Aber die Dinge vielleicht anders gekommen.

      Они всегда напоминают мне о том, что я сделал не так. Это страшно и беспокоит, но почему-то мне не жаль, единственная реальная вещь - ощущение того, что я не чувствую. - гласят строки из песни, играющей сейчас по радио.       Хуже не будет. Линда Тэйлор сидит на водительском сидении в дорогом автомобиле и пытается избавится от гнетущих воспоминаний.       Вот ей двадцать, а Китти шестнадцать. Она стала пробовать наркотики и подсадила на них Kи-Эй. Множественные и беспорядочные интимные связи. Ли-Эс никогда не задумывалась над тем, что будет дальше. Она жутко расходовала свою жизнь. Месяца впустую. А то, что рассорило их с Ки-Эй часто снится ей ночами. Испуганное лицо Китти, когда Линда выпихивает её из дома, где они жили вместе. И Линда знает, что её сестра смертельно больна. Но ей всё равно.       Мне безразлично, но эти голоса такие разные, похорони доказательства моих темнейших секретов. Я слышу их, они зовут, скелеты в моем шкафу. - продолжалось повествование грубым мужским голосом.       Шкаф Ли-Эс был заполнен не платьями, а костями. Костями трупов, по которым она шла к вершине. Этих скелетов было бы достаточно, чтоб построить дворец. Дворец мертвецов.       Только секреты женщины вряд ли будут похоронены. Она знала, что Китти будет мстить.       Оставалось двадцать минут до начала, но Линда никак не могла собраться с мыслями.       Когда все собрались, встретить всё же пришлось. У сквера стоял фургон, а на поляне большой шатёр. У шатра собрались приглашённые. Трое студентов, но с ними ещё кто-то. Причём лица этих кого-то были слишком знакомыми. - Приветствую, дамы и господа. Большая часть из вас была приглашена мною, а остальных я попрошу назваться. Уверенна, вам тоже будет, что рассказать. Попрошу по одному в шатёр. Первой, пожалуй, будете Вы, - Тэйлор указала на Эву.       Женщина проследовала за режиссёром. Она просто пришла с Мэриссой, а теперь оказалась втянута во всё.       Линда-София отодвинула стул перед гостьей и грациозно села на свой. - Как Вас зовут, мисс? - Надеюсь, у Вас всё конфиденциально. - Естественно. - Меня зовут Эйвони-Грейс Кэрроу. - Что ж, мисс Кэрроу. Откуда Вы родом? - Я родилась в этом городе, здесь же и выросла. - Ваши родители, кто они? - на каждый ответ, Тэйлор делала записи в большом блокноте. - Я их почти не помню. Мать, кажется, была продавщицей, а отец. Я не знаю. - Они погибли? - Нет. Скорее всего, ещё живут где-то. - Их имена? - Дэвид Кэрроу и Эрлин Макинтайр. - У Вас есть братья, сёстры? - Нет. Я была в семье одна. Не знаю, как сейчас. - Сколько Вам лет? - Тридцать четыре. - Почему Вы жили отдельно от родителей? Мне нужно знать всё. Уж поверьте, Вы можете получить роль. - Ну вот это на вряд ли. Я обварилась кипятком в детстве. Отец выгнал меня из дома. Я жила фактически на улице. - Бывают же родители, - усмехнулась Линда, делая очередную заметку, а голос в голове прошептал: "Ты ведь такая же!" - Бывают. - Вы замужем, дети есть? - Нет. Ни того, ни другого. И не хочу. - Боитесь так же от них отказаться? - Отчасти да. - Как Вы вырвались из трущоб? Богатый вдохновитель или сами? - Есть люди, не ценящие то, что у них есть. Так зачем же оно тогда им? Деньги, драгоценности. Они расшвыривают их. - Воровка? - Отчасти. Жизнь толкает на многое. - Что ж, спасибо, Эйвони. Вы абсолютно подходите. Ваши слова станут частью сценария. Свои роли вы получите где-то через неделю.       