Ordinary story

Со временем Себастьян оттаивает. Крис идет рядом с ним по дорожке и небрежно держит в руке бокал. Улыбается, рассказывая очередную историю со съемок, и Себастьян улыбается в ответ. Он не пьет, руки - в карманах. Взгляд снизу вверх и куда более уверенная улыбка, чем еще несколько минут назад. Он, притихший было после холодного приема со стороны Эванса, постепенно оживает. И улыбка у него - живая, настоящая. Вспыхивает, освещая все вокруг, и рассыпается золотыми искрами под ноги. Крис опускает взгляд на собственные мягкие туфли и его тяжелые ботинки. И он - живой. Настоящий. Такая редкость. Он чем-то напоминает Тома времен их первой встречи. С ним рядом так же легко. Он так же освещает пространство вокруг себя. Так же смотрит в глаза - что кажется, будто весь мир для него сейчас сошелся на тебе клином, сконцентрирован в одной точке - в тебе. Доверчиво. Обезоруживающе. И в то же время он совсем другой. Том - блистательный, яркий, невероятный. Ненастоящий. Удивительный образ, сшитый из сотни разноцветных лоскутов. Бросающийся в крайности, в пропасти, влюбленный, увлеченный, сумасшедший, гениальный. Себастьян - цельный, ровный. И какой-то очень свой. Парень из соседского двора. Знакомый школьный хулиган. Потому что улыбка у него такая, хулиганская. И в то же время - совсем детская. Его хочется защитить от драки, в которую он вот-вот обязательно влезет. Его вообще хочется защитить. Крис обрывает себя на этой мысли, потому что возникшее было дежа-вю оказывается реальным воспоминанием. Когда впервые встретился с Томом, первым желанием тоже было защищать, потом уж пришли желания остальные, куда более эгоистичные. А поначалу Том казался нежным и ранимым. Слишком открытым. Потом оказалось, что это - всего лишь одна из масок. Том - ходячий маскарад. И Крис уже давно запутался в том, какая из его масок настоящая. На Себастьяна же хочется надеть маску. Хоть какую-нибудь. Или просто постараться оградить его от опасности. “Что ж за тяга такая, - думает Хемсворт, - всех защищать?”. А потом прекращает думать, потому что Себастьян, идущий рядом, поднимает на него взгляд, который вкупе с виноватой улыбкой и приподнятой бровью сбивает с ритма сердце. Нежное, эфемерное создание. Которое определенно что-то задумало. В своей мягкой неуверенной манере интересуется: - Как думаешь, у Роберта есть пиво? - У Роберта есть все, - уверенно отвечает Крис. - А пиво тебе зачем? - Не люблю шампанское, - признается Себастьян и передергивает плечами, будто стряхивая с них какие-то старые воспоминания. И косится на дом, на крыше которого вскоре откроется обещанный бар. Себастьян хочет оказаться там раньше. Его взгляд горит - он совсем ожил. - Предлагаешь украсть у Дауни пиво? - уточняет Крис. Себастьян кивает и с возбужденной надеждой заглядывает в глаза: - Давай? - Предложить украсть пиво на приеме - довольно интересный способ сообщить собеседнику, что его монологи тебе наскучили, - хмыкнув, отмечает Крис, думает о том, что становится немного похожим на Тома, и сам ухмыляется своей шутке. Разворачивается, чтоб идти к дому. Себастьян насмешливо щурится, подмигивает и решительно направляется вперед. Крис со вздохом идет следом. Том тяжело вздыхает, резко останавливаясь на пороге. Каждый раз так - ощущение, будто тебя под дых ударили. Каждый раз, когда Роберт появляется в поле зрения. И каждый раз - неожиданно. У Роберта острый, темный, сверлящий взгляд. Он спускается по лестнице в холл. И тоже замирает на полдороги. Опускает голову, рассматривая Тома исподлобья, и в темном взгляде читается однозначное: “Совсем охренел!”. Том, стоящий в холле и глядящий на него снизу вверх, понимает, что в дом его никто не приглашал. И сейчас, видимо, ему на этот счет все подробно объяснят. Но объяснить не успевают - сверху стучат каблучки, и следом за Робом на лестнице появляется барышня. На ходу поправляет прическу, отряхивает блузку. Проходя мимо Роба, бросает на него такой взгляд, что рассеиваются последние сомнения касательно того, чем они были заняты. Роб провожает ее взглядом. Том тоже. И только когда дверь захлопывается, Роб, спускаясь по лестнице и застегивая запонки, начинает говорить. - Преследуешь меня? - как бы между делом интересуется, не поднимая взгляда. - Я помешал? - Том чуть щурится, будто это поможет высмотреть в Робе