Tu Eres Mi Vida

На улице было уже темно. На небе показались первые звёзды. Астрид с трудом пробилась через толпу фанатов к машине. Её со всех сторон старался прикрывать продюсер. Он обращался к людям: - Артистка устала. Извиняемся перед всеми, но она не может сейчас остаться. В толпе послышался недовольный гул. Воспользовавшись всеобщим замешательством, Арнольд сел в машину с собственно раскрученной звездой. Когда фанаты остались далеко позади, Хофферсон облегчённо выдохнула, прижимая к груди маленькую дамскую сумочку. В машине находилось три человека: водитель, Арнольд и Астрид. Продюсер воспользовался уединением с артисткой, и не упустил возможность намекнуть ей: - Может, сегодня ночуем у меня? - Мужчина прикоснулся к колену девушки и нахально стал пробираться дальше под платье. - В моём номере шикарная двухместная кровать... Астрид ладонью звонко ударила Арнольда по руке и ответила, гордо тряхнув волосами: - У победительницы "Europe's voice" кровать не хуже. Арнольд отстранился от девушки и прошипел: - А ты вспомни, благодаря кому ты победила? Тварь неблагодарная. Я для тебя всё... - Мужчина не смог себя сдержать, схватил Хофферсон, скрутил ей руки и стал целовать, целовать, целовать... Девушка беспомощно мычала, пыталась высвободиться из душных объятий, но все её усилия были тщетны. Лишь один раз ей удалось освободить руку и ударить продюсера по спине своей сумочкой. Водитель в какой-то момент не выдержал и обернулся назад: - Что у Вас происходит? Но его героизм продлился не долго. Возбуждённый Арнольд яростно крикнул, откидывая в сторону свой галстук: - Следи за дорогой, чмо! Не видишь, мы заняты! И парень, как это ни странно, не стал вмешиваться. Даже не попытался защитить девушку, убитую собственным позором. *** Иккинг с делегацией прибыл в Рим. На протяжении всего полёта у него ужасно кружилась голова. Горло сушило, безумно хотелось пить. Разговоры с Никой оказывались бесполезными - она требовала выступления артиста, и кроме того - блестящего выступления. Чтобы зрители остались более чем довольны. За кулисами Хеддок сидел на диванчике, потирая виски. Девушка из подтанцовки спросила, присаживаясь рядом: - Всё в порядке, Икки? - Да... Голова болит немного. А здесь очень шумно. - Пожаловался артист. Девушка цокнула языком: - Нуу, так ты ж на концерте. - Она улыбнулась. - Ничего страшного, всё пройдёт. - Танцовщица в знак поддержки по ерошила волосы на его голове, и ускакала куда-то к остальным танцорам. От задорного настроя лучезарной красавицы Иккингу и правда стало немного лучше, но не на долго. Боль всё равно мешала сосредоточится и прогнать в голове несколько песен. Хеддок старался настроить себя на позитив, но рядом с ним вдруг материализовалась Ника и перебила все хорошие мысли. - Икки, ты должен постараться произвести впечатление. - В очередной раз наставляла она. - Оо, да! Могу обещать: итальянцы будут впечатлены до конца своей жизни. - Саркастически отозвался парень. - Икки, - Женщина на полном серьёзе посмотрела на него. - Вместо тебя на открытие фестиваля мог поехать кто угодно, любой артист из любой страны! Да взять хотя бы Джессику Хиллс. Это имя заставило Хеддока встрепенуться, обратив взор к Нике. Уинсон, не заметив его реакции, продолжала, с ноткой укора в последних словах: - Да. А что? Она последняя, выигравшая Europe's voice. Уже после тебя, между прочим. Парень склонил голову к коленям. Женщина сказала: - Но этот шанс достался тебе. - И, понизив голос, добавила. - Этот шанс зубами выгрызла тебе я. - А я и не просил. - Выпрямившись, ответил Иккинг с абсолютным пофигизмом. И на такое отношение артиста к её огромному труду Ника не могла не обидеться. - Ну, Хеддок!.. Да знаешь, кто ты!.. - Женщина, пытаясь себя успокоить, помахала руками и, чтобы не сорваться на парня, ушла. Икк согнулся в три погибели и резко вскочил, уверяя себя в том, что он полностью готов к выходу. Когда на сцену вышел ведущий и объявил об открытии фестиваля, Хеддока окружила группа подтанцовки. Ребята пожелали друг другу удачи, наградили Иккинга задорными взглядами и выпорхнули навстречу сафитам и восторженным зрителям. Хеддок собрался с мыслями и, обнимая гитару, вышел на сцену. Громкая музыка уже не вызывала тех прежних чувств, что были на Europe's voice. Уже не захватывала так, как раньше на концертах... Наоборот, она раздражала. Моментально всё поплыло перед глазами. Толпа людей превратилось в одно большое пятно. Прожектора ослепляли... Иккинг нежно провёл рукой по обечайке, прикоснулся к грифу гитары и заиграл вступление. В последний момент к нему пришло осознание того, что первую высокую ноту он взять не сможет, а к концу куплета и вовсе срежется. Но отступать было уже поздно. Парень благополучно пропел две строчки, и молился всем богам, что бы у него не пропал голос в самый нужный момент. Но когда потребовалось взять самую высокую ноту куплета - Иккинг сорвался. Вместо нужного звука было сплошное хрипение. Хеддок, чувствуя жгучую боль в горле, отвернулся от микрофона и продолжил играть аккомпанемент. В толпе послышался недовольный гул. Кто-то даже освистал Икка, и парень, пнув микрофонную стойку (та, в свою очередь, упала, звонко стукнувшись об пол) убежал за кулисы. Одни танцоры остановились, провожая певца недоуменным взглядом, другие продолжали своё дело. Зрители негодовали. Публика неистовствовала. Ника, злая, как Мегера, набросилась на Икка, активно жестикулируя: - Ты что творишь, Хеддок?! Что это за произвол! Быстро возвращайся на сцену и извинись перед людьми! Вон, сколько человек... У парня не было сил спорить и он, устало вздохнув, отдал Уинсон гитару, тихо сказав: - Извиняться здесь надо кое-кому другому. Только меня Вы, увы, за человека не считаете... - Ччто... Что всё это значит?!.. Иккинг!! - В пустую возмущалась женщина, вертя в руках гитару. *** Хеддоку удалось скрыться от своей команды и от намётанного глаза репортёров. Он долго бродил по улицам Рима, размышляя о своём. Не достопримечательности и величественные здания волновали его. Он искал что-то, чего не хватало его сердцу. При том часть его головного мозга, отвечающая за логику ясно говорила: возвращайся к своим! В девять самолёт! И парень почти послушался голосу истины, как на его телефон вдруг позвонил неизвестный номер. Огонёк надежды блеснул в глазах Икка и он поспешно ответил на звонок. - Иккинг Хеддок слушает.