Наследник

      Фили проследил, плотно ли они закрыли люк, и убедившись что плотно, велел Кили не шуметь и на цыпочках спустился с лестницы.       Но как же братьям не повезло! Потому что когда они были на нижней ступени, Торин вышел из своего кабинета, который был прямо напротив лестницы, ведущей на чердак. Дядя был поглощён в чтение длинного свитка, который он сжимал в своих руках, поэтому обнаружил племянников не сразу. Возможно, он прошёл бы мимо, не заметив Фили и Кили, да только Кили резко вздрогнул, ступенька скрипнула, что привлекло внимание Торина.       – Кили? Фили? Вы что тут делаете?       – Ничего! В прятки играли, – ляпнул первое, что пришло в голову Фили.       – Решили прятаться одновременно? – усмехнулся Торин, сворачивая исписанный свиток. – Не ходите на чердак, там холодно.       – Хорошо, не будем, – согласно кивнул старший. – Найдём другое место, чтобы спрятаться.       – Дерзайте. А я пойду подыщу голубя, чтобы отправить письмо.       Но не успел Торин уйти, как раздался резкий звон. Это нож случайно выпал из ножен и ударился об пол. Король замер на месте и медленно обернулся. Фили закрыл глаза, а Кили онемел от страха.       – Что это?       Голос Торина прозвучал спокойно, и даже отчуждённо, но Фили уже понял, что спокойствие дяди было обманчивым. Фили прикусил губу, опасливо взглянув на брата, который не смел сдвинуться с места.       – Я спрашиваю что это! Кили…       – Ничего, дядь. Ты о чём?       Торин быстро приблизился к Кили, который от страха попятился вверх на одну ступеньку, и наклонился, подбирая нож, выпавший из ножен. Складка между бровями Торина стала глубже, что ни о чём хорошем не говорило…       – Вы пробрались на чердак и стащили старый нож, зная, что вам нельзя этого делать? – холодно осведомился узбад, рассматривая поднятый нож.       – Нет, – затряс головой Кили.       – Да, – тут же встрял в разговор Фили. Наследник знал, что лгать нельзя. Ложь может плохо обернуться для них обоих!       Фили знал это не понаслышке… после случая с Грэни он научился ценить правду. Но сейчас старший почувствовал страх за Кили. И решил во что бы то ни стало защитить брата, пускай и придётся солгать.       – Это я придумал, Торин. Я подтолкнул Кили стащить нож. Кили не виноват.       И Кили и Торин были ошарашены словами Фили. Кили тем, что брат стал его защищать, а Торин… Торин сразу же понял, что Фили лжёт, выгораживает брата. Торин догадался, что виноват именно Кили, ещё когда нож выпал из его рубашки. Понял по виноватым глазам Кили, по тому как покраснели от стыда его щёки. А Фили напротив отговаривал брата…       – Поэтому вина целиком и полностью лежит на мне, дядя… а Кили не причём.       – Вот значит как? – изумился Торин, недоумённо приподняв бровь.       – Да, – твёрдо сказал Фили и шагнул вперёд. – Кили не виноват.       – Вот как? Значит, ты признаёшь свою вину, Фили, и отрицаешь вину брата?       Фили кивнул, спокойно смотря Торину прямо в глаза. Если смотреть собеседнику в глаза, подумал мальчик, то он не заметит, что ты лжёшь. Но сердце в груди Фили забилось быстрее, а ладони взмокли от волнения. Фили почувствовал, как его схватил за руку Кили и протяжно всхлипнул, опустив взгляд в пол. Кили было страшно… но больше всего Кили боялся признаться Торину, что это была его идея полезть на чердак за ножом. Его, а не Фили, сейчас прикрывающего брата. И от этой мысли у Фили в горле стал противный комок.       – Значит, после нашего сегодняшнего разговора ты вот так просто взял и нарушил мой запрет? – осведомился Торин. И хотя голос Торина звучал спокойно, но в нём слышался такой лёд, что Фили стало не по себе.       Фили не нашёлся что ответить. Он почувствовал, что его щёки начинают краснеть. Кили сильнее сжал руку брата, словно ища в нём поддержку. Будто бы ругали младшего, а не Фили…       – Фили! Я жду ответа! – начал терять терпение Торин.       – Прости, дядя, я не хотел…       – Фили, ты знаешь, что такие вещи не остаются безнаказанными, – Торин умолк, убирая нож к себе за пояс, а Фили не знал, куда девать глаза от стыда. И, как и Кили, понурил взгляд в пол.       Но если бы Фили смог увидеть, что в эту самую минуту что-то непонятное промелькнуло в глазах Торина! Что он, отчитывая Фили, не сводил испытывающего взгляда с Кили, словно ожидая… что младший признается в содеянном?       Но Кили молчал. Как и Фили, уже мысленно приготовившийся принять наказание за брата.       – Я думал, что ясно дал понять, что оружие – не игрушка. Даже казалось бы безобидный нож. Я думал, что ясно дал понять это вам обоим ещё давным-давно.       