Трилогия «Соперница»

      Эмили сидела вместе с Дадли на заднем сидении машины и репетировала свое появление в магическом мире: «Привет! Я Эмили Дурсли... ой, нет... Привет! Я Эмили Поттер. Поттер... главное не забыть, что тут я Поттер, и услышать свою фамилию на распределении».       Семейство только въехало в Лондон, а поезд до Хогвартса отъезжал примерно через три четверти часа. В машине висело напряжение, но голову Эмили занимала только мысль о том, как ее примет магическое сообщество. В книге было много чего сказано о ее выживании после заклятия того темного волшебника. По словам автора, Эмили либо сильная светлая волшебница, либо, напротив, будущий темный маг, раз смогла уничтожить самого могущественного волшебника двадцатого столетия.       Ее приводила в ужас мысль о том, как о ней сейчас думали и каких дел ждали. Все явно ждут сильную волшебницу, а она лишь раз в жизни выдала волшебство. «Вдруг я все же сквиб? Тот магический поток вырвался случайно, а раньше ничего подобного не было. Даже палочка меня долго выбирала. Вот кошмар будет, когда меня отправят обратно из-за, возможно, слабых магических способностей», — начитавшись «Истории Хогвартса», Эмили теперь боялась, что окажется такой же, как один сквиб, у которого только на распределении выявили недостаточный для волшебника уровень магии.       Тем временем Вернон Дурсли припарковал машину и потянулся отстегнуть ремень безопасности.       — Дадли, сладкий, останься здесь. Сейчас мы посадим Эмили на поезд и вернемся, — проворковала тетя Петуния, выходя из салона.       Оказавшись на улице, Эмили почувствовала себя неуютно. «Не хочу уезжать...» — она тщательно задвигала мысль о расставании подальше, но та неизменно всплывала в сознании, заставляя сердце сжиматься. Пришлось еще раз напомнить себе, что, если магия у нее все же есть, лучше пойти и научиться ею владеть, чтобы не разносить больше дом дяди с тетей. Им так будет спокойнее, а она сможет ко всему привыкнуть.       Вернон, с подозрительно легким, как он считал, багажом, Петуния и Эмили прошли к пустой девятой платформе. Эмили высматривала ту самую стену-портал.       — Хм... Ну, и где все? Двадцать минут до отбытия. И поезда не вижу. Обманули тебя, да? — с легкой усмешкой обратился к ней дядя.       Эмили задумалась. Нужно было как можно тактичнее намекнуть им уйти и оставить ее здесь. Не хотелось, чтобы они видели, как она будет проходить сквозь стену. «Вдруг я там застряну или, что еще хуже, просто ударюсь об нее, вот папа с Дадли порадуются». Да и им, наверное, будет неприятно видеть такой странный способ попасть на поезд.       — Э-э-э... на самом деле, тут есть тайный вход на нужную мне платформу. Я должна пойти туда одна.       Петуния украдкой разглядывала ближайшую стену. Затем, оглянувшись на вокзальных служащих, произнесла:       — А как же люди вокруг? Что они скажут, если мы ребенка одного на перроне оставим?       — Я быстро уйду, они не заметят, — коротко пояснила Эмили, решив не говорить всю правду о том, как волшебники в подобных местах толпами могли скрываться от магловских глаз.       — Ну, что ж, тогда давай прощаться, — неловко начала Петуния, — ждем тебя на рождественские каникулы.       Эмили посмотрела ей в глаза, пытаясь угадать, о чем та сейчас думала. Нужно было убедиться, что все в порядке и дядя с тетей не таят на нее зла, что она действительно сможет вернуться на Рождество и всем будет комфортно.       — Пока, мам. Пока... папа, — выдавила Эмили и дернулась было обнять тетю, но, сконфузившись, передумала и сделала вид, что собиралась забрать чемодан из рук дяди.       — Ну, до встречи. Петунья, дорогая, мы опаздываем к Дадли в школу. Я еще хочу переговорить с его куратором.       Отдав племяннице багаж, дядя Вернон подхватил жену за руку и повлек за собой. Та мягко высвободилась и на мгновение приобняла Эмили, чмокнув в макушку.       — Мы будем ждать тебя, — сухо сказала Петуния напоследок и поспешила за мужем к машине.       Эмили почувствовала, как все внутри растаяло, и осторожно улыбнулась. Собираясь с духом, она смотрела родственникам вслед, пока машина не скрылась из виду. В глазах защипало, а на душе стало тоскливо. Смахнув навернувшиеся слезы, Эмили, пошла вдоль вокзала.       