Замена судеб

В тот раз на меня свалился водопад вопросов, от которых мне, увы, не было шанса отвертеться. Для начала я, вкратце, попытался объяснить ей о политической, экономической и социальной жизни Двуногих. Это получилось плохо. Хоть Пестролапка старалась всё понять и запомнить, но наша жизнь была для неё как другая вселенная. Но я, используя сравнения с жизнью племени, я кое-как дал ей примерное представление о Двуногих. А когда мы добрались до дороги, то рассказал о машинах. Пестролапка смотрела на меня огромными глазами и внимательно слушала. А по окончанию моего повествования заявила, что Двуногие — бесчувственные эгоисты. Я не стал спорить. Но больше всего её поразила нарисованная на скорую лапу карта. А когда Пестролапка в шоке спросила, где мы, и увидела крошечную точку, да ещё я сказал, что карту нужно увеличить раз в десять, чтобы хоть как-то соответствовать реальности, то её челюсть, если бы мышцы позволяли, упала на землю. Я её понимаю. Это тоже самое, если бы мне сказали, что мой знакомый инопланетянин, он завалил меня непонятной информацией, и нарисовал схему вселенной, тыкнув в точку, и сказав, мол, вот это твоя галактика. Страх да и только. Сразу чувствуешь себя ничтожным. Это хорошо, что я ей про другие планеты не рассказал... Окончилось всё расспросами о наших предках. А потом я начал рассказ о религиях. Как целительница она внимательно слушала мой рассказ. А я говорил и говорил. Тогда у меня и в мыслях не было, что это может пошатнуть её веру в Звездное племя. *** А через день, насколько я помню, река вышла из берегов. Тогда я был на охоте с Частоколом и Дымом, ведь Коготь, черт его дери, опять начал сводить меня со своими приспешниками. Пару раз я пытался за ним следить, но безрезультатно. Да и сам он не давал мне на это времени, нагружая меня охотой и патрулями. Мы вернулись с добычей как раз к началу собрания. Синяя Звезда стояла на скале и смотрела на племя с долей беспокойства. — Коты Грозового племени! Огромная опасность угрожает нашему лагерю. Снег сошел, и река вырвалась из берегов! Часть нашей территории уже затоплена, — объявила она. Тут же нашлись умники, которые решили, что это проблема только Речного племени. Угадайте, чей бывший наставник был в первых рядах умных морд? — Это проблемы Речного племени! Нам то что? — Потом начался спор, выступил Лоскут со своими воспоминаниями, где его активно поддержали Синяя Звезда. В итоге умное население племени сдалось, и все столпились около Когтя, чтобы он дал им задание... — Коготь! — Окликнул глашатая Огнегрив. — Мы с Крутобоком готовы идти! Мы проверим участок границы с Речным племенем до Нагретых Камней, ладно? — Я думал, что Коготь убьёт его на месте. Но он отпустил, видно думая, что больше дураков ходить возле воды не найдётся. А этих ему не жалко. Я недовольно фыркнул. Без меня приключения на одно место ищут? Я-то понял, что Крутобок сходит с ума от волнений за Серебрянку, а Огнегрив пытается помочь. Я не хотел отставать. И так в виде охраны упустил их первую вылазку, где в общем то не сообщалось ничего нового. На второй Огнегрив узнал от Лужицы смысл слов сказанные Желудем. «Никто из Грозового племени не смеет нападать на Камня» ... Узнать он узнал, а вот что это эти слова значили не говорит. Мол, ничего важного. И молчит. Ну ничего, как-нибудь выпытаю из него информацию. Как бы то не было, а эту вылазку я упустить не могу. — Коготь, я с ними пойду! — Глаза глашатая недовольно сузились. — Как говорится, две пары глаз хорошо, а три ещё лучше. — И обернулся к друзьям, предвкушая что—то интересное... — Ну уж нет! — Рявкнул он так, что я аж вздрогнул. — На ту территорию и двоих хватит. У меня для тебя другое задание... Я с печальными глазами проводил друзей, которые, виновато улыбнувшись, исчезли