«Заговор»

Сначала дождик был мелким и каким-то нерешительным, но к середине ночи к нему присоединился ветер. К утру с неба сплошным потоком лилась вода, а ветер создавал из этих потоков водовороты, которые размывали все на своем пути. Небо стало непроглядно серым и угрюмым. Артур пришел утром в свои покои мокрым до нитки. У него были синие губы, а зубы тихонько постукивали друг о друга. Мерлин ждал своего принца с чаном, наполненным горячей водой, с большим мохнатым полотенцем, сухой одеждой и сытным завтраком. Наследник престола не возражал, когда слуга стащил с него мокрую одежду, быстро и энергично растер полотенцем и почти засунул в горячую воду. Но и тут слуга не отошел, опасаясь, что Артур уснет и погрузится в воду. Уже через полчаса сухой, довольный и сытый принц сидел за столом, сонно наблюдая за снующим по комнате Мерлином. Слуга быстро унес посуду, вымыл стол, вытер лужи на полу, утащил мокрую одежду... Он взглянул на принца: — Артур, до заседания Совета еще час, ты можешь поспать, я тебя разбужу. Но его слова долетели до уже спящего Артура. Его голова лежала на сложенных руках, а тело мерно вздымалось в такт глубокому и ровному дыханию. Мерлин улыбнулся и накрыл спину принца легким и мягким покрывалом. Но, к сожалению, поспать уставшему Артуру сегодня было не суждено. Дверь с грохотом распахнулась, и вошел хмурый, как сегодняшнее небо, Утер. Он был злым и мокрым. — Ты видел, что творится?! Я только что с ристалища. Размывает все! Я велел навести порядок, все починить, но ничего невозможно сделать. Людей или смывает водой, или сносит ветром! Артур! Принц проснулся от хлопка двери, но не сразу понял, где он, что с ним и что говорит отец. Артур поморгал светлыми ресницами, облизал губы и попробовал осмысленно посмотреть на короля. Утер раздраженно смерил сына взглядом. — Прекрасно выглядишь, Артур. Где ты ночь провел? — На западных башнях замка,— произнес принц, вставая перед королем. — Да? — Утер оглядел комнату,— Где мокрая одежда? Где лужи на полу? Губы Артура дрогнули. — Я не ослушался вас, сир. Мой слуга уже успел навести порядок. Король кивнул и отошел к окну, за которым гудел ветер и яростно хлестал дождь. Утер вздохнул: — Двое королей прислали гонцов с сообщениями, что не смогут участвовать в турнире. Они даже выехать не могут... Думаю, это не последний отказ. Турнир может не состояться. Впервые за историю Камелота,— король помолчал, потом решительно повернулся к Артуру,— Идем на Совет! — Этот непрекращающийся дождь какой-то очень странный, Ваше Величество,— докладывал один из членов Совета,— из полученных сведений я сделал вывод, что ни он, ни ветер не принесли никакого вреда засеянным полям, не навредили ни одному дому или даже самой слабой крестьянской хижине. На данный момент пострадало только два поля... — Какие? — свел брови Утер. — Тренировочное поле рыцарей и поле для проведения турниров. Они буквально уничтожены,— растерянно закончил докладчик. — Также практически размыты дороги, как доедут гости, непонятно,— встал еще один член Совета. — Они, скорее всего, не доедут, милорд,— включился в разговор сэр Леон,— на сегодня мы получили уже четыре отказа с извинениями и объяснениями объективных причин. Утер слушал и хмурился все больше. Время от времени он посматривал на Артура, который был отстранен и задумчив. Его вид удивлял короля, ведь он прекрасно знал, что принц уже не раз и не два легко и свободно выдерживал бессонную ночь, оставаясь бодрым и сосредоточенным. Что же с ним случилось сейчас? Утер не знал о том, что это уже вторая такая ночь для Артура, не знал, сколько сил было потрачено сыном, сколько боли пришлось вытерпеть, поэтому понять состояние наследника престола не мог. Неожиданно Утера пронзила странная мысль: вчера он наказал сына, запретив ему участвовать в турнире. А всего через несколько часов после этого началась эта странная буря, щадящая людей, но уничтожающая все, что связано с турниром. Может быть... может быть, он поступил несправедливо и само провидение защищает сейчас принца? Король раздраженно мотнул головой, словно отгоняя такую нелепую мысль. Сквозь стену дождя Артур с трудом вглядывался в черную