Выбор

*** Тор впечатывает искусителя в стену с такой силой, что у Локи перехватывает дыхание. Возникшая мгновением раньше на губах усмешка стремительно тает, невозможно зелёные глаза полны удивления – и ожидания. Тор этого не замечает. Одной рукой зарываясь в волосы брата, заставляет его чуть запрокинуть голову, и терзает послушно приоткрытые губы, впивается в них жёстким, доминирующим поцелуем. Локи такие ласки не по нраву: он шипит, изворачивается и до крови прокусывает брату нижнюю губу, но Тор и этого не замечает. Он спускается ниже, изучает ртом каждый дюйм изящной алебастровой шеи, оставляя на ней дорожку из засосов, помеченных капельками крови. Чувствует, как тело искусителя трепещет в его руках, выгибается навстречу поцелуям. Локи поднимает руки, пытаясь то ли обнять, то ли оттолкнуть, наследнику всё равно. Он выпускает чёрный шёлк волос, ловит запястья брата, не переставая терзать его шею поцелуями, заводит его руки ему за спину и перехватывает одной могучей ладонью. Локи может вырваться, но не хочет. И это является для Тора лучшим поощрением. Наследник оттягивает зубами ворот рубашки и кусает брата за плечо, ответом ему служит рваный выдох и пьянящий взгляд прищуренных глаз. Пока Тор путается в шнуровке рубашки, тщетно пытаясь распустить её одной рукой, Локи думает о том, что предпочёл бы брать, а не отдавать, и с удовольствием сам бы овладел этой горой мышц, называющей себя его братом, но великому воину роль побеждённого не подходит. А вот великому обманщику… Не позволяя потерявшему терпение Тору разорвать его рубашку, Локи едва уловимым жестом растворяет её, ещё одно короткое заклинание, произнесённое шёпотом – и старший брат тоже обнажён по пояс. Трикстер осторожно высвобождает руку из братского захвата, чертит необычный символ в воздухе, и тяжёлые портьеры закрывают окна, погружая покои в полумрак. Ещё мгновение – и молочно-белая кожа повелителя магии начинает приятно мерцать серебристым светом. От такого восхитительного зрелища Тор окончательно теряет голову. С восторженной улыбкой он отстраняется, на миг выпуская брата из объятий, обводит его счастливым взглядом, осторожно касается ладонью, проводит кончиками пальцев от ключицы до кромки брюк, и вдруг отдёргивает руку, словно обжёгшись. Отступает на шаг назад, качает головой. - Как же ты красив, - хриплым шёпотом произносит он. - Будешь любоваться? – с нескрываемой досадой уточняет Локи, понимая, что перестарался со спецэффектами для неискушённого братца. – Или? - Или, - с готовностью соглашается наследник, с трудом сглатывая вязкую слюну, но в его взгляде Локи чётко видит сомнение в правильности происходящего. А этого допустить никак нельзя. Не сейчас. Проклиная про себя пуританские взгляды Тора, трикстер выдавливает из себя смущённую улыбку, падает на грудь брата, обвивает руками его шею и, заставив его чуть наклонить голову, прижимается к его губам своими. Целует нежно, страстно, отчаянно, не позволяя разорвать контакт, пока обоим не начинает катастрофически не хватать воздуха. Тяжело дыша, слыша громкий стук двух сердец, слившийся в единую мелодию, Локи вдруг запрыгивает на брата, обвивая его ногами за талию. Громовержцу ничего не остаётся, кроме как подхватить братишку на руки, и, сжимая ладони на его ягодицах, отчего собственное возбуждение тесно знакомится с возбуждением брата, проклиная про себя асгардскую моду на облегающие брюки, в несколько шагов донести его до кровати и осторожно, как величайшую драгоценность, опустить на постель. Локи лежит, распростёртый, обессиленный ожиданием, его тело время от времени вздрагивает в предвкушении удовольствия, а Тор всё любуется, то проводя ладонью по впалому животу, то лаская языком бусинки сосков, то оставляя дорожку поцелуев на внутренней стороне бёдер. Наследник не замечает, в какой именно момент мешающие остатки одежды исчезают с них обоих, он просто вдруг попадает языком в пупок, до этого скрытый кромкой брюк, и исторгает из груди братишки страстный стон. Не поднимая голову, чтобы не встретиться взглядом с невозможными зелёными глазами, Тор продолжает путешествие своих губ вниз, к лобку, осыпает поцелуями основание призывно стоящего члена, собирает губами каплю смазки с головки, проводит языком по стволу, осторожно прикусывает яички. От прикосновения торовой щетины к нежным местам