Замена судеб

Я лежал на траве, под теплыми лучами солнца. Солнечная ванна — не то, что воитель должен делать вместо охоты, но под ближним кустом валялась тушка кролика и пары мышей, так что отмазка если что была. Я посмотрел вверх. По голубому небу лениво ползли белые тучки, светило яркое солнце, и все проблемы казались незначительными. Зеленые верхушки деревьев частично закрывали небосвод, создавая блаженную тень. Ветерок шумел среди зеленых листочков, создавая приятный для ушей шум. Лучи солнца падали вниз, прорываясь среди зелени. Где-то стрекотали кузнечики, играя только им ведомые песни. Я посмотрел на траву. Вот на лепестке ромашки сидела божья коровка. Сама красная, как спелая клубничка, а на крыльях черные точки. Я начал их считать, но она улетела. Остался листок, плавно покачивающийся от моего дыхания. Я поднял лапу и легонько прижал его. Он согнулся, а сам цветок грустно опустил макушку, будто не понимая, за что его прижали. Я убрал лапу. Стебель тут же радостно выпрямился, а цветок потянулся к небу, радостно подставляя свои лепестки под лучи солнца. Я последовал его примеру, и подставил солнцу спину. Лежа на животе я смотрел на лес. Такой родной, такой красивый. Кажется, прошло сто лет с моей первой встречи с зеленым великаном. Это было осенью, когда золотые цвета раскрасили его. Зимой белоснежный цвет снова преобразил его. Весной всё перерождалось, чтобы окрасить лес в новый цвет. И вот он — зеленый. Прекрасный. Родной. Кажется, я уже не смогу без него жить. А сможет ли Белыш?.. Прошло несколько дней с похищения (официально его объявили похищенным) Белыша. Частокол ликовал. Оруженосцы тосковали. Огнегрив злился, а Песчаная Буря его утешала. Я же сохранял нейтралитет. С одной стороны, жалко дурака. Но ведь он сам виноват… И была ещё одна причина, по которой я не особо зацикливался на похищении оруженосца. Это был город. Я не помнил к нему дорогу, или заставлял себя поверить, что не помню, и счастливо жил в племени. Мне здесь хорошо. Я стал сильнее, я участвовал в битвах, я в волю охотился, и чувствовал себя счастливым. И в город я идти не собирался, нет. Просто я невольно начал вспоминать родных. Как они там? И прижился ли кот в моем теле? Или меня считают первым психом в школе? Или же он исправил мою жизнь, как я исправил его? И сдал ли он экзамены? Ходит ли на карате? Поладил ли с Лиз? Как там она? По-прежнему зубрит всё без разбору? А как мама? Папа? Заметили они подвох в поведении сына?.. Столько вопросов и ни одного ответа. А нужны ли они? Почему бы мне просто не забыть про ту жизнь? Она уже ничего не должна для меня значить. Я уже не вернусь туда. Даже если бы мне предложили, я бы остался здесь. Здесь мое место. И не судьба ли это — найти желанную жизнь в теле кота? Такой шанс выпадает не каждому, и я не собираюсь упускать его. Кажется, забыть всё — лучшее решенье. Позади меня хрустнула ветка. Я обернулся, хотя уже учуял запах и знал, кто стоит там. Частокол. — Что ты тут разлегся? Дел что ли нет? — Добрый старый наставник. Ну не похвалы же от него ждать? Это было бы слишком наивно. Я указал на куст. — Я уже наловил добычу. Могу я теперь немного отдохнуть, тебе так не кажется? — Частокол тщательно обнюхал добычу, а потом подошел ко мне. Его взгляд выражал вселенское неодобрение бабушки, у которой внук не голоден. — Это не дает тебе право бездельничать. При Когте такого беспорядка не было. — Я напрягся. При Когте такого не было… Но он был глашатаем! Это что