даль. Он старался моргать как можно реже, потому что при каждом смыкании век, чувствовал, что отключается. Шла уже третья ночь его патрулирования и четвертая бессонная ночь. Конечно же, он спал. Мерлин умело выкраивал минуты и часы, когда принц мог задремать. На удивление, маг оказался расторопным слугой, он неожиданно стал все успевать, делать вовремя и правильно, ведь сейчас каждая секунда была на счету, потому что ее можно было использовать для сна Артура. Но при всей заботе Мерлина к четвертой ночи принц все же чувствовал, что уснуть может уже даже стоя. Артур привалился плечом к мокрой стене. «Я всего на минуту закрою глаза. На минуту... Ничего не случится, тут еще три человека, они не пропустят опасность... На минуту...» Стоящие рядом рыцари увидели, как их принц начал медленно сползать по стене на камни, они кинулись было на помощь, но находящийся тут Леон остановил их властным движением руки. — Не надо,— прошептал он,— пусть отдохнет. — Но он же на мокрые камни, под дождем... — тихо заметил один из патрульных. Леон удивленно повернулся к нему: — Ты думаешь, на нем или на нас осталась хоть одна сухая нитка? Или он до сих пор под навесом прятался? — Нет,— горячо зашептал парнишка,— он нас время от времени под навес отсылал, а сам все время тут стоял. — Вот пусть теперь и отдохнет,— кивнул Леон,— а когда проснется, скажете, что он на минутку отключился. Понятно? Если появится король, будите немедленно! Утер медленно шел по темному склепу. Он остановился возле роскошной каменной гробницы своей королевы, закрепил факел и присел на камень. — Здравствуй, Игрейн. Сегодня я снова проснулся в пустой постели, столько лет прошло, а я все не могу привыкнуть, что тебя нет рядом... Король замолчал, водя пальцем по каменным цветам и вензелям. — Ты видишь Артура? Я о нем и пришел поговорить. Мне кажется, я в чем-то запутался,— Утер неожиданно улыбнулся, представив себе лицо жены в этот момент,— нет-нет, не ошибся, как ты сейчас хочешь исправить, а именно запутался. Понимаешь, я наказал его, запретив участвовать в турнире. Король снова представил себе лицо и реакцию Игрейн. Он пожал плечами: — Да, ты права, это не все наказание, он еще три ночи провел в патруле. Под проливным дождем и ветром. Ты же знаешь, что наш сын не слабак и не неженка! Ну, чихнет пару раз. Так вот... Сразу же после моего запрета на участие в турнире началось что-то странное. Дождь, ветер... Король вскочил и прошелся по склепу. — Ты же все видишь и знаешь. Я могу не рассказывать. Если бы ты могла ответить мне, такая погода — это случайность? Или я перегнул палку с Артуром, и судьба решила избавить его от публичного позора? Утер снова сел на камень и непривычно низко опустил голову. В этом немолодом, уставшем и сутулом человеке сейчас никак не узнавался грозный король. Монарх не думал о времени, но взглянув на факел, понял, что пора идти наверх. Он снова положил руку на каменные цветы гробницы, но тут же вздрогнул, услышав за спиной женский смех. Король даже головы не повернул, только до белизны сжал зубы. — Как жаль, что твой монолог никогда не станет диалогом, король Утер! — раздался ядовитый голос. — Зачем ты появилась, Нимуэ? — так и не обернулся Утер. Прозрачный силуэт ведьмы возник перед ним. — Потому что я могу появиться, а она,— призрак показал пальчиком на гробницу Игрейн,— не может. Король молча смотрел на стену сквозь прозрачную Нимуэ, ожидая, когда же она сообщит, для чего нарушила все правила и явилась в мир живых. — Я пришла рассказать тебе правду, Утер. Правду о твоем сыне. Ты знаешь далеко не все. Нет, не так! — ведьма удобно устроилась на камнях,— Ты совсем ничего не знаешь о своем сыне! — Интересно, чего же это я не знаю? — король взял новый факел и зажег его от уже затухающего,— Есть ли смысл мне тут находиться и слушать бредни злобного призрака? — Суди сам, Утер. Твой сын ни с кем не делился секретами обороны замка,— это раз. Он покрывает очень сильного мага, который живет в замке,— это два. А еще,— прозрачная женщина захохотала,— несколько дней назад ты всыпал своему родному сыну шестнадцать плетей и закрыл в колодки. — Что за чепуха? — поднял брови король,— Рассказывай!