Наследник

Кили утёр лоб тыльной стороной ладони и перевёл дух, остановившись на заснеженном склоне, откуда открывался невероятный вид. Апрельское солнце только встало, заливая своими лучами зелёные верхушки сосен и голые деревья, ещё не облачившиеся в пышную листву. Он проснулся затемно, загоревшись безумной идеей – покататься на санках до того, как пойдёт к наставнику. Естественно Кили намеревался вернуться домой ещё до того, как его уход обнаружит матушка и брат, а путь назад должен занять у него не меньше часа, поэтому взмокший и запыхавшийся от подъёма мальчишка сел на санки и покатился со склона, весело смеясь. В разгорячённое красное лицо дул приятный ветер, под санями шуршал липкий снег. Какое беззаботное и прекрасное время! И кругом никого… Лишь одинокий орёл пролетел вдалеке, что-то прогорланив на своём благородном птичьем языке. Лишь солнце, небо и снег составляли компанию Кили! Спускаться будет куда быстрее, чем подниматься, вдруг подумал он, слез с санок, взял их за верёвочку и поволок за собой вверх, решив спуститься ещё. Это восхождение на гору заняло у него почти час – спуск займёт полчаса, не больше! Поэтому можно ещё скатиться, раза два или три, он успеет. И снова радостный смех наполнил горную долину – сани катились быстрее ветра, который дул в спину Кили. О, как же ему хотелось остаться здесь на целый день! И кто придумал эту дурацкую учёбу, книги и наставников? Зачем просиживать такой прекрасный день за партой, когда можно с куда большей пользой для себя провести его здесь, размышлял Кили, снова поднимаясь вверх и везя за собой санки. Несправедливо и обидно. Жалко упущенное время… А может, ну это всё? Учёбу. Может остаться здесь? Ведь день по-настоящему волшебный, погода ласковая, весенняя, снег здесь в горах ещё не растаял, бери и катайся! Нет, тут же сказал сам себе Кили. Пора домой, вернуться, занести санки, пока мама и Фили не проснулись, а затем пойти на учёбу, не то потом будут проблемы. Но прежде Кили решил скатиться в последний раз, не зря же он поднимался! О, как же приятно ему было снова скатиться! Быстро-быстро, так бы и скатиться до самого дома, со всей горы! Но вдруг произошло непоправимое – пологий ровный склон кончился, и Кили кубарем повалился со снежного обрыва. Он и не успел сообразить, что же именно произошло. Вероятно он поехал не туда, куда надо, не посмотрел вниз, а просто беспечно скатился, куда глаза глядели! Санки улетели в пропасть, а он стал падать, касаясь крутого заснеженного склона. Почувствовал мощный толчок, увидел перед собой огромные комья снега и потерял сознание. *** Фили нещадно подгонял Солнышко. Копыта со стуком ударялись о землю, ветер дул гному в лицо. До их любимой горы оставалось всего ничего, и Фили сейчас спешил, как никогда в жизни. – Быстрее, быстрее, ты молодец! – подбадривал он Солнышко, который скакал карьером. – Осталось совсем немножко! Если Кили не окажется в горах, то… Фили сглотнул, ему стало дурно от этой мысли. К горлу подступил горький ком, и он поспешил его сглотнуть и затряс головой. Косички с серебряными зажимами больно ударились об его щёки, он прикусил губу и уверенно взглянул вперёд. Он найдёт Кили! Найдёт! Кили жив, с ним всё в порядке, просто он потерялся… И вот Солнышко замедлило ход: они приближались к горе. Сердце Фили, которое и без того билось слишком быстро, сейчас вообще готово было выскочить из груди. Он весь вспотел от волнения и утёр мокрый лоб рукавом. – Ещё немножко, – попросил он пони. И хотя и медленнее, но всё равно они направились дальше, в гору. Солнышко фыркал, но упрямо рысцой продолжал скакать, а потом перешёл на быстрый шаг. Фили чувствовал, как напряжены под ним мышцы животного, что с каждым шагом Солнышко уставал всё больше и больше, что