О дивный новый мир

(Sleeping At Last – Saturn) Гермиона вышла из больничного крыла, чуть держась за голову. Чересчур сладкий вкус принятого лекарства всё ещё заставлял девушку морщиться. Тёмные коридоры спящего замка снова обступили девушку своей пустотой и прохладой гуляющих по ним дуновений ветра. В последнее время у Гермионы чересчур часто болела голова. И вот сейчас она даже потеряла сознание, едва собравшись подняться в свою комнату, чтобы лечь спать. Её преследовали какие-то голоса, они то кричали, то шептали, произнося её имя и сотни других слов…Она чувствовала, что сходит с ума от пронзительной боли, разрывавшей голову. В глазах плясали звёзды, земля уходила из-под ног, и Гермиона знала, что всё это связано с тем, что она не должна жить сейчас, что она лишняя здесь. И она чувствовала: эти голоса – зов её прошлого, того времени, где её место. Но иногда девушка всё же теряла связь со своими воспоминаниями, и ей начинало казаться, что сейчас – самая что ни на есть правдоподобная реальность, которая и должна быть, а там – просто сказка, сон, вымысел глупого заскучавшего воображения. И сейчас девушка медленно брела по тёмным коридорам, держась как можно ближе к стене, чтобы опереться на неё в случае повторения приступа. Она упорно ходила в больничное крыло за микстурой фиалкового цвета от головной боли, но та не помогала ни на миг, не спасала. Гермиона шла по широкому коридору, заворожённо глядя на стеклянные витражи, сквозь которые лился свет полной луны. Да. Сегодня полнолуние. Почему-то девушке вспомнился потрёпанный учитель Защиты от тёмных искусств, профессор Люпин, а ныне член Ордена Феникса, Римус Люпин. Наверняка сейчас он, выпив микстуру, нехотя приготовленную Снейпом, лежит на какой-нибудь тахте в виде вполне мирного волка. Когда-то он хотел напасть на них с Гарри и Роном… Гермиона чуть вздрогнула от жутких воспоминаний. Неожиданно кто-то схватил её за локоть и дёрнул куда-то вправо. Ещё мгновение – и Гермиона оказалась прижатой к стене в уже знакомой нише. На её рот легла прохладная рука, не давая ей говорить. Том смотрел в её глаза. На лице его читалась тревога. Неожиданно она услышала совсем рядом шаги нескольких пар ног, доносящиеся оттуда, куда она ещё секунду назад направлялась. Следом за шагами послышался громкий шёпот. Она признала хозяина шёпота: это был Слэйери. Том был напряжён до предела, жадно вглядываясь в испуганное и чуть бледное лицо девушки. Оно казалось ему усталым, истощённым. - …а он якшается с какой-то грязнокровкой! Да что стало с Томом? Какого чёрта вообще происходит? – донёсся до них приближающийся яростный шёпот, полный ненависти. Было очевидно, что говорившему очень хотелось сорваться на возмущённый крик. Том медленно убрал ладонь от губ девушки, приложил палец к своим губам, призывая её к молчанию. Гермиона судорожно кивнула, не дыша. Лицо Реддла стало холодным и бесстрастным. Глаза опасно сверкнули, и он выступил из ниши в лунный свет. Шаги, приближавшиеся к ним, застыли в нескольких метрах. - Т-том… - послышался нервный оправдывающийся шёпот сразу нескольких голосов. - Я, кажется, предупреждал, что не желаю больше слышать ни от кого из вас ни слова о Грейнджер, - голос Реддла обдавал льдом, и Гермиона с ужасом представила страх тех, к кому он был обращён. Она молча смотрела на высокую прямую фигуру Тома, машинально прижав ладонь ко рту. - Но мы…Мы ведь… - Я не желаю слышать оправданий. Нет оправдания тому, что вы ослушались меня. Что вам здесь нужно? – спросил он, не меняя температуры тона. - Нам нужно забрать проклятое ожерелье из Выручай-комнаты…Кажется, история с той девчонкой уже поутихла, а у меня были на него планы… - заговорил Слэйери полушёпотом. Гермиона на мгновение подумала, что Том не переходил на шёпот. Ей уже не в первый раз приходила на ум мысль, что Реддл чувствует себя в замке действительно как дома. Впрочем, другого дома у него не было. - Возвращайтесь в гостиную, с ожерельем разберёмся завтра. Сегодня по школе дежурит Дамблдор, а ему лучше не попадаться на глаза, - чуть смягчив интонации, ответил юноша. – Ну, чего ждёте? – чуть повысил голос он, и Гермиона услышала неуверенный топот нескольких пар ног, на этот раз удаляющийся от них. Реддл смотрел вслед своих товарищам, пока шаги тех совсем не замолкли. Потом он быстро подошёл к Гермионе, взял девушку за руку и повёл в противоположном направлении. Они шли каким-то неизвестным Гермионе