Шоколадная глазурь

      Перри резко распахнула глаза, потеряв эту пространственную невесомость в сознании. Сон отошел на два шага назад, уступая место реальности. Она громко дышала, все время подхватывая недостающий воздух ртом, словно эти вдохи поддержат её, не дадут снова уснуть и оказаться в этом смятенном кошмаре чувств. По коже пробежали мурашки, отдавая пульсацию в виски. Перри беззвучно, быстро моргала, каждый раз содрогаясь от очередной порции мыслей возвращения в тот ужас, страх, растерянность.       Минуту лежала неподвижно, смотря куда-то в потолок, который теперь уже стал полноценным белым полотном, а не размытым пятном полусонного зрения. Эдвардс провела рукой по мокрому лбу. По спине пробежали мурашки, отчего тело съежилось, а руки стали невыносимо холодными. Перри прислонила их к футболке, оттянув ткань на пальцы и укутав в свое тепло. Невольно заметила, что уснула прямо в домашней одежде, не соизволив поменять её на пижаму. Тут же отругала себя за такую небрежность и повернула голову на право, стремительно оттолкнувшись ближе к краю кровати.       Рядом с ней лежала девушка, с рубиновыми волосами, которые аккуратно сползали на её шею, такую длинную и тонкую. Ладонь спряталась под зеленую подушку, а вторая схватилась за талию, пальчиками сжимая серую майку. Девушка спала как-то по-хозяйски, словно именно это и была её постель, словно сейчас с ней не лежит кто-то ещё и не содрогается от холода.        Перри перетянула одеяло на себя, выхватив кончик из-под коленей девушки. Та невольно дернулась. Тяжело вздохнула так, что спадавшие на лоб пшеничные волосы Перри разлетелись по всей макушке. Девушка приоткрыла рот и совсем расслабилась, снова окунаясь в свой сон, наверное, самый сладкий в этой комнате. Согнула ноги, скомкав свою часть одеяла и открыв тело навстречу утреннему холоду.        Эдвардс стала всматриваться в лицо незнакомки, как это и бывает обычно после ночных кошмаров. Она в упор её не помнила. Никак не могла понять, где же видела эти веснушки на оливковых щеках, не могла узнать курносый нос, широкие плечи, худые руки. Даже браслет золотисто-темного цвета, напоминавший больше тонкую нить для шитья, подаренный ею самой же в день дружбы.       Девушка сделала ещё один глубокий вздох, на этот раз подняв плечи вверх и ответив на вышедший воздух быстрым морганием. Распахнула глаза, сразу же устремив всю свою лазурь на Перри. Поморщила лицо, скривив еле заметную улыбку.       - Перри, хватит так на меня пялиться, - в голову ударил этот бархатистый певчий голос, с самым высокими тембром.       Ну конечно! Как она была глупа.       - Джейд, - разулыбалась Эдвардс, словно ребёнок, получивший долгожданный подарок.       Фервол уткнулась носом в ладони, останавливаясь у края глаз. Чертыхнулась, встряхнув головой, видимо, пропуская через себя зевок. Откинулась на подушку, вытянув руки вперед.       - Как спалось? – неожиданный вопрос выгнал Перри из своих мыслей, заставив двусмысленно отмахнуться рукой.       - Очень плохо. Словно ночью кто-то приходит и специально роется у меня в голове, пытаясь вызвать все эти кошмары.        Джейд поджала губы.       - А кто его знает. В мире полно всякой мистической нечисти.       - Так значит нечесть? – Перри удивленно подняла брови, выпрямляя губы в одну тонную линию. – Кажется, кто-то утверждал обратное.       Фервол закатила глаза. Встала с кровати, медленно продвигаясь к окну. Сжала пальцы в один кулак, лениво потянувшись вверх и встав на носочки. Опустила задравшуюся майку, схватила кофту со спинки стула и оттянула рукава себе на подушечки пальцев.       - Я не утверждала, а просто успокаивала тебя. Это разные вещи.        