***
Темная комната преисполнена болью. Но мрак не знает пощады, не ведает жалости. Тьма питается страданиями. Помещенье стынет от холода, который заставляет дрожать даже стены. Мертвая тишина повисла в воздухе. И во всем этом замершем царстве, лишь Она еще остается по эту сторону. Миллс по-прежнему висит на кресте. Голова безвольно опущена вниз. Дышать от этого еще трудней, но сил поднять ее - больше нет. Не осталось ничего кроме этой адской звенящей боли, охватившей все тело. Кажется, это длиться целую вечность. Поначалу было терпимо. Но с каждой новой минутой она чувствовала, как силы начинают ее покидать, уступая место этой всеобъемлющей муке. Дышать становилось все трудней. Легкие будто наполнились огненной лавой, обжигая все внутри. Запястья жгло огнем, а вот кисти она уже не чувствовала. Все попытки освободить руки из кожаных пут закончились плачевно. Содранная кожа саднила, а возлагаемый на запястья вес тела лишь усиливал боль. Мышцы натянуты до предела и, кажется, что коснись их, лопнут как струны. Она уже не понимает, сколько времени прошло с тех пор, как Вэйл оставил ее здесь умирать. Да, именно умирать. Разве это можно назвать как-то иначе? В голове пронеслась вся жизнь. Но нет, пожалуй, только та ее часть, где она действительно чувствовала себя живой – эти десять сторибрукских лет рядом с ее маленьким сыном. Генри… Миллс не могла не плакать. Слезы беззвучно катились по лицу. Что теперь будет с ее мальчиком? Какая жизнь ждет его дальше? И главное – с кем? _________________________________________________________________ Она больше не может думать. Адская боль разъедает все тело, путая мысли, сжигая силы. Сознание Миллс сосредоточено лишь на одном – дыхании. Она должна протянуть еще немного. Еще чуть-чуть. Генри не может остаться один! Она не может его бросить в этом мире! Она не может… Женщина беззащитна перед этим холодом, который опаляет всю кожу. Как странно по сравнению с тем, что внутри – все горит огнем. Холодные капли медленно стекают с остывающего тела. Ее всю трясет. Регина не в силах унять дрожь, которая лишь усиливает страдания, рваными импульсами отдаваясь в ноющем теле. Уже скоро. Она чувствует это. Сопротивляться неизбежному больше нет сил.***
- Вот, черт! – бурчит Эмма, выглядывая из окна машины. – Здесь что, весь город собрался? Шериф аккуратно втискивается меж двух машин, стараясь не задеть ни одну из них. Да, такого собрания сторибрукцев она не видела со времен Регининых сборов. Решимость шерифа заметно тает, и Эмма начинает жалеть, что оставила Генри дома. С ним было бы не так волнительно. Но, что сделано, то сделано. В последний раз, бегло оглядев себя в отражении «Жука», девушка направляется к зданию. ______________________________________________________________________ - Шериф Свон! – улыбается доктор Хоппер, завидев мелькнувшую в конце зала Эмму. – Проходите к нам ближе, присаживайтесь. Эмма выдавливает из себя виноватую улыбку, и, проходя через зал, чувствует на себе взгляды всего Сторибрука. Конец страданий выступает в роли Мэри Маргарет, которая показывает Эмме на стул возле себя. Как только шериф уселась на место, внимание собравшихся вновь сконцентрировалось на речах доктора. Эмма, наконец, смогла спокойно выдохнуть. - Ты опоздала, - склонившись, шепчет Мэри Маргарет. - Знаю. Извини! – также шепотом отвечает Эмма. Но внутри у девушки уже зреет весьма конкретный вопрос «Какого черта я здесь вообще делаю?» Однако он так и остается невысказанным. - Где Генри? - Дома. Спит. Не стала его будить. - Ему это не понравится, - улыбается Бланшар. - Знаю. Чувствую: мне еще предстоят разборки. Ладно, давай, наконец, послушаем Хоппера, а то он уже третий раз кидает на нас укоризненные взгляды. Учительница согласно кивает и присоединяется к числу слушателей. В это время