Кольцо Нарциссы

Великий живописец на поверку оказался невысоким шустрым старичком на вид не старше восьмидесяти лет. Обширную лысину на темени с лихвой компенсировали длинные седые локоны, ниспадающие на плечи, и аккуратная бородка клинышком. Одежда на нём была средневекового образца и, по всей видимости, с тех пор и сохранившаяся. Потёртое бархатное великолепие камзола и собранных под коленями свободных штанов частично скрывала мантия, давно потерявшая собственный оттенок, но зато щедро заляпанная разноцветными пятнами краски и масляными разводами. Картину довершали криво сидящие на переносице бифокальные очки в роговой оправе. Завидев своих молодых гостей, Жан Поль Делакруа радушно заулыбался, вытер руки о лоскут фланели и тепло поздоровался с младшим Малфоем и его спутником. — Приветствую тебя, Драко, — художник слегка кивнул, — и твоего друга тоже, — кивок в сторону Поттера. Делакруа жестом указал гостям в направлении дивана и, когда те уселись, принялся засыпать Драко вопросами о его жизни и семье. Узнав о том, что Беллатрикс Лестрейндж была убита на магической дуэли, старик вздохнул: — О покойниках плохо не говорят, но она была единственной паршивой овцой в семействе Блэков. Ведь Сириуса, насколько мне известно, оправдали. – Малфой слегка кивнул в ответ, а Гарри заметно погрустнел, снова прокручивая в голове гибель крёстного, в которой считал себя виновным, хотя и косвенно. – Вы, полагаю, устали с дороги? – неожиданно спохватился художник. — Нет, что вы, месье Делакруа, — поспешил разуверить его Драко, — мы прибыли сюда при помощи портключа прямо из Малфой-мэнора. Так что уставать нам было просто не с чего. — Прямой портключ до моего дома? – удивился старик. – И где же вы, позвольте спросить, его раздобыли? — Он обнаружился в старой шкатулке деда Абракаса, — пояснил Малфой. — С тех пор, как тот умер, его комнаты практически остались нетронутыми. Иногда, правда, домашние эльфы вытирают там пыль, перетряхивают шторы и покрывала и проветривают помещения. Но к личным вещам покойного, похоже, до меня никто не прикасался. — О, старина Абракас, — улыбнулся Жан Поль. – Уверен, его покои преподнесут вам ещё массу сюрпризов. Скажу тебе, Драко, по секрету, он пару раз хвастался, что оборудовал свои комнаты множеством тайников и тайничков, в которых спрятал немало интересных вещиц. Отчего-то в надёжность семейного хранилища банка Гринготтс он не особенно верил и считал, что мэнор надёжнее. — А где находятся эти тайники, дед вам случайно не рассказывал? – с надеждой поинтересовался Малфой. Но старик только покачал головой. — Увы, нет. О спрятанных в них предметах он тоже не распространялся, а упомянул лишь некое Кольцо Вечной Молодости и даже поделился со мной секретом этого артефакта. Я бы тебе с удовольствием его открыл, но не уверен, можно ли доверить древнюю семейную тайну Малфоев постороннему человеку, — старик кивком указал на Гарри, но Драко неожиданно встал с дивана и потянул за собой Поттера. — Простите меня, вы оба, я совсем забыл вас познакомить. Месье Жан Поль Делакруа – наш семейный портретист, — при этих словах живописец церемонно раскланялся, — а это Гарри Поттер, победитель Волдеморта, спаситель Магического мира и… мой парень, — Драко немного смутился и, как видно, не зря. — Ах, как нехорошо! – всплеснул руками художник и одарил Малфоя осуждающим взглядом. – Ты пойми меня правильно, юноша, я очень уважаю месье Поттера за его неоспоримые заслуги и легендарную отвагу. Я также ничего не имею против однополых отношений. Но такой древний род! Он ни в коем случае не должен прерваться. Сынок, ты не имеешь права стать последним Малфоем на земле! — Месье Делакруа, — поспешил вставить слово Драко, побоявшись, что старик осудит его и откажется выполнить то, ради чего, собственно, они с Гарри прибыли во Францию, — я прекрасно осознаю то, что именно мне придётся продолжить наш род. Но для этого есть немало способов, как магических, так и маггловских. Я никогда не женюсь на какой-нибудь девушке не только потому, что