***
Интересно, один я страдаю от импульсивно принятых решений или это нормально для почти тридцатилетнего мужика – чувствовать себя полнейшим неудачником и недоразвитым юнцом в придачу? — Хён, всё уже готово к съёмкам, — Тэ Хи, как всегда, не понимал моё состояние и мстил за поспешное решение согласиться на фотосессию с Сын Ри. — Послушай, Лагерфельд уже приехал, а ты и сам знаешь, что он не любит ждать. — Хорошо, хорошо, — взглянув последний раз в зеркало, отмечая, что с этими прилизанными волосами выгляжу ещё более андрогинно, чем обычно, обречённо пошёл на выход. Да, я поручил договориться обо всём своему менеджеру и получил то, на что и рассчитывать не мог. Даже если у нас с Сын Ри ничего не получится, я поспособствую карьере парня, и, хоть тот отказывался, судя по словам его менеджера, от возможности поработать на Карла, я настоял и делал всё это только ради малыша. Хочу сделать его счастливым, даже если это подразумевает прямое использование моей славы и знакомств. — Джи Ди, — Лагерфельд, как всегда, был немногословным и просто кивнул в знак приветствия, показывая рукой на черный табурет, одиноко стоящий посреди огромного помещения. — Я хотел бы сфотографировать тебя одного, а потом уже с твоим новым партнёром. Ему, конечно, далеко до Беллы, но я просмотрел его портфолио и считаю, что будущее у мальчишки точно есть. Я настолько был смущён, что ждал уже слов о моём хорошем вкусе, но, слава богу, мужчина только подмигнул и взял фотоаппарат в руки. Всю фотосессию думал о словах своего модного наставника и мысленно с ними не соглашался. Ему, по идее, не мог нравиться Сын Ри, потому что тот работал с конкурирующим брендом и никакой звёздный мальчик вроде меня не мог изменить его мнение. Этот мужчина всегда знал, чего хотел, а значит, ему понравился мой выбор и в будущем мы сможем видеться с младшим чаще. Хотя бы на вечеринках дома Шанель. — Джи Ди, не мог бы ты сосредоточиться? — вернул меня на землю хриплый старческий голос. — Если ты сейчас такой невнимательный, что будет, когда придёт тот, ради которого ты так стараешься? Улыбнувшись наставнику на его явные намёки, я расслабился и позволил себе отдаться камере этого старого извращенца. Мало кто знал, каким романтиком тот был, что не мешало мне считать его падким на красивые личики. Его душа и тело навсегда принадлежали любимому человеку, которого он потерял давным-давно, и с тех пор он был один, но глаза… глаза помнили, как ценить красоту. Как видеть искусство в людях и успеть перенести её на фотографию. — Отлично, именно то, что мне было нужно, — объявил он спустя полчаса и показал помощникам заняться моей одеждой, а точнее пиджаком, который надели на меня задом наперёд, едва ли закрыв на спине половину пуговиц, и кожаными узкими брюками, которые явно мечтали стать моей второй кожей. — Перерыв пятнадцать минут. Подготовьте всё и сообщите. Меня подтолкнули к вешалкам с одеждой, и я уже думал, что сейчас меня начнут раздевать прямо там, как почувствовал пальцы, снизу вверх перебирающие мои позвонки. — Я не хочу этого делать, если меня пригласили только из-за тебя, — я чуть не застонал, когда понял, кто стоит за моей спиной и дышит мне в затылок. — Давай всё отменим? Его голос был светлым, как и он сам, завораживая мелодичностью и нежными, даже немного детскими нотками. Я влюбился в этот голос так же быстро, как и в него самого. — Нет, ты не знаешь, но ничто, даже моё имя, не заставило бы его сотрудничать с тобой, если бы ты ему не понравился, — мысли путались, и только благодаря тому, что передо мной стояли люди, помогая раздеться, я смог сосредоточиться и отказаться от желания повернуться, чтобы завалить парня прямо там, у всех на глазах. — Что ты делаешь? — Родинки… Тут их много, — не знаю, что подумают остальные, но я, наплевав на всё, закрыл глаза и прикусил нижнюю губу, чтобы не застонать от приятных поглаживаний. — Хорошо, но не думай, что я не знаю, как вообще Лагерфельд узнал обо мне. — Думай, что хочешь, это… — я развернулся, чтобы уже наконец взглянуть в глаза моей одержимости, но тот исчез, будто бы был плодом моего воображения. — Вы же его видели, да? — спросил я так, на всякий случай, получив в ответ смущённую улыбку молодой ассистентки и короткий кивок головой. Поблагодарил девушку и пошёл к своему трейлеру переодеваться. Всё-таки, он реальный.***