скоро его силы будут на исходе. Фили оглянулся назад и обнаружил, что они уже поднялись довольно высоко в горы, а затем устремил свой взгляд вперёд. Заснеженные вершины простирались далеко впереди. Там, в этих хребтах, где весна перерождалась в зиму, надо искать брата, с санками, который наверняка взял их с собой, чтобы по своему беспечному обыкновению покататься, никого не предупредив… А Солнышко уже выбивался из сил, и Фили, почувствовав это, резко натянул поводья и приказал: – Тпру! Затем соскочил с Солнышка, подвёл его к растущей рядом сосне и поспешно привязал к мощному стволу, ласково погладив по гриве: – Ты молодец, спасибо тебе! Дальше я сам. Я найду Кили и совсем скоро мы вместе отправимся домой, а пока отдохни. Солнышко согласно заржал, ласково подтолкнув хозяина своей мордой, и Фили, улыбнувшись ему, поспешил наверх, искать брата. Он бежал со всех сил, не останавливаясь, и сейчас мысленно благодарил Торина и Двалина за их изнуряющие тренировки! Однако пробежав достаточное расстояние в гору, Фили почувствовал, что ему становится тяжелее. Дышалось уже с трудом, а в ушах зазвенело. Да, надолго ему хватило его воинской подготовки! Проклиная всё на свете, Фили перешёл на шаг, стараясь дышать глубже и медленнее, чтобы сберечь оставшиеся силы. Сердце колотилось как сумасшедшее, от усталости и волнения, пот струился по лбу и спине, Фили чувствовал, как прилипла к влажному телу рубашка под курточкой, отороченной мехом. Он стиснул зубы, продолжая идти в гору. Оставалось совсем чуть-чуть! – Кили! – крикнул он, и хриплое горное эхо унесло прочь его зов. – Кили! Тишина. Фили вздохнул, чувствуя, как на глаза готовы навернуться слёзы от отчаяния, но он не дал им воли, а пошёл дальше. Возможно, когда он поднимется на вершину, то осмотрится по сторонам и увидит наконец-то потерявшегося брата? И сможет ещё раз окликнуть его, найти, сжать в объятиях, поклясться, что никогда больше его не потеряет… и как следует всыпать за то, что ушёл невесть куда, никого не предупредив. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Фили поднялся в гору за этими тяжёлыми мыслями. И вот юный гном сделал глубокий вдох и выдох, щурясь от яркого солнца – здесь, в горах, среди белоснежных заснеженных склонов оно было ослепительным. Гном перевёл дух, на минуту присев на старый пень, а затем снова вскочил на ноги, будто опомнившись. Как он мог позволить себе минуту отдыха, до сих пор не отыскав брата? И Фили, сложив руки рупором и поднеся их ко рту, с новыми силами выкрикнул имя брата. И лишь стая чёрных ворон взмыла вверх, в голубое небо, явно испугавшись его отчаянного крика. Фили прикусил губу, и слезинка всё же скатилась по его щеке и упала в сугроб. – Где же ты, Кили?.. Но тут его взгляд упал на следы от санок в снегу – длинные двойные линии, так сильно напоминающие лыжи. И Фили воспрянул, кинувшись вниз, чтобы рассмотреть их поближе. Сомнений не оставалось – здесь действительно катался на своих санках Кили! Фили ни с чем бы ни спутал эти сани! Он последовал за ними, стараясь идти чуть в стороне, чтобы не терять следы или ненароком не затоптать их. – Кили! Следы исчезли, сменившись крутым обрывом. Фили затошнило, голова закружилась, перед глазами всё поплыло. Брат… разбился? Сорвался с горы?! Слёзы брызнули из глаз, он не мог поверить в происходящее. Саней не было, следы обрывались, а впереди каменная бездна, покрытая снегом и льдом. И если Кили действительно разбился… Фили не мыслил своей жизни без него. – Кили! Слёзы душили Фили, ноги подкосились и он упал на колени, лицом уткнувшись в снег, и что было мочи закричал, выпуская свою боль наружу. Разве это могло быть правдой? Разве мог он вот так просто потерять родного брата! Из-за такого пустяка, как катание