Трудно быть хулиганкой

      Актовый зал, наполненный студентами, шумел и волновался. Парни активно соревновались за право помогать девушкам развешивать гирлянды — кто упустит возможность заглянуть под чужую юбку; девушки, игнорируя их, расставляли по специально приделанным полочкам тыквы; кто-то растягивал гирлянды по стенам, выполняя такие чудеса акробатики, что циркачи позавидовали; расставлялись столы для напитков и оборудовалось судейское место; с потолка свешивались фигуры скелетов, гремевшие костями при каждом порыве ветра. Каждый нашел себе задачу по душе и с удовольствием выполнял ее. Ожидание праздника захватило всех с головой.       Но больше всего шума в этой сумятице было от ничего не делающего Нацу Драгнила.       — Ну прости меня, Люси, — в который раз проныл парень и снова столкнулся со стеной игнорирования.       Хартфилия стойко и упорно не обращала внимания на розоволосый вихрь и продолжала вешать шары. Проникнуться духом торжества ей было не дано. Она относилась к данному мероприятию, как к необходимому злу — приятного мало, зато потом она никому ничего не будет должна. Даже в детстве, когда все девочки мечтали о грандиозных вечеринках и пышной свадьбе, Люси желала никогда замуж не выходить и никаких праздников не устраивать. Хотя к вечеринкам Лаксаса это не относилось — у него все равно, что ни день, то шабаш разгула и бесчинства. А такое беспорядочное ни к чему не обязывающее времяпрепровождение она любила.       Люси и сама не могла объяснить, почему вдруг Драгнил впал в немилость. Его затея с мейд-кафе оказалась занимательной, хоть и имеющей свои нюансы. Например, президент, с которой Люси приходилось работать бок о бок — их смены всегда совпадали. Или постоянная занятость: Люси хватало сил лишь доползти до квартиры и завалиться спать, чтобы на завтра повторить путь академия-кафе-дом снова. Ей было даже некогда повидаться с Каной, что особенно расстраивало. Даже деньги, капающие каждый день в карман, вдруг стали не столь важны.       Чувство иррациональной обиды поселилось на подкорке мозга и подтачивало отношения. Оно настойчиво скреблось в двери разума и пыталось затуманить его.       Задумка Драгнила раскрыла свой секрет перед Люси уже на следующий день. Как он сам сблизился с ней и привел в их компанию, так же и попытался сблизить ее с остальными. Но исполнение покоробило. Он умело развел ее и поставил в нужные условия. Махинатор местного разлива. Только не учел того фактора, что Люси догадается и надуется. Она не могла терпеть, когда ее разыгрывали в темную. Но вместо праведного гнева вдруг пришла обида.       Люси смотрела на парня, понимала его мотивы и даже была немного благодарна, но не могла не обижаться.       — Я чахну без тебя, мне белый свет не мил. Я умираю, как Ромео, что видел труп своей Джульетты. Так обрати же взор свой на меня и дай надежду. Прости меня, глупца такого, что опрометчиво решил, что умный самый он на свете.       Нацу правда старался. Он даже, переборов сомнения, обратился к Кане Альбероне за советом.       — Тебе удалось обидеть ребенка? — женщина смотрела на него, как на восьмое чудо света. — Не завидую тебе. Теперь только чудо поможет найти способ, как задобрить ее.       — Может быть что-то, что ей нравится? — предположил он.       — Слишком мелко. Однажды Люси обиделась на Лаксаса, что тот запретил ей выступать с небольшим растяжением. Так пока он не извинился публично и не отдал свою любимую меховую шубу, она не успокоилась.       Таких последствий своей аферы он не просчитал.       Он ведь только приблизился к ней на шаг, но недальновидность и тщеславие откинули назад и болезненно щелкнули по носу. Поэтому уже который день Нацу бился над различными способами примирения. Сладости не помогли, подарки тоже, на жесты она не реагировала. Парень обратился к литературе — Кана все же выдала, что Люси обожает «Ромео и Джульетту» Шекспира — и примерил роль влюбленного вымаливающего прощение мальчишки, выставляя себя в не лучшем свете. Обратили внимание все, кроме нее.       Но Люси стоила того, он чувствовал это. И не собирался сдаваться.       — Твое желание любое исполню я, лишь скажешь ты…       — Три, — впервые за все время ответила Хартфилия, пристально смотря на него.       — Согласен.       