Как по мне, избыток чувств куда страшнее их недостатка. Этому есть много причин, но главная лично для меня заключалась в неспособности в такие моменты собраться и делать то, что нужно, а не то, о чём я желал несколько лет, не готовый прикоснуться к своей мечте так быстро. Я был переполнен чувствами, и никакая дрочка утром в душе не могла унять моё возбуждённое и дерганое состояние. — Джи Ди-ши, прошу, пройдите сюда, — подсказывала мне ещё одна ассистентка режиссёра. — Пожалуйста, не прикасайтесь к волосам. Я убрал руку, которая машинально проходилась по бокам, будто они не были зацементированы гелем и могли прийти в беспорядок. Сын Ри до сих пор не было, как и Лагерфельда, поэтому я нервничал ещё больше, выкручивая кольцо на большом пальце и каждые пять секунд отряхивая невидимую пыль с идеально отутюженных классических брюк с шёлковой кромкой по бокам в тон серому воротнику пиджака. Весь образ дополняли белая рубашка, поверх которой был серый жакет, и на ногах лакированные ботинки на низком каблуке. Я бы даже оценил белый винтажный стул, больше похожий на трон из Игры престолов, который, собственно, лежал перевёрнутый рядом и не мог разместить мою королевскую задницу, но был не в состоянии думать о всяких мелких деталях, когда все мысли были только об одном человеке, который должен был вот-вот подойти. — Меня ждёшь? — парень опять стоял позади меня, но, в отличие от первого раза, нагло приблизился вплотную и, засунув руки в карманы моих брюк, вжался полувозбуждённым членом мне в зад. — Надеюсь, ты там не с открытым ртом стоишь: на нас как бы люди смотрят. Я не знал, какой он ориентации. Да, о нём ходили слухи, что он предпочитает девушек и даже практикует бдсм, но никаких доказательств жёлтая пресса предоставить не могла. Его образ скорее подходил бабнику, чем гею с замашками шлюхи, поэтому я был немного разочарован столь откровенным намёком на его ветреность. — Я похож на человека, который не привык к ежедневным посягательствам на свой з… Я так и не сумел закончить мысль, отстраняясь и разворачиваясь к парню лицом, обнаруживая перед собой очень красивого подростка с чертами лица Сын Ри, потому что наизусть знал его острую выразительную челюсть, чуть широковатый, но идеальный в профиль нос и горящий взгляд карих глаз, заставляющий кровь в венах циркулировать быстрее. Но это не мог быть он. Если только ему не было шестнадцать или Карл решил, что у кого-то может возникнуть хоть одна приличная мысль при взгляде на этого невинного паренька. Он чёртово ходящее порно, и даже чуть укороченные покрашенные в чёрный волосы вызывали совсем недетское желание запустить в них руки и силой поставить ангелка на колени. Я не был извращенцем, да и на подростков не вставало, но от взгляда на этого двадцатишестилетнего парня, который выглядел на шестнадцать, мои мысли сами собой перебирали всевозможные кинки, чтобы опробовать на нём. — Да, тогда почему уже минуту стоишь с упавшей челюстью и чуть ли не облизываешься? — скажем так, он далеко не невинный, и этот образ подчёркивал это ещё сильнее, соблазняя вкусить запретный плод. — Не то чтобы я был против, мне нравится это лицо. — Мальчики, — я подскочил и, повторяя в голове последние слова парня, повернулся к наставнику. — Если вы наворковались, может, мы приступим к делу? Я неосознанно кивнул и понял, что настолько ошарашен, что растерял всё волнение. Осталось только возбуждение и желание поставить этого мальчишку на колени. Эмоции слились куда-то в область паха и больше не туманили голову и мысли. Всё было чётко и ясно. Сын Ри хотел играть, а я, похоже, знал правила и был готов на всё, чтобы отхватить свою возможность быть с ним. Даже если это на одну ночь и потом я не смогу больше никому открыть своё сердце. Даже если я больше никогда и никого не полюблю.***
Кто-то скажет, что любить на расстоянии легче. Что мы не можем надоесть своими чувствами, если будем иметь время подумать, прежде чем высказать все свои мысли. Успеем остыть и подумать, прежде чем нажать на кнопку "отправить". Может быть, они даже будут правы, но в моём случае этот опыт мало чем помогал. Потому что я привык смотреть и думать до того, как делать следующий шаг, а сейчас был вынужден выйти в реальность и подстраиваться под обстоятельства, вместо того чтобы знать подходящие фразы и реплики, которыми другие, не раздумывая, разбрасывались направо и налево. Как, например, он. — Хён, тебе, конечно, идёт образ папочки, но, если ты сделаешь лицо попроще, никто и не заметит, какой ты милый на самом деле. По правде говоря, болтовня этого ребёнка расслабляла меня. Даже Карл меньше придирался к моему вечно дёрганому состоянию и позволил и дальше стоять на коленях рядом с Сын Ри, лежащим у меня между ног. Он был одет в кожаные штаны, идеально облегающие его ноги, белую свободную рубашку и подтяжки, одна из которой свободно болталась на бедре, позволяя оголенному плечику просматриваться через расстегнутый на все верхние пуговицы воротник. Это было слишком для моих нервов, но, будто чувствуя моё напряжение, он изредка кидал нейтральные фразочки, безбожно флиртуя со мной. Именно это и успокаивало, вселяло уверенность в себе и