за игнорирование Синей Звезды? Как будто она уже не предводительница, а племенем правит Огнегрив. Хотя по сути оно так и есть… Эту мысль я не стал озвучивать. — Вот он был глашатай. Не то, что этот домашний. — Последнее слово он буквально выплюнул, словно гниль. Я поспешил вступиться за друга. — Этот домашний, — я передразнил тон Частокола, — спас наше племя от твоего идеального глашатая. Если бы не он, то Синяя Звезда… — Умерла. — Закончил за меня Частокол. — Ну и что? Сейчас она ничего не делает. Племенем правит домашний, дожили! Мы — посмешище в лесу. Да где это видано?! — Частокол начал меня злить. — Да если бы не Огнегрив Коготь уничтожил племя! — Воскликнул я. — И как же? Убил бы этого домашнего дармоеда? И пусть! Если бы мне сказали, что после его смерти предводителем станет Коготь, я бы сам убил его, и глазом не моргнув. — И тут я сделал нечто неожиданное. Вскочив с места, я сбил Частокола с ног, и прижал к земле. — Хватит с тебя убийств. — Прошипел я. В глазах Частокола я увидел страх. Он понял, что я знаю. — Коготь ради власти убил Ярохвоста. Коготь ради власти готов на всё. А ты, как послушная кукла идёшь за ним, ты… — Замолчи! — Частокол ударил меня задними лапами в живот. С громким «ох!» я повалился на землю, но тут же вскочил на ноги. — Ты ничего не знаешь о Когте! Он мог спасти это грязное племя! Оно прогнило! Домашний, грязнокровка, и… — И кот из чужого племени, ты это хочешь сказать? — Крикнул я. — Да! — Глаза Частокола лихорадочно блестели. Это был не тот наставник, не тот кот, которого я уважал… — Ты мог исправиться, ты мог пойти с Когтем… — Нет! Слышать об этом грязном предателе не хоч… — Частокол прыгнул. Это было внезапно. Я попытался увернуться, но было поздно. Он повалил меня, но я тут же ударил его задними лапами в живот, и мы покатились с холма вниз. Мы кусались, царапались, шипели, и пытались причинить как можно больше боли друг другу. В итоге всё закончилось внезапно. Мы упали в воду. Частокол тут же отцепился от меня, и стал барахтаться, пытаясь плыть. Я же просто встал на песок, потому что тут мелководье. Тут я понял, что мы не одни. Я осмотрелся. С берега на нас смотрел Огнегрив, Песчаная Буря, Кисточка, и Ветрогон. Видно пришли набрать воды для королев. Засуха всё же. — Частокол, тут мелководье. — Он тут же встал на землю. И тут же заметил патруль. Наградив меня злобным взглядом, он гордо прошел мимо котов, и исчез в лесу. Я тоже выбрался на берег. — И что это было? — Спросил Огнегрив. — Ничего. — Ответил я. Не мог я при всех рассказать ем такое. И какая муха Частокола укусила? Уж не Коготь ли её имя? — А я думала, что ты к нему хорошо относишься. — Сказала Кисточка. — Да забудьте, мы просто поспорили. — Тут я вспомнил о дичи под кустом. — Мне надо дичь забрать, я пойду. — Стой. — Сказал Огнегрив. Я с удивлением посмотрел на него. — Частокол твой бывший наставник, и сейчас не лучшее время для выяснения отношений. — Понятно. Больше такого не повторится. — Сказав это, я побежал к кустам, где оставил дичь. Множество мелких царапин горело огнем, а плечо кровоточило. Шерсть на боках висела клоками, местами забрызганная кровью. Возле заветного куста я посмотрел на свою лапу. Она была в крови Частокола. Дожили. Я взял дичь, и пошел в лагерь. И какого черта с ним случилось? Год назад это был другой кот — мудрый, рассудительный наставник. Без него я бы не стал воителем. Без него я бы не смог тренироваться по ночам. Он объяснил мне законы племен, он указал