за ежевикой. Вот это облом! А я уж надеялся. Но расстраиваться мне пришлось не долго. — Ты с Песчаной Бурей будешь охранять Пестролапку, пока та собирает целебные травы. — Я в шоке на него уставился. — От чего охранять? — Он посмотрел на меня взглядом, в котором читалось вселенское презрение. — От котов других племен! Ты и без меня знаешь, что после недавней битвы Речное и Сумрачное племя сделает всё, чтобы нас ослабить. — Я не доверчиво повел усами. И среди котов есть параноики. Хотя, чему я удивляюсь? Это же Коготь! Мой глашатай, который всё продумывает. И никогда не оставляет за свидетелей. Их просто нет в живых. — ...А разлив реки идеальный шанс! Так что иди и выполняй поручение! — Я так и сделал. Развернувшись, и услышав смешки я понял, что меня только что отчитали. Как какого—то оруженосца. Благо я пропустил нравоучение. Песчаная Буря оказалась в хорошем расположение духа и болтала без умолку. Пестролапка шла в полном молчании, изредка ей что—то отвечая. Я же был погружен в раздумья о Крутобоке. Эта серая морда когда-нибудь попадет в серьезную передрягу. Ох, чует моё сердце, ох чует... — ... верно, Острый? — А? — Я непонимающе смотрел на кошек. Видно мне задали вопрос, который я прослушал, и теперь должен, о Боже!, переступить через свою гордость и переспросить. — Что ты спросила? — Песчаная Буря недовольно фыркнула. — Я говорю, что было бы здорово, если бы круглый год была пора Зеленых Листьев. — Я едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Название сезонов у племен убивало меня полностью. То ли дело наши названия... — Нет. — Она удивленно посмотрела на меня. — Почему это? — Тогда вы бы настолько потолстели, что не смогли бы угнаться за добычей. — Она переглянулась с Пестролапкой. В этом секундном зрительном контакте они смогли передать больше информации, чем может принять мой мозг. Не удивлюсь, если за это время они составили пять планов, провели дискуссию, прочитали лекции, и создали партию. Но когда они повернулись ко мне их дальнейшие действия были абсолютно слажены. — Получи! — С этим криком они бросились на меня, и, повалив, стали закидывать мокрым снегом. Что кошка, что женщина, а на замечания о весе реагируют одинаково! Но и я сдаваться не собирался. С грозным кличем я стал ответно швырять в них снег. Получалось это плохо. Тогда у меня было два варианта: залезть на дерево или убежать. В этом теле по деревьям я ещё не лазил. В начале на меня косо смотрели, а после случая с хвостом у меня появилась железная отмазка. Бегал же я хорошо, чем и воспользовался. — Не уйдёшь! — Притворно грозно крикнула Песчаная Буря. — Уйду! Но если догоните до того, как я прибегу к Совиному дереву, то, так и быть, признаю своё поражение! — Всё эту фразу я выкрикивал отрывками, пытаясь не сбить дыхания. Со спины послышалось «Идёт!», и я ускорился. В своём теле я бегал впереди класса. Сейчас же я был на четырех лапах, и бежал в разы быстрее. Ловко оббегая деревья, и стараясь не сбить дыхание, я невольно сравнил реальность и сцену из кино. Тогда герой на приличной скорости так же бежал по лесу. И вот теперь я, не у экрана телевизора, а здесь, в реальности ощущаю эти чувства. Сумасшедший ритм сердца, удар лап о слякоть, адреналин, когда на крутом повороте я не улетел в сугроб. Я ушел влево, потом пригнулся, потом прыжок, опять пригнулся. Всё это мой мозг выполнял почти рефлекторно, я даже не задумывался о движениях. Будто так и надо. На очередном крутом повороте я слегка обернулся. Мне удалось увидеть Песчаную Бурю с Пестролапкой: обе неслись на небольшом расстоянии с ухмылками на морде. Обе хотели дать мне по морде, не со зла, а по-дружески. Обе стали мне дороги. Дороги мне оказались и Огнегрив с Крутобоком, и Горелый, и Частокол, и Пепелюшка, немного