на санках в горах?! Фили не хотел верить, однако его тело уже охватила дрожь, а по щекам лились горячие слёзы. Он желал одного, лишь бы Кили был сейчас жив! Но обрыв был таким крутым и опасным… любой бы разбился, даже гном, привыкший бродить в горах. Разве есть справедливость в этом мире? Разве мог праотец Махал, в чьих руках судьбы всех гномов, забрать четырнадцатилетнего Кили, чья жизнь только начиналась? Это было жестоко, нечестно! И просто ужасно… Горе сменилось ужасом, Фили похолодел, распластавшись на снегу. Что он скажет матери? Он представил её заплаканное лицо, когда он вернётся домой, чтобы сообщить эту страшную весть. Кили больше нет. Гортанный хрип вырвался из его груди, он вскочил на ноги и вцепился в корни своих волос, не в силах выносить эту боль, вспомнив о матери. Нет, она не вынесет. Она и так уже пережила слишком много смертей! Потом Фили подумал о Торине и у него внутри всё сжалось. Что скажет дядя, когда узнает, что Фили, его наследник, гном, на которого узбад всегда полагался, на которого возлагал большие надежды, в которого верил, не уследил за своим младшим братом? Не выполнил свой самый главный долг! Фили увидел перед собой осуждающий взгляд дяди, смешанный с острой болью и ледяной ненавистью, и сглотнул горький ком. Сердце закололо. Нет, он не сможет сообщить об этом Торину! Не сможет… И вдруг Фили почувствовал отвращение к себе, поняв, что боится осуждения дяди. Он забыл о главном! Он теперь остался совсем один, без Кили! Без брата! Без гнома, ради которого жил, который стал лучиком солнца в их семье, когда не вернулся с войны отец! Фили до крови прикусил губу, глотая солёные слёзы, и снова выкрикнул, поражаясь, что у него остались ещё силы кричать: – Кили! И вдруг произошло чудо – Кили ему ответил! Вдалеке Фили расслышал его слабый голос. Кили звал брата в ответ. Но откуда?.. – Кили! Он умолк, вслушиваясь в голос Кили, но горный ветер опять приглушил его, тогда Фили подошёл прямо к краю обрыва и прищурился. Разглядел под собой огромную кучу снега, под высокой сосной, растущей чуть поодаль. Похоже, что Кили катался на санках, а затем сорвался, упал, случился обвал, и его присыпало снегом. Дыхание Фили выровнялось, он утёр слёзы и улыбнулся обкусанными до крови губами. Он найдёт Кили! Он теперь точно знал, где сейчас находится брат! Надеясь, что Кили его услышит, Фили крикнул изо-всех сил: – Держись, Кили, я иду к тебе! Я спасу тебя, жди! И кинулся искать спуск. Фили пришлось проплутать около получаса, прежде чем он смог спуститься с горы к той самой одинокой сосне. И каждую минуту он отчаянно проклинал, опасаясь, что за это время брат окоченеет до смерти. Но вот он спеша спустился вниз, дважды чуть не сорвавшись вниз, но в самую последнюю секунду таки сумев удержаться на ногах и, спотыкаясь в снегу, побежал к снежной куче. Если Фили ошибся и Кили сейчас находился не там, то он никогда себе этого не простит. – Кили, ты здесь? – окликнул он брата, затаив дыхание. – Фили, это ты? Да, я здесь! Помоги мне, я не могу выбраться… Сердце Фили радостно ёкнуло, и он принялся разгребать тяжёлые комья снега. Слава Махалу, Кили жив! И сейчас Фили освободит его из этого снежного плена. – Сейчас-сейчас… Долго копать не пришлось – Кили уже рыл себе изнутри проход, только выдохся из сил. Фили увидел руку брата, потянул за неё и вытащил Кили наружу. Кили выглядел ужасно – его губы и кожа были бледными от холода, волосы и одежда все в снегу, а ещё он дрожал и изо рта валил пар. Фили сцепил его в объятиях, желая хоть как-то согреть его, а затем снял свою куртку и надел на брата, хотя тот сопротивлялся. – Н-н-не н-н-над-д-до. – Ты весь дрожишь, как это не надо? Идём, там Солнышко, сейчас мы поедем домой. – М-м-мои санки… – Забудь о