По лезвию ножа

      Вашингтон, округ Колумбия, 2009 год.       Понедельник ожидаемо-неожиданно начался в половине пятого утра, с прилетевшего свыше сообщения, оповещавшего всех, кого следовало, о собрании в шесть тридцать. Усевшись на постели, я потрясла головой и постаралась сообразить, кто я и в чём смысл моей жизни. Спросонок получалось паршиво. Хотелось швырнуть долбаный телефон в стену, послать проклятый мир к чертям и завалиться назад, в тепло постели и тела сонно щурившегося мужчины рядом.       Джеймс заметил, что я никуда не вскакиваю, а значит, причин для тревоги нет. Перевернулся на спину, сыто потянулся во весь свой немалый рост, демонстрируя мощное, совершенное и обнаженное тело во всей красе, зевнул и снова зарылся в одеяло. Счастливый. Собрание его не касается, его вводят непосредственно в курс миссий, но не всеобщих дел ГИДРЫ.       Контрастный душ вкупе с мозговым штурмом последних своих раскопок на поприще алгоритмов Арнима Золы, помог чуть прийти в себя и составить план дел на день. Телефонный звонок вывел меня из задумчивой сосредоточенности спустя несколько минут после того, как я закончила накладывать макияж. На сенсоре коммуникатора высветилось имя Рамлоу, вечно ассоциировавшееся у меня с тревогами и проблемами. Сейчас, в свете расположения Солдата ко мне и предстоящих перемен в организации через несколько лет, после запуска проекта "Озарение" – проекта, который возведет ГИДРУ на пьедестал людского поклонения, принеся на жертвенный алтарь миллионы, моё шаткое доверие к окружающим начинало медленно приближаться к нулевой отметке.       – Привет.       Я даже не старалась делать тон более приветливым, в шестом часу утра можно этим даже не заморачиваться.       – Ждал твоего звонка все выходные, – буркнул Брок на другом конце провода. Желудок нехорошо сжался от щемящего чувства страха.       – Прости, мне было не до этого после возвращения, – тяжело вздохнула я. Ступни неприятно холодил пол, пока я, прижав трубку плечом к уху, болталась по кухне, включая кофеварку и доставая сок из холодильника.       – Можешь меня забрать? Мне неудобно тебя просить, но мы вчера всей группой собирались в баре. Остальные не лучше и...       – Можешь не продолжать, – ухмыльнулась я, – так и скажи, что такси ищешь, чтоб на своем "крузаке" покрытие не оцарапать с перепоя.       – Ну и вообще, я просто соскучился.       – Из какой канавы тебя забрать?       – Из дома, вообще-то, – чувствовалось, что Брок начинает злиться.       – Вау, значит, до дома ты ночью как-то добрался? Не злись, пойди попей водички, сушит же.       – Да иди ты в задницу со своими советами! В том-то и проблема, что я не помню как, – устало выдал Брок, и на том конце провода послышались глотки. – Джип я вчера оставил на парковке Трискелиона.       – Такси в твоем распоряжении, позвоню как подъеду. Аспиринчику привезти или пивом поправишься? – в ответ на том конце послышалась смачная брань, и Рамлоу бросил трубку.       Стакан ледяного апельсинового сока, от которого сводило зубы, и выпитая следом залпом чашка обжигающего черного мерзкого кофе привели меня в чувство окончательно, напомнив о том, что вся жизнь вокруг – дерьмо и расслабляться не стоит.       