Она остановилась за два метра до стены, разделявшей девятую и десятую платформы, и посмотрела на вокзальные часы: без десяти одиннадцать. «Надо торопиться. Я должна просто туда пройти. Никто не заметит, здесь специальные чары, — повторила она про себя все, что сумела найти в книге. — Ну, пошла». С легким чемоданом в руке, она медленно двинулась вперед, как будто бы просто прогуливаясь. Портал должен быть с той стороны, где нет кассы.       — ...Целая толпа маглов, я так и знала... — послышался сзади женский голос.       Эмили вздрогнула и мысленно возмутилась: «Нельзя же об этом так громко!» Она поторопилась пройти на магическую платформу, чтобы не мешать многочисленному семейству, главой которого была обладательница того голоса. Эмили преодолела расстояние до стены за пару секунд, но ей показалось, что это длилось вечность. В животе щекотало от страха удариться о поверхность, и перед самым вхождением в кирпичную кладку сердце екнуло, а она сама вышла на совершенно другую платформу.       Эмили мгновенно поняла, что попала туда, куда нужно: перед ней стоял, выпуская клубящийся пар, алый поезд, надпись на котором гласила: «Хогвартс-Экспресс. 11:00». «Как на картинке!» — восхитилась она и стала пробираться к вагонам сквозь толпу родителей, некоторых еще не рассевшихся детей и их питомцев: кошек, сов и прочих существ, путающихся под ногами. «Не представляю, как в Хогвартсе содержать животное. Чем его кормить? Как за ним уследить? Да я с ума от беспокойства сойду, пока буду сидеть на уроках и думать о том, как там мой питомец: не обидел ли кто, не потерялся ли он случайно», — думала она, с легким отвращением обходя одну из кошек с весьма грязной и скомканной шерстью, которая попыталась потереться о ее ноги.       За пару минут до отъезда было уже сложно найти свободные места. Эмили пришлось залезть в ближайший вагон и идти почти в хвост состава по узкому коридору, сталкиваясь с другими учениками. Она старалась лишний раз не поднимать головы, чтобы не показывать шрам, который очень плохо скрывался волосами. Не хотелось из-за своей известности застрять сейчас с кем-нибудь посреди вагона и привлекать внимание остальных. Эмили планировала забраться в купе — желательно, совершенно пустое — поскорее переодеться в школьную форму, которая показалась ей стильной, и настроиться на то, что теперь она часть другого мира.       Увы, среди десятка уже прошедших купе, нашлось лишь одно подходящее, которое было занято всего одним человеком. Эмили надоело идти по набирающему скорость поезду, поэтому, робко постучав, она открыла дверь купе:       — Можно?       Невысокая девочка с темными волосами ниже плеч, заталкивавшая до этого свой сундук под сидение, обернулась на голос.       — Да, конечно! Я уж думала, одна ехать буду. Я Меган, — она тут же подскочила к вошедшей Эмили, протягивая руку. У Меган был звонкий уверенный голос.       — Эмили, — улыбнулась та, мягко принимая рукопожатие.       Что-то в тоне новой знакомой настораживало, но Эмили, не показывая свое ощущение, прошла к противоположному месту, сложив чемодан рядом, и выглянула в окно. Поезд ехал уже достаточно быстро; за стеклом проплывала живописная природа Англии.       — Так ты... Эмилия Поттер? — запоздало удивилась Меган, заметив шрам Эмили.       — Эм... ну, да, — улыбнулась та, не зная, что еще можно добавить. Чтобы куда-то деть взгляд, она осмотрела купе, и, в конце концов, решила все-таки переодеться, заметив, что народа в коридоре больше нет, а значит, к ним никто не присоединится. Она зашторила окошко двери, и Меган тоже начала снимать магловскую одежду. Эмили делала вид, будто не замечает любопытные взгляды Меган, не зная, как на них реагировать.       — А у кого ты жила? — поинтересовалась новая знакомая, застегивая мантию.       — У тети с дядей, — ответила Эмили, ожидая новый вопрос. Но молчание затянулось дольше приличного. Было бы правильно спросить что-то в ответ, но ничего умного не лезло в голову. Хорошо было бы, если бы Меган продолжала спрашивать ее сама.       — М-м-м... — протянула та, — они же маглы, я правильно понимаю?       Эмили кивнула, продолжая смотреть на Меган, ожидая продолжение диалога. Наконец разобравшись со всеми застежками, они сели друг напротив друга.       — И как они отнеслись к тому, что ты волшебница?       — Не очень хорошо. На самом деле, я всю жизнь была уверена, что магии не существует и не может быть никогда. Дядя с тетей всячески уводили меня от этой темы. Мне даже не разрешали читать сказки о волшебниках и смотреть мультфильмы, где происходили какие-нибудь странные вещи, — живо начала рассказывать Эмили. — Но вот, оказалось, что у меня все-таки есть способности. Все стало по-другому...       — Они пытались лишить тебя магических способностей?! Я в шоке от этих маглов. Я, конечно, не поддерживаю чистокровную часть Британии. Есть тут некоторые... Они считают, что не нужно пускать к нам тех, кто родился не у волшебников. Но это... я в шоке, короче, — возмутилась Меган, снимая обувь и залезая с обеими ногами на сидение.       — А ты, значит, в магической семье родилась? — нашлась наконец, что спросить, Эмили, не показав свое удивление манерам соседки по купе.       — Почти. Я выросла в магическом окружении, но папа у меня маглорожденный, а у мамы чистая кровь какого-то там колена. Мы не заморачиваемся над этим. Нас даже и не думали вносить в «Священные 28». Это список двадцати восьми настоящих чистокровных семей в магической Британии, — добавила она, заметив непонимающий взгляд Эмили напротив.       — А Поттеры там есть? — поинтересовалась Эмили.       — Э-э-э, кажется, нет. В любом случае твой папа женился на маглорожденной — значит, ты тоже полукровка, — задрав голову в потолок, отвечала новая знакомая.       — Ой, — она встрепенулась и посмотрела на Эмили, — я тебя не обидела, нет?       Эмили мотнула головой, обдумывая ответ Меган.       — Почему полукровка? — медленно начала она, собираясь с мыслями. — Маглорожденная — она же волшебница все равно? Вот понимаю, если бы она была именно маглом, тогда я была бы дочерью мага и простой женщины. А я, получается, дочь волшебника и волшебницы. Ну, вот как у животных: полу...       — Нет-нет. Там все совершенно по-другому у этих животных. Это вообще очень сложный вопрос, почему волшебники могут родиться у обычных людей, а у магов может родиться ребенок абсолютно без магических способностей. Я не люблю эту тему. Поспрашивай потом какого-нибудь из слизеринцев или рейвенкловцев. Почему-то большинство убежденных чистокровных именно там учится. Кстати, что насчет факультета думаешь?       — Не знаю... Шляпа же решает. — Эмили почувствовала, что разговор начинает налаживаться и оперлась локтями на стол, подперев ладонями голову.       — Ну, наверняка же есть мысли какие-то? Я вот хочу, чтобы меня определили куда угодно, кроме Слизерина.       — Почему? — равнодушно спросила Эмили, чувствуя, однако, как жар приливает к щекам.       — Двуличных людей не люблю. Ты же никогда не сможешь узнать, действительно ли слизеринец тебе симпатизирует или просто делает вид, чтобы что-то от тебя получить или не вступать в конфликт. И не поймешь, что он о тебе по-настоящему думает. Мне мама рассказывала, что они там практически все мастера пудрить людям голову своим поведением. Взять того же Сама-Знаешь-Кого — вот уж аферист века. Я не хочу ждать от одногруппников подлянки, каждый раз гадая, это они меня так видеть рады или гадость какую-нибудь сделали и сейчас наблюдают за реакцией, — фыркнула Меган.       — Почему аферист? — спросила Эмили, а сама подумала о Маркусе и его добродушном поведении: «Может, это игра, и он просто заманивает меня, чтобы потом всем факультетом посмеяться над "героиней", отомстить так за уничтожение того волшебника?»       — Не знаю, честно говоря. Мама так говорит. Он вроде бы что-то людям обещал, когда их за собой звал, а на самом деле кинул их.       — А правда, что его последователи — одни слизеринцы?       — Не знаю, я этим не интересовалась. Ты в Слизерин метишь, что ли? Не думаю, что победительнице Сама-Знаешь-Кого там место. Да и, думаю, ты довольно искренняя, таким на Слизерине тяжело приходится. Змеи — они змеи и есть.       Эмили старалась не подать виду, что это мало походит на нее: «Попробуй тут быть честной и жить спокойно с такими родственниками, как мои», — подумала она.       — Я читала, что Салазар отбирал на свой факультет талантливых людей, тех, кто способен вершить великие дела и к тому же достаточно амбициозных для этого. При чем тут их двуличие?       — А как, по-твоему, они всего добиваются? Юлят, обводят людей вокруг пальца, да еще и умудряются сухими из воды выйти. А великим можно стать на любом факультете. Смотря, что ты понимаешь под величием.       Эмили вспомнила, как искусно она выворачивалась из разных неприятных ситуаций с дядей и тетей, и поежилась.       — И куда, думаешь, я гожусь?       — Тебя многие на Гриффиндоре уже во снах видят, — засмеялась Меган, — но вот мне кажется, ты на Хаффлпафф очень подойдешь.       — Что?! — поразилась Эмили. — Почему?       — Ой, наслушалась всех, наверное, что там одни тупицы учатся? Ничего подобного! — скривилась соседка.       — Я только в книге читала. Ничего такого там не было, — ответила Эмили, удивившись острой реакции Меган.       — Что тебе тогда не нравится? — фыркнула та.       — Да они просто... ну... — Эмили тщательно подбирала слово, чтобы не обидеть Меган, — простые.       Кажется, это было не самое подходящее слово.       — У меня папа на Хаффлпаффе учился. Знаешь, какой он классный? Кучу всего умеет! Мастер на все руки. И он, маглорожденный, всем чистокровным слизеринцам фору давал в учебе. А знаешь почему? Потому что хаффлпаффцы не боятся трудностей и сильны духом. Они не такие бесстрашные, как гриффиндорцы, но зато более надежные люди. Так что не надо мне тут говорить, что они никто и ими можно пренебречь, — вспыхнула Меган, морща нос.       Эмили проклинала все на свете за свою неосторожную фразу.       — Извини. Я о факультетах только по «Истории Хогвартса» знаю. Я ничего подобного не имела в виду, — только и сказала она едва дрогнувшим голосом, опустив глаза в стол.       Пару минут девочки ехали молча. Меган достала книгу и углубилась в чтение, хмуря лоб. Эмили же с тяжелым сердцем откинулась на спинку и, закрыв глаза, старалась ни о чем не думать.       — Тележка со сладостями! — донеслось до них.       — О! У тебя есть деньги? — встрепенулась Меган, кладя раскрытую книгу на стол страницами вниз. Она начала копаться в своем сундуке в поисках монет. — Нам еще несколько часов ехать, надо бы перекусить. А ты наверняка не ела ничего подобного.       Эмили тоже достала деньги, рассудив, что сладкое сможет поднять ее испорченное настроение. По предложению Меган, они купили по одной штуке нескольких видов сладостей. Их набралось немного, и Эмили пыталась удержать себя от того, чтобы не съесть все прямо сейчас. Меган напомнила, что в Хогвартсе еще будет пир, на котором появятся те же десерты, поэтому они купили лишь то, что поможет им заморить голод на время поездки, и то, чего точно не будет на пиру: всевкусные бобы «Берти Боттс», шоколадные лягушки, несколько тыквенных пирожных, шоколадные плитки с разными наполнениями и небольшие бутылочки с тыквенным же соком.       Как ни в чем не бывало Меган комментировала каждую сладость и рассказывала, что и как едят. Так она объяснила Эмили про карточки-вкладыши из лягушек, которые можно коллекционировать, рассказала о вкусах драже, и они вместе испробовали все из них, начиная от безобидных фруктово-ягодных и заканчивая драже с самыми немыслимыми вкусами вроде тухлых яиц или грязи. Смеясь над лицами друг друга при поедании очередного боба, они обе почувствовали, что напряжение после разговора о факультетах сошло на нет, и начали говорить на разные отвлеченные темы.       Несколько часов спустя, когда пейзаж за окном сменился на леса и темно-зеленые холмы, к ним заглянул круглолицый мальчик со светлыми волосами, который искал жабу. Он выглядел так, словно вот-вот заплачет. Эмили стало его очень жаль.       — Вот поэтому я и не взяла никого с собой, — пояснила Эмили после ухода Невилла — так звали этого мальчика — Меган, спросившей у нее о питомце.       — А ко мне моя Джонни прилетит завтра утром. Я решила не мучить ее изматывающей поездкой.       Не успели они проболтать и полчаса, как дверь в купе вновь отворилась. Соседки синхронно повернулись в сторону гостьи. На пороге стояла девочка с пышными каштановыми волосами, она также была переодета в школьную форму и смотрела на них едва ли не свысока.       — Вы не видели жабу? Я помогаю мальчику по имени Невилл искать его питомца. Так видели или нет? — спросила она таким тоном, будто они лично потеряли эту жабу и сейчас должны отчитаться перед ней.       Эмили покосилась на Меган. Та, снова берясь за книгу, о которой забыла на пару часов, отрезала:       — Он уже заходил. Мы сказали, что не знаем, где она.       — О, вы повторяете материал, — радостно воскликнула гостья, увидев знакомую обложку «Стандартной книги заклинаний». — Уже пробовали колдовать? Я нашла и разучила самые простые заклинания, и, знаете, они очень хорошо у меня получаются.       Она вынула палочку из-под мантии и после небольшой заминки, направляя ее на дверь, отчетливо произнесла:       — Колопортус!       Послышался щелчок, означающий, что дверь заперта. Девочка довольно подняла голову. Эмили одобрительно ей улыбнулась, а Меган присвистнула:       — Ты это летом выучила, что ли? Вот делать нечего.       — В отличие от тех, кто знал о Хогвартсе с самого детства, у меня было всего несколько недель, чтобы узнать об этом мире и научиться быть здесь не хуже других, — с легким укором посмотрела на нее девочка. — Кстати, я же не представилась. Гермиона Грейнджер.       Гермиона без спроса разместилась на сидении Меган, которая с недовольным видом спустила ноги на пол. А Эмили расслабилась, услышав, что не она одна переживала о том, как ее примут в этом мире. Жаль только, что дядя до конца лета прятал палочку и не вышло попытаться поколдовать по учебнику.       — Я Меган Джонс, — представилась та, обуваясь.       Эмили тоже представилась, кивнув Гермионе, когда та вопросительно посмотрела на нее. Но гостья и не думала убирать взгляд и продолжила смотреть на ее лоб.       — Эмили... Эмилия Поттер, да? — ахнув, затараторила она. — А я все о тебе прочитала. О тебе упоминают и в «Истории современной магии», и во «Взлете и падении темных искусств», и в...       — Да-да, я тоже это читала, — улыбаясь, притормозила ее Эмили, отметив про себя, что у Гермионы слегка большие передние зубы.       — Вы уже знаете, на какой факультет попадете? Я расспросила кое-кого и надеюсь, меня распределят на Гриффиндор. Похоже, это — наилучший вариант. Я слышала, там учился сам Дамблдор. Впрочем, думаю, попасть на Рейвенкло тоже было бы неплохо…       — Кого ты спрашивала? Почему Гриффиндор лучший? — тут же поинтересовалась Эмили, не обращая внимания на тяжелый вздох Меган.       — Старшекурсники здесь, в поезде, говорят, что гриффиндорцы справедливые и благородные люди. К тому же Альбус Дамблдор — один из величайших волшебников этого века; я бы хотела пойти по его стопам.       — То есть великие не только со Слизерина выходят, да? — язвительно спросила Меган, поглядывая на Эмили.       — Разумеется, нет! Я вообще не думаю, что на Слизерине учатся хоть сколько-нибудь хорошие люди. Практически все темные маги — выходцы Слизерина.       Эмили все сильнее убеждалась в том, что не должна поступать туда. «Если я попаду на Слизерин, все убедятся, что я точно темный маг, и именно поэтому выжила после встречи с тем волшебником... — думала она. — Но ведь это не так! То есть... я, конечно, не знаю, как там было. Но я же не плохая!»       В дверь робко постучали.       — Ой! — воскликнула Гермиона. — Надо найти жабу Невилла. Увидимся, — открыв дверь очередным выученным заклинанием, она потащила за собой круглолицего мальчика, который все это время ждал ее в коридоре.       Эмили встала и, заперев за ней дверь, поправила шторки на дверном окошке.       — Это зачем? — поинтересовалась Меган, открывая очередную свою лягушку.       — Не люблю, когда заходят всякие... незнакомые люди.       Так они просидели еще полчаса. Меган рассказывала соседке о квиддиче и самых известных его чемпионатах.       Вновь послышался стук. Эмили приложила палец к губам; Меган, послушавшись, не издала ни звука.       — К нам нельзя, мы переодеваемся, — сориентировавшись, негромко произнесла Эмили. Но, кажется, снаружи их не услышали, потому что раздался еще более настойчивый звук ударов по деревянной двери.       — Переодеваемся мы! — крикнула Меган, едва не смеясь.       — О, простите. Я слышал, в этом купе едет Эмилия Поттер — весь поезд трещит об этом, — раздался мальчишеский голос, который позабавил девочек своей манерностью.       