Перри шмыгнула носом. Ночной сквозняк здорово повлиял на её здоровье. Зарылась пальцами в волосы, сжимая их у самых корней. Впилась короткими ногтями прямоугольной формы в свои плечи, выуживая изнутри все самое плохое, как будто именно это поможет ей скрыться от всех этих кошмаров, преследующих её уже которую ночь. Сжалась на простыни, скомкивая белоснежное постельное белье, на фоне которой кожа становилась почти неотличимой, без всяких изъянов, слившись тоном с постелью.       Глупо полагать, что эта кутерьма прекратится в скором времени. Такое быстро не проходит. Сначала оседает где-то в глубине сердца, потом поднимается все выше и выше, застревая сухим комком в горле, далее оказывается на поверхности, мучая каждым своим новым ударом, отчего человек сходит с ума. У Эдвардс пока ещё самая начальная стадия, но психика не выдерживает даже такое малейшее давление. Уже где-то под ребрами начинает колоть, сердце бешено отбивать ритм, а дыхание замирать. Она трусиха, самая настоящая. Трусиха, не сумевшая побороть страх перед обыкновенным сном.       Но ведь это не то, что снилось прежде. Совсем не то. Куда же подевались те милые сны, исходившие из доброты внутреннего мира? Куда делась та уверенная в себе и каждом своем действии девушка?       Перри мысленно прокляла наступившее утро, которое началось не с самого приятного момента. Собрала все с силы в один кулак, сжавшийся у грудной клетки. Решительно направилась за Джейд.       «Наверное, сейчас она безумно счастлива наступлению нового дня. Не то, что ты, Эдвардс».       Перри фыркнула, прогнав прочь внутренний голос из головы.       «У неё настал день новых общений, прежней любви, а ты что? Мучаешься от глупых кошмаров?».       Теперь уже рык вылетел откуда-то изнутри, совсем не похожий на звуки Перри Эдвардс. Она определенно сходит с ума. Злится, издает утробные хрипы, стоны, каждый раз погружаясь в воспоминания сна. Почему все это происходит? Почему именно она?       Джейд окинула подругу оценивающим взглядом, сдвигая тонкие брови в одну линию. Перри тут же очнулась. Нахлынувшие мысли ударились об прочную стенку самоконтроля, погибая в отчаянных попытках прорваться дальше, сломить наигранную силу, сдавая хрупкость с поличным. Плутовато улыбнулась, прищурив глаза.       Выждав положенную минуту напряженного молчания, Джейд обиженно развернулась в сторону кухни, направляя свой взгляд на гору немытой посуды и мусорный хаос. Последовал тяжкий жест плечами, отчего появилась до странности холодная дрожь, отдающая свои симптомы куда-то в спину. Руки заледенели, прячась в карманы шорт и сжимая комок ткани внутри.       - Мне холодно, - произнесла девушка.       Перри напыжилась, раздражаясь нормальным для человека чувствам, которые испытывает подруга в данный момент. Её губы образовали грациозную линию, и лоб изогнулся в складках, а и так пугающий вид стал еще более болезненным.       Вопреки всей робости, которая образовала внутри,нежелательный комок комбинации из ужасного желания упасть на пол, укрывшись совсем от мира людей и с каждой секундой тяготеющего рвения выпустить мысли наружу, Эдвардс произвольно потянулась к бомберу, протянув его Джейд. Та благодарно скривила улыбку.       Перри передернуло. Сегодня определенно что-то пошло не так, потому что колебание каждого органа внутри тела никак не давало покоя. Её трясло, словно вот-вот колени подогнутся, и она упадет, не имея сил даже встать. Она морально истощена, ей необходима опора, необходимо чувство спокойствия. Перри совсем наплевала на отчаянные попытки восстановить прежние эмоции, собраться в единое цело. Кровь прилила к вискам. Тело покосило. В глазах уже совсем потемнело, но Эдвардс вздернула подбородок и расправила плечи.       Уверенным шагом приблизилась к столу, опираясь на кухонную тумбу. Окинула взглядом обстановку, решив, что вчера здесь прошла вечеринка, но в голову сразу же всплыли памятные моменты их боя едой. Уголок рта поднялся вверх, образовывая на лице скромную улыбку. Только Джейд спасала её, вытаскивала из омута ужаса, помогла, принося с собой тонну веселья.       «А ты, Эдвардс, как упрямая зануда, не принимала всего этого».       Ты совсем сошла с ума, стала похожей на призрака с огромными синяками под глазами и с самой бледной кожей.       - Перри, - Джейд насупилась, остановилась методично собирать мусор с пола, потом, после густой тишины, наполненной тяжелыми всхлипами Эдвардс, снова продолжила. – Перри, все хорошо?       Схватила подругу за руку, вцепилась в плечи, начала трясти, иногда произнося лишь её имя.       Эдвардс нервно дрогнула. Черт, её трясло. Трясло до самых костей.       Перри пространственно кивнула. Какая-то жидкость, наполненная жутью, темнотой, страхом, мерзостью полилась тонким ручьем в её голову, заполнила мысли, постепенно ломая стенку контроля, на этот раз перетягивая победу на себя. Почувствовала, как все раны на сердце в раз оживились, словно делая кипящее клеймо в голове, в сознании. Неожиданный удар по руке. Она поняла, что Джейд приводит её в чувства. Перевернула ладонь, заметив багровый цвет на ее линиях и жгучее чувство. Непривычно захотелось этой мерзлоты тела, чтобы моментально охладить кожу. Но сейчас все пылало. Кровь приливала к вискам, вызывая сильную пульсацию на запястьях. Заметила краем глаза вздымающую грудь подруги, которая наполнялась воздухом столько часто, что казалось, словно сейчас его совсем не остается, потому что уже давно пересохшее горло и громкое дыхание требовало нового запаса кислорода.       Эдвардс впала в ступор. Опять. Черт, как же это все надоело. Она смотрела в одну точку, почти не моргая. Не дышала, лишь нервно цепляла воздух носом.       Джейд скривилась, медленно обводя взглядом Эдвардс. Такую маленькую, испуганную шестнадцатилетнюю девчонку.       - Перри! – снова отчаянный крик.       Вперила себе, что будет бороться до последнего.       - Перри! Перри, черт, очнись! Перри! Ты мне нужна здесь, нужна именно сейчас!       Громкий вздох. Широко открытые глаза и бешенный взгляд. Сглотнула комок в горле. Облизала нижнюю губу, сразу же прикусив ее. Джейд так близко. Настолько близко, что её духи и запах мыла отбило желание чувствовать что-то другое. Она рядом. Здесь, с ней.       Перри разжала стиснутые зубы, поворачиваясь к Фервол. Расслабила хорошо выделяющиеся скулы, отчего её лицо стало более нежным, без этих неровностей.       - Все хорошо. Дыши, - требовательный тон Джейд всегда заставлял повиноваться.       Фервол нервно отвернулась. Ядовитая тишина провоцировала коллизию между ними.       - Я хочу знать причину твоих неожиданных ступоров.       Веки тяжелели, глаза сами просились окунуться в темноту, но Перри упорно сжалась, не допуская малейших не проверенных мозгом действий.       - Я не знаю. Джейд, - протянула руку к другой, той, что намного темнее. Зацепилась пальчиками за локоть, притягивая к себе. – Прошу, прости, что тебе приходится каждый раз возвращать меня на землю.       - Но ведь это не нормально. Так не должно происходить!       Она все ещё стояла спиной к подруге. Сердце застучало безумно быстро.       - Иди в ванную. Мы опаздываем в школу.       Джейд приподняла подбородок, как обычно делая это, когда считает себя неуверенно или же лучше других.       Встретилась лицом к лицу с подругой. Вдруг эта пустота в глазах исчезла, распадаясь на маленькие кусочки. Ребенок в ее глазах убежал, методично делая куличи в песочнице. Осталась лишь еле сдерживаемая себя девушка, которая обвивала своей строгостью и грацией сознание. Кажется, злость, ставшая уже хронической, хитро улыбалась, кривя лицо в подозрениях. У неё никогда не будет нормального поведения. Никогда.       Это же Перри Эдвардс. Такая милая, смешная, слегка ненормальная. Этого и стоит ожидать от нее. Только не в таком контексте. Не так, не таким способом. Совершенно больное поведение, когда человек отключается на минуту. Теряет контроль над собой, не может сказать ни слова.       - Ты думаешь я сама не содрогаюсь лишь от мысли, что все может зайти слишком далеко? Думаешь, мне легко терять все, кричать через "не могу" в отключке. Мне никто не помогает с этим справиться!       Джейд нахмурилась.       Черт, Перри, быстро скажи что-нибудь другое! Забери слова обратно!       - Никто, кроме тебя, Джейд.        Долгая пауза. Слишком долгая для близких подруг.       Перри бросилась в ванную, плотно закрывая за собой дверь. Уткнулась лбом в кафель, ударяя стены сжатыми пальцами. Вся сжалась, скрутилась, съежилась.       Она не понимала, что с ней происходит. Из горла вырвался протяжный стон, содрав по пути кожу, вызывав зуд, раздражение и неумолимое желание выкинуть все свои чувства к чертям, отключить эмоции, забыться.       Быстро повернула кран, поймав струю холодной воды. Брызнула на лицо, на руки. Вздрогнула от резкого акцента между пылающим телом и ледяной свежести. Приоткрыла рот, ловя капли губами. Они совсем покраснели, опухли от вечных покусываний и зажиманий. Морщинки засохли, просили увлажнить их. Перри прикоснулась мокрыми пальцами к губам, провела по больным местам, заполняя эти сухие раны водой.       Угрюмо уставилась на девушку в зеркале. Такую ранимую, хрупкую, полную ужаса и страха. Сразу же ощутила все эмоциональные потери, осознала, насколько изменилась, стала жалкой. Она ненавидит ту девушку за судорожные пытки. Не может выносить.       Плеснула водой на стекло. Капля, две. Стекают в раковину, растворяясь в этой лавине отчаяния. Снова всплеск. На этот раз нервный, продуманный. Она хотела стереть эту девушку, хотела сделать её не четкой, размытой. Взгляд снова сфокусировался на пшеничных волосах, растрепанных, неухоженных. Покрасневшие щеки, жирный блеск на переносице.       До чего она довела себя? Где та красота, которой всегда восхищалась её мама. Где та жизнерадостность в глазах, вечная улыбка на лице?       "Послушай, Эдвардс,- шепчет сознание, чтобы слышала только она сама. - всё будет хорошо, не падай духом".       - Всё будет отлично, — кивает сухо.       И все равно падает, падает духом. Снова зарывается пальцами в волосы, оттягивает их назад, резко распахивает рот.       Ты уже взрослая Перри, ты сможешь это вынести. Все в твоих руках.       "Ты сильная".       Протянула руку к белому ящику из дерева. Достала расческу и зачесала волосы назад. Одним рывком, так, словное ей было все равно на и так тонкие волоски.       Закрыла воду, остановившись на секунду у самой двери, почувствовав этот звук капли, падающей на самое дно. Прямо как она.       Да что это вообще за странное чувство сломленного стержня внутри? С чего бы ему взяться?       Внутри кошки заскребли ногтями, сдирая оставшиеся куски контроля.       Перри вбежала в комнату, схватила рубашку, юбку. Стремительно натянула вещи на себя, не обращая внимания на причиненную застежками боль. Подобрала с пола сумку, засунула книги, со всей силы дергая сломанный замок. Психанула, дернулась. Застыла на месте.       "Спокойно. Только спокойно".       Вздернула подбородок.       - Я смогу, - шепот с каплей горечи на кончике языка.       В сотый раз произнесла эти слова. Надела маленькие наушники в уши, нажав в плеере кнопку "play", чтобы прослушать несколько замечательных композиций, которые помогают покинуть реальность и очутится в каком-то ином мире, где есть только разум и сердце. Перри любила эту параллельную вселенную. Словно создана лишь для неё. Хотя она и так возникает только в её мыслях, голове. Было бы странно предложить кому-то окунуться в неё вместе с собой. Эдвардс уж точно не станет ни с кем делиться своим источником спокойствия.       Она прекрасно знала, насколько не любила признавать свою слабость, но другого выхода не было. Вдавилась руками у сумку, приводя свои чувства в порядок.       Медленно, но верно стала дышать, чувствуя, как по спине прошелся холодный ряд мурашек, словно её жизнь сейчас прервется. Черт, она должна выдержать.