Джеймс спал, лежа на животе и обнимая подушку. Пряди тёмных волос падали на лицо, но выглядел он мирно. В эти ночи, что мы проводили вместе, я стала замечать отсутствие у него привычных кошмаров. Полюбовавшись пару минут на умиротворяющую картину, я была вынуждена оторвать прикипевший взгляд и идти в гардеробную. Уважительной причиной неявки или опоздания на собрание ГИДРЫ могла быть исключительно смерть. *       Узрев крайне недовольного Брока на ступеньках его подъезда, я едва смогла подавить хохот. Хмурая и помятая физиономия с минимум пятидневной щетиной и опухшими веками выражала крайнюю степень ненависти ко всему миру. Даже спрашивать не нужно было, как сильно Брок сейчас любил и был предан своим работодателям, на смурной роже его мнение о них было написано ярко и в сочном нецензурном выражении. И было высказано вслух в тот момент, когда он поскользнулся на обледенелом, присыпанном снежком тротуаре, нелепо взмахнул руками, но сумел удержать равновесие. Закусив губу, я с интересом наблюдала за его приближением и осторожными движениями.       Закинув спортивную сумку с вещами в багажник "мерина", Брок неожиданно зло хлопнул крышкой, что вызвало у меня нервную почесуху, и пошел к пассажирской дверце, открыл, двинул ногу вперед и... И тут меня накрыло, ибо вид задранных ног барахтавшегося под машиной командира "Страйка", с перепоя и недосыпа комментировавшего падение так, что я невольно позавидовала его познаниям в нецензурной лексике, был настолько колоритен, что смех сдержать уже не получилось.       Зло косясь на меня, Брок сел в машину и еще громче грохнул дверцей. Скосив взгляд на его пасмурную надутую рожу, я прыснула по новой, давясь и булькая смехом. Поигрывая желваками, Брок хмуро уставился вперед и терпеливо ждал, пока откатит моя истерика. От суровости его "нордической" выдержки я закатилась еще сильнее, откидываясь на спинку сидения, и закрыла лицо ладонями.       – Проржалась? – мрачно спросил мужчина, когда я более-менее смогла взять себя в руки и завести машину.       – Знаешь, если мое настроение с утра было в полной заднице, то теперь...       – Умолкни! – зло оборвал меня Рамлоу. – Только и можешь, что стебаться над больными. Ты до крайности гадкая личность, знаешь это?       – На голову ты больной, – огрызнулась я и вполне миролюбиво продолжила, – там пиво есть, в бардачке, посмотри.       – Беру свои слова назад, у тебя есть достоинства, – выпалил Рамлоу и, спустя минуту присосался к вожделенной бутылке "Бадвэйзера". – Как тебе командировка с Зимним?       – М-м, на удивление спокойно.       О, да, ну конечно. Выдать ему что-то вроде "охренительно-оргазменно" было бы самоубийством. Брок вскинул брови и резковато спросил:       – Убийство нескольких агентов Щ.И.Т.а и бегство от оперативников – это для тебя спокойно?       – Ну, ничего катастрофичного. Живы, здоровы, Солдат стабилен и, кажется, доволен тем, что его вытащили из застенок без извечной группы сопровождения.       – Угу, – тускло прокомментировал Брок, а я чувствовала на себе его пристальный взгляд. – Всё нормально?       – Шесть утра долбаного понедельника. Мы катимся на очередное мозговыносящее собрание по нескольким текущим проблемам и заданиям. Дома у меня бодро храпит машина для убийства, которую я сама не знаю как умудрилась приручить и теперь хожу по квартире на цыпочках и срусь по углам от каждого шороха, а рядом расселся пропитанный перегаром спецназовец, готовый поныть мне на свои больные мозги, как в сопливую жилетку. Все просто охренеть как отлично!       Рамлоу хрюкнул, болезненно поморщился от болевого спазма и поерзал, устраиваясь поудобнее.       Пасмурные низкие тучи над Вашингтоном постепенно светлели, а на душу с каждым оборотом двигателя, приближавшем меня к работе, наползал унылый мрак. *       – Исходя из всего вышеперечисленного, – уверенно излагала я, посматривая в отчет Барбары о переговорах в Дубае, – можно сказать, что "Лемурианская звезда" будет спущена на воду в начале весны. Экипаж уже набран, основные системы отлажены и они осваивают их в доках. Если возникнут проблемы с "иными" агентами, то ребята проинструктированы на счет возможных действий.       