мне путь воителя — так какого черта он сейчас творит? Почему он решил примкнуть к Когтю и считает его центром вселенной? Когда началось это слепое доверие предателю? Почему он предал племя ради него? Я помню тот бой. Он убийца. Он предатель. Да, об этом никто кроме меня и Горелого не знает. Но Огнегриву с Крутобоком мы рассказали часть правды. Я сам попросил Горелого молчать. Я сам разберусь со своим наставником. Потому что я его уважаю. Потому что я надеюсь, что он может исправиться. В племени только я на это надеюсь и верю в Частокола. Я вижу, все уже давно разочаровались в нем. А я хочу надеется, как бы глупо это не выглядело. Я хочу сохранить честь Частокола. Хочу попытаться избавить его от Когтя. Даже если это будет означать смерть одного из них. С такими нерадостными мыслями я дошел до лагеря. Возле него меня ждала Пестролапка и Уголек. Возле её лап лежали травы. — Частоколом сейчас занимается Щербатая. Мы решили, что тебя лучше будет подлечить здесь. Уголек заберет твою добычу. — Объяснила мне Пестролапка. Я положил дичь возле Уголька. Оруженосец взял её и скрылся в зарослях ежевики. — Что ж, я готов — лечи меня полностью. — Пестролапка так и поступила. Сок от целебных трав немилосердно щипал, но что поделать. — И что вы с ним не поделили? Ты же был к нему ближе всех в племени! — Сказала Пестролапка, прижимая паутину к ране на плече. — Ну вот такие вот у котов споры, что поделать! Вспомнить Огнегрива с Крутобоком зимой — то же самое… — Сказал я, пытаясь не зашипеть от боли. Щиплет! — То они, то вы. Истощайте целительские запасы! Не напасёшься на вас, коты вы. Миритесь побыстрее, а то кусать вас буду я. — Шутливо погрозила Пестролапка, заканчивая обработку ран. — Ой, страшно то как! Больше не буду! — Рассмеялся я. Она шутливо боднула меня. — Закончила, вояка. — Я осмотрел себя. Выглядел приличней. Шерсти на боках не доставало, плечо было в паутине, шерсть местами зеленая, — а в остальном жив здоров. — Спасибо что подлечила! — Она задумчиво кивнула. — Острый. Нам надо поговорить. Отойдем? — Я кивнул. Что она хочет? Мы шли не долго, молча, и остановились недалеко от Гремящей Тропы. — Что случилось? — Она долго молчала смотря вдаль. Я её не торопил. Вскоре она заговорила. — Острый… Ты ничего не скрываешь от племени? — Меня как будто с большой высоты бросили в холодную воду. Я ответил, стараясь сделать голос твердым. — Мой секрет ты знаешь, так… — Я не про это. — Оборвала Пестролапка. — Острый, знаешь, почему я уже год в ученицах? Звездное племя так решило. Они покарали меня за сомнение. Знаешь, из-за чего я начала сомневаться? Из-за веры Двуногих. Глупо, да? Но это так. «Стерегись знающего правду, но скрывшего её, потому что не постижимы его мысли.» Уж не про тебя ли Звездные предки говорили? — А мне откуда знать? Ты целительница, вот и ломай над этим голову. — Тоном обиженного котёнка сказал я. На самом деле мне было не до обид. Эти Звездные предки решили доконать меня? Сам я разберусь с Частоколом, не лезьте в это! Но мысли эти я не озвучил. — То есть ты ничего не скрываешь? — Я хотел ответить, но тут услышал шум приближающегося Чудовища. Мы отошли и стали ждать, когда оно проедет. Скоро показался темно — красный бентли. Мысленно я отметил, что у моего отца такая же. У него и половины города. Но когда он подъехал я увидел знакомые номера. А потом машина выехала с дороги. Пестролапка что-то воскликнула, но я её не слушал. Я побежал вдоль дороги за Чудовищем. А оно ехало