заряжало позитивными мыслями. Сын Ри как будто нашёл мои внутренние струны, медленно и верно настраивая на нужный лад. — Хорошая работа, мальчики, на сегодня, думаю, достаточно, — мне послышалось, или этот прекрасный старикашка только что увеличил моё пребывание с этим малышом ещё на неопределённый срок? — Да, Сын Ри, мне понравилась твоя работа. У тебя прекрасные линии лица, и камера тебя любит. Единственное: я бы хотел, чтобы ты скинул пару-тройку килограммов и не был таким жилистым. Мы всё-таки высокая мода, а не общепит для всех страждующих. Подумай об этом, если хочешь работать со мной и дальше. Я смотрел, как младший за считанные секунды стал более эмоциональным и нервным, вскакивая на ноги и поклонившись мужчине. — Конечно, дайте мне три месяца, и я приведу себя в нужную для вас форму, — внутри кольнуло, и что-то мне подсказывало, что рядом с этим парнем я привыкну к этому чувству надолго. Только хронической ревности мне для счастья не хватало. — Хорошо. Джи Ди, жду тебя завтра в то же время. У меня есть для тебя ещё пара образов, — я кивнул и слегка опустил голову в поклоне, немного расстроенный, что наставник обратился только ко мне. Съёмочная площадка ожила, стоило Карлу покинуть помещение. Все благодарили друг друга за работу, бегая взад-вперёд и создавая сплошную суматоху из галдящей толпы, торопящейся поскорее всё закончить и вернуться домой. Именно так я и упустил Сын Ри из виду, довольствуясь его удаляющей макушкой и округлой пятой точкой, которая последней скрылась за поворотом. Покачав головой и усмехнувшись своей удачливости, я поблагодарил ассистентов и режиссера за проделанную работу, отмечая в голове не забыть то же самое проделать с наставником, который щедро подарил всю надетую на фотосессии одежду каждой модели. Не за себя, а за малыша, который заслуживает куда больше этих тряпок. Я даже не был согласен, что ему нужно было худеть, считая его формы идеальными для себя. Упругие, округлые в нужных местах и совершенно точно вызывающие твёрдое желание валить и трахать. Нереально твёрдое. Направляясь к машине, чтобы поехать в отель и переодеться, стойко делал вид, что всё хорошо и я нисколечко не разочарован. Что совершенно нормально представлять обнажённого парня в своей гардеробной, свободно прогуливающегося вдоль рядов с вешалками и выбирающего, что сегодня надеть на работу. Проводящего маленькой ручкой по одежде, которую я носил совершенно недавно и ещё не успел сдать в химчистку, и останавливающегося пальцем на полосатой кофте, которую я любил носить дома. Потому что она пахла мной.***
Неоправданное ожидание оставляет за собой кучу вопросов без ответа. Например, что было бы, если бы я тогда прыгнул с парашютом, ведь так долго мечтал об этом и долгих десять минут изматывал себе нервы, чтобы решиться. Или что произошло бы, если бы я ответил на флирт Сын Ри и попросил его провести эту ночь со мной. Могло бы это стать началом наших отношений? Остался бы наутро? Он любит снизу или сверху? Сладкое или солёное? Жёстко или нежно, а может быть, и то, и другое. На какой стороне кровати спит? Сколько? Любит секс утром или предпочитает никуда не спешить и нежиться в постели ночью? — Да, это уже не на одну ночь, Джи Ён, — сказал я сам себе и, снимая на ходу пиджак, закатал рукава слегка мятой и уже пахнущей мной, рубашки. — Ты ещё спроси, любит ли он детей. — Люблю, я вообще сторонник всего милого, — вздрогнул, расплескав дорогущий виски, который привык пить прямо из бутылки после тяжёлого рабочего дня, да так и упал в кресло напротив кровати с сидящим на ней парнем. — Прости, что без предупреждения, но, как видишь, сообщения я тебе накатать никак не мог да и позвонить получилось бы вряд ли. — Кто это сделал? — Сын Ри не просто восседал на краю кровати, но и, судя по отведённым назад рукам, был чем-то связан. — А ты, смотрю, не спешишь предлагать мне помощь, да? — он как-то понимающе ухмыльнулся и перевёл взгляд в сторону. — Открой окно, а? Здесь душно. — Да, конечно, — мне было стыдно, что у меня даже мысли не возникло освободить парня, поэтому я воспользовался этой возможностью и подскочил к окну, раскрывая ставни. — Ты не ответил. — Думал, ты мне скажешь, но, кажется, мы оба являемся жертвами обстоятельств, — я не выдержал и вновь повернулся к младшему, находя кожаные ремешки, связывающие его руки чертовски возбуждающими. — Ну или не совсем. — Чего ты хочешь? — я решил быть честным, пока ещё мог себя контролировать, поэтому, вновь садясь напротив него и делая новый глоток обжигающей жидкости, посмотрел прямо в любимые, слегка сверкающие в полумраке карие глаза, в которых не было ни капли страха. Всё, что угодно, но не страх. — Ты же хочешь этого, да? — Допустим. Мне показалось или щёки парня окрасились