Эмма внимательно окидывает глазами публику, ища нужного человека. Серые глаза находят такие же серые, и девушка в другом конце зала утвердительно кивает. Шериф следит за ее взглядом и теперь уже может удостовериться сама в присутствии нужного человека. Подозрительно поведя бровью, Эмма решает, что все же необходимо переключить внимание на то, ради чего, в принципе, они здесь все собрались. - Итак, - заключает оратор, - ситуация наша ясна. Предлагаю теперь приступить непосредственно к голосованию. На должность мэра Сторибрука выдвинуты следующие кандидатуры. Эмма Свон – наш шериф и доблестный защитник. Мистер Голд – антиквар, юрист, уважаемый житель Сторибрука. И наш прокурор – Альберт Спенсер. Голосовать предлагаю открыто, путем поднятия рук. Кандидатов прошу воздержаться от голосования. Что ж, приступим. Итак, кто за то, чтобы мэром нашего города был прокурор Спенсер? Пятеро человек. Спасибо. Кто за мистера Голда? Тринадцать человек. Спасибо. Кто за то, чтобы нашим мэром была мисс Свон? Два, четыре, десять, восемнадцать… сорок… пятьдесят четыре. Что ж, друзья, итог очевиден. Мисс Свон, примите наши поздравления! Отныне вы являетесь нашим мэром. Зал разразился бурей аплодисментов, отчего Эмме стало еще более не по себе. На негнущихся ногах она все-таки сумела добраться до трибуны. Девушка бегло пробегает взглядом по лицам сторибрукцев. В зале повисает тишина. Все ждут выступления нового мэра. Волнение достигает своего предела, и Эмма с силой сжимает края трибуны. Тянуть дольше не представляется возможным. - Всем добрый день! – девушка старается, чтобы ее улыбка не выглядела столь неестественной, сколь Эмма ощущает все происходящее вокруг. – Спасибо, что пришли. Кхм… Прежде всего хочу поблагодарить за поддержку. Я ценю ваше доверие и клянусь, что не подведу этот город. Все мы знаем – времена сейчас не самые спокойные, и многие из нас встревожены чередой исчезновения людей, в том числе, и нашего мэра… - девушка на миг запинается, - нашего предыдущего мэра – Регины Миллс. По этому поводу хочу сказать, что офис шерифа не прекращает следственно- розыскные работы. Хочу еще раз обратиться ко всем вам и попросить передать мою просьбу всем тем, кто не смог сегодня прийти: если кому-то, хоть что-нибудь известно о пропавших, их местонахождении или еще каких-либо фактах - прошу в срочном порядке передать эту информацию в участок. Номер, надеюсь, знают уже все. На данный момент, прямой опасности нет. Но я все же попросила бы вас, быть бдительными. Не задерживайтесь допоздна на улицах, тем более в нетрезвом виде. И не оставляйте без присмотра детей. Думаю, что на сегодня это все. Дальнейшие изменения, если таковые и будут, вы сможете найти на информационных стендах города. У кого какие вопросы? - У меня вопрос, - тянет руку какая-то женщина. - Прошу,- кивает Эмма. - Скажите, шериф, есть ли уже подозреваемые в исчезновении всех этих людей? Девушка на миг замирает, проклиная все на свете, что сама подкинула эту идею с вопросами. Скажи людям, что есть, весь город станет на уши. Все начнут подозревать друг друга и нового хаоса не избежать. С другой стороны – отрицательный ответ может подорвать их веру в способности правоохранительных органов защитить население, что в данной ситуации, опять-таки, не сулило ничего доброго. - На данном этапе расследования, я не могу предоставить вам такую информацию. В интересах же успешности раскрытия дела. Как только информация подтвердиться и следствие получит неопровержимые доказательства, вы тут же узнаете об этом. Надеюсь на ваше понимание. А сейчас, прошу меня извинить, мне необходимо уладить все дела с документацией. Послышался грохот стульев, и пару недовольных возгласов, не успевших задать свои вопросы людей. Но через несколько минут помещение опустело, оставляя лишь