уязвимое место. Том давно знает: уязвимых мест у него нет. Роберт и правда Железный человек. Цельнометаллический. Холодный и пуленепробиваемый. Любит развлекаться со всеми, не умеет любить никого. Возможно, поэтому он и нужен ему, Тому, настолько сильно. Жизненно важен. Том любит достигать невозможного. Роберт - это его личное невозможное. Том чувствует, как от нервного напряжения и возбуждения начинают дрожать руки. Нехилый вброс адреналина и, вероятно, еще с десятка гормонов, названия которых он даже не выговорит. Они давно не виделись. И расстались в последний раз… Ну, так, как обычно расставались. Тяжело. Болезненно. Он рад видеть Роба вот так, без шумной толпы вокруг. Он не то, чтобы намеренно шел за ним. Просто в один прекрасный миг боковым зрением отметил, в какую сторону тот направился полчаса назад, и фактически подсознательно направился следом. И в то же время очень хочется уйти. Потому что это даже страшно - когда не просто преследуешь объект вожделения, а делаешь это подсознательно. А еще - страшно быть с ним наедине. Наедине можно открыть карты. Не играть и не прикидываться. Честно полоснуть по самому нерву. Будет больно, а Том боится боли. Возможно, потому и нарывается на нее - пытается выбить клин клином. Опять же - подсознательно. Он часто думал об этом. Правда, не сейчас. Сейчас ему вообще нелегко думать. Только смотреть в смеющиеся темные глаза и быть готовым парировать любой выпад. - Напротив, - серьезно говорит Роб, - помог, - поднимает взгляд и ступает наконец на пол - до Тома остается пара шагов. - Не совсем ты, правда. Скорее, мысли о тебе. - Ты думал обо мне? - вскидывает брови Том. - Очень часто думаю, - кивает Роб. - Особенно - во время секса. - А, - понимающе кивает в свою очередь Том и тоже делает шаг навстречу, - потому, значит, вы так быстро… А я думал - возраст… - Значит, преследуешь, - понимающе кивает Роб, - следишь, отмечаешь время отлучек. - Случек, - холодно цедит сквозь зубы Том, и это звучит совсем уж жестко. Приблизившись почти вплотную, Роберт мягко шагает в сторону, будто обойти пытается, осмотреть со всех сторон. Прищуривается, окидывая придирчивым взглядом, и удивляется: - Это что? Набрал пару лишних килограммов? Том ухмыляется, тоже делает шаг в сторону, так, чтоб не пустить Роба зайти за спину. Смотрит прямо в глаза, и точно знает, что его собственный взгляд сейчас - ледяной: - Даже если набрал, Роберт, при моем росте, - делает ударение на “моем”, чтобы вопросов касательно посыла данного заявления не возникло, - это не критично. Он очень близко сейчас, и от этого сложно думать. Смотрит снизу вверх долго. И вдруг во взгляде что-то меняется. Появляется едва ли не жалость какая-то. И вместо того, чтобы продолжить обмен любезностями, он хлопает Тома по плечу и разворачивается, чтоб уходить. - Не смей меня жалеть! - почти шипит вслед Том. И Роберт разворачивается так же стремительно, как и направлялся к выходу, подходит, порывисто хватает лицо в ладони и жестко, жадно целует. Отстраняется, и Том неожиданно видит - в темных глазах не жалость, скорее - сожаление. С таким взглядом говорят: “Прости, мы больше не можем быть вместе”. Фишка в том, что Роберту и говорить этого не надо - они ведь не были. Пару раз весело проводили время. Всё. Том хотел большего, Роберт - нет. Как банально. Как отвратительно банально… Разве можно его в этом винить? Пора бы уже привыкнуть. Собственно, Том уже привык. И даже научился существовать в данных условиях. Том резко подается вперед, впивается в губы Роберта, отрывается от них, чтоб прошептать в самое ухо, так, что Роб вздрагивает: - А впрочем, пожалей… - и, разворачиваясь, устремляется к лестнице. Ему не нужно оглядываться, чтоб знать: за ним идут. - Ложись! - шипит Себастьян и тянет за плечи, прижимая ниже, к земле. Крис давится смехом и падает на землю, понимая, что шевеление в кустах и шипение оттуда же - вещи, намного более подозрительные, чем два заблудившихся гостя. Эту схему предлагал он, но Себ отмахнулся, заявив, что будет импровизировать. И пока все шло хорошо. Они даже нашли черный вход, с заднего двора, но воспользоваться им не успели - какой-то из работников вышел на улицу покурить. - Слезь с меня, - шепчет Крис, стряхивая с плеч все еще прижимающую к земле руку и, продолжая прикладывать уйму усилий, чтоб не заржать