люблю Гарри, а и потому, что не люблю девушек. Вернее, я к ним равнодушен. Но произвести наследника я уж как-нибудь сумею, — предвосхищая реакцию Поттера, Драко посмотрел ему в глаза, одновременно пожимая руку. Тем не менее на лице Гарри всё же отразилось некоторое недоумение, поэтому Драко наклонился к самому его уху и шепнул: — Потом объясню. – Затем, снова переведя взгляд на Делакруа, Малфой сказал: — Гарри – это самый близкий мне человек, и я доверяю ему как самому себе. Мы живём вместе, и у нас нет друг от друга секретов. — Что ж, если так, — старик прокашлялся, — тогда слушайте. Кольцо это действует подобно хроновороту, но поворачивает вспять не время вообще, а биологическое время того, кто его надел. Камень на кольце вращается вокруг своей оси, и каждый его оборот против часовой стрелки убавляет один год прожитой жизни. Вот смотрите, вам сейчас по сколько лет? – спросил художник. — По восемнадцать, обоим, — ответил на сей раз Гарри, – Драко исполнилось в июне, а мне в конце июля, а что? — Допустим, ты надеваешь кольцо на палец и поворачиваешь камень один раз. Всё вокруг останется прежним и для тебя, и для окружающих, но твоё тело омолодится на один год. — Простите, месье, а для чего мне это нужно? – спросил Гарри, на что старик усмехнулся. — Тебе, да и Драко, это пока что без надобности. А теперь представьте себе, скажем, женщину, которая перешагнула некий возрастной рубеж и начала замечать у себя признаки старения. С помощью этого кольца она сможет вернуться на несколько лет назад в нужный ей возраст, а потом каждый год вновь надевать кольцо, поворачивать камень и оставаться в том же возрасте постоянно. Это очень необычный артефакт, молодые люди, и он уникален. Он единственный в мире и до некоторых пор принадлежал роду Малфоев. Последним его владельцем был покойный Абракас. Делакруа закончил свою речь, а Гарри и Драко сидели и молча обдумывали услышанное. Драко внезапно пришло в голову, что его мать Нарцисса выглядит слишком уж моложаво для своих тридцати восьми лет. Гарри же попытался представить, каким внешне станет Дамблдор, если ему убавить… «Интересно, а сколько директору исполнилось лет на момент смерти?..» Молчание было прервано появившимися эльфами, которые принесли небольшой столик, уставленный вином, закусками и фруктами. Художник пригласил гостей к столу, и молодые люди отдали должное великолепной французской кухне. После трапезы старик откинулся на спинку кресла и спросил: — Полагаю, ваше появление здесь – не просто визит вежливости, и вас привело какое-то дело, не правда ли? — Верно, месье Делакруа, — ответил Драко, сразу переходя к делу, — у нас есть для вас заказ. Вы можете написать портрет умершего человека по воспоминаниям других людей? — Конечно, это совсем не сложно при условии, что воспоминания чёткие, и человек в них представлен в динамике, только тогда портрет оживёт. Они у вас с собой? — Да, месье, — Драко достал из кармана мантии фиал, — они здесь. – Он передал сосуд художнику, и тот сразу же отправился в кабинет, где на столе стоял небольшой старинный думосбор. Делакруа решил прямо в присутствии парней просмотреть воспоминания, чтобы убедиться в пригодности последних. Вынув голову из каменной чаши, старик удовлетворённо хмыкнул и кивнул: — Хорошие воспоминания. И это даже неплохо, что они принадлежат вам обоим, поскольку каждый из вас подметил в этом человеке что-то своё, и вместе ваши воспоминания дают мне более полную картину для создания нужного образа. Что ж, я принимаю ваш заказ. Скажу сразу – это будет недёшево. — Мы располагаем средствами, — заверил старика Драко, — заплатим столько, сколько вы скажете, если портрет получится удачным и максимально живым. — У меня не бывает неудачных портретов, молодой человек, — сказал Делакруа, слегка повысив голос и гордо вздёрнув подбородок. – Но ни в коем случае не торопите меня. Как только работа будет готова, я пришлю вам сову с уведомлением. – Художник пожал руки обоим парням, и те, попрощавшись, крепко обнялись и активировали портключ.