избранных. Эмма, наконец, позволила себе облегченный выдох. - Я думала, что это никогда не кончится. - Ты держалась очень даже достойно, - хлопает по плечу Мэри Маргарет. - Поздравляю! – улыбается Руби. - Спасибо! – благодарит обеих Эмма. - И что теперь? – интересуется учительница. – Чем будешь заниматься? - Тем же, чем и раньше. Плюс, с твоей легкой подачи, - девушка беззлобиво толкает Бланшар в бок, - еще и тысяча и одной обязанностью мэра. - Эй, да ладно тебе! Ты справишься! Я в тебя верю! - Ну, спасибо! Мне прямо сразу полегчало. Свон и Бланшар смотрят друг на друга, а потом начинают одновременно хохотать. - Ладно, - улыбается Свон, - мы с Руби пойдем, у нас и правда много дел. - Тогда удачи вам! - Спасибо!! – в один голос отзываются девушки.***
- И куда мы теперь, - решила осведомиться Лукас, захлопывая дверцу «Жука» - в участок? Или к вам, мадам мэр? - О Боже, - Эмма шутливо бьет кулаком в плечо Руби, - ты хоть не начинай. - Ладно, - улыбается девушка, довольная своим подколом. – Подумать только. Эмма Свон – мэр Сторибрука. В жизни не могла представить, что мэром может быть кто-то еще, кроме Миллс. - Я думаю, что Регина такого тоже представить не могла. - Ну, что ты хочешь. Времена меняются. А знаешь, он голосовал за тебя. - Серьезно? - Да. Я тоже удивилась. Знаешь, я уже начинаю сомневаться, что он и есть наш похититель. - Я бы посоветовала не делать столь спешных выводов. - Нет, ну а что у нас на него есть? – Руби приготовила пальцы, чтобы считать. – Он на работу не опаздывает. Отгулов не берет. Расписание свое не поменял. Ничего ни разу не нарушил. Ни с кем ни связывался. Как показали счета, расходы его не увеличились. Так почему же ты считаешь, что это Вэйл? - Поверь мне. Пока просто поверь. Мы имеем дело с организованным преступником. А таких вычислить - сложней всего. У них настолько все просчитано, что не придерешься! - Ладно. Тебе видней. Вэйл так Вэйл. - Ты смотрела за ним. Расскажи все с самого начала. - Окей. Он пришел в первой двадцатке. Выбрал место. Сидел и читал какую-то книгу. Наверное, по медицине, но точно сказать не могу. Ни с кем не общался. Когда все голосовали – поднял руку за тебя. И еще потом долго улыбался, когда тебя объявили мэром. На вопросы руку не тянул. Ушел со всеми, и снова, ни с кем не общался. - Черт. А что со вторым? - Мистер Голд как всегда в своем репертуаре. Приехал вовремя. Говорил с настоятельницей и еще несколькими, но, думаю, это были чисто финансовые разговоры. Все они что-то у него арендуют. Сидел далеко от Вэйла. Все время ухмылялся. Но хлопал со всеми, когда поздравляли тебя. Ушел одним из первых. Вот, в принципе, и все. - То есть, на него пока тоже ничего. - Может, сегодня просто не наш день, - не сдается Руби. - Скорее, не наша неделя, причем, уже вторая по счету,- тяжело вздыхает Эмма. - В любом случае, эти двое по-прежнему у нас на прицеле. Тем временем «Жук» уже доставил своих пассажиров к месту назначения, и те скрылись в участке.***
Пять часов спустя Напряженный рабочий день остался позади, и Свон с облегчением запирает участок. Руби стоит, облокотившись на капот, и внимательно следит за движениями Эммы. Развернувшись, Свон в удивлении изгибает бровь: - Ты чего домой не идешь? - Слушай, у меня идея. День сегодня хоть и напряженный, но все же значимый. Так почему бы нам не пойти и не пропустить по стаканчику… скажем пива. - Идея заманчива, но я – пас. - Да брось! Эмма, в самом деле! Нам ведь тоже нужно отдыхать, иначе мы сойдем с ума раньше, чем добьемся успехов. - Руби, я думаю, не стоит, - уже не так уверенно отвечает шериф. - А я думаю, что как раз стоит. За успех дела, так сказать. Да и вообще, просто посидеть, поговорить по-человечески, хоть один вечер, не думая о том, что нужно за кем-то следить или кого-то остерегаться. Клиентов у