Нацу, не раздумывая, согласился. Потеплевший карий взгляд обдал жаром и отпечатался на сетчатке. Драгнил и не представлял, что настолько соскучился по этому. Безумная идея проскочила и нашла свою реализацию в действиях. Нацу, не обращая ни на кого внимания, схватил Люси за талию, снимая с лестницы, и закрутил на месте, безумно хохоча.       — Мы захватим этот мир!       — Верни на место! — шутя стуча кулаками по плечам, наигранно возмущенно попросила Люси. В глазах ее танцевали смешинки. Обида отступила.       Нацу сделал еще один оборот и осторожно отпустил девушку. Студенты, ставшие невольными свидетелями этой сцены, резко вернулись к своим делам и сделали вид, что ничего не видели.       — Все, что пожелаешь, госпожа, — отвесил шутовской поклон парень.       — Проказник.       Только Нацу хотел ответить, что для нее он будет кем угодно, как, с громким хлопком ударяясь об стену, двери зала распахнулись. В проходе стоял запыхавшийся, но даже в таком виде прекрасный, Локи. Он осмотрел зал и остановился на двух фигурах. Парень вихрем пронесся через все помещение и остановился прямо напротив Люси, вставая на одно колено.       — Принцесса, только ты можешь спасти меня в этот трудный момент, — Локи схватил ладонь девушки в крепкий захват и взглядом полным обожания молил о помощи.       — Я, конечно, люблю, когда парни простираются и умоляют меня, но что ты конкретно хочешь, Лео?       И почему-то Люси чувствовала, что совсем не хочет знать ответ на этот вопрос. В последнее время у вселенной было особенное отношение к ней.       — Стань моей музой, — Хартфилия выгнула бровь. — Побудь моделью на сегодняшней съемке.       В наступившей тишине не хватало стрекота сверчка. Студенты, думавшие, что их уже ничего не удивить, пожалели о своей поспешности. Люси вырвала руку и отступила на шаг.       — Повтори-ка.       — Стань моей партнершей на сегодняшней фотосъемке.       — Нет, — непреклонно сказала она.       Холод в голосе Люси соперничал с жаром Локи. Ни один не собирался отступать. Локи поднялся с колена, отряхнулся как ни в чем не бывало и включил свое обаяние на полную катушку, расточая на всех окружающих. Но лучи эти до враз заледеневшей блондинки не долетали.       — Попроси кого-нибудь из своих фанаток, но меня в это дело не впутывай, — отмахнулась она.       — Люси, ты самая красивая из всех девушек, что я знаю. Никто не сравниться с тобой. Твоя редкостная красота вкупе с умением ею пользоваться делает тебя идеальной во всех смыслах. Стоит мне посмотреть на тебя, как весь мир теряет краски и сосредотачивается лишь на одной тебе. Ты сияешь как яркая звезда на безоблачном небе и озаряешь мою жизнь, — расточал комплименты парень.       — Льстец. Все еще помнишь, на что надавить, чтобы уговорить меня, — выражение лица девушки смягчилось, уголки губ растянулись в снисходительной улыбке. — Но у меня подработка, так что зря стараешься, — обломала она его.       — Не волнуйся, Люси, я договорюсь, — перебил Нацу, влезая в спор.       Он просто не мог упустить такой шанс — увидеть Хартфилию в другом амплуа.       — Почему так принципиально, чтобы моделью была именно я? — практически сдаваясь, спросила Люси. Сложно отказать другу детства, что часто выручал ее. К тому же опыт в модельном бизнесе у нее был: в детстве, да и в юности тоже ей приходилось позировать для журналов, что писали статьи об отце, а потом несколько раз ее приглашали одну. Но посвящать свою жизнь этому неблагодарному делу она не желала.       — Будет длинная фотосессия с постоянной сменой нарядов и тематики. Девушка, что должна была участвовать вместе со мной, отравилась. Она единственная, кто подходил по параметрам и мог выдержать такое. Вы с ней похожи. Поэтому я прошу именно тебя, — на одном дыхании, не веря в свою удачу, выдал Локи.       — Будешь мне должен. И это только один раз, — припечатала Люси. Локи, как болванчик, закивал головой.       — Вау, я должен увидеть это собственными глазами, — восторженно сказал Нацу. — Не уезжайте без меня, я должен позвать и остальных, — и улетел на крыльях воодушевления.       Люси скептически смотрела на хлопнувшую за умотавшим в далекие дали Драгнилом дверь.       — Мы обязаны его ждать?       — Он все равно сделает как хочет. Лучше проконтролировать — меньше разрушений, — Локи сверкнул очками и вытянул руку, предлагая Люси. Она не отказалась.