Александр, выслушавший отчет, удовлетворенно кивнул, и я опустилась в кресло.       – Итак, господа и дамы, если все получили необходимую документацию, то не смею вас больше задерживать, – Пирс обвел всех взглядом с трибуны. Зал заседания был выполнен в виде римского амфитеатра, и трибуна находилась внизу, прекрасно просматриваемая со всех сторон. За столами оперативники шуршали бумагами с заданиями, аналитическими исследованиями и прочей мурой. – Командирам подразделений ввести в курс дел подчинённых в течение этого дня, "Страйк" завтра в полном составе я жду для продолжения инструктажа на полигоне.       Рамлоу, сидевший рядом со мной, поднял голову, поймал взгляд Пирса и утвердительно кивнул, а Пирс продолжил:       – Райт, нам надо встретиться после полудня, уточнишь у секретаря мое расписание, – теперь кивнула я, равнодушно созерцая результаты анализов Зимнего, взятые перед отбытием на Украину и после нашего возвращения. Стабильность успокаивала.       Почти двухчасовое собрание, на котором высший состав североамериканского отделения разбирал важнейшие насущные проблемы, тянулось невероятно долго, но оказалось для руководства продуктивным. Пирс явно был доволен подчинёнными, без запинки докладывающими сведения, и ответами без заминок на его вопросы касательно деталей. Ему нравилась безупречно отлаженная система ГИДРЫ, каждый винтик в которой он подобрал сам и каждый теперь кормил со своей руки, вынуждая быть благодарным за милости.       Когда собрание распустили, назначив сбор по итогам заданий на начало будущей недели, все вздохнули с облегчением - к счастью не были объявлены даты казней, а значит, никто не лопухнулся. Пирса окружили подчиненные с дополнительными вопросами, я же прямиком направилась к выходу. У нас с ним еще будет время для разговора.       В дверях меня нагнал Брок.       – Ты завтракала?       – Когда? В пять утра? Да из меня бы все назад полезло, – хмуро буркнула я, потому что желудок начал жаловаться еще с полчаса назад, и Брок явно слышал его песни, сидя от меня на расстоянии вытянутой руки.       – Может, заедем в кафе по дороге? Терпеть не могу столовую Щ.И.Т.а, их поварам хочется головы их ножами отрезать и покромсать в еду для вкуса.       – Каннибализм карается законом, Рамлоу, – ухмыльнулась я, но мысленно согласилась с Броком. Кормили работников Трискелиона отвратно.       В кафе мы расположились за дальним столиком в углу. За стеклом панорамного окна кипел жизнью оживленный перекресток. Официантка, весьма вульгарно наштукатуренная девица лет двадцати пяти, не преминувшая состроить глазки видному мужчине, прижалась бедром к его плечу, мимолетно, но достаточно откровенно. Брок хмыкнул, его взгляд масляно заблестел, я же слегка прибалдела от такой наглости.       – Нехорошо при живой жене шашни с гарсонами крутить, казанова, – рубанула я, открывая меню в кожаном переплете. Девчонка живо отлипла от командира, который в этот момент едва не поперхнулся от неожиданности и уставился на меня. В ярких карих радужках с вкраплением золота сверкало раздражение. Я пожала плечами. Недовольная девица приняла заказ и отошла, накручивая бедрами так, что в море создала бы ими знатное цунами.       – Какого хрена?! – злобно зашипел Брок, когда она отошла на безопасное расстояние.       – Триппер и генитальный герпес не подарок, да и СПИД с сифилисом тоже.       – Чего? – ошарашенно вытаращился агент.       – Того! Клеила тебя эта шалава профессионально. Не думал, скольких она тут еще так задницей оглаживала, чтоб выебали в туалете?       – Ты ревнуешь? – недоверчиво спросил Брок.       – Откровенно говоря, мне насрать, просто если я всё-таки решусь тебя оседлать, я хочу быть уверенной, что не подцеплю таких вот приятных "подарков", – я открыто улыбнулась и оперлась локтями о столешницу, выставляя свой сокрушительный бюст в глубоком вырезе аквамаринового платья в самом выгодном свете. Ошалевший взгляд Брока тут же прикипел к открывшемуся виду, а я рассмеялась и легко щелкнула его по носу. Рамлоу смотрел недоуменно, но явно был рад моему поднявшемуся настроению.       На перекрестке за его спиной со светофора медленно сворачивал в сторону Трискелиона чёрный представительского класса "Лексус" Пирса.       Официантка, демонстративно жавшая губы, с грохотом опустила тарелки на столик.       – Не тошнит с перепоя от жратвы? – наблюдая за довольно урчавшим Броком, усмехнулась я.       – В последний раз просил тебя меня подвезти, – в набитым ртом выдал Рамлоу и улыбнулся.       Я улыбнулась в ответ, ощущая тянущую тревогу под ребрами.       – Может, сходим куда-нибудь вечером?       Кажется, Рамлоу решил сразу взять быка за рога.       – Не знаю, завтра мне надо улететь в Европу на денёк, явиться перед очи ясные членов Совета. Плюс сегодня Пирс мне опять оттрахает мозг по поводу проектов, – я уныло поковыряла вилкой в салате, делая вид, что аппетит испорчен.       – Тогда, может, созвонимся? – осторожно спросил Рамлоу, стараясь не смотреть на меня из определенных соображений.       – Хорошо, – сдалась я, и мужчина широко улыбнулся. Рано или поздно это случилось бы, и в этом я себе отдавала отчет. Не я ли дала себе слово не загонять саму себя в клетку? Вот он, запасной выход, прямо передо мной во всей своей брутальной красоте.       Клин клином вышибают, как говорится. *       – Утро удалось? – игриво улыбнулась мне Картер, опускаясь в мягкое кресло по соседству. Центр управления кипел людьми, а тут, наблюдая на огромных экранах за событиями в мире, интересовавшими Щ.И.Т., я коротала время в ожидании свободного окна в расписании Александра Пирса.       – Ну-у-у, – загадочно протянула я. – Можно и так сказать.       – Рассказывай, какого чёрта Брок сияет в такую рань, как медный таз? Неужели ты всё-таки осчастливила его своими милостями? – Шерон пошло подмигнула, кивнула на мой бюст, и приподняла брови в любопытстве.       – Шер, я тебя не узнаю! – деланно всплеснула я руками и засмеялась. – Что за намёки? И если уж на то пошло, тебе тоже неплохо было бы обзавестись кем-нибудь, а не только меня сватать за сомнительных личностей.       Шерон захохотала и покрутилась в кресле, странно и игриво косясь на меня.       – Да ладно? – я была искренне рада за подругу, и собственные проблемы как-то плавно ушли на второй план. – Кто такой? Колись, что ты мне глазки строишь!       – Мой тренер по май-тай, – улыбнулась Шерон, а я напрягла память.       – Это та мохнатая чепушила, которая, глядя на девушку перед собой, успевает пересчитать и мысленно оттрахать каждую юбку, прошедшую мимо?       В лицо молниеносно прилетело несколько бумажек со стола, увернуться я не успела.       Покер-фейс Шерон был незабываем, и я засмеялась в голос. Скривив губы так, словно она мысленно выбирала мишень на моем лице, в которую собиралась плюнуть, Картер оскорблено двинула мне поближе стакан кофе, что приволокла с собой.       – Яда насыпала? – деловито осведомилась я, забирая пойло.       