бабушки уже не будет, так что мы сможем спокойно провести вечер. Я угощаю! – улыбнулась, наконец, девушка. - Ох, Руби, не доведешь ты меня до добра! – улыбается в ответ Свон. – Давай, садись уже в машину. _____________________________________________________________________ Эмма щурит глаза, стараясь не промахнуться, и наконец, влить эти пару капель в наполненную кружку. Седьмая бутылка летит под стол, к остальным своим собратьям. Свон поднимает кружку и торжественно чокается с Руби. Довольные девушки тут же приступает к опустошению содержимого. - Кажется, мне кое-куда нужно, - улыбается Эмма, справившись первой. Руби смеется, и, стирая со рта горькую пену, машет рукой в сторону коридора. Шатаясь, Эмма добирается до нужного места. Проведя положенное время в кабинке, она выползает наружу, и, опершись на умывальник, пристально смотрит на свое отражение в зеркале. «Какого черта я так напилась?» проносится в голове единственная трезвая мысль. Девушка набирает в руки холодную воду и подносит к щекам. Прохлада бодрит, но яснее от этого не становится. Бросив бесполезную затею, она возвращается в зал. Напарница уже успела догнать ее, и теперь, стояла у стойки, открывая бутылку виски. - Ты с ума сошла, - смеется Свон. - Пиво закончилось, а праздник – нет! – в ответ улыбается девушка. Эмма садится за стойку и наблюдает, как Руби плавно разливает алкоголь по бокалам. Длинные пальцы осторожно раскладывают щипцами холодные кубики. - Есть еще лимоны, - вспоминает Лукас, и на стойку опускается блюдце с желтыми дольками. Руби обходит стойку, и опускается на стул рядом с Эммой. Обе поднимают бокалы и пристально смотрят друг на друга. - За нас, - первой нарушает тишину брюнетка. Звон стекла, и алкоголь плавно переливается в молодые организмы, оставляя в горле лишь горячую дорожку. Свон тянется за лимоном, и прокусывает кислый фрукт, когда невольно поворачивается на изучающий взгляд Руби. - Ты мне нравишься, Эмма, - шепчет девушка, и, наклоняясь, аккуратно снимает зубами с губ Эммы оставшуюся дольку лимона. На мгновенье шериф замирает. Затуманенные серые глаза глядят в такие же, чуть подернутые дурманом, блестящие глаза девушки. В следующий миг, губы Эммы впиваются в алые губы Руби, а сильные руки шерифа настойчиво притягивают девушку к себе. Поцелуй обезумевших. Их губы требовательны и полны страсти. Не отрываясь от процесса, Свон с силой дергает полы красной рубахи, заставляя маленькие пуговички в отчаянии разлетаться в стороны. - Стой, - наконец прерывается Руби. – Не здесь. Пошли наверх. Хитрая улыбка оседает на лице Эммы и, захватив бутылку виски, она уходит вслед за юной Лукас.***
Незримые песочные часы уже растратили весь свой запас, и время Королевы подошло к концу. Темная комната больше не в силах вместить в себя боль. Регина не может пошевелиться. Уже не может. Крест отобрал все, предложив взамен лишь эту нескончаемую боль. Она рвет на куски и обжигает огнем едва открывшиеся раны. Она затмевает разум и жжется в груди раскаленными углями. Она повсюду. Холод отступил. Теперь, откуда-то снизу, по телу начинает разливаться теплая волна. Миллс чувствует, как постепенно теплота заполняет все внутри, и боль начинает слабеть. Регина знает – это конец. Это та неизбежность, с которой она боролась столько часов подряд, вырывая свою жизнь из мучительных когтей смерти. Но не вышло. Тепло подступает все выше и выше, заставляя боль затихать. Блаженная улыбка расплывается на губах женщины, и из последних сил, она все же поднимает голову. Больше не будет больно. А это главное. Да и не осталось ничего, кроме липкой черноты, уже по праву забравшей себе ее душу. - Прости меня, Генри… - шепчут сухие губы. – Я больше не могу… Рваный выдох вырывается из груди, и в следующее мгновение, бездыханное тело безвольно обвисает на кресте.