Щербатая... Да что там, даже Коготь не вызывал прежнего отвращения, а неудачные слежки и перепалки перешли в разряд обычных вещей. Я привязался к этому. Ко всему. К этой жизни. Тут есть всё, что мне дорого. И я буду последним идиотом, если позволю кому—то это отнять. Впереди был ручей. Хоть река и находилась в разливе, ручей только—только вышел из берегов. Может, кошки и не справятся, но мне такое препятствие на один зуб. Я добежал до полоски воды и прыгнул. Подо мной была вода. Черная, всепоглощающая жидкость. Сзади кошки охнули. Чувствую, будет мне нагоняй. Но не сейчас. Сейчас я, с счастливой мордой, множествами шрамов, нераскрытыми тайнами и готовой к приключениям пятой точкой будто завис во времени. Восхищение моментом пробралось в каждую клеточку моего тела. Бесценный момент. *** Огнегрив и Крутобок вернулись под вечер, и, отойдя в укромное место, рассказали мне о своих приключениях. Я ожидал многого. На часть с котятами, когда эти дурни бросились в реку спасать бедняжек, не думая о себе я почти не обратил внимания. Что—то мне подсказывало, что худшее впереди. Так оно и оказалось. — Что?! — Не поверил я, когда Огнегрив перешел к той части, где говорилось о помощи Речному племени. И как они умудрились согласиться на это? — Что слышал. Теперь мы будем охотиться и для Речного племени. Рыбы-то у них нет. — Объяснил мне не слишком опечаленный произошедшем Крутобок. В какой—то степени он был рад. Влюбленный идиот. — Но как вы будете это совмещать? А Коготь? — продолжал спрашивать я. — Попытаемся. А Коготь... Будем надеяться, что он хотя бы не сразу догадается. — Сказал Огнегрив. Я вздохнул. Самоубийцы такие самоубийцы... — Я с вами. *** Следующие несколько дней (недель?) слились в один большой недосып. Дабы не злить Когтя охотился я ночью, стараясь как можно чаще показываться на глаза Когтю. Так же делали и Огнегрив с Крутобоком. Дичь мы ловили несколько раз в день, делили поровну, и половину относили в Реку. А чтобы Коготь вообще ничего не заподозрил, то чаще всего мы носили добычу по двое, и лишь изредка втроём: улов легко помещался и в две пасти. Оставшийся же либо следил за границей, или находился около Когтя. Думаю, никого не удивит, что Крутобок реже всего это делал. К его временным отсутствиям все уже привыкли, не замечали. Да и грех был упускать шанс увидеться с Серебрянкой. Так что, либо я, либо Огнегрив мозолили глаза глашатаю, что считалось нормальным поведением. Когтя это жутко бесило, но он терпел. Как мы поздно поняли, это было затишье перед бурей. *** То утро началось в середине ночи, и принесло хреновый улов: две мыши, голубь, да полевка. Закопав грызунов поближе к Нагретым Камням, я с голубем вернулся в лагерь. Сторожил вход Ветрогон, который, если не спал, то тихо дремал. Спокойно пройдя мимо него, и положив птицу в общую кучу, я, с чувством выполненного долга решил поспать до рассвета. Ага, разбежался. Меня разбудил голос Огнегрива. Не разбирая слов, но понимая смысл, я на автомате вышел из палатки, при этом чуть не разбудив нескольких котов. Второй выход встретил меня сырым воздухом, что частично разогнало сонливость. Видно за те пару часов, что мне удалось поспать пошел дождь, а небо затянули облака. Зевнув, я уже пошел за друзьями к выходу... — Огнегрив! Огнегрив! — Я вздрогнул и обернулся. К нам бежал никто иной как Облачко. Судя по тяжелому вздоху сзади родственник белого несчастья тоже обернулся. — Огнегрив! Подожди меня! — Огнегрив! — Передразнил Крутобок. — Почему твой племянник имеет обыкновение появляться в самый неподходящий момент? — Вот тут я был с ним согласен. Я был готов отдать хвост, лишь бы котёнок сегодня спал. — Звездное племя его знает! — Вздохнул Огнегрив. — Куда это вы идете? — Возбужденно пропыхтел Облачко, останавливаясь перед