Эва вышла из шатра. Что ж, Линда пошла необычным путём. А ведь и правда, им было, что рассказать. И ей, и Уайтхеду.       Следующей по совещанию пошла Гелена. - Здравствуй, - улыбнулась Тэйлор, указывая на соседний стул. - Здравствуйте, Линда. - Гелена, расскажи чуть больше о себе. - Что именно? - Твои родители, кто они? Как их зовут? Откуда вы? - Мои родители Томаш и Алиция Левандовские. Отец занимается каким-то тёмным бизнесом, мать домохозяйка. Приехали мы из столицы Польши, Варшавы. - Какие отношения в вашей семье? - Натянутые. Даже слишком. Отец систематически избивает и меня, и брата, и мать. Но каждое воскресенье он замаливает грехи в костёле. - Ты тоже веришь в Бога? - Уже нет. В мире тысячи людей, не заслуживающих того, что с ними происходит. Умирают ни в чём не повинные дети. А те, кто достоин самых жутких страданий, остаётся жив. Я знаю, что не нам судить об этом. Но когда родители издеваются над своими детьми или просто люди издеваются над более слабыми. Это по-Вашему справедливо? - Справедливость сейчас имеет свои границы, Гелена. - И явно не для тех, кто беден. Был бы кто-то, кто следит за этим, он бы не позволял убийцам и насильникам замаливать свои грехи в церквях. Те, кто говорят о божеском милосердии не видел тех, кто убивает своих родных и остаётся прощённым. - Во многом ты права, Гелена. Но почему ты не уйдёшь от родителей? Тебе уже двадцать, ты можешь жить, не спрашивая их мнения. - Я-то могу, а мой брат - нет. Я хочу его забрать, но для этого мне нужны деньги. Чтоб снять хоть маленькую квартирку и избавить его от всего. - Что же, удачи, Гелена. Спасибо тебе. Ты получишь свою роль где-то через неделю, когда сценарий будет доработан. - Спасибо, мисс Тэйлор.       Левандовская вышла из шатра. Этот разговор она не сильно хотела начинать, но пришлось. Линда спросила, почему она терпит этот домашний террор. А ведь и вправду, зачем? Брат ведь вполне адекватен и способен решать сам. Это её шанс. - Риса, твоя очередь, - тихо произнесла девушка.       Мэрисса зашла внутрь. - Здравствуйте, мисс Мортон. Я рада Вас видеть, садитесь. - Здравствуйте, мисс Тэйлор, я тоже рада, - брюнетка опустилась на стул. - Вы можете рассказать о себе подробнее? - Линда снова взялась за чёрную авторучку. - Что именно Вас интересует? - Кто Ваши родители? Только говорите правду, не важно, какая она. - Отец - Джон Броу, бандит, убийца, мать - Дженнифер Мортон, шлюха. - Не очень хорошая семья. Надо признать, Вы не похожи на человека из такой семьи. Ваша мать приводила кого-то домой? - Да. Они обеспечивали ей выпивку. - Это напрямую коснулось Вас? - Алкоголь или её хахали? - И то, и то. - Нет. Только после того, как отец освободился из тюрьмы. Он стал приводить домой новых собутыльников. Тогда коснулось. Мне и матери приходилось их развлекать. Думаю, Вы поняли, о чём я. - Да, я поняла. У Вас есть любимый человек, Мэрисса? - Нет, и вряд ли будет. - В этом я Вас понимаю. Спасибо, Вы пока свободны. Вы получите своё место, когда сценарий будет готов. Если Вам не составит труда, позовите, пожалуйста, того мальчика. - Конечно, - девушка улыбнулась и вышла из шатра.       Тэйлор поразительно умела потрошить чужие души и тревожить стары раны. Что же, настало время скелетам вылезать из шкафов. На улице собирался дождь, небо укрыли густые облака. - Себастьян, ты следующий.       