в нежно-розовый? — Жёстко? — внутренне я уже знал ответ, но хотел услышать это из его уст, чтобы потом не чувствовать себя виноватым. — Да, — он практически шептал, не отрывая от меня взгляда, но я смог его расслышать. — Подойди, — осуществить план, который вынашивал столько времени, и не попасть впросак было весьма затруднительно, когда давно не практиковал собственную стойкость и выдержку. Сын Ри медленно встал с постели и впервые как-то неуверенно смотрел на меня сверху вниз, не зная, что ему делать дальше. — На колени, — мой хриплый голос перешёл приказной тон, и я постарался выглядеть уверенно, чтобы малыш позволил мне контролировать ситуацию. — Я сказал, на колени! Парень тут же подчинялся и выглядел настолько провокационно, смотря на меня из-под длинных густых ресниц, что я сделал ещё один глоток виски, лишь бы успокоить нервы. Времени мучиться сомнениями не было. Я должен был сделать всё возможное, чтобы он стал зависим хотя бы от моего тела, поэтому постарался выкинуть из головы все посторонние мысли, оставив только первобытный инстинкт утвердить свои права на того, кто уже давно принадлежал мне, но почему-то не знал об этом. — Расслабься, я не сделаю ничего, что тебе не понравится, — не хотел, чтобы наш первый и, может быть, единственный раз стал для него худшим опытом в жизни. К тому же, не находил ничего привлекательного в одноразовом сексе без особого доверия между партнёрами. — Кивни, если понял. Как ни странно, Сын Ри слушался моих приказов беспрекословно, обещая в будущем быть отличным нижним, если не захочет практиковать роль саба на постоянной основе. — Хороший мальчик, а теперь открой рот, — он немного помешкал, но через секунду послушно подчинился. Я сделал большой глоток из бутылки, отставляя её в сторону, и, наклонившись к младшему, грубо схватил за подбородок, приподнимая лицо, чтобы влить жидкость в приоткрытые губы. Вот только отступить, как ранее планировалось, получилось не сразу. Я долгие секунды наслаждался теплыми губами, с большой охотой отвечающие на поцелуй. — Хватит, — приказал скорее самому себе, после чего прижал голову парня к креслу между моих ног, будто бы он заслужил наказания, а не я. Раздражённый необходимостью сохранять контроль и держать внутреннего зверя в узде, откинулся на спинку дивана и достал из кармана брюк пачку сигарет. Сын Ри покраснел ещё больше, понимая, что наша игра затягивается и он ещё не скоро получит возможность облегчить своё возбуждение. — Знаю, что ты не куришь, но, даже если бы и да, всё равно бы не предложил, — констатировал факт и под разочарованный выдох приподнялся и подошёл к открытому окну. — Пассивное курение – это не то положение, в которое я хочу тебя поставить. Мои слова прозвучали двусмысленно, и вместе с порцией необходимого мне сейчас никотина и глотка прохладного воздуха из улицы, я ощутил новый прилив желания вытрахать душу из этого парня. — Оставайся на месте, — тот не двигался, но я все же решил оставить контроль в своих руках. — Нравится ждать меня? Ты же изнываешь от желания прикоснуться к собственному члену и наконец кончить? — Да, — по-прежнему на одном выдохе, вместе с которым опустилась грудная клетка, и парень облизнул губы, убивая к чёрту все мои попытки привести мысли в порядок. Я выкинул сигарету, так и не докурив, и, на ходу снимая рубашку, кинул её на расстеленную, но нетронутую кровать. Встав напротив Сын Ри, я медленно начал расстёгивать ремень, каждое мгновение наблюдая за его реакцией. Он уже давно учащенно дышал, делая слишком очевидные попытки скрыть своё состояние, задерживая дыхание каждый раз, когда видел мой взгляд на себе. Я ухмыльнулся и мысленно отпраздновал победу, когда малыш не справился с эмоциями и издал полустон-полухрип, когда я спустил бельё и вытащил полностью возбуждённый, с капелькой спермы на головке член. — Справишься? — спросил я, так как не знал, опытен тот в таких делах или ему просто захотелось приключений на задницу, а может быть, попробовать себя в качестве боттома. Такое часто практикуют с совершенно незнакомыми людьми. Но не я, поэтому и надеялся услышать что угодно, но не попытку указать на моё место. — Не знаю, но хочу попробовать, — кажется, я слишком обомлел, потому что впервые за долго время Сын Ри улыбнулся и посмотрел мне в глаза. — Я по части девушек. По крайней мере, был. — Но… — неуверенность в моём голосе смешивалась с ликованием абсолютного собственника, засевшего глубоко внутри меня и открывающего бутылку шампанского, будто бы только что он получил все права стрелять в каждого, кто посмеет посягнуть на его собственность. Мне не стали отвечать, возвращая на бренную землю совершенно волшебным образом. Сын Ри приподнялся и, лизнув два татуированных икса над моим пупком, спустился