Заточенная

- Неплохая охота вышла. Я встретилась взглядом с отцом. – Ты стала намного лучше охотиться, чем двадцать лет назад! – Рассмеялся тот. - Ну ты и загнул, конечно. У меня тогда и сил нормальных не было, и опыта. - Инхва, ты уже довольно сильная, почему все еще скрываешься? – снова начал свой серьезный разговор мужчина. Что ж, как вы поняли, я - та самая Инхва, которая исчезла ради свободы. Прошло двадцать лет с того времени. Я отыскала отца, он мне здорово помог и научил всему. Мы вместе охотимся, живем и... скрываемся. Хоть иногда отец и спускается в ад для разведки обстановки, но не долго там остается. Все, что я знаю, так это то, что Владыка вернулся на верхний круг и разобрался со всем. Главу Ли лишили титула, а на его место стал другой. Теперь те двенадцать кланов-отшельников мирно сосуществуют с остальными, не опасаясь за свои жизни. Что ж, я была рада этому, но на все уговоры отца вернуться в его родной дом я отвечала «нет». - Тебе не кажется, что пора остепениться? Мы каждый месяц переезжаем и тщательно заметаем следы. Чего ты боишься? – ровным тоном спрашивал мужчина. - Я не боюсь, мне это не свойственно. Просто не хочу видеть нежелательных особей. – Я села рядом с ним. Мир за это время изменился. Технологии выросли, и появилась новая проблема в нашем мире – как не быть пойманными. У людей появились телефоны с камерами высокого разрешения, и при каждом случае они снимают все на видео и выкладывают в глобальную сеть. Демоны стали более осмотрительными. Некоторые живут среди людей, полностью адаптируясь и ведя себя предельно осторожно, другие же предпочитают сидеть в аду и питаться за счет обычных несчастных случаев. Демонические законы стали более суровыми. Низших демонов уничтожали или отправляли в специально созданное место на последнем уровне ада. И каждого высшего демона, который нарушал закон или был пойман людьми, отправляли туда. На протяжение всех этих двадцати лет я жила как человек, избегающий контактов с другими, и живущий затворнической жизнью. Для меня существовала одна радость: устраивать поджоги всех грешных мест. Да, частичка человека еще осталась во мне. Я не могла убивать ни в чем не повинных людей. А вот грешники – второе дело. В аду им будет намного лучше. - Ты ведь так и не сказала мне кто эти особи. Разве ты мне не доверяешь? Я, твой отец, провел столько времени, разыскивая тебя! – начинал злиться мужчина. Если честно, то со стороны мы выглядим, как старший брат и младшая сестра. Ну не дала бы я этому старику и тридцати лет, а ему уже давно за триста. Я часто дразню его, обзывая древней развалиной, но он не обижается. Если бы я не вернулась в свой истинный вид, мне бы сейчас было сорок пять, и развалиной нужно было бы называть меня. Прелесть в том, что демонам нужно намного больше времени, чтобы стать взрослой особью. Я же за счет своей человеческой сущности сократила его в десять раз. Моя мать, родив меня, под угрозой смерти запечатала мою демоническую сущность, при этом отдавая все свои силы. Это было одно из её умений. Отец часто описывал мне её, показывал черно-белые фотографии, рассказывал как познакомился и влюбился. Эти истории грели мою запятнанную демоническую душу. - Что