Локи щекотно, он ёрзает и подаётся навстречу, наследник заставляет брата согнуть ноги в коленях и широко развести их в стороны. Удобно устроившись между ног искусителя, Тор продолжает ласкать языком промежность, вырывая из Локи новые хриплые страстные стоны. Тор не в силах больше терпеть, ему хочется овладеть этим волшебным телом немедленно, но он помнит, что должен подарить брату любовь, а не вожделение, и продолжает свои игры. Добирается, наконец, до заветной дырочки, обводит трепетные края языком и с силой проталкивает его внутрь. Сфинктер с готовностью раскрывается, братишка судорожно вздыхает и подаётся бёдрами навстречу. Тор, отстраняясь с пьяной улыбкой, крепко прижимает брата руками к постели, не давая шевельнуться, и продолжает свою экзекуцию языком. Локи уже стонет в голос, не сдерживаясь: - Тор, зараза! Хватит издеваться! – рычит он, и наследник прерывает гневную тираду страстным поцелуем в губы. Не давая братишке глотнуть воздуха, он одновременно с терзанием его рта медленно вводит в заветное отверстие палец. Локи не реагирует, лишь обвивая шею брата руками, и Тор добавляет второй. На мгновение зрачки трикстера расширяются, от удивления или от боли, он отрывается от губ наследника, чтобы произнести какое-то слово, Тор не слышит. Но понимает его смысл, когда чувствует обволакивающее пальцы прохладное масло, и немедленно возобновляет движения внутри брата. Одной рукой растягивая и доставляя удовольствие, другой наследник ласкает грудь, шею и плечи Локи, осыпая его идеальное тело поцелуями. Невозможно зелёные глаза подёрнуты поволокой, взгляд пьян от страстного предвкушения, и призывает к большему. Тор убирает пальцы и, приставив головку собственного члена к входу, неотрывно глядя в глаза братишки, вторгается внутрь. Немедленно его захлёстывает шквал неизведанных эмоций. Мышцы Локи туго охватывают ствол, но ароматное масло позволяет потихоньку, осторожно, начать движение, и вот уже Тор с полной силой вбивается в такое желанное и такое недоступное тело брата. И этот процесс кажется ему бесконечным. Локи наверняка опять пользуется своей магией, иначе ну как можно несколько часов заниматься любовью без перерыва, и даже не чувствовать усталости? Брат исключительно гибок, он принимает немыслимые позы, в которых ухитряется одновременно и царапать Тора, оставляя на его спине следы ногтей, и требовательно покусывать его соски, и ласкать себя торовой рукой. И при этом ни на мгновение не отрывать своего невозможного взгляда от лица старшего брата. Он искренне наслаждается происходящим, страстно стонет, тяжело дышит, изгибается, припадая к уху Тора, и жарко шепчет туда: «Мой!» - прекрасно отдавая себе отчёт, что следующего раза не будет, что, опомнившись, братец пожалеет о содеянном, и, чем сильнее будет испытанное им удовольствие, тем сильнее будет сожаление. Наконец, решив, что полученных впечатлений хватит братцу на ближайшую сотню лет, Локи снимает припасённое на такой случай заклятие, и позволяет наступить долгожданному оргазму. Оба изливаются одновременно: Тор – в брата, Локи – на его живот, силы мгновенно оставляют обоих, и на дрожащих коленях Громовержец подползает к подушке и падает, призывно поднимая руку и позволяя братишке устроиться на его плече. Несколько минут царит тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием, наконец, Тор изрекает: - Слейпнировы гланды! – и Локи тихо усмехается, слыша в такой момент брань из уст брата. Удовлетворённо закрывает глаза и засыпает на могучей груди под мерный стук сердца. *** Локи просыпается, когда за окнами уже темно, сладко потягивается, чувствуя приятную истому, с лёгкой полуулыбкой открывает глаза. Брата нет в постели, и приготовленная улыбка меркнет, взгляд приобретает жёсткость и быстро пробегается по комнате. Тор стоит перед окном, любуясь видом на раскинувшийся внизу город, но мысли его далеко. Локи бесшумно щёлкает пальцами, зажигая неяркий свет, внимательно изучает широкую спину брата с переливающимися под кожей буграми мышц, с досадой отмечает, что наследник успел натянуть брюки. Тор не оборачивается. Трикстер грациозно – не встаёт, сходит с кровати, словно с трона, приближается к брату, прижимается обнажённой грудью к его спине, обнимает на мгновение. Братец вздрагивает всем телом, и Локи размыкает объятия, чтобы сильными пальцами размять окаменевшие плечи. Тору приятно, но более он не подаётся навстречу, не реагирует на ласки. Локи с насмешливой улыбкой отводит длинные волосы брата в сторону, выкладывает дорожку из поцелуев от основания шеи до кромки брюк, заставляя братца вздрагивать от каждого прикосновения, оглаживает ладонями бёдра, плавно опускаясь на колени. В этот самый момент Тор поворачивается, и глаза Локи оказываются на уровне явно проступающего возбуждения брата. Улыбка трикстера становится шире, он вскидывает голову и удовлетворённо говорит: - А ты по-прежнему рад меня видеть. Тор отшатывается в сторону со сдавленным стоном. - Что? – обиженно спрашивает брат, подпуская в голос сожаление, - тебе не понравилось? Наследник качает головой и, обходя братишку по широкой дуге, устремляется в противоположный угол комнаты. - В том-то и дело, что понравилось, - признаёт он. - И? – Локи вздёргивает бровь и поднимается на одно колено, принимая более эффектную позу, о чём свидетельствует красноречиво возросшее возбуждение брата. - И ничего, - вздыхает с сожалением Тор, отводя взгляд. – Это неправильно. - Неправильно? – переспрашивает братишка с интересом. - Ты мой брат, ты мужчина, и… - наследник запинается, но под пристальным взглядом Локи всё же находит в себе силы продолжить. – И мне никогда не было так хорошо. Прости меня, этого больше не повторится. *** Тор стремительно покидает чертог брата, на ходу заворачиваясь в брошенный у входа плащ. Ему опять душно, его жжёт изнутри, он в отчаянии. Блестящий план рассыпался прахом. Тор был уверен, что, отведав запретный плод, он тотчас пресытится, потеряет интерес к нездоровому влечению, а на деле выходит наоборот: он желает Локи ещё сильнее, чем прежде. Чувствует, как наяву, его прикосновения, его порхающие по телу поцелуи, его нежную шёлковую кожу, его… Тор зажмуривается, силясь прогнать наваждение, но, стоит ему закрыть глаза, как перед мысленным взором предстаёт обнажённый, мерцающий серебром братишка, и от этого видения в штанах становится тесно до боли. Наследник долго стоит в купальне под ледяными струями воды, пока кожа не синеет, а пальцы не начинают дрожать от холода, несколькими рваными движениями даёт разрядку собственной плоти. Тщательно вытираясь, лихорадочно ищет выход из сложившейся ситуации, и видит лишь один: бежать. Скорее устремиться в объятия ненаглядной возлюбленной (о том, что изменял ей с собственным братом, Тор старается не думать), забыть о своей порочной страсти. Исполненный уверенности, он устремляется в чертог отца. *** Час поздний, и государь готовится ко сну, но внезапное появление на пороге старшего сына не удивляет его. - Твоё дело не терпит до утра? – немного ворчливо, как положено потревоженному старому отцу, спрашивает он, кивая на кресло, и сам присаживается напротив. - Нет, - Тор опускается на самый край сиденья, его плечи напряжены. Не отрываясь, смотрит в пустую глазницу отца, по-домашнему не закрытую пластиной, и обращается именно к ней. – Отец, я пришёл уведомить тебя, что завтра утром отправляюсь в Мидгард. Один усмехается. - Вот как? Не просить разрешения, а уведомить? Спасибо, сын, что о твоём уходе я узнаю от тебя, а не от Хеймдалля. И надолго ты туда собрался? Тор передёргивает плечами от презрительного тона, но взгляда не отводит. - Я не ищу с тобой ссоры, отец. - Как и я, - соглашается Один, и его взор смягчается. – Ты волен уйти, я повторю свои слова, но после твоего скорого возвращения я рассчитывал, что ты определился со своим выбором. - Так и есть, - кивает наследник. – Теперь я уверился в нём окончательно. Государь величественно кивает и встаёт, Тор незамедлительно поднимается вслед за ним. - Ты должен помнить, сын, что я не одобряю твоего решения, но и не смею ему препятствовать. Ступай к своей смертной, и будь счастлив, сколько сможешь. Тор медленно опускается на одно колено, прижимает руку к груди и почтительно склоняет голову. - Благодарю тебя, отец. Поднимается на ноги, уже покидает чертог, когда слышит брошенное в спину: - Передай своему брату, на рассвете он должен спуститься в темницу. Тор оборачивается, хочет возразить, но грозный взгляд царя пригвождает его к месту и лишает дара речи: - Ступай, Тор! Я всё сказал. Наследник кланяется и уходит. Дорога до покоев Локи кажется ему невероятно длинной – и катастрофически короткой.