по блядской дорожке вниз, оставляя влажные следы и легкие засосы, но так и не уделив внимание самому главному. — Возьми его в рот, — запустив руку в его волосы на затылке, я сжал пальцы и потянул голову парня вниз. — Заденешь зубами – будешь сожалеть, что родился на свет в одно время со мной. — Никогда, — кажется, именно это он и сказал, вбирая в рот головку и опускаясь всё ниже и ниже, пока я не одёрнул его, заставляя умерить пыл. — Я хочу, позволь мне. Он смотрел на меня вопрошающе, умоляя разрешить ему творить, всё что вздумается, но я решил, что для первого раза всё же лучше оставить частичку контроля при себе, даже если от языка и тесноты горячего рта от этого контроля осталось совсем не много. — Ты забываешься, — я с силой оттянул голову Сын Ри назад и, смотря в его глаза, пару раз ударил влажной головкой по его приоткрытым губам. — Сейчас важно только то, чего хочу я, понял? — Да, — мне даже не нужно было слышать обиженные нотки в его голосе, чтобы понять, как он сейчас злится на меня. — Вот и хорошо, потому что я хочу трахнуть тебя в этот прелестный маленький ротик, — я видел, как он поспешно кивнул, и заметил искорки счастья в его глазах, понимая, что ради них готов даже кончить первым, тем самым рискуя потерять возможность заняться полноценным сексом, показав, что малыш потеряет, если наутро откажется от меня. — Расслабь горло. Моим опасениям не суждено было сбыться, так как, независимо от наших желаний, Сын Ри не был способен принять больше, чем мог, и стоило моему члену оказаться глубоко в его горле, как младший закашлялся и отступил назад. Я не дал ему полностью высвободиться и, чтобы наказать за попытку к бегству, вставил ему по самые гланды, делая пару толчков, пока не заметил, как на глазах парня блеснули слёзы. Не знаю, что мелькнуло тогда в моём взгляде, но в следующую секунду он расслабился и мой член свободно скользил у него во рту, грозясь излиться в любую секунду. Мало мне было осознания, что я готов кончить только от одного прикосновения какого-то неопытного мальчишки, так теперь придётся свыкнуться с мыслью, что меня возбуждают его слёзы. А его в свою очередь – полная потеря моего контроля над собой. — Стоп, — я разозлился сам на себя и оттолкнул его голову, после обходя Сын Ри со спины и поднимая его за связанные руки на ноги. — Сейчас я развяжу тебя, но это не значит, что тебе разрешено прикасаться ко мне или к себе. Всё понял? — Да, — сняв с запястий кожаный ремешок, подтолкнул его к кровати, заставляя улечься на живот. — Не двигайся. Лубрикант я оставил ещё утром в ванной, поэтому пришлось идти за ним в соседнюю комнату, попутно избавляясь от остатков одежды. Быстро схватив тюбик с полочки в душе, я вернулся в комнату и специально не смотрел в сторону кровати, чтобы хоть немного привести мысли в порядок. Снять с него рубашку не составило больших проблем, но стоило приступить к кожаным штанам, как ерзающий по кровати парень начал изредка стонать, вжимаясь в белоснежные простыни. — Приподнимись и ухватись руками за изголовье, — Сын Ри нехотя встал на четвереньки, когда я наконец стянул с него штаны с бельём и смачно шлёпнул по ягодице. — Ни звука! Ты думал, я не замечу, да? Может, мне уйти и оставить тебя наслаждаться обществом твоей правой руки? — Это твой номер, куда ты пойдёшь? — услышав насмешку в его голосе, я понял, насколько тот помешан на острых ощущениях, и с силой ударил по второй половинке. — К тому же, дрочу я левой рукой, — ещё один шлепок, и нежная кожа на совершенных полушариях стала похотливого лилового цвета. — Пальцы правой обычно играют с простатой. — Молчать, — я перестал измываться над уже самой любимой задницей в мире, понимая, что от такого наказания мелкий только больше заводится. — Значит, по девушкам он. Ну-ну. — Хотелось попробовать, а потом не заметил, как не мог кончить без особой стимуляции. Я видел его выгибающуюся спину, тонкую талию и призывно выставленную розовую попку, благодаря всех богов, что когда-то ему захотелось поэкспериментировать с самим собой. — Дело ведь не только в сексе, да? — спросил я, чтобы отвлечься и на этот раз выдавить смазку на пальцы, а не на постельное бельё, слишком возбуждённый, чтобы заставить руки перестать дрожать. — Ты понял, что хочешь куда больше и ни одна девушка не сможет взять над тобой вверх. — По крайней мере, не те девушки, которые нравились мне, — было странно обсуждать его интимную жизнь, когда я целенаправленно проникал в его анус смазанным пальцем, но маленькие уколы ревности отлично подходили в качестве отрезвляющего антибиотика — Обычно… — малыш тяжело дышал и старался не отстраняться, показывая, как сильно доверяет — …мне нравятся милые девушки с нежным голосом. — Да? — я добавил второй палец и свободной