Эмили почувствовала, что начинает краснеть; сердце забилось чаще. «Весь поезд трещит... Значит, Маркус тоже знает, где я. Вот бы увидеть его... Но не хочу, чтобы Меган про него знала. А вдруг он явится?»       — Ее здесь нет. Я слышала, она через два вагона отсюда. — Эмили сама не заметила, как ложь сорвалась с языка.       Меган недоуменно посмотрела на нее, но Эмили умоляюще приложила палец к губам.       — Спасибо, — раздался топот уходящих ног. Кажется, за дверью стояло больше одного человека. Но вот в дверь снова постучали: — А два вагона куда: вправо или влево?       — Влево, — наобум ответила Эмили. Ее очень смешила эта ситуация, а вот Меган посерьезнела и в упор смотрела на Эмили.       — Зачем соврала?       — Не хочу, чтоб кто-то еще сюда заходил и знакомился со мной. Надоело, что все пялятся на мой лоб. — Эмили не смотрела в глаза соседке по купе, складывая недоеденные сладости в чемодан.       — Ну, извини, тебя все ждали. Привыкай, сейчас как минимум год будешь местной знаменитостью.       — Вот и хочу последние часы провести в спокойствии и побыть просто Эмили Дурсли.       Меган неодобрительно покачала головой.       Несколько минут спустя машинист объявил о скором прибытии и сообщил, что багаж необходимо оставить в поезде. Собравшись, девочки вместе вышли в коридор, где уже столпились остальные ученики. Эмили наклоняла голову так, чтобы шрам хоть как-то скрывался волосами и не был виден. При этом она старалась исподлобья разглядеть лица старшекурсников, надеясь увидеть Маркуса.       Вскоре поезд остановился, и все вышли на темную платформу. Тут же послышался знакомый громкий голос:       — Первокурсники! Все ко мне! Первокурсники, сюда! Хей, Эмили, как дела? — это Хагрид с фонарем в руке возвышался над учениками.       Эмили и Меган направились к нему. Когда все собрались, великан повел первокурсников по крутой узкой тропинке. Девочки боялись упасть и держались друг за друга.       — Сейчас увидите Хогвартс, — проревел Хагрид, обернувшись, — прям за поворотом.       — О-о-о, — раздались восклицания впереди. Эмили не терпелось увидеть замок воочию, а не на картинке.       И вот тропинка внезапно вывела их к огромному озеру, которое в сумерках казалось черным. Яркие звезды отражались в его глади, а на другом конце берега...       — О боже, — не сдержавшись, выдохнула Эмили, увидев возвышающийся на скале огромный замок с башнями разных размеров.       Непонятное чувство охватило ее с ног до головы. В ней словно опять поднялось некое существо, теперь уже слабо отличимое от нее, и твердило, что это ее дом, что она вернулась. Эмили застыла на месте и очнулась, лишь когда Хагрид позвал ее сесть в лодку.       У лодок не было ни весел, ни гребцов.       Меган придержала для нее место, усевшись вместе с девочками-близняшками, которые, судя по внешности и именам — Падма и Парвати Патил, — были родом из Индии. Рассадив всех первокурсников, Хагрид дал команду, и флотилия тронулась.       Девочки о чем-то разговаривали, любуясь замком, а Эмили ни на минуту не отводила от него взгляд, словно боясь его исчезновения. Хогвартс манил ее, но до него оставалась еще половина пути. «Быстрее, быстрее!» — шептала она замерзшими губами. Эмили закрыла глаза, укачанная волнами, и вспомнила свой сон. «Это были Хогвартс и лодки, которые плывут сами. Это не дежавю, я точно помню этот сон. Как мне могло присниться все это, если я никогда раньше здесь не была?»       — Пригнитесь! — крикнул ученикам Хагрид, когда они заплывали под утес, под сам замок. Оказавшись у подземного причала, ребята выбрались на каменистый берег и стали ждать, пока Хагрид проверит лодки.       — Эй, чья жаба? — произнес тот спустя пару лодок.       — Тревор! — радостно откликнулся Невилл.       А Эмили тем временем оглядывала грот. Блики воды плясали на стене, заставляя ее сердце сжиматься от невыразимой и неясной тоски. Хагрид повел первокурсников по туннелю, выведшему их на ровный газон перед самим замком. Преодолев лестничный пролет, они, наконец, оказались у высоких дубовых дверей.       — Все здесь, а? Невилл, ты там жабу снова не потерял? Нет?       И Хагрид, подняв свой огромный кулак, трижды ударил в дверь.