередной наследник будет рождён не женщиной. Сам понимаешь, такое условие практически невыполнимо. – Она помолчала и продолжила. – Твоей будущей жене проклятие не грозит, но кто-то из дочерей или внучек рано или поздно под него попадёт. Самая младшая на момент моей смерти. Прости. - Не стоит переживать о том, чего ещё не случилось. Сначала мне надо выдержать бой с Тёмным Лордом. А потом подумаем и о проклятии. – Гарри постарался улыбнуться как можно увереннее. – А вас я прощу только при одном условии – если вы будете жить долго. Очень долго. И счастливо, – тихо добавил он. - Хорошо, - мягко улыбнулась Елена Леопольдовна. – Это условие я обещаю выполнить. А что касается Тёмного Лорда… Помнишь, когда ты болел, я рассказывала тебе сказки? Там была сказка о Кощее Бессмертном. - Это которого нельзя было убить, не сломав иглу? – Гарри нахмурился, вспоминая. – А при чём тут Волан-де-Морт? - Такой предмет с заключённой в него частью души сейчас называется крестраж. Стало известно, что Волан-де-Морт расщепил свою душу и сделал несколько таких крестражей. Прежде, чем ты сможешь его убить, тебе придётся найти и уничтожить их все. - Как это возможно – расщепить душу?! – потрясённо прошептал Гарри. - Только с помощью убийства. Убийства подлого, жестокого и не имеющего оправдания. Смерть противника при самообороне или в честном бою не рвёт души. Жертва должна быть абсолютно беспомощна и осознавать близость смерти. И не милосердного удара, а долгой, мучительной агонии. - И он сделал это не один раз? – Гарри в ужасе смотрел на неё. - Да. Тёмный Лорд давно потерял всё человеческое, что когда-то у него было. Его необходимо остановить. – Она замолчала, грустно глядя на него. Гарри ответил ей долгим взглядом. - Да, матушка. Я понимаю… ** «Помни: тебя ждут дома». – Гарри снова и снова слышал голос приёмной матери, глядя на переливающуюся слабым светом жемчужину. У него есть дом! Настоящий, где его любят и ждут… Когда ему предложили войти в род, он сначала сомневался, не будет ли это предательством по отношению к его настоящим родителям. Но Елена Леопольдовна сразу сказала, что ему не надо от них отказываться. Родители остаются родителями, просто теперь его семья станет больше. Правда, он тогда ещё не знал, насколько больше. Матушка, строгий Возгарь, ворчунья-кухарка Доброгнева, её смешливые дочки, угрюмый банщик Анчутка, мелкие надоеды – возгарята, крепыш-конюший, старушка-ключница… Люди и домовые – его семья. Гарри сидел на крыше главного дома поместья, вдыхая теплые, ласковые и ядовитые клубы дыма и прихлёбывая из бутылки тёмно-зелёного стекла. Небо было чистым, а звезды такими яркими, что казалось, можно было протянуть руки и потрогать их. Лунный свет озарял округу серебристо-белым сиянием. В эту ночь спутница Земли была особенно большой, кажется, магглы называют это суперлунием. Она была настолько близко, что на лице небесной красавицы можно было различить очертания всех шрамов, которые она получила, долгие века защищая землю. - Эй, ну ты и гад! Сам тут отдыхаешь, а меня даже не позвал! – Негодующий Лёха плюхнулся рядом с другом. Гарри широко улыбнулся и протянул ему бутылку. Алексей иронично хмыкнул: - С горла хлещешь, твоё сиятельство? – и тут же отхлебнул сам. Прижмурив глаза, с наслаждением покатал на языке и причмокнул. - Да уж, такое вино так не пьют. Шикарное пойло! Сигарету дай! Я курить хочу. - Раскомандовался! Я тебе что, личный поставщик? – Притворно надувшись, Гарри перебросил пачку Орлову. Тот зубами вытащил сигарету и прикурил от кончика пальца. Ещё раз отхлебнув из бутылки, протянул её обратно Гарри и с наслаждением затянулся. - Раскричался тут – сигарету ему, пью не так! Я тут, между прочим, думаю! Во! – Гарри состроил нарочито-дебильную физиономию и значительно поднял вверх указательный палец. Лёха разоржался в голос, а вслед за ним и Гарри. - О! Это я тоже умею! Особенно под сигаретку, да бутылёк! Помочь? – Орлов дурашливо захлопал глазками и вытянул губы трубочкой. Гарри не выдержал и тоже заржал: больно уж смешно смотрелись эти ужимки девочки-няшки у двухметрового бугая с широченными плечами. Рядом с Алексеем было легко смеяться и дурачиться: куда-то убегал, поджав хвост, страх, становилось легче дышать. И так же легко было с ним молчать или тихо разговаривать о сокровенном. Как всё-таки здорово, что они едут вместе! - Ну, не знаю! Справишься ли? Это тебе не сигареты тырить! - Дык, я же буду стараться! – Лёха подвинулся ближе. – Ну, позязя! Я тоже хочу ду-умать! – девочка-няшка превратилась в огромного хнычущего пупса. Гарри с хохотом отполз подальше: - Это же вредно! А если мозги закипят?! - А мы их вином зальём! – Алексей попытался отобрать у Гарри бутылку. Вдруг он остановился и присвистнул: - Ну, ничего себе! И молчал! А ну, покажь! Вино было моментально забыто – Орлов внимательно рассматривал кольцо, мягко светящееся в темноте. Его лицо было абсолютно серьёзно и даже озабочено. - Не думал, что она решится на такое. Ты же всего пару лет, как в семью вошёл. Как она могла так рисковать? - Рисковать? Ты о чём? Алексей посмотрел ему в глаза и чётко произнёс: - Жизнью. И не только своей – она последняя в роду. Если бы пращуры не приняли её выбор и лишили своего доверия, передать власть ей было бы просто некому. Она должна была сначала посоветоваться с каждым из них по отдельности. Причём именно посоветоваться, и не сейчас, а года на три позже, когда твоя кровь как следует перемешалась бы с кровью рода. Если честно, я не очень понимаю, как ей удалось этого добиться. Гарри почувствовал, что его тихонько трясёт. Получается, что он чуть было не потерял и приёмную мать. И даже не знал об этом.