воинами. Видно уже намечтал, что мы его с собой возьмем — А мне можно с вами? — Нет! — Быстро среагировал Крутобок. — Только ученики могут выходить из лагеря вместе с воинами! — А Облачко на него и не посмотрел. Так что я негромко добавил. — А такие наглые котята тем более должны сидеть в лагере. — Но и на меня ему было по барабану. Видно единственным авторитетом тут был Огнегрив. — А я все равно скоро стану учеником! Правда, Огнегрив? Скажи им! — Скоро, но не сейчас. — Попытался сбавить его пыл Огнегрив. — Пока ты не можешь пойти с нами, Облачко. Мы идем выполнять важное военное задание! — Я недоверчиво покосился на горе—ниндзя. Как бы весь лагерь об этой тайне не узнал! — Это тайна? — спросил малыш. — Разумеется. — Прошипел Крутобок. — Особенно для надоедливых маленьких котят. — А я никому не скажу! — Пообещал Облачко. Что-то слабо верилось. — Огнегрив, ну, пожалуйста, возьми меня с собой! — Нет! — Повторил Огнегрив, стараясь не паниковать. — Вот что, Облачко. Сейчас ты возвращаешься в детскую, и если будешь хорошо себя ввести, то попозже я возьму тебя на охоту. Идет? — Попозже? Ну, ладно, — буркнул Облачко и обиженно поплелся в сторону детской. Теперь, когда котёнок отстал мы спокойно вышли из лагеря, и понеслись в сторону реки. — Надеюсь, он не сообщит всему племени о том, что мы с раннего утра отправились на задание? — Озвучил общую мысль Крутобок. — Позже будем беспокоиться! — Оборвал его Огнегрив. — Или беспокоиться уже поздно. — Буркнул я. Но, к счастью, но этом обсуждение Облачка закончилось. Разойдясь на небольшое расстояние, мы начали охоту. Увы и ах, но кроме полудохлого воробья, который был мною же съеден, дичи больше не попалось. Хотя не так уж долго я и искал. Откопав свой ночной улов, я пришел на обозначенное место возле Нагретых Камней, где свернулся клубочком и уснул. Я так часто делаю, так что Огнегрив с Крутобоком вряд ли удивятся. Пожелав себе спокойной ночи, я провалился в сладкие объятия сна. *** Разбудил меня настойчивый тычок в бок. Открыв глаза, я увидел морду Огнегрива. Крутобок уже нетерпеливо топтался возле поваленного дерева. Всё это время мы перебирались через него. И уже приловчились в этом деле. Я, схватив свою долю дичи, побежал к нему. Даже втроем мы довольно быстро пересекли препятствие. А там пару метров — и временный лагерь Речного племени! Как всегда, нас кто—то встретил. На этот раз это была сама глашатая, Оцелотка. — Добро пожаловать! — С тех пор как из—за Грозы погиб её возлюбленный она ненавидела нас всем сердцем. Но нынешние обстоятельства заставили её круто изменить своё мнение. Мы влезли под ветки боярышника, и нам открылся унылый вид на временный лагерь. Хоть речные коты и пытались обустроиться как следует, им явно не хватало лагеря. Мох под кустом шел одной линией, а не большим кругом, как было принято, да и удобней. Остальные палатки были чуть дальше, и я редко их видел. Найдя глазами кучу с добычей, я бросил туда дичь. Тут же воин, в котором я у знал Камня, стал что—то говорить о добыче. Но я не обращал на него внимание. Оно было приковано к Огнегриву. Тот очень странно смотрел на воина. С грустью? Нет, тут что—то другое. Это связано с тем, что сказала ему Лужица? — Я отнесу еду старейшинам. — Вызвалась Серебрянка и, обернувшись к Крутобоку, тихо попросила. — Помоги мне, пожалуйста. Возьми кролика. — Крутобок, естественно, не спорил. Я удивленно посмотрел на Серебрянку. Она впервые так открыто флиртовала с Крутобоком. Судя по взгляду Огнегрива он разделял это мнение. — Огнегрив, может, пойдешь со мной к королевам? Они давно хотят лично поблагодарить тебя! — Огнегрив согласился, а мне ничего не оставалось, как присоединиться. Впрочем, долго он задерживаться не стал. — Ты не мог бы показать мне, куда пошел Крутобок? Нам