***

      — Локи, ты, наконец, приехал! Мы уже забеспокоились, что что-то случилось.       Навстречу пришедшим выскочила миловидная женщина лет под тридцать. Она критично осмотрела парня, а затем и компанию, что стояла у него за спиной. Две незнакомые блондинки и любитель совать везде свой нос Нацу Драгнил. В свое время она вдоволь настрадалась от его пристального внимания — у парня имелась дурная привычка проверять людей, с которыми контактировали его друзья.       — Случилось, Вивиан, — засиял Локи. — Я нашел модель. Это Люси.       Локи отошел в сторону, позволяя свету упасть на фигуру девушки. Эффектная блондинка сделала шаг вперед и позволила рассмотреть себя. Вивиан — менеджер этого непостоянного парня — окинула взглядом ту с ног до головы. Эффектная, ладная, с идеальными чертами лица и живыми глазами, что в данный момент выражали недовольство наполовину со смирением. Безупречная. Женщина хлопнула ладонями, привлекая всеобщее внимание. Снующие без дела работники замерли и обратили все свои взгляды на нее.       — Так, всем подготовится, съемка начнется через пять минут.       Студия пришла в движение, все засуетились, поднимая невообразимый галдеж, настраивались камеры, передвигались декорации, стафф беспорядочно бегал в попытках устранить последние недочеты.       — Мегуми, подготовь моделей, — сказала Вивиан подскочившей юркой девушке с двумя хвостиками и кистями, торчащими из карманов жилета.       — Идем, мои дорогие, я превращу вас в настоящие произведения искусства, — подталкивая в спину Локи и Люси, энергично сказала стилист.       Вивиан приветственно кивнула оставшимся Нацу и Лис и махнула рукой в сторону стоящих у стены стульев. Парень был в студии не раз, поэтому объяснять ему ничего и не требовалось. Они отошли к местам, и женщина, не беспокоясь, что они будут мешать, удалилась, раздавая на бегу указания.       Драгнил был немного разочарован, что из всех их компании на это эпохальное событие удалось вытащить только Лис. Гажил, которого он поймал на выходе из академии, посоветовал ему просто скинуть фотографии в их общий чат и не мешать его свиданию; Эльза обвела рукой свой кабинет, находящийся в беспорядочном хаосе подготовки, и настойчиво попросила не приходить с глупыми предложениями; Лис, помогающая в это время Эльзе, согласилась, заинтересованная таким поворотом; а вот Грей, с которым связаться получилось только по телефону, отказал самым рациональным способом:       — Ты хочешь испортить работу Локи и превратить в цирк? — флегматично спросил Фуллбастер.       — О чем ты? — невинно поинтересовался Драгнил.       — Нам с проблемной блондинкой противопоказано находиться в одном помещении. Чего ты добиваешься, Нацу?       — Ты и сам знаешь.       — Тогда старайся лучше — я все еще считаю ее своей добычей.       Грей повесил трубку, но Нацу не обижался. Он собирался зловредно делать втихую фото и отправлять их в чат. Уверенность, что обличия Люси будут самыми неожиданными, не покидала его.       Мигнул свет прожекторов, привлекая внимание. Стафф подготавливал первую площадку.       Нацу всегда поражало устройство этой студии и ее оснащенность. В огромном помещении с высокими потолками располагались несколько различных локаций от обычных белых фонов и всевозможных комнат с декорациями до оборудованных под дикую местность площадок. Центром служили несколько поставленных вместе столов, на которых стояли ноутбуки, где просматривались готовые фотографии. И просто колоссальное количество дорогостоящего оборудования, расставленное в никому не известно порядке.       — Смотри, — Лисанна, впервые пришедшая на студию и с интересом первооткрывателя рассматривающая все вокруг, подергала Нацу за рукав и указала в направлении неприметной двери, за которой до этого скрылись Люси и Локи.       Из комнаты вышла парочка, облаченная в идентичные классические костюмы и с галстуками-бабочками на шее. И если Локи легко было узнать, то Люси костюм преображал в совершенно другого человека.       Нацу достал телефон. Он был просто обязан запечатлеть здесь все.