Мальчишка пребывал в некой прострации и выполнял всё практически на автомате. Сказали идти и он пошёл. Белая грубая ткань расступилась, пропуская юношу внутрь. Посередине стоял стол и возле него два стула, на одном из которых сидела уже знакомая женщина. Он подошёл ближе. - Здравствуйте, мисс Тэйлор, - юноша замучено улыбнулся женщине и кивнув на стул, добавил, - позволите? - Да, конечно, садись.       Юнец присел на самый край и уставился в стол. - Всё в порядке? - обеспокоенно спросила женщина. - А? Да, всё в порядке, простите. - Сможешь рассказать больше о себе? - Вы правда хотите это узнать? - Не хотела - не спросила бы. - Что Вас интересует из моей биографии? - Меня давно интересовало, сколько тебе лет? - Семнадцать, - робко произнёс юноша. - Ты живёшь с родителями? - Нет. С дядей. - Где они? - Мертвы, разбились в автокатастрофе одиннадцать лет назад. - У тебя есть братья, сёстры или дедушки, бабушки? - Братьев и сестёр нет, а насчёт остальных я не помню. Со стороны матери я не знал, а со стороны отца были. Лисабет и Освальд, кажется. - Знаменитые у тебя бабушка с дедушкой, однако. - Вы что-то о них знаете? - Освальд Михаэлис является владельцем довольно крупной фирмы, совладельцем которой является его старший сын - Рейнорд. Эта фирма занимается разработками оружия. Ты не знал ничего об этом? - Не совсем. Рейн - мой дядя. Про фирму я когда-то слышал и то мельком. Видимо, вы знаете обо мне в большей степени, чем я. - Ты хорошо знал своих родителей? - Отца не очень, больше мать. - Помнишь, как её зовут? - Ноербезе-Мескенет, дядя и Нора часто называли её Ноэр. - Ноербезе-Мескенет ибна Мухаммед? - Наверное, я не знаю её девичьей фамилии, она никогда не распространялась об этом. - Тебе понадобиться огромное количество времени, чтоб узнать всё о своей семье. - Я не стремлюсь знать свою семью по отцовской линии, да и по материнской тоже. - Почему же? - Родственники мамы никогда не интересовались мной, за исключением одной из её сестёр, Мив-Шер. А родственники отца возненавидели меня ещё тогда, когда мама была только беременна. Она иногда рассказывала мне об этом. Только Нора поддерживала мою маму. Отец часто был в разъездах, а по возвращении старался сдерживать пыл родственников. - Кто такая эта Нора? - Элинор Салливан, жена Рейна. - Рейн - это Рейнорд? - Да, мисс Тэйлор. - Какие у вас с Рейнордом и Элинор были отношения? - С Норой всегда хорошие. Она была прекрасной, доброй женщиной. - А Рейнорд? - Честно признаться, я до глубины остатков моей чёрной души ненавижу эту тварь. - Даже так? - А Вы бы смогли иметь нормальные отношения с человеком, который каждый день избивает Вас, а в особые моменты даже насилует? Смогли бы, Линда? - Нет, не пыталась бы даже. Он и вправду проделывал с тобой это всё? - Да, проделывал. Всё началось после смерти Норы. Сначала он винил меня в смерти моих родителей, а потом и в её смерти. Это была своеобразная месть. Я не желал зла Норе. Никогда. - Ты пробовал сбежать от него? - Да. Та же полиция возвращала меня обратно, ещё и говоря дяде пару ласковых о том, как он меня воспитывает. В итоге он перекидывал меня через спинку стула и порол. Потом, когда ему надоедало, не отказывался поиметь меня в этой же позе. - Ладно, можешь идти. Не буду больше тебя мучить. Там, кажется, остался твой друг? - Он мне не друг, - безэмоционально ответил мальчишка, поднимаясь со стула.       