рукой вытер капельки пота со лба, не притрагиваясь к члену парня, так как хотел дать ему возможность насладиться чистыми ощущениями боли, не разбавленными нотками удовольствия. — Тогда почему ты выбрал меня? Я, может, и женственный, но совершенно не ванильный. — Взгляд, — всё, что мне удалось услышать перед тем, как младший болезненно застонал, принимая в себя третий палец. — Что с ним? — моё дыхание сбилось, когда Сын Ри начал поддаваться назад, зарычав, как только я остановился и пару секунд наказывал его за самодеятельность. — Сосредоточься! Что со взглядом?! — Обычно, когда ты с людьми, он выдаёт в тебе скромного и застенчивого человека, но… — он замер, когда я убрал руку и, выдавив ещё немного лубриканта, начал смазывать собственный член. — Но?.. — я хотел помучить парня, заставить его умолять и просить, но, понимая, что его поведение говорит куда громче слов, приставил головку члена к входу, возвращая тому способность дышать. — Но не тогда, когда ты на сцене, — мысли о том, что он смотрел мои выступления и хоть немного, но знает меня, сделала меня сверхчувствительным, и, проталкивая первые сантиметры внутрь парня, я старался не спешить и дать ему привыкнуть к каждому дюйму. — Боже… — Расслабься, — я практически умолял, чувствия, как плотные стеночки сжимаются на моём члене с такой силой, что, казалось, это в меня проникают, а не наоборот. — Ещё немного, малыш. — Чёрт, — уткнувшись головой во всё ещё держащиеся за изголовье руки, Сын Ри начал глубоко дышать, пытаясь немного успокоиться. — Давай, сейчас… пожалуйста. Меня не нужно было просить дважды. Как только мы прошли проверку головкой, дело пошло куда быстрее, и парень полностью расслабился, принимая меня на всю длину и даже снова нарушая правила, начиная толкаться назад, чтобы я начал двигаться. — Сын Ри-а, не беси меня, — шлёпнув его ещё раз по заднице, ощутил, как вибрация от удара сделала проникновение ещё острее. — Блядь, ты просто создан для этого. — Для чего? — несмотря на запрет, малыш делал попытки задавать ритм, но я решил не останавливать его, более сосредоточенный, чтобы не сорваться и не втрахать его в кровать. — Для этого, — и снова вошёл на всю длину, чтобы в следующую секунду пугающе оставить внутри только головку, вновь почувствовать, как любимый сам толкается назад. — Для меня. Не слышал, ответил ли он что-нибудь, находясь где-то в своём мире, где умел только двигаться вперёд и назад, снова и снова оказываясь на вершине, когда парень подо мной протяжно стонал, стоило попасть по простате. В следующую секунду я почувствовал движение и схватил его маленькую ручку, которая проворно пробиралась вниз, к члену, спеша облегчить хозяину жизнь и всё поскорее закончить. — Не смей! Даже думать об этом не смей! Хотелось найти в себе силы и остановиться, чтобы как следует наказать мальчишку, но только я почувствовал, как он начал дрожать и сжиматься вокруг моего члена, изливаясь на вконец мятые простыни, как что-то щёлкнуло внутри меня, выключая последние признаки контроля. Я ускорился, всё ещё трахая чувствительного после оргазма парня и наблюдая, как он обессилено ложится на кровать. Я успел выйти из податливого тела прямо за секунду до того, как тёплая вязкая сперма запачкала его задницу и оставила белесые следы на пояснице. Не то чтобы я ему не доверял, но не хотел спугнуть, кончая в него без защиты в первую же ночь. Не тогда, когда она могла стать последней. — Эй, ты там живой? — спросил спустя несколько минут, за которые успел откатиться в сторону и улечься рядом. — Угу, — последовал сонный ответ, и я понял, что придётся обойтись мокрым полотенцем и влажными салфетками, чтобы немного отмыть сонного человечка. Заставив себя приподняться, лениво побрёл в ванную и, приняв быстрый душ, вернулся в спальню со всем необходимым. Увидев, что Сын Ри по-прежнему лежит на животе на моей кровати, а не сбежал от меня подальше, как только предоставилась возможность, я облегчённо выдохнул. «Вряд ли он бы смог это сделать прямо сейчас, — нашёл подтверждение своих слов в спине, покрытой многочисленными засосами, и даже пара синяков на пояснице от моих пальцев не заставила меня смутиться и пожалеть о содеянном. — А что, ему идёт». Спустя минут пятнадцать довольно отложил перепачканное спермой полотенце и накрыл малыша простынёй, боясь не столько, что он будет плохо спать или простудится, сколько своих собственных желаний, которые не давали мне покоя всё то время, которое я отмывал это совершенное тело. Пришлось потрудиться, чтобы переложить Сын Ри на чистую сторону, которая избежала близкого знакомства с его спермой. Накрыв свою сторону кровати одеялом, я ещё раз для верности принял холодный душ и улёгся рядом с парнем, желая всю ночь смотреть на него и запомнить каждую чёрточку его детского, невинного во время сна лица. Жаль только, чувство усталости, выпитое количество виски и шикарный секс никак не способствовали моим желаниям, вырубая спустя каких-то пару минут после того, как моя голова коснулась подушки. Лишь бы всё это оказалось не сном. Лишь бы он был реальным.***