надо поскорее идти, пока нас не хватились! — Попросил он Камня. Тот любезно согласился. Старейшины расположились неподалеку, и, насытившись, грели свои старые кости на солнце. А вот Крутобок с Серебрянкой тут же бросились к нам. Благо Камень уже ушел. А Крутобок глядел на нас желтыми глазами, в которых читалась смесь многих чувств. — Огнегрив! Острый! Вы не поверите! Знайте, что сказала мне Серебрянка?! — На одном дыхании выпалил Крутобок. Видно у него была очень важная новость. У меня скрутило живот. — Что? — Спросил Огнегрив, и в его голосе были мои чувства. — Только прошу тебя, говори тише! — Я кивнул. Глухим старикам всё равно, но вот остальное племя на слух не жаловалось! Крутобок возбужденно наклонился к нам. Казалось, ещё немного, и чувства у него из ушей полезут. Я же приготовился к худшей новости. — Серебрянка ждет котят! Моих котят! — И тут я понял смысл фразы «земля ушла из-под ног». Котята... От Крутобока... — Твоих котят? — Кажется, Огнегрива эта новость не обрадовала. — Вы оба в своем уме?! Теперь все пропало! — Ну… вовсе не обязательно. Я, например, уверен, что котята навсегда соединят нас друг с другом! — ответил счастливый Крутобок. — Вы принадлежите к разным племенам, дурачина! — Зашипел Огнегрив. — Острый, ну хоть ты ему скажи! — Но я, находясь в состояние глубочайшей задумчивости, никак не отреагировал. — Острый? — Он легонько пихнул меня. Я тупо перевел на него взгляд. — Котята... — Потом взгляд переместился на Крутобока. — А не рано ли? — Огнегрив с удивлением посмотрел на меня. — И это всё что тебя волнует? — спросил он. — Ну нет... Ну просто... Ну котята... Ну рано как-то... Котята... Мой ровесник... И котята... — Дальше мой монолог скатился на шепот, и слушать его не имело смысла. Но эта новость меня убила. Котята в моём возрасте! Мне же пятнадцать! А тут уже... Котята... — Мы уходим. — Раздалось над моим ухом, что и вывело меня из задумчивости. Но прежде чем уйти, я всё-таки посмотрел на счастливых родителей, и сказал: — Поздравляю! Надеюсь, что всё будет хорошо. — Серебрянка радостно кивнула, а Крутобок гордо повел усами. До тех пор, пока мы не очутились на родной территории, наша компания шла в молчание. И лишь спрыгнув с бревна Огнегрив заговорил. — Думаю, нужно пойти на охоту... — И тут моё сердце остановилось. Послышался знакомый голос. — Огнегрив! Эй, Огнегрив! — И к нам на встречу из—за кусты вылетел Облачко. Огнегрив с Крутобоком начали выяснять, что он тут забыл, а я на автомате принюхался. И понял, что даже если они заткнут Облачко... Нет, не так. Теперь я бы отдал хвост, лишь бы тут был только Облачко. Потому что в один отвратительный момент из—за кустов появился Коготь. Дальнейшее я помню в тумане. Тогда я понял, что мы действительно попали. Когда мы вошли в лагерь, множество глаз тут же стали изучать нас. А посередине поляны был Частокол. Проходя мимо него Коготь что—то прошептал. Я не разобрал слов, но Частокол нахмурился. А потом мы оказались в пещере предводителя. Разбирательство шло не долго, и, Аллилуйя!, не при Когте. А вердикт был прост как день: мы имеем ровно те привилегии, что и ученики, так что и спать и есть нам придется вместе с ними. Это было ужасно, но лучше, чем если бы Коготь нас убил. Намного лучше. Выйдя из палатки предводителя, я переглянулся с друзьями. Взгляд у нас был печальным. — Вот и наша карма пришла. — Заключил Огнегрив. — Угу. — Крутобок уже витал в облаках. — Могло быть и хуже. — Я чуть улыбнулся. День был в самом разгаре, и, несмотря на сырость, я надеялся что—то поймать. — Может, поохотимся с Песчаной Бурей? — Предположил Огнегрив. Я кивнул. Крутобок что—то пробурчал. Но, увидев песчаную спинку воительницы, все трое тут же бросились к ней. Может, и у этого дня есть шанс закончиться бесценно...