Worth Dying For

Очередной день на Рук нельзя было назвать обычным. Джейсон понял это еще до того, как открыл глаза, переворачиваясь на спину и почесывая щетинистую щеку. Потому что в обычные дни шум пиратской рутины царил с самого утра и не прекращался до полуночи, порой заставляя просыпаться от резких криков или внезапного хохота. Сегодня же тишину базы разрывали только щебетание птиц, редкие, негромкие разговоры и тихое шипение где-то неподалеку. Однако, учитывая прошедший день, в таком спокойствии не было ничего удивительного. Потому что большинство пиратов вернулись в лагерь только под утро, все еще продолжая отмечать заключение крупной и чрезвычайно важной сделки. Точнее, важной она была только для их босса, сами же головорезы видели в этом лишь очередной повод надраться. И пока они скалились на сопровождавших клиента наемников, предвкушая грандиозную пьянку, Ваас долго и муторно обговаривал условия сделки, порываясь забить на все и пустить несговорчивому партнеру пулю в череп. Спасал положение Броди, попеременно шутящий обо всякой чепухе и предлагающий выгодные для обеих сторон варианты. Когда же все, наконец, было закончено, донельзя раздраженный Монтенегро выместил все напряжение на парочке подчиненных, а затем как следует отблагодарил Джея за помощь с работой. Парень довольно ухмыльнулся, вспоминая произошедшее и потягиваясь до хруста в костях. Только натягивая штаны, он рассеянно подметил, что Вааса не только не видно, но и не слышно, что бывало слишком редко и довольно-таки странно. Чем может заниматься давно проснувшийся главарь пиратов, не орущий на своих подчиненных? На первом этаже небольшого домика было пусто. Наскоро умывшись, Броди еще с полминуты рассматривал в зеркале шрамы на спине, о которых умудрился забыть и которые теперь казались по-своему красивыми. Он не сразу понял, что шипение, услышанное с утра, ему не показалось, а наоборот стало ближе, и к нему добавилось тихое бурчание какой-то незнакомой песни. Голос с привычной хрипотцой и акцентом узнать было нетрудно. Трудно было поверить в увиденное и ненароком не рассмеяться: Ваас, без майки, но с завязанным на лице платком, прикрывающим нос и рот, при помощи баллончика с краской выводил на стене узоры. Причудливые, яркие, они переплетались, складываясь в общую картинку из силуэтов. Красные, пурпурные, голубые и зеленые неоновые оттенки резали глаза, но не позволяли оторваться от изображения, расползающегося дальше и дальше. Броди шумно выдохнул, восхищенно глядя то на стену, то на Монтенегро, на смуглой коже которого виднелись столь же яркие отметины краски. Сам Ваас с несвойственной ему сосредоточенностью теперь выводил поверх основного узора символ пиратской шайки, большой белый глаз. Такие же, размером поменьше, были и в других частях рисунка словно своеобразная подпись. Не придумав ничего лучше, Джей уселся на горячую землю неподалеку, так, чтобы видеть и Монтенегро, и старательно разукрашиваемую стену. Помимо баллончиков у Монтенегро была и пара банок с такими же кислотными цветами, которые он наносил небрежно, бездумно, чтобы позже придать им очертания звериных морд или головорезов. Но вскоре солнце начало припекать голую спину и макушку Броди, а ему самому поднадоело просто наблюдать, к тому же еще и молча. Неспешно подойдя к Ваасу со спины, он сначала легко коснулся пальцами цветных пятен на его плече. Тот никак не отреагировал, а потому Джей сделал полшага в сторону, чтобы увидеть лицо пирата. Большую его часть скрывал красный платок, но достаточно было одного взгляда, чтобы понять, как сильно Монтенегро затягивало это занятие. Горящие глаза жадно следили за появляющейся линией краски, не отвлекаясь даже на стоящего почти вплотную парня. Это было весело и немного обидно одновременно, и Джейсон не удержался от того, чтобы не попытаться привлечь