Страх всегда мотивирует. Двигает вперёд и будоражит кровь. Не знаю, смогу ли когда-нибудь перестать бояться потерять то, что завоевал с таким большим трудом. Как и удерживать рядом того, кого могу потерять с большой лёгкостью. Не знаю. Я проснулся быстро. Вскочил и сразу же стал озираться по сторонам. То, что это был не сон, говорили брошенные на полу кожаные наручники и лубрикант, всё ещё валяющийся открытым на тумбочке. В остальном же придраться было не к чему. Вещи аккуратно сложены на кресле, виски убрано в бар, а пиджак повешен на спинку стула. Я как будто переспал с горничной, а не моделью, который, по идее, был слишком раскрепощённым, чтобы быть настолько педантичным. — Чёрт! Да чтоб оно… — откинувшись удручённо на подушки, я попытался не думать о Сын Ри и просто принять действительность таковой, какой она была, но, как только возвращался к мысли, что этот придурок просто взял и сбежал, не мог перестать сжимать челюсти и практически рычать. — Я тебя найду, малыш, и ты у меня ещё поплатишься за сегодняшнее утро, — успокаивал я самого себя, всё-таки вставая с кровати, потеряв всякую надежду снова уснуть. Несколько минут на утреннюю порцию никотина, столько же на ответы на пропущенные сообщения, и оказался в ванной комнате, чтобы успеть принять душ и пойти пообедать перед тем, как вернуться на съёмочную площадку. — Не хочешь понежиться в джакузи? Вода ещё тёплая, — услышал я за душевой кабинкой и в который раз за эти дни ощутил, как сердце падает вниз, стремясь поздороваться с пятками. — Что? Почему ты опять удивлён? — Думал, ты ушёл, — признался я, боясь посмотреть парню в глаза, поэтому молча снял бельё и, вытянув из взятой с собой пачки никотиновую палочку, прикурил. — Подвинься. Я хотел насладиться прекрасным видом, поэтому решил сесть напротив Сын Ри, переплетая наши ноги и утыкаясь пятками в стенки джакузи. — Ты так и не понял, да? — малыш улыбался, будто я сказал что-то очень глупое и забавное. — Ну и кто мог подумать, что такой милашка способен быть настолько горячим по ночам? — Что, я не понял? — меня интересовало только это, а не пустые слова, в которые я и не собирался верить. — Что тебе нужен был доминант и ты выбрал того, кто пускал на тебя слюни последние несколько лет? — Нет, — он откинулся на бортик, будто не хотел, чтобы дым от сигареты касался его личного пространства. — Но я совру, если скажу, что не знал, как часто ты посещал мероприятия, на которых я должен был появиться, и был постоянным посетителем выставок с моими фотографиями. — Ну да, точно, — внутри что-то предательски сжалось, даря неприятное ощущение дискомфорта. — Иди сюда. По-детски, знаю, но мне хотелось отомстить любимому человеку за то, что тот так спокойно говорил о тех годах, когда я сходил с ума и был влюблён в него. Да что он знает вообще? Притянув парня к себе, я выдохнул ему в рот струю дыма и с каким-то извращённым удовольствием смотрел, как он снова начинает кашлять. Совсем как вчера. С моим членом во рту. Красиво. — Ну спасибо, хён! — кажется, мелкий не такой покорный, когда дело касается не секса. — Что ты там уже себе надумал, а? — Разве ты не сказал, что всё это время знал обо мне? И что? Не мог раньше избавить меня от всякой надежды быть с тобой? Чего тянуть-то, я тебя в любое время мог трахнуть, необязательно было ждать, — я так эмоционально высказывал всё, что накипело, что утопил начатую сигарету ещё до того, как понял, что в пачке она была последней. — Блядь! — Вот и отлично, нечего так много курить! — мне показалось или в этом милом голоске с проскальзывающим акцентом типичного паренька из Кванджу был приказной тон? — И кто тебе сказал, что только великому и неповторимому Квон Джи Ёну может быть страшно? Только у тебя есть чувства, да? — я открыл рот, чтобы прервать Сын Ри, но тот даже не заметил моего движения. — К твоему сведению, я всегда думал, что натурал. Понимаешь? Грудь, длинные волосы и юбочки с кружевами. А тут ты и твоё помешательство на мне. Сперва думал просто не обращать внимание, но спустя полгода не мог выкинуть из головы тот взгляд, которым ты провожал меня на одной из вечеринок, устроенных Бальмен в прошлом году, помнишь? Я кивнул, понимая, что, даже если попытаюсь, не смогу сказать ничего внятного. — Ты полностью менялся, когда смотрел на меня. Я стал замечать, что хочу понравиться тебе. Слишком стараюсь для натурала или человека, который хочет использовать твою популярность для