них! – вспылил Фили, ощущая, что на смену облегчению приходит гнев, он яростно схватил брата за руку и повёл за собой. Ох, ну и заставил Кили его понервничать! – Идём! Как ты вообще тут оказался, во имя Махала?! В глазах Кили промелькнула вина, Фили увидел её краем глаза и ослабил хватку, но брат всё равно крепко вцепился в его руку и старался не отставать. Хотел домой, хотел согреться. Фили глубоко выдохнул и поскольку брат не отвечал, решил пока что не допытываться. Солнце приятно припекало и благодаря ему, а так же их быстрому шагу, Кили вскоре перестал стучать зубами и всё же заговорил. – Прости меня, Фили, я решил утром покататься на санях, думал, что успею вернуться к завтраку, а вы с матушкой меня и не хватитесь. – Это я понял. Ох, ну и глупыш же ты! – Знаю, – плечи младшего опустились. – Мне было весело, я совсем потерял счёт времени. По правде говоря, я вообще хотел остаться здесь на весь день и прогулять занятия. – На весь день, никого не предупредив? А о матери ты подумал? Мы же беспокоились! – Знаю. Прости меня… – У матери прощения попросишь! – Ты ей всё расскажешь? – в голосе Кили прозвучал страх. – Что нашёл меня в снегу? Фили не ответил. Солнышко, завидев их, радостно заржал, Фили поспешил к нему, кивнув Кили, чтобы забирался в седло. Подросток вздохнул и уныло забрался на лошадь, Фили сел посади – благо, что Солнышко ещё выдерживал их обоих. Они поскакали домой, вниз по горной тропе, оставляя позади заснеженные вершины и приближаясь к поселению, где уже вовсю царила весна. – Я беспокоился о тебе, думал, что ты погиб. Я плакал, проклинал Махала, думал, как сообщу эту новость маме и Торину, – негромко произнёс Фили прямо в ухо брату, когда они уже почти спустились с горы, и он заставил Солнышко перейти на шаг. – Ты что, я бы не погиб! – ужаснулся Кили. – Что произошло? – нахмурился Фили, одной рукой прижимая к себе брата, чтобы не свалился с седла, а другой крепко держа поводья. – Я катался, а потом случайно сорвался с обрыва, потерял сознание. Когда очнулся, увидел, что я попал в какой-то ледяной грот, взобрался на камень и стал пытаться выбраться, убирал снег. Замёрз ужасно… – Сколько ты был без сознания? – холодея, спросил Фили. – Не знаю, недолго. Копал больше, а потом вдруг услышал тебя, не поверил своим ушам! Откликнулся. – Да, так я тебя и нашёл. Махал, Кили, как же я рад! – Спасибо тебе, Фили, ты спас меня. – Но ведь так поступают братья! Я поклялся защищать тебя, Кили, и буду защищать, пока я жив. – Ты… расскажешь всё маме и дяде? – осторожно спросил Кили, вместе с Фили на миг пригнувшись к седлу – Солнышко только что перепрыгнул огромный камень. Фили выпрямился и призадумался – стоило рассказать, маме и Торину следовало знать, что Кили чуть не замёрз насмерть! Но с другой стороны, к чему их расстраивать? Мама придёт в ужас и станет волноваться ещё больше, а Торин… Торин придёт в ярость и тогда брату не поздоровится. В конце концов, Фили всегда имел привычку прикрывать своего младшего брата, прикроет и в этот раз. – Не расскажу. Но матушке что-то сказать всё же придётся, как-то объяснить твоё… хм… отсутствие. – Я скажу ей, что просто увлёкся тем, что лепил снеговиков. – Она всё равно тебя по головке за это не погладит, – усмехнулся Фили. – И как ты объяснишь ей пропажу санок? – Скажу, что случайно забыл, где их оставил. И да, я знаю, но пусть лучше меня накажет мама, а не дядя Торин. Кили улыбнулся, увидев впереди их дом. Скорее бы попасть туда, вкусно поесть и отогреться у печи, хотя и сейчас Кили практически согрелся, но всё же ему очень хотелось поскорее избавиться от мокрой одежды и переодеться в сухое. – Ну хоть чему-то ты научился, братишка, – хмыкнул Фили, ласково погладив Кили по плечу. Наконец-то они дома. Вдвоём.