его внимание. Он тихо наклонился к одной из банок, окуная пару пальцев в малахитового цвета краску. И не задумываясь провел ими по плечу пирата, оставляя яркую полосу до самого предплечья. Ваас дернулся, не сразу понимая причину пробежавшего по руке холодка, и, наконец, повернул голову, оглядывая свою руку и поднимая взгляд на самодовольно ухмыляющегося Броди. Пару секунд продолжались эти глупые гляделки, а затем Монтенегро, бесцеремонно схватив парня за горло, приложил его спиной об стену, холодную и липкую от свежей краски. Несмотря на это, придурошная улыбка так и не сползла с губ Джея, и Ваас тихо зарычал, откидывая баллончик краски и стягивая с лица платок. - Поиграть захотелось, Броди? Джейсон в ответ обхватил стискивающую его шею руку, пачкая ее очередной порцией краски со стены. Засмотревшись на контрастирующие с кожей неоновые цвета, пират тихо хмыкнул, отпуская парня и позволяя ему зайти в дом. Он не без удовольствия кинул взгляд на спину Броди, на которой отпечатался яркий рисунок, и, подхватив небольшую банку, отправился за ним. Как только они оказались внутри, Ваас несильно толкнул Джея к кухонному столу, на который поставил и краску. Тот беспрекословно подчинился, оглядываясь и через плечо глядя на расстегивающего свой ремень пирата. Вскоре он почувствовал его теплые пальцы на своем животе и лишь слегка приподнялся, позволяя Монтенегро стянуть с него штаны и запуская руку в стоящую рядом банку. Зачерпнув немного краски, он уже хотел обернуться, чтобы оставить пару следов на пирате, как тот нетерпеливо толкнулся в него, сжимая в кулаке русые вихры. Броди рвано выдохнул, царапнув ногтями столешницу и оставляя на ней темно-синие полосы. Иной бы сказал, что это цвет индиго, но Джей был совершенно не в том положении, чтобы рассуждать о названиях оттенков. Ваас действовал не особо аккуратно, все его внимание было приковано к спине парня; узоры на ней оживали под движением мышц и казались чем-то нереальным. Он невесомо прикоснулся к ним, чувствуя под пленкой краски теплоту кожи, провел пальцами линию от шеи до поясницы, заставляя Броди выгнуться и прижаться ближе. В следующую секунду его бок обдало холодом, и на этот раз пират точно знал, в чем дело. Он кинул взгляд на отпечаток ладони на своем теле и, усмехнувшись, размазал его, пачкая собственную руку только для того, чтобы оставить столь же яркий след на заднице Джея. Смесь горячих прикосновений и холодной краски давала потрясающий контраст, и единственным минусом была только липкость этой самой засыхающей краски, но им было плевать. Монтенегро продолжал оглаживать рисунки на теле Броди, который через плечо посматривал на него и едва не скулил от удовольствия. От приятного чувства в груди, вызванного этим взглядом пирата и его реакцией на происходящее. Тот шумно дышал, срываясь на хрип и склоняясь ниже, чтобы коснуться узора губами; горечь от него оседала на языке, поэтому вскоре это занятие было забыто. Поверхность стола вокруг медленно, но верно окрашивалась в цвет индиго.

***

Спустя час, проведенный в ванной в компании бутылки растворителя и холодного душа, Джейсон, наконец, вышел из дома, намереваясь отогреться на солнце. - Эй, Джесс, - окликнул его стоящий рядом с неокрашенной стеной Ваас. - Я так понял, тебе нравятся краски. Не хочешь помочь? Он ухмыльнулся, видя вопросительный взгляд Броди на стоящие рядом со стеной баллончики и банки, некоторые из которых были на подставках разной высоты. И на пистолет, который сжимал в руке Монтенегро. - Ты же не серьезно? - нервно усмехнулся Джей. - А почему бы и нет, амиго? - неожиданно раздавшийся выстрел взорвал первую банку, окрашивая стену в кислотно-синие брызги. Выглядело это довольно неплохо, можно даже сказать, завораживающе. "Почему бы и нет?" - повторил про себя вопрос Броди, принимая из рук пирата пистолет.