Шерон прыснула, пряча лицо в ладонях, светлые волосы упали на лицо, занавешивая слегка порозовевшие щеки.       – Нет, – рассмеялась она. – Чёрт, отвернись, а, я досыплю?       – И не мечтай, – хмыкнула я, разглядывая на экране кипеж, снимаемый одной из городских камер. – Выведите шестнадцатый на весь экран!       Камера снимала толпу перед известным французским рестораном. У обочины были припаркованы несколько полицейских машин, копы допрашивали свидетелей, кто-то махал руками, кто-то пытался пробиться через людей поближе и посмотреть. Ресторан смотрел на мир выбитыми окнами, по ту сторону которых были видны перевернутые столы и немыслимый бардак.       – Новостные сюжеты о происшествии! – скомандовала я, заинтересовавшись.       Из выведенного в центр внимания репортажа утренних новостей стало известно, что вчера поздно вечером в ресторан вломилась группа бандитского вида мужчин, сильно подшофе, и потребовали организовать им банкет, выдворив посетителей из ресторана. Метрдотель пытался объяснить им, что такие заказы принимаются рестораном на месяцы вперед, но парней это только разозлило и посетителей они выкинули сами. Включая членов корейской федерации по тхенквандо, отмечавшим в ресторане успешное завершение какого-то турнира на территории Соединённых Штатов.       Ощутив тычок в бок, я повернула голову к непонимающе кивнувшей мне Шерон. Но глаза вернулись к экрану.       По недоразумению камеры видеонаблюдения в ресторане были выключены по непонятным причинам. Хоть этим порадовали. Мелькнули записи уличных камер, но в полумраке были смутно видны разбегавшиеся посетители, корейцы, выковыривающие одного из своих бойцов, сложенного пополам и беспомощно болтающего ногами, из припаркованного у ресторана автомобиля, куда тот влетел, пробив задницей стекло в дверце. Ну, и ещё люди в кожаных куртках, громившие неугодный им ресторан.       – Мисс Райт? – вопросительно раздалось откуда-то.       – Следите за ситуацией, – приказала я, и экран вернулся в привычный режим наблюдений.       – Что не так? – нахмурилась Шерон.       – Погоди минутку, – тыкая в сенсор, буркнула я, и, когда на том конце сняли трубку, понизив голос и пригнувшись спросила: – Слышь, ты, Халк доморощенный, ну-ка, скажи мне, где вы вчера зажигали?       – В "Белой овце", – ответил Рамлоу.       – Где?! – я поперхнулась кофе и благодарно кивнула протянувшей мне салфетку Шерон. Кажется, Картер смекнула суть дела.       – Стрип-бар на окраине, в Колумбии-Хайтс, а что за наезд?       – И больше никуда не заезжали? – зло наседала я.       – Нет, – растерянно брякнул Брок.       – Не врать! Что в "Ле-Аль" ваша компания забыла? Приобщиться к интеллигенции?!       – Блядь, ну перебрали! – рявкнул в ответ Брок. - С кем не бывает.       – Звук убавь, ты не с подчинёнными разговариваешь! – зашипела я ещё тише, потому что окружающие оперативники начинали коситься. – Пирс ваши задницы на британский флаг порвет, Брок!       – Уже ножи точит! – Рамлоу явно нервничал. – Отменил встречу и через пять минут ждет "Удар" в кабинете. Хоть ты мне мозг не выноси, а?       Сбросив вызов, я зло уставилась на Шерон, открывая и закрывая рот, как рыба на берегу, и стараясь дышать поглубже. Картер сочувственно посмотрела на меня, выдернула из рук салфетку и всучила кофе.       – Ты же скоро к Пирсу? – спросила она, оглядываясь по сторонам.       – Ну?       – Иди пораньше. И корзинку не забудь.       – Какую корзинку? – растерялась я, глядя на встающую с нехорошей ухмылочкой Картер.       – Отрезанные головы собирать по кабинету будешь, – припечатала Шер и ушла, оставив меня с малость отвисшей челюстью. *       Пирс орал так, что грозили разбиться дребезжавшие от повышенного тона стекла.       