Девять жизней

Кё привык драться по утрам и вечерам, до и после обеда, в школе и дома, но ещё никогда он не просыпался от того, что кто-то пытался отколотить его, не дожидаясь пробуждения. Ну что на этот раз? Он ведь даже не проснулся толком, чтобы кому-то насолить! Он тщетно пытался заблокировать яростные атаки, но спросонья даже не мог сообразить, где находился соперник; а тот, казалось, нападал со всех сторон одновременно. Получив прицельный удар по лбу, Кё пошатнулся, и в тот же миг в коридоре раздался топот. Кажется, домочадцы ещё не настолько сильно ненавидят его, чтобы оставить его один на один с… преступником? Грабителем? Что за фурия на него напала? — Ну-ну, Кагура, не стоит так горячиться, — сонно протянул Сигурэ. — Может быть, мы все сейчас пойдём на кухню и спокойно поговорим за чашечкой чая? Кагура?! Кё выдрал свои волосы из её цепкой хватки и на всякий случай отошёл в противоположный угол комнаты. Но та уже не пыталась вытрясти из него душу; по своему обыкновению она угомонилась так же быстро, как и вспылила. Но не успокоилась: несколько раз шмыгнув носом, она вдруг залилась слезами, пряча лицо в ладонях. — Простите за беспорядок… и за вторжение, — прорыдала она. — Просто когда я узнала, что Кё… и Тору… я не смогла себя сдержать. — Моё предложение теперь уже не просто предложение, а настойчивая просьба, — Сигурэ посерьёзнел очень быстро. Приобняв Кагуру за плечи, он увёл её прочь, несмотря на слабое сопротивление. Следом за ними выскочила Тору, на лице которой застыло выражение полнейшего ужаса. Кё искренне жалел её: снова она будет чувствовать себя виноватой и снова безо всякой причины. — Момидзи… я ему устрою, — сквозь зубы прошипел он, забыв о том, что рядом по-прежнему находился Юки. — А мне кажется, он сделал вам обоим одолжение, — не веря своим ушам, Кё поднял взгляд. — По-твоему, лучше никому ничего не рассказывать как можно дольше? Впрочем, это так на тебя похоже. Всегда всё держишь в тайне, прячешься… — Замолчи, — Кё сделал шаг вперёд, как будто собирается наброситься на него, но на самом деле на это не было ни сил, ни желания. — Я не обманывал её. Я ничего ей не обещал, — он что, откровенничает перед Юки? Что с ним, что вообще происходит? — Это правда, — Юки признаёт его правоту? Мир точно сходит с ума. — Но иногда молчание — тоже ложь. День ещё не начался, а на него уже навалилось столько проблем. Как, спрашивается, он должен их решать? — Кагура, что ты действительно чувствуешь к Кё? — слышался их кухни голос писателя. Кё сжал кулаки: Сигурэ не может без своих замашек психолога-самоучки. — Ты его любишь? — Да, я… я думаю, я… — Кё приблизился ещё ближе к двери, стараясь различить бормотание. — Я так привыкла любить его. — Ты приучила себя к этому?.. Странно, что Тору до сих пор не произнесла ни слова. Кажется, её вовсе не было там. Куда она исчезла, неужели убежала, решила не мешать им; не исключено, что даже покинула их дом навсегда. И всё из-за него, снова! Но почему же она не боролась, решила исчезнуть? Да он и сам не лучше, понял Кё: вместо того, чтобы объясниться, стоит за дверью и подслушивает. Неподалёку раздались тихие шаги. Тору не ушла, не собиралась уходить. Собравшись с духом, Кё взял её за руку. Не могли же они вечно стоять по разные стороны от раскрытой двери. Держась рядом, они прошли внутрь, и тогда Кё понял, что не может заставить себя говорить. Он всегда не был хорош в этом; дела ещё куда ни шло, но слова… Почему они всегда так ценятся? — Думаю, раз Кё сумел изменить кое-какие свои привычки, тебе давно пора последовать его примеру, – нет, он был неправ насчёт Сигурэ: тот всегда вмешивается очень к месту. Между Тору и Кагурой есть одно значительное отличие: первая, в отличие от второй, не старается показать ему свою привязанность. Это получается как-то само собой. Подхватив свой рюкзачок, Кагура, не оборачиваясь, пошла к выходу. Кё хотелось разодрать кулаки об стену, разбить окно, а лучше всего, исчезнуть с этого места, переждать катастрофу в укрытии, но для него всё это уже пройденный этап. Больше он так поступать не будет. Он с трудом нагнал её у ворот. — Хочешь убить меня? — тихо спросил он, криво улыбаясь; ничего лучше не пришло ему в голову. — Честно говоря, куда больше я хочу убить её, — Кагура вытерла глаза и покачала головой. — Это ужасно, я знаю. Это… пройдёт, наверное. Нет, даже не так, это точно пройдёт. Но не сейчас. — Буду ждать, — может быть, в словах Юки была доля истины: даже такой конец лучше его отсутствия. — А пока я, пожалуй, запишу смерть Тору на свой счёт.