Черная Смерть

С того дня прошло несколько лет. Я пыталась вернуться, наблюдать. Но в первый же раз поняла, что это невозможно. Монэ установила некий барьер. Она знает, что Себастьян мне дорог и потому, если я приближаюсь к нему ближе, чем на пять метров, он начинает задыхаться. Тот же эффект возникает, если я возвращаю себе свой облик, вне зависимости от того, есть ли Михаэлис рядом. Она все просчитала. Все до последнего. Максимум, что я сейчас могу — наблюдать за ним и Монэ с дерева. Мы с ним не виделись очень давно. Поскольку демонесса стерла меня из его памяти. Первые года два я была в очень сильной депрессии, а потом вернулась к тому, с чего начинала — без эмоциональности. Сора с Велиалом приходят периодически со своими сыном и дочкой и пытаются меня как-то растормошить. Но это бесполезно. Рон пытался куда-то таскать по вечеринкам, но все что я делала — сидела за барной стойкой с бокалом чего-то легкого. Грелль и Гробовщик первое время что-то пытались делать, но потом перестали. Хонэ в тот же день отправили в другой храм помочь, потому он ни о чем не знает. И хорошо. Я не хочу об этом думать и потому прошу всегда Уильяма давать мне как можно больше работы, чтобы не вспоминать.

***

— Рон, отдай бумаги. — Нет. Ты слишком много работаешь. Уже который год работаешь так, будто вся твоя жизнь — это работа. — Я не хочу это обсуждать. Отдай бумаги, — встала со своего рабочего места и протянула руку, чтобы Нокс отдал документы. — Сначала поймай, — усмехается и убегает. Я побежала за ним. В другой ситуации я бы села обратно и делала бы что-то другое. Но «чего-то другого» попросту нет. Поэтому так и гналась за жнецом до самой библиотеки, где увидела свои документы уже у того, кого не ожидала встретить. — Сиэль? Что ты здесь делаешь? Кто тебя впустил? — Привет. Я, конечно, слышал, что ты изменилась, но не думал, что стало еще хуже, чем было при нашей первой встрече. Он грустно улыбнулся. Я поняла, что он имел ввиду, и абсолютно согласна, но иначе не могу. Лучше вообще не показывать эмоций, чем ходить с постоянной убитостью. Пока я об этом думала, граф встал и подошел ко мне. А он и вправду вырос. Выше меня уже. Вдруг я почувствовала что-то теплое на своем плече. Его рука. Он приобнял и повел меня до журнального столика, усадив в кресло напротив, и тоже сел. — Я не буду тебя спрашивать, как дела — это видно с первого взгляда. Только спрошу, каково, по твоему мнению, сейчас Себастьяну? Этот вопрос очень сильно ударил морально. Мне в принципе плохо от одного упоминания о нем. А тут подумать о том, каково ему с Монэ. Больно. Эта боль душит. Не вдохнуть. Почему Сиэль задал этот вопрос? Чего он хочет добиться? Зачем? — К чему это? — Просто ответь. — Ему хорошо с Монэ. Это же ее чары, — я еле-еле говорила, сдерживая дрожь в голосе. — Это абсолютно не так. Я вчера встретился с Себастьяном. Именно с Себастьяном. Настоящим. Монэ не стирала ему память и не заставляла в себя влюбляться. В этот момент все перевернулось и стало намного больнее, чем было. Это значит…это личный выбор Себастьяна?.. — Монэ посадила ему в душу паразита, который все больше и больше разрастался. Сам Себастьян этого не замечал, но пару дней назад почувствовал дискомфорт и решил посмотреть. После обнаружения этого паразита, который был уже чуть ли не как он сам, Себастьян попытался от него избавиться, но ничего не вышло. Ты должна помочь ему. Кроме тебя этого никто не сделает. — Почему ты так решил? — Он сказал, что когда ты подходила к нему, начинал задыхаться, но это не так. Это его собственная душа становилась сильнее и упорнее и пыталась изгнать паразита. — Хорошо. Я постараюсь это сделать. Голос все-таки дрогнул. В тот момент мне было слишком трудно сдерживать все эмоции. Все накопившееся за последние несколько лет разом полилось вместе со слезами. Сиэль это увидел и обнял. Кажется, он что-то говорил и успокаивал, но я его толком не слушала. Вся боль разом взорвалась и вышла наружу, потому я так просидела с Сиэлем еще некоторое время, пачкая его белую рубашку своими слезами.