***

      Как только Эдвардс зашла в школу, сразу же скрылась, опустив голову вниз. Сам внутренний голос умолял её не раскрываться все миру. Их мнения были взаимны. На этот раз. Может так происходит не всегда, но в эту самую секунду она твердо решила подчиняться какому-то с ядовитыми тонном голосу.        Сердце схватило, некий стук отдался в голове, проникая по каждому нерву. Дергая их, маня вновь проснуться, вызвать целый нервный апокалипсис. Она буквально видит погибель её мечтаний. Без толку, все настолько плохо.       Разворачивается в другом направлении, совсем наплевав на ошарашенную Джейд. Стремительно побежала вперед, разгоняясь, кажется, до миллиона километров в час. Не видя преград, не ощущая себя тем, кем она является на самом деле. Сейчас нужно домой, нужно выплакаться, съежиться, понять, что вообще происходит.       Вдруг стук. Два тела воссоединились в одном ударе.       Это произошло неожиданно.        Наполненное болью тело девушки упало на пол, откинувшись поодаль от другого, более сильного, крепкого, обжигающего. Сердце наполнилось кровью, стало выбиваться из груди. Невыносимый удар головой о ламинат. Безжизненно упавшие руки, сжатые пальцы и обожженные запястья. Они буквально горели, кипели, словно Перри только что окунула их в кипяток.        От туда, где стоял он,повеяло холодом. Каменное тело двинулось вперед. Глаза сощурились, отчего чернота на радужках стала почти не заметной. Остановился всего в паре шагов от Эдвардс, словно стукнувшись об невидимую стенку. В нос повеяло чистотой. Какой-то смешанный аромат с ярко выраженной сладкой кондитерской ванилью и лавандой. В носоглотке застыл этот запах. Стал срывать кожу, терзать изнутри. Он прикрыл рот ладонью. Закатил глаза, оставаясь в таком шокированном положении. Длинные ресницы коснулись глубоко посаженных век, дотронулись до бровей. Легкие невольно запросили кислород, но он не мог. Не мог снова вдохнуть ту вонь, не мог пустить запах в себя.        Он увидел, как Перри плачет. Как придвинула руки к себе, осматривая каждый ожог детально. Как перевернулась на бок, так медленно, так смертельно разнося свой запах по всюду.       "Услышишь её плачь, услышишь плач самого мерзкого существа на планете. Зажмурься, встань и уйди".       Эдвардс бессильно упала на живот. Прислонилась щекой к грязному полу, закрыла глаза. Вся кожа в миг сравнялась в белизной. Последний тяжелый вздох. Последнее колющее движение.       Его глаза на минуту вернулись к врагу номер один, наполняясь кровью, расширяя сосуды от увиденного. Она рыдала, взахлеб, мертво прижимаясь к полу. Улыбка на его лице растянулась в притворном наслаждении, безнравственном и божественном.       Он ушел. Развернулся, оставляя это существо со своими слезами наедине.