Он вышел из шатра. На улице уже вовсю шёл дождь. На скамье оставались сидеть только Жнец и Мэрисса. Причём первый со скучающим видом разглядывал дерево перед собой. Мэри же молча сидела, кажется ей даже удалось уснуть. Гелена и та странная черноглазая женщина уже ушли. Этот разговор выпил едва ли не все силы. Юноша тихо подошёл к мужчине и прошептал ему на ухо, что Линда ждёт и он не отвертится. Жнец усмехнувшись и вздохнув, пошёл к белому шатру.       Он не видел в этом смысла, да и оставлять мальчишку под дождём не хотелось. Мужчина молча вошёл внутрь. Перед собой он видел копию Китти-Амелии, только старше и с более светлыми волосами. Отогнав от себя наваждение, Жнец прошёл дальше. - Здравствуйте, мистер... - Морган Уайтхед. - Мистер Уайтхед. - Полагаю, Вы не задержите меня надолго, мисс Тэйлор? - Уж как выйдет. Присаживайтесь, - Линда кивнула на соседний стул.       Мужчина молча сел. Сейчас начнётся очередной допрос с пристрастием, какие любила устраивать Ки-Эй? Но нет. Тэйлор-старшая, видимо уже сама порядком устала. - Будете? - женщина достала пачку тонких сигарет и достала оттуда одну. - Нет, спасибо. Если можно, я хотел бы закончить всё, как можно быстрее. - Тот мальчишка, Михаэлис, верно? Вы к нему так спешите? - Простите, но это уже не Ваше дело, - холодно ответил Жнец. - Откуда Ваши шрамы, господин Уайтхед? - Неудачные приключения в детдоме. - С кем-то повздорили или что-то иного характера? - Просто ссора. Взаимная долгая ненависть. - Вы помните своих родителей? - Ховард Уайтхед и Эмма Нортон. Они умерли, лет так двадцать семь назад и кроме имён после себя ничего не оставили. - Вы где-то работаете? - Решили гроб себе прикупить? - усмехнулся мужчина, про себя менее весело добавляя. - "А он тебе скоро понадобится, сука." - Невесёлое занятие, - натянуто улыбнулась женщина. - Я понимаю, что это не моё дело, но что между вами двумя происходит? - Ничего, мадемуазель, - он поднялся со стула и не ожидая ответа, пошёл к выходу, напоследок бросив, - удачи.       Юноша по-прежнему сидел на лавке. Промокший и совсем сонный. Девушка, сидевшая рядом уже ушла. Дождь всё усиливался. - Себастьян, пойдём, - тихо произнёс он, подойдя ближе к мальчишке.       Тот молча поднялся со скамейки, подойдя ближе. - Идём, отведу тебя обратно домой, - мужчина прижал юношу ближе к себе, чтоб немного согреть. - Не надо туда, пожалуйста. Куда-угодно, только не туда. - Ладно, пойдём уже, а то совсем замёрзнешь.       Что тогда заставило Уайтхеда притащить этого сжавшегося в комочек сонного мальчишку в свой дом, он и сам не знал. Мужчина с трудом стащил с юнца мокрую куртку. Тот просто не хотел расставаться с ней, как с сокровищем. Морган провёл его в одну из множественных спален и уложил на кровать, предварительно заставив снять обувь и остальные вещи, до нижнего белья. Он принёс юноше длинную белую рубашку и уложил в ней спать.       То, что Себастьян уже мало что соображает, мужчина понял ещё на улице. Мальчишка проснулся только под вечер. Бледный с синяками под глазами. Он горел. Температура была за 38. Всё-таки заболел. В доме нашлись некоторые лекарства и мужчина не нашёл выхода лучше, чем тепло укутать Михаэлиса и дать ему выпить эти лекарства, за одно принести ему горячего чаю.       Мальчишка находился в фактической отключке. Он что-то говорил, смотрел в одну точку, но по-прежнему ничего не соображал. Пришлось ждать до утра. Температура спала и стало куда лучше, но юнец оставался на постельном режиме.