собственной карьеры, — малыш явно был обижен, поэтому, когда я попытался притянуть его за пятку к себе, отстранился и прижал ноги к груди. — Знаешь, каково это? Не понимать, что с тобой не так. Ненавидеть самого себя за то, что вместо обычной мужской дрочки мне нужно было что-то в заднице и желательно с мыслями, что это принадлежит тебе. Что? Ты бы после такого подошёл ко мне первым? Где тот чёртов доминант, который вчера в клочья разодрал мне стенки горла своим членом, а сейчас улыбался, став причиной нового приступа кашля? Во-первых, он был прав – я мудак. Во-вторых, я не мог перестать улыбаться, уже представляя, как перевожу вещи этой колючки в свой дом и каждый день, возвращаясь слушаю, как он припоминает мне все проступки, обиженно отворачивая свой маленький носик. — И не надо мне тут улыбаться, когда знаешь, что виноват, — не получится, внутри меня всё пело и блевало радугой, так что я продолжал светиться улыбкой, всё ещё надеясь поймать ускользающую пятку и обнять этого вредину. — Это я ещё не упомянул, как заставил собственного менеджера, мечтающего стать актёром, изображать какого-то пусанского деревенщину. А потом договаривался с твоим Тэ Хи или как его там, чтобы он пустил меня в этот номер. Ты, конечно, гиперпопулярный и потрясающе занимаешься сексом, но как, по-твоему, какой-то похититель пробрался в один из самых дорогих и охраняемых отелей в Париже? Но теперь, когда я знаю, что умом ты, к сожалению, обделён, всё встаёт на свои места. Всё, надоело. Я встал и, продолжая мельком слушать брюзжание парня, чуть не надорвал себе спину, поднимая его на руки. Он сперва пытался брыкаться, но, почувствовав, как мне трудно нести его и что я чуть ли не падаю, тут же успокоился. В спальне, бросив его на кровать, я навалился на него сверху и, вытянувшись на руках, перекрыл ему всякие пути к бегству. Первый поцелуй был нежным, практически невесомым, чтобы просто немного успокоить парня и, если получится, смягчить его гнев. — Ты будешь моим? — я хотел спросить, будет ли он со мной встречаться, но потом понял, что этого мне будет мало. Не хочу ждать того времени, когда смогу назвать его своим. — Я люблю тебя, между прочим. — Мне повторить всё, что я сделал, чтобы удостоиться этой чести? — спросил он, и я поспешил заткнуть его рот новым поцелуем, на этот раз подключая язык и руку, которой я выводил круги вокруг его сосков. — И, между прочим, я тоже люблю тебя. — Значит, ты не против, если я запру тебя в этом номере и залюблю до смерти? — я шутил, но внутренне не сомневался, что, если бы мог, выполнил бы каждое слово с особым удовольствием. — Разве ты не должен пойти завтракать, а потом на съёмку? — Сын Ри противоречил собственным словам, прикусывая мой подбородок и довольно улыбаясь, почувствовав, как к его бедру прижимается всегда готовый к действиям по первому его зову член. — Помню, — я снова поцеловал парня и опустился дорожкой поцелуев ниже, понимая, что даже спустя годы не смогу насытиться этим человеком. — Пожалуй, я начну с корейского йогурта, а там посмотрим. — Корейского йогурта? — сверху на меня смотрели ничего не понимающие лукавые глаза, но стоило мне взять в рот, как малыш застонал и понимающе запустил руку мне в волосы. — А как же старина Лагерфельд? — А что он? — я любовно взял член парня в руку и собрался изучить его вдоль и поперёк, пока не запомню каждую выступающую вену. — Скажу ему, что приступил к выполнению обещанного ему плана пораньше, чтобы результаты не заставили себя ждать. — Обещанного? — услышал я между стонами и довольно лизнул головку, замечая, что на неё младший реагирует острее всего. — Угу, — промычал я, посылая вибрацию по члену, и успел сделать ещё пару поступательных движений головой перед тем, как Сын Ри кончил мне в рот. Не проглотив, я приподнялся и, подтягиваясь вверх, поцеловал приоткрытые в оргазме губы. Парень попытался оттолкнуть меня, но, удержав его за горло, я заставил проглотить всё до последней капли. — Ты же обещал похудеть за пару месяцев, — он зло вытер губы и всем видом показывал, что ответной услуги не последует. — Так вот, я придумал тебе отличную диету. Ты только послушай… Она низкокалорийная и… Да, может быть, я никогда не смогу привыкнуть к тому, что этот парень мой и боится так же, как и я. Может, этот страх разрушит всё прекрасное между нами, а ревность окрасит наши отношения в тёмные тона. Всё может быть, но всегда есть "но", которое стоит каждого прожитого дня в борьбе за моего малыша и наши чувства друг к другу. Ведь необязательно удерживать рядом того, кого можно потерять с большой лёгкостью, если он и сам со всей страстью цепляется за тебя в обоюдном страхе больше никогда ничего не бояться. Потому что только тем, в чьих сердцах живёт любовь, есть что терять.