Когда двери лифта открылись, являя миру приемной меня с кофе в руках, секретарша Александра посмотрела так беспомощно и забито, что я поняла – пора вмешаться. Успокаивающе кивнула Бриджет, готовой зажать уши руками, и немного постояла, вслушиваясь в бешенство, выплескиваемое на "Удар". Заслужено. В конце концов, парней никто за уши не тащил в ресторан.       Выждав несколько минут, пока голос и ярость Пирса достигнут апогея, я наскоро долакала пойло, отправила стакан в мусорку и толкнула дверь кабинета.       Пирс махал руками, оперативники стояли понурившись и сутулясь, словно старались казаться меньше своих внушительных габаритов. Брок зло раздувал ноздри, отчетливо играли желваки на скулах, а бешеный взгляд готов был испепелить начальство. Рамлоу терпеть не мог, когда его отчитывали по таким мелочам, как нашкодившего сопляка.       – Это международный скандал! – как Пирс не сорвал еще связки – без понятия, но уши закладывало. – А если определят личности, это еще и международный позор! Не отмоемся вовеки, да еще и отвалим кучу денег, чтоб замять этот кошмар! До конца своих дней бесплатно с автоматами бегать будете!       – Александр, успокойся! – вклинилась я в перерыве между его криками. Пирс перевел взгляд, полный ледяной обжигающей ярости, на меня.       – Что ты сказала?       – Хватит так нервничать, у тебя сердце! – спокойно ответила я. Кажется, меня сейчас вышвырнут, причем в окно, чтоб наверняка. Лицо Пирса плавно меняло оттенки от алого до бледно-зелёного. – Не кипятись! Подключим особый отдел и отдел связей с общественностью, они разгребут, если что. Просто дай им деликатную отмашку, это их работа.       – Ты... – начал было Пирс, но потом выдохнул и опустился в кресло. – Значит так. Завтра "Удар" валит в полном составе на сборы в Ванкувер, оттуда двигает на тестовый полигон. Зимний поедет вместе с вами, Кендра, поскольку ты улетаешь завтра – проследи за Солдатом.       – Что он там будет делать? – я вскинула брови в недоумении. На собрании разобрали два ближайших задания для спецгрупп, но ни словом не коснулись Солдата.       – Ему сделали новую экипировку, и в ней он будет тестировать новое оружие с этими... – кивнул Пирс на бойцов, – кретинами. Едут все, кроме тебя, Рамлоу. Будешь сопровождать Райт в следующую командировку, в которую она улетит после возвращения из Европы. Инструкции потом, а сейчас пошли вон!       Парни прошагали мимо, кидая на меня благодарные взгляды, все кроме Рамлоу, демонстративно сделавшего вид, что прошествовал он мимо швабры.       – Убил бы тебя вместе с этими идиотами! – рявкнул Пирс, когда двери закрылись.       – Хватит, катастрофы не произошло. Разберемся, если к службе возникнут вопросы. Вспомни Боготу, в конце концов, там же разрулили массовое убийство. У Щ.И.Т.а талантливая пресс-служба.       Пирс традиционно плеснул нам обоим виски со льдом.       – Почему ты мне в Корею даешь Рамлоу, а не Зимнего? Мы с ним хорошо сработались.       – Солдат и так постоянно рядом с тобой, мне это перестает нравится. Когда вижу его, думаю, что он бросится на любого по твоему кивку.       – Не преувеличивай. Я ничего не имею против Рамлоу, просто он меня напрягает немного больше Солдата.       – А мне казалось, что у вас с Броком более чем теплые отношения, – хитро прищурилась седовласая лиса напротив.       – Когда кажется, креститься надо. Зимний не доканывает меня предложениями упасть с ним в постель, он тихий парень, убивает по приказу, и я точно знаю, что не вцепится в глотку хозяину. А что из себя представляет Рамлоу – ты знаешь. Я ничего не имею против него, не подумай, он отличный боец, но старательно подбивает ко мне клинья, а это меня достаёт.       Пирс задумчиво пожевал губу.       – А может, тебе как раз и нужны отношения?       – Может, – отпивая виски, кивнула я. – Потому я пока не оторвала ему яйца.       Пирс ухмыльнулся и, к моему облегчению, оставил тему. Утренний спектакль был достаточно убедителен.       – С Советом завтра будь аккуратнее. Ну, это ты и сама понимаешь. Вполне возможно, что они потребуют заморозки Солдата после сыворотки, если решат вколоть ему.       Я тяжело сглотнула накативший пульсирующий комок в глотке, запив его обжигающим глотку напитком.       – Вроде не давала повода обвинять меня в истеричности.       – Ну, ты неравнодушна к Солдату, ты же этого не отрицаешь?       – Ну, ты же не отрицал, что вы планировали эту ситуацию? – огрызнулась я внезапно даже для себя самой.       – Да, – спокойно ответил Пирс. – И теперь пожинаем плоды и пытаемся контролировать.       – О, разумеется. Но ваш контроль ограничивается моей преданностью, не так ли? – вызывающе улыбнулась я. Александр напрягся, одаривая меня тяжелым взглядом.       – Не дразни зверя.       – И в мыслях не было. Ты знаешь меня и мою историю, Александр. Теперь подумай, почему я до сих пор сижу перед тобой, а? Почему ты не отдаешь приказы отправить разведку и "Удар" на поиски меня и Солдата?       Пирс горько усмехнулся.       – Ты страшная женщина, знаешь?       – Знаю, что любое решение может пошатнуть лезвие, по которому каждый из нас ходит. Поэтому, если ты думаешь, что я буду кататься по полу и биться башкой об стены, когда Солдата заморозят, ты ошибаешься. Я научилась отпускать.       – Знаешь, за что я тебя люблю? – неожиданно улыбнулся Пирс.       – Ну, не за мои дивные глаза юного оленёнка, полагаю.       – За то, что не могу разгадать. Я прожил немало лет и видел бесчисленное множество людей за это время. Именно людей – безликую серую массу без капли индивидуального разума, но с сильно развитым стадным чувством. И в одном случае из десяти мне встречалась личность. Не задавленная общественностью и моральными принципами, способная мыслить, выходить за рамки предложенного, и зачастую пренебрегать правилами, если от этого зависит исход дела.       Александр замолчал, выразительно глядя на меня.       – Смею отнести себя к такой вот личности, – улыбнулась я, изо всех сил стараясь, чтобы эта улыбка не казалась натянутой. Пирс удовлетворённо кивнул. – Но тебя что-то смущает?       – Непредсказуемость. Она в каждом решении личности, которая мыслит иначе, чем тупое стадо, повторяющее, как мантру, вложенные высшими силами истины. Не убей, не укради, что там еще было?.. Не важно. В нашем случае, это - Устав ГИДРЫ со всеми вытекающими.       Я вскинула брови. Едва ли когда-нибудь кто-то удивлял меня сильней.       – Ты прекрасный соратник, надежный союзник и одарённая шпионка. И потому я боюсь представить, насколько опасным ты будешь врагом. Ты не поддаешься внушению, не ценишь ни свою жизнь, ни чью-либо ещё, а учитывая период твоего обучения и работы у нас, можно смело сказать, что руки у тебя в крови по шею. И я до сих пор не знаю, относиться ли к тебе: как к кукле или же как к кукловоду?       – По моему, ты сам ответил на свой вопрос.       – Мне так не кажется.       Пирс задумчиво вертел в руках стакан.       – Мы закончили? – неуверенно спросила я. Задумавшийся Александр мазнул по мне холодным взглядом и кивнул. – Хайль ГИДРА, – тихо отчеканила я и вышла.