путём, поднимаясь по лестницам, меняющим направление, сворачивая в самых неожиданных местах, поднимаясь всё выше, и наконец очутились в коридоре восьмого этажа, перед входом в Выручай-комнату. Том на мгновение прикрыл глаза, и в стене появилась дверь с резной ручкой. Юноша, оглянувшись назад, открыл дверь и пропустил Гермиону первой, после чего вошёл следом. Дверь на стене стала стремительно уменьшаться, пока совсем не исчезла. Комната приняла тот же вид, что был и тогда, когда Гермиона наткнулась здесь на Тома и его товарищей. - Гермиона, вот уж не думал, что ты будешь так часто разгуливать по школе в неположенное время, - чуть усмехнулся юноша, опускаясь в кресло у жарко пылающего камина. Девушка последовала его примеру. - Здесь всё – неположенное время, - прошептала она, с тихой задумчивостью глядя на огонь. Её глаза остекленели, как у человека, глубоко погрузившегося в свои мысли. Том внимательно разглядывал тонкие черты лица девушки, её растрёпанные курчавые волосы, тонкие руки, на запястьях которых бежали сетью синеватые венки. Он вдруг подумал, как легко было бы лишить жизни это хрупкое существо. И впервые он с некоторой тревогой понял, что жизнь человека вообще очень хрупкая штука…Такие мысли пугали юного Лорда Волан-де-Морта, и он отогнал их прочь. - Прости, Том, - вдруг произнесла негромко девушка, опустив голову. Волосы скользнули ей на лицо, скрывая его от юноши. Том нахмурился. - За что ты просишь прощения? – мягко, непривычно мягко поинтересовался он. - Из-за меня твои товарищи сомневаются в тебе, - глухо ответила девушка. – А я знаю, что тебе нужны…сторонники, - она резко замолчала, произнеся это слово. Реддл долго не отвечал, пустым взглядом глядя куда-то вдаль. - Ты права. Мне нужны те, кто будет верен мне. Но в этой кучке слизеринцев едва ли кто-то по-настоящему достоин доверия, Гермиона. Они все трусливы и злорадны, они…не те, кто мне нужен. Они только почва для настоящих сторонников, - медленно произнёс он. Гермиона подняла глаза на Тома. В её взгляде сквозил испуг и почему-то боль. Решимость пылала внутри девушки, обжигая. Щёки её вспыхнули, в глазах разгорелся огонь. Она порывисто вскочила, резко приблизилась к насторожённо наблюдающему за её действиями юноше, неожиданно опустилась на колени у его кресла, взяла его прохладные руки в свои. Том с удивлением отметил, что руки Гермионы были горячими. Но больше его удивило то пламя, которое отчаянно горело в её глазах. Сердце Гермионы колотилось, как бешеное. - Том, сейчас ты монстр. И если ты ещё не совсем чудовище, то очень скоро им станешь. Прошу, дай мне договорить, - увидев, как побелело лицо Реддла, попросила она, сжав руки юноши сильнее. – Я, наверное, не смогу заставить тебя не делать всего, что ты уже, наверняка, задумал…Но я попытаюсь, потому что мне страшно. Ты прав, я боюсь тебя. Боюсь того, чем ты можешь стать, но чем ты ещё не являешься. Том, я прошу, услышь меня, забудь о тьме, которая с рождения заложена в твою душу, попробуй, просто попробуй коснуться света…Том, - в её глазах и голосе была мольба. – Я прошу тебя, - шёпотом сорвались последние слова с её губ. Руки Тома дрогнули и сжали пальцы Гермионы. Юноша прикрыл глаза, сосредотачиваясь, пытаясь упорядочить сумбурно метавшиеся в сознании мысли. Но контроль неуловимо ускользал, как песок сквозь пальцы. По песчинке разрушалась та огромная стена холода, которую Реддл долгие годы строил между собой и миром. В мыслях Тома судорожно мелькала его жизнь, построенная на ненависти. Ненависть…Холодная, горькая, как полынь, ненависть пропитала своим ядом каждую клетку его тела. Он ненавидел окружавших его людей. Ненавидел своё прошлое. Своего отца. Свою мать. Своё имя. Своё детство. Страшная, тёмная магия пробуждалась от этой ненависти, наполняя руки юноши невиданной силой, вкладывая в его разум ужасающие мысли. Но эта девушка…Эта девушка, стоящая на коленях и крепко сжимающая его руки, глядящая на него с мольбой…Эта девушка, на лице которой так мягко играют отблески пламени… Том открыл глаза. Он осторожно высвободил одну руку и медленно поднёс к лицу девушки. Гермиона прикрыла глаза и чуть подалась вперёд, касаясь пылающей щекой потеплевших пальцев юноши. Том вдруг поднялся с кресла, крепко стиснул плечи Гермионы, поднимая её на ноги, и порывисто прижал девушку к себе, к самому сердцу. - Я ещё никогда не чувствовал себя таким счастливым, - прошептал еле слышно Том. И закрыл глаза.