***

      Люси не стеснялась своего тела. Она послушной куклой позволила переодеть себя в строгий костюм и стянуть волосы в пучок лентой для волос. Яркий макияж дополнял созданную композицию. Локи от нее не отставал — повседневный костюм сменился на брендовый, глаза подвели черной подводкой, добавив резкости.       — Готова, Люси? — серьезно спросил Локи.       — Всегда готова, — уверенно ответила блондинка и вышла в распахнутую дверь.       Свет прожектора ослепил на секунду, а затем все пришло в движение. Краем глаза девушка заметила, как Нацу увлеченно занялся фотографированием попутно объясняя что-то Лисанне.       Их проводили к центральной площадке с белым фоном. Стафф разошелся по местам, фотограф встал напротив.       — Мое имя Нобу, и сегодня вы будете работать со мной. Ведите себя естественно и не стесняйтесь.       Люси выдохнула, освобождая разум и позволяя себе расслабиться. Локи встал рядом, не особо заморачиваясь с позой. Вспыхнула первая вспышка.       Фотограф не переставая щелкал затвором, ловя нужный ракурс, прося их изменить положение, ругаясь с сотрудниками насчет освещения и обстановки.       — Принесите стулья! — крикнул он в темноту.       Пара удобно расположилась на низких табуретках. Нобу нахмурился, убирая камеру.       — Не ведите себя так деревянно. Я хочу, чтобы даже смотря на камеру казалось, что вы смотрите друг на друга. И искры, больше искр. Представьте себя любовниками.       Хартфилия чуть было не скривилась. Она и сама чувствовала скованность, что вдруг напала, стоило оказаться в кругу света. Казалось бы, простое задание — смотри в камеру и не делай практически ничего. Но у нее не получалось. Нужное настроение ускользало змеей, просыпалось сквозь пальцы, как песок. Некий дискомфорт поселился в теле и мешал чувствовать себя свободно.       Локи ободряюще улыбнулся, пытаясь успокоить ее и передать свою уверенность.       Эмоция. Люси сосредоточилась на этой мысли, прогнала несколько раз по кругу, попробовала на вкус. Любовники, что ими движет? Страсть, вожделение, желание. Смотреть на Локи таким взглядом было кощунством. Они ведь друзья детства, те, кто подкладывал горничным кнопки и разрисовывал обои в гостиной. Они те, кто расстались много лет назад и вдруг снова встретились. Они другие, но ничто не изменит той связи, что образовалась когда-то давно. Даже не смотря на те недомолвки и напряжение, что иногда возникало между ними.       Но это не помешало Люси представить на его месте кого-либо другого. Ведь ненависть — разновидность любви. Такая же искренняя, глубокая и всепожирающая.       Взгляд блондинки вперился в камеру.       — Идеально, — выдохнул Нобу. Работа набирала обороты.       Сотрудники, пока длилась первая сессия, подготавливали вторую площадку. Далеко уходить от первого образа не собирались, но декорации сменились. Люси оценила черный кожаный диван на прочность, разложила подушки чуть подальше от центра и взгромоздилась на спинку. Локи сел между ее ног, позволяя руководить. Пиджаки были отложены в сторону, Хартфилия, послушная стилисту, расстегнула заправленную белую рубашку, открывая отличный вид на плоский животик и упругую грудь, обтянутую черным кружевом, и распустила волосы.       Атмосфера изменилась. Внесенный элемент эротичного хаоса добавил съемке игривости и озорства. Люси веселилась, втянулась, переставая чувствовать зажатость, расслабилась. Локи, чувствуя настрой партнерши, тоже отпустил себя и позволил развиваться их сцене самостоятельно. Именно поэтому, когда они в очередной раз передвигались по дивану, он подхватил Люси за талию и запрыгнул с ногами на диван. Девушка, подражая его игре, обхватила его ногами и приблизилась, будто собиралась поцеловать.       — Не так горячо, Люси, — прошептал Локи в перерыве между вспышками.       — Довести до греха не обещаю, но проводить могу, — подмигнула девушка и прижалась ближе.       Локи, не выдержав напора, завалился вместе с ней, утопая в подушках. Люси, мгновенно сориентировавшись, схватила одну из них и шутливо замахнулась на него. Камера сделала еще несколько фотографий.       — Перерыв, — раздалось по всей студии.       Люси слезла с Локи и протянула руку.       — Не ушибся?       — Ты пушинка, принцесса, конечно не ушибся.       Мегуми, стрелой подлетевшая, схватила их за руки и возбужденно щебеча об их идеальности на буксире потащила в гримерку. Работы предстояло еще много.       Люси дожевывала пирожное, когда их снова позвали на площадку. Локи протянул бутылку воды, умиленно наблюдая за этой картиной и ностальгируя. Люси, что в восемнадцать лет, что в десять, оставалась все такой же сладкоежкой, забывающей обо всем на свете, когда в зоне видимости оказывалось сладкое.       — Ты все также похожа на забавного хомячка, когда добираешься до сладостей, — сказал он, заставляя девушку поперхнуться.       — Ты ведь специально дождался, пока я начну пить? — досадливо спросила она.       — Конечно нет, — но глаза говорили об обратном.       — Моя месть будет коварна и жестока, — пообещала Люси, дожевывая остатки.       — Дрожу и преклоняюсь.       Локи не учел, что Люси всегда выполняет свои обещания и подходит к ним со всей ответственностью. И им ведь просто нужно было попозировать, сидя на подоконнике. Даже довольно откровенный наряд Люси — черный комплект белья и накинутые будто наспех удлиненные рубашка с пиджаком — не смущал. Не смущал, пока она не посмотрела на него. В глазах девушки плескалось желание, подсвеченное непостижимым внутренним светом. В них было обезоруживающее уязвимое ожидание. В них была трогательная первая любовь, что навсегда остается в сердце. Он пропадал в них, как дым, растворялся, падал в глубину и не мог выплыть.       И если глаза Люси твердили одно, то тело вытворяло другое. Она не чуралась приблизиться настолько близко, что и сантиметра не оставалось, плоть к плоти; опиралась на его колени, заглядывая прямо в душу, выворачивая ее, подчиняя, заставляла действовать по своей воле; уселась между ног, полу скрывая свое лицо у него на плече, опаляя дыханием чувствительную кожу шеи.       — Я сдаюсь, — сбивчиво взмолился Локи.       — То-то же.       Люси слезла с его колен и гордо прошествовала переодеваться. Локи раз и навсегда зарекся обижать и не верить в ее силы.       — Еще две сцены, и мы закончим, — ответил на невысказанный вопрос Нобу, рассматривающий фотографии, но затылком почувствовавший взгляд своей постоянной модели. — Где ты откопал эту блондинку? Она идеальна практически на всех фотографиях, а если улыбается, то и сердце отдать можно.       — Это моя подруга детства.       — Везет же тебе на друзей, — присвистнул фотограф и вернулся к своему занятию.       Локи подошел к притаившимся у стены Нацу и Лис, активно спорящим о чем-то.       — Говорю тебе, нужно вот эту отсылать, — рьяно утверждала Лисанна.       — А я думаю эту, — непреклонно ответил Нацу.       — О чем вы? — нагло влез в спор Локи.       — Какое фото послать в чат, чтобы поразить остальных, — в один голос ответили оба.       Локи выхватил из несопротивляющихся рук друга мобильный и пролистал папку, отмечая наиболее удавшиеся кадры. Видя себя со стороны, парень не мог поверить, что они и правда смотрелись настолько совершенно.       — Локи, поторопись! — из гримерной высунулась голова Мегуми. Парень вернул телефон и поспешил — Мегуми нельзя было заставлять ждать, тогда в ней просыпался садист, от которого не красивым не уйдет никто.       Нацу с Лисанной уткнулись в экран, просматривая выделенное и одновременно вздыхая от восторга. Штраус уже ни капли не жалела, что согласилась пойти. Эта фотосессия открыла Люси с другой стороны, и теперь ей можно было со спокойной душой отдать Нацу. Штраусс окончательно сдавалась.       Из гримерной вышло очередное чудо — стилист знала свое дело. Локи, по пояс обнаженный и в драных джинсах, поддерживал за талию Люси в коротком свитере и трусиках кюлот.       Лисанна стыдливо прикрыла глаза, Нацу настроил фокус — он был безумно рад, что первым узрел это чудо. Единственное, что вызывало досаду — он не увидит лицо Грея, когда тот откроет фото.       