вголос. Себ фыркает, но руку убирает. И все равно он совсем близко. Слишком близко. Чтоб не зацикливаться на этой мысли, Крис думает о своем смокинге. И почему-то, что Том расстроится, увидев, как тот испачкан. У Тома-то все в порядке с ним будет. Том всегда в порядке. Том всегда идеален. Крис косится на сосредоточенно изучающего условного противника Стэна. Неожиданно вспыхивает мысль: “Что я делаю?! На земле! В кустах! С едва знакомым мне человеком! Готовлюсь красть пиво у Роба”… Крис прикрывает глаза. И Том куда-то пропал… А если ему помощь нужна? Плечо друга? А Крис, вместо того, чтобы поддерживать Тома, сам не может понять, чем он занимается: приударяет за Себастьяном или просто променял одного друга на другого. Потенциального. - Что у тебя с Эвансом? - спрашивает он неожиданно даже для себя. Вопрос просто вырывается сам по себе. Спрашивает шепотом, чуть повернув голову. Нелегко вести задушевные беседы, лежа в засаде в кустах. Исчерпывающего ответа он так и не дожидается. Себастьян какое-то время задумчиво смотрит вдаль, но Крис получает только неуверенное: - Я ему не нравлюсь. - Между вами что-то произошло? - продолжает выведывать Крис. Себ тоже поворачивает голову, вновь долго молчит, обдумывая вопрос, потом неуверенно улыбается и кивает: - Произошло. Я ему не понравился. Крис усмехается, качает головой. Он понял шутку. Себастьян все с той же смущенной улыбкой опускает взгляд. Шея затекает, и Крис подкладывает под подбородок кулак. Себ через несколько секунд в точности копирует его позу. Крис любит Эванса. Как друга, как брата. Ему очень хочется, чтоб у этих двоих как-то решилось. Ему это выгодно. Потому что он начинает любить и Себа. - Он так ведет себя с момента вашего знакомства? - уточняет Крис. - Не с самого момента… - Себастьян замолкает, вспоминая. Дальше говорит как будто так же, но что-то меняется. Тает улыбка, исчезает мягкость и нежность. Появляется нечитаемый взгляд Зимнего Солдата. И Себастьян становится старше. Дальше. Но ответить все равно старается развернуто и честно: - Сначала как будто все было нормально. На второй день стало хуже. И потом - хуже. Хотя “хуже” - не то слово, наверное. Он относится… никак. Как будто вместо меня - пустое место. А если я заговариваю с ним, он как будто… удивляется, наверное. Не знаю… И смотрит вдаль. Смотрит задумчиво. Взгляд Зимнего Солдата подернут дымкой воспоминаний. И Себастьян пытается что-то в этих воспоминаниях найти. Ответ на простой, в общем-то, вопрос. “Эванс, мудак…” - обращается Крис про себя к другу, но так и не придумывает, что сказать дальше. Ничего страшного, при встрече скажет. И неожиданно осознает, в чем дело. Эванс и Стэн - слишком разные. Люди из разных миров, между которыми нет того притяжения, что возникло между ним самим и Томом. Друг к другу их не тянет - и они продолжают существовать в разных плоскостях, на разных орбитах. Им просто не о чем и незачем говорить. И Эванс - честный парень - признает это. И не скрывает, что ему сложно с Себастьяном. И вполне вероятно… - Никогда не думал, что, может быть, он тебя боится? - спрашивает Крис. Себастьян выныривает из собственных мыслей не сразу. Фокусирует взгляд на Крисе, вскидывает брови, улыбается слегка удивленно, недоверчиво, потом осознает, что Крис не шутит - и заливается смехом. У него очень честный, чистый смех, с нотками истерики. И Крис не может решить для себя, что вызвало их: алкоголь, его слова, или Себастьян всегда так смеется. - Тихо, - шипит он и толкает Себа плечом. Тот утыкается в собственный кулак, но еще какое-то время продолжает сдавленно смеяться. Успокоившись, снова виновато улыбается, неуверенно предлагает: - Давай не будем об Эвансе, - и, будто оправдываясь, добавляет. - Он твой друг… - Эй! - едва ли не обиженно перебивает Крис. - Ты тоже мой друг! Себастьян недоверчиво улыбается и качает головой. Потом улыбка вдруг снова становится хулиганской, и он совершенно топорно меняет тему: - А что у тебя с Хиддлстоном? - С Томом? - удивленно уточняет Крис. Давно ему не задавали подобных вопросов. - Нет, с другим Хиддлстоном, - серьезно отвечает Себастьян, а в глазах вновь сверкает колючая насмешка. Крис поднимает бровь, мол, это ты так пошутил? Себастьян улыбается в ответ, снова абсолютно по-хулигански, и закусывает губу. Живой. Настоящий. Такая редкость.