по обочине виляя из стороны в сторону. И как бы я не старался, я не смог его догнать. Он умчался вдаль, а я продолжал бежать, постепенно замедляясь. Когда я добежал до Четырех Деревьев, то услышал звук удара. Удара машины об дерево. И хоть легкие горели огнем я прибавил темп. Машину я увидел только миновав место Совета. Она окончательно съехала на обочину ну и закончила свой путь врезавшись в дерево за территорией племени Теней. Подойдя ещё ближе я понял, что капот полностью раздолбан. Что с отцом я не видел. — Чего ты… Так… Рванул?.. — Спросила подбежавшая Пестролапка борясь с отдышкой. — Там мой отец. — Ответил я. — Чего? — Не поверила в услышанное Пестролапка. — Там мой отец. — Повторил я, сам не веря своим словам. Что он тут делает? Почему произошла авария? Жив ли он? — Это его машина. Я… я хочу посмотреть на него. Я пойду… — И тут Пестролапка укусила меня за рану на плече. Я вскрикнул и с удивлением уставился на неё. Её глаза смотрели с… сочувствием? — Он тебя не узнает. И ты ничем не можешь помочь. — Я хотел ответить, но она была права. Я снова оказался беспомощным. Тогда я лег на траву. — Я собираюсь дождаться скорой. — Она молча легла рядом. Мы стали ждать. Беспокойство острыми когтями терзало меня изнутри. Я никогда не собирался возвращаться назад, но я не хотел, чтобы мои близкие умерли. Отец почему-то не справился с управлением. Инфаркт? Инсульт? Какая болезнь его мучает? Это из-за кота в моем теле? Что он сделал, что отцу стало в пути плохо. Может, сбежал из дома? Или убил кого-то? Господи, он же сейчас наверняка истекает кровью! А что, если… — Возьми их, тебе полегчает. — Пестролапка дала мне что-то похожее на маковые зерна. Это было крепкое успокоительное. Я провалился в сон, периодически просыпаясь и смотря на машину. Во сне меня преследовало моё тело с ножом, наркотиками, вместе с Когтем, и душа Огнегрива. Скорая приехала на закате. Они быстро погрузили отца (у него была кровь на лбу, а сам он был без сознания) и уехали. Наверное скоро приедут за машиной… — Давай вернемся в лагерь. — Позвала меня Пестролапка. Я не ответил. Я волновался за отца, за себя, за Лиз… Мне хотелось одного. — Пестролапка… Возвращайся одна. Я пойду в город. — Она снова укусила меня за плечо. Я вскрикнул. — За что? — За такие мысли. — Она зло на меня посмотрела. — Острый, кем бы он тебе не приходился раньше сейчас ты лесной кот. Ты не можешь так взять и уйти. — Но… — Никаких но! — Рявкнула она. — Тебя он не узнает, Двуногие тебе ничего не скажут! Ты там лишний! Отпусти уже своё прошлое и живи жизнью воителя! — Эти слова задели меня за живое. В глубине душе я уже знал это. Никогда, меня никогда не узнают в этом теле. Я никогда не волновался из-за этого, но теперь беспокойство за отца заставило меня пожалеть об этом. Но тут Пестролапка сказала то, что окончательно меня убедило. — У тебя есть отец в племени. Не родной, сварливый, угрюмый, но родной для тебя. Или ты забыл, как восхищался Частоколом? — Я поморщился как от удара. Да, она опять права. Частокол, давший мне навыки для моей счастливой жизни. Он действительно как отец для меня. Даже сейчас. Я обернулся. Машина одиноко стояла под деревом. Возле неё была кровь. И как я мог надеяться найти отца?.. Я посмотрел на Пестролапку — Хорошо. Давай вернемся домой. Но ты не против… немного уменьшить свои запасы маковых зерен? Боюсь кошмары плохо скажутся на моей активности. — Она улыбнулась. — Ты будешь спать крепко, как старый барсук. Обещаю.