Слова Торина ранили не хуже ножа, который он только что отнял у племянников. В них звучало глубокое разочарование, от которого по телу Фили пробежались мурашки. Но Фили знал, что это только начало…       Страшен ли Торин в гневе? Фили, если подумать, за свои девять лет ни разу не довелось увидеть Торина рассерженным по-настоящему. Никогда Торин не наказывал их. Разве что пара безболезненных подзатыльников, когда Фили начинал паясничать… но считаются ли они? Нет, они вовсе не были наказанием.       – Торин…       – Я разочарован в тебе, Фили. Ступай в свою комнату. Но прежде найди мой ремень, покрепче. Я скоро приду.       Ремень?! Фили подумал, что ослышался. Неужели Торин всерьёз был готов его выпороть? Торин никогда не поднимал на них руку…       В глазах Фили защипало, но он не показал виду, что боится. Если уж принимать наказание, то принимать его гордо, подумал Фили, кивнул Торину и двинулся вперёд. А Кили остался стоять на месте, рассеянно хлопая глазами.       – Я надеюсь, ты окажешься благоразумнее своего брата, – услышал Фили голос Торина, обращающегося к Кили.       И почувствовал себя ещё хуже…       Фили не стал дослушивать, что ответит Кили, а просто вошёл в комнату Торина и направился к шкафу. Ноги Фили, казалось, залились свинцом, голова кружилась. И самой горькой мыслью было то, что Торин разочаровался в Фили. Но разве мог Фили подставить своего глупенького маленького братишку? Разве можно было его, четырёхлетнего гномёнка, оставлять на расправу Торину?! А стал бы пороть Торин Кили? Ещё утром Фили бы твёрдо сказал, что не стал. Но теперь, ища орудие для собственного же наказания и ощущая жгучий стыд и страх, Фили ни в чём уже не был уверен. Он выбрал кожаный ремень, достаточно тяжёлый и крепкий, как и велел Торин, со звенящей пряжкой. И взмолился Махалу, чтобы он помог пережить Фили предстоящую порку…       Когда Фили вышел из комнаты Торина, волоча за собой ремень, то увидел Кили, стоящего у их комнаты. Кили был напуганным и, похоже, ничего не понимал:       – Дядя вниз спустился. Сказал, что с мамой говорить будет.       – Отлично, – мрачно ответил Фили. – Тебе, наверное, тоже лучше сейчас пойти к маме.       – Фили, зачем Торин послал тебя за ремнём?       – А ты не знаешь? – удивился Фили и тут же мысленно себя выругал. Ну откуда Кили мог знать…       – Он так рассердился… Фили, прости меня! Не должен был я этот нож брать. Дядя же не будет тебя больше ругать?       – Не будет, – невесело усмехнулся Фили и вошёл в свою комнату. Кили побежал за ним. – Просто накажет, – подытожил Фили, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, и сел на свою кровать, положив рядом ремень. Теперь оставалось только ждать…       Но Кили напугал чересчур спокойный голос Фили. Он сел на колени возле кровати Фили и испуганно на него посмотрел:       – Фили, это из-за меня всё! Прости…       – Ладно уж. Помалкивай, хорошо? Не хочу, чтобы и тебя Торин выпорол.       – Выпорол?!       – Ну да. А за ремнём меня Торин, по-твоему, зачем послал?       – Фили, но это же больно, наверное…       – Больно. А куда деваться? Сами виноваты.       – Фили…       Тут Кили не выдержал и расплакался, ластясь к брату. Маленькое тельце сотрясалось от рыданий, Кили протяжно всхлипывал и содрогался. Сердце Фили наполнилось жалостью к Кили. И вся обида на бестолкового братишку вмиг исчезла. Рука старшего мягко опустилась на макушку Кили.       – Кили, ну что ты…       – Фи… прости…       – Да я не сержусь на тебя! Ну с кем не бывает, Кили! Но наказание лучше я приму, правда.       Я не боюсь после Грэни, мысленно добавил про себя Фили. На самом деле ему было страшно, но зачем знать об этом и без того напуганному Кили?       – Я больше не буду, Фи! – выдохнул сквозь слёзы Кили. – И тебя буду слушаться, и дядю…       Фили не успел ответить, потому что в следующую секунду дверь отворилась, и в комнату вошёл Торин, мрачнее тучи. Но увидев плачущего Кили и Фили, пытавшегося его успокоить, король замер. А Кили, услышав, что Торин вошёл, вскочил на ноги, вытирая слёзы.       – Ты так расстроился из-за того, что я решил наказать Фили? – замешкавшись, спросил Торин.       – Дядя, я…       – Кили, иди вниз, – подтолкнул Фили брата, не давая ему договорить.       – Но, Фили…       – Иди, – Фили слабо улыбнулся. – Всё хорошо…       И Кили пошёл, на ватных ногах, то и дело оглядываясь на Фили. У двери малыш ещё раз остановился, но Фили уверенно кивнул ему, словно бы говоря, что всё будет в порядке. Говоря это больше для Кили, нежели для себя…       И Кили вышел. Торин закрыл за ним дверь и медленно повернулся к Фили. Фили сдавленно сглотнул и решил не медлить: улёгся на живот, приготовившись к острой боли. Но Торин подходил к кровати Фили медленно, очень медленно. Фили показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Торин оказался рядом и взял в руки ремень. Звенящий звук пряжки заставил Фили вздрогнуть.       – Скажи, Фили, – негромко обратился к нему Торин, сжав в ладони тяжёлую металлическую пряжку. – Только честно скажи. Это ты за ножом полез на чердак?       Фили похолодел. Что за допрос? Разве уже всё не выяснено? Фили предполагал, что будет только порка, но нет… Торин, похоже, решил во всём разобраться. И это лишь угнетало обстановку…       – Я, – только и ответил Фили, зажмурившись и уткнувшись головой в подушку.       – Это правда?       – Да…       Чего Торин от него хотел? Чего добивался?..       – Жаль. Лгать ты не умеешь…       И Торин замахнулся для первого удара, скрепя сердцем. Он не думал, что будет так тяжело. Не думал, что дойдёт до этого, что нарушит свои принципы. И не думал, что Фили будет так бессовестно лгать. Пускай и из благих целей, чтобы защитить брата…       Но не успел Торин опустить руку, как в комнату влетел Кили, заплаканный и тяжело дышавший. Слёзы катились по его щекам, а в глазах читалась вина. Фили вскинул голову и мысленно ругнулся, а Торин застыл на месте, опустив ремень, когда к нему подбежал младший племянник и обнял его за ноги.       – Дядя, это я! Я стащил нож! А Фили меня прикрывал только, дядя, – тараторил сквозь слёзы Кили. – Не бей его, дядя! Пожалуйста, не наказывай! Фили не виноват…       – Ну наконец-то, – внезапно улыбнулся Торин, отбросив в сторону ремень и взяв Кили на руки. – Хоть один из вас признался!       Фили и Кили удивлённо заморгали. Значит, Торин просто-напросто ждал, пока кто-то из них просто не скажет правду?! Фили сел на кровати, робко смотря на Торина, и тихо сказал:       – Дядя, прости… я думал, что если я не возьму на себя вину, то ты выпорешь Кили.       – Махал, Фили? – изумился узбад. – Ну как ты мог такое подумать…       – Но меня-то ты был готов выпороть, – заметил Фили, и волей-неволей ощущая жгучую обиду. – Прямо сейчас. Ремнём.       – Я всего лишь ждал, когда ты скажешь правду, – Торин сел рядом с Фили, посадив Кили к себе на колени. – Прежде всего, я хотел наказать тебя за ложь.       – Так я и солгал. Но ты… не будешь меня наказывать, потому что правда открылась? – настороженно спросил Фили.       – А меня за нож не будешь наказывать, потому что я сказал правду? – поинтересовался Кили.       – Ох, Фили и Кили! – воскликнул Торин. – Я поговорил с вашей матерью и рассказал ей, что вы натворили. И мы вами очень недовольны! Но я горжусь тем, что ты, Кили, нашёл в себе смелость признаться в содеянном. А ты, Фили, хоть и соврал мне, но делал ты это ради брата. Это я ценю! Ты очень похож на меня, – уже тише добавил Торин, погладив Фили по пшеничным волосам. – Я так же стеной стоял за Фрерина…       Фили заулыбался, зардевшись от похвалы. И мысленно поблагодарил Махала за то, что всё обошлось. Или нет?..       – Значит, наказания больше не будет, дядь? – радостно спросил Кили.       – Завтра вы пойдёте со мной в кузню. Пусть это будет вашим наказанием. Будете помогать мне весь день! И только попробуйте увильнуть от работы!       От услышанной новости малыши пришли в полный восторг. Целый день в кузне с Торином. Ну какое это наказание?! Торин хмыкнул в бороду и, пересадив Кили на кровать, встал, взял свой ремень и направился к двери. Но не успел он выйти, как племянники окружили его с двух сторон и крепко обняли.       – Спасибо, дядя! Мы тебя так любим, – хором сказали они.       – И я вас тоже, родные мои, – с улыбкой ответил Торин и тут же строго добавил, – но чтобы такого больше не повторялось! Никогда!       – Никогда, Торин! Никогда…       И всё же слова племянников Торина не успокоили. Всё равно лукавят… и Торин знал, что нельзя спускать с них глаз. Они такие, непоседы… и Торин должен был заботиться о них и приглядывать. Пока они не вырастут. Но и когда они вырастут, Торин знал, что и тогда не перестанет за них беспокоиться.       Но пока что всё хорошо. И завтра его мальчики впервые войдут в кузню! Их давняя мечта осуществится. А заодно и полезным делом займутся, всяко лучше, чем оставлять их в доме, в котором пусть и хорошо, но всё же спрятано много колюще-режущих ножей и прочего оружия…