Люси думала об откровенности, что предстояло показать, об открытости и доверчивости, о невинной сексуальности, домашности. Никакого яростного доминирования. Локи первый забрался на белые простыни и протянул руку Люси. Девушка несмело схватилась за нее, и прозвучал первый затвор. Локи завалил блондинку на себя, приобнимая и зарываясь лицом в волосы.       — Позволь мне сейчас побыть твоим рыцарем и вести тебя, — негромко сказал он.       Локи перевернулся, подминая несопротивляющуюся блондинку, очертил контуры лица, испытывая давно позабытые эмоции. Пепел былых страстей встрепенулся, поднимаясь из небытия, и ушел, сдуваемый ветром перемен. Локи больше не чувствовал давление своей болезни, она отпустила его. Братская любовь, что была основой их дружбы, возвратила главенство и расставила все по местам. Локи смотрел на свою подругу детства, на принцессу, на девушку, и больше не видел в ней объекта одержимости.       Последующие кадры были наполнены скорее теплыми родственными чувствами, чем носящими романтический характер. Нобу не жаловался — такая любовь ему даже нравилась больше, да и среди всего сделанного сегодня материала она выделялась своей искренностью и честностью.       — Последняя смена! — прокричал один из работников, и все засуетились, облегченно вздыхая. Эта фотосессия далась особенно тяжело — из-за отсутствия модели и поисков ее замены, из-за неуверенности, что приведенная девушка не справится, из-за напряжения, царившего на площадке.       Но все оказалось даже намного лучше, чем они могли предполагать. Эта парочка идеально дополняла друг друга и направляла, где нужно, чувствовала, где стоит нажать, а где пустить на самотек. Камера полюбила их обоих.       Люси смотрела в зеркало и не узнавала девушку, что оно отражало. Мегуми щебетала, как птичка, и вносила последние штрихи, творила нежность и порождала невинность.       — Теперь ты точно настоящая принцесса, — проворковала она, мазнув последний раз кистью.       Все образы до этого были достаточно агрессивными и открыто сексуальными. Сейчас на ней платье. Белое, с пышной юбкой в пол, с прозрачным корсетом вышитым бисером — все, как и полагается для приличных девочек. Она их не носила лет с десяти и даже не думала, что когда-нибудь наступит момент, когда ей снова придется такое надеть. Впервые за все время она чувствовала себя неловко.       — Ты красавица, Люси, — Локи подкрался незаметно и стал позади нее, смотря мягко и ласково, подбадривая и даря свою поддержку.       Они вышли на площадку, и все замерли, пораженные. Люси хотелось прикрыться и попросить не пялиться, сбежать хотелось и забыть эти секунды позора, хотелось исчезнуть и сделать вид, что ничего не было.       — Начинаем! — скомандовал Нобу, возвращая всех в реальность.       Последняя локация — арка, увитая плющом и белыми цинниями, смахивающая на свадебную, и фон с цветущей сакурой. Где-то на заднем плане, увидев все это великолепие в совокупности, чуть ли не упал в культурный обморок Нацу Драгнил.       Люси настроилась, отогнала ненужную сейчас неловкость и дождалась команды. Локи, стоящий перед ней на одном колене, перестал казаться чем-то чужеродным и неуместным. Они кружили по местности, словно танцуя, отрываясь от реальности и провожая прошлое. Совместная фотосъемка вдруг стала именно тем толчком, что помог разобраться с детскими обидами и травмами и шагнуть в будущее.       Локи прижал к себе девушку, обнимая крепко, до боли, касаниями передавая все сомнения, что терзали его на протяжении лет. Люси нежно погладила его по спине, одним движением смывая все, избавляясь от этого, прощая. Они замерли.       — Закончили!       Стафф разродился аплодисментами, каждый норовил подойти поближе и высказать свое восхищение. Люси мягко улыбалась всем и приветливо кивала на каждое доброе слово, спокойно соглашалась пожать руки и даже позволила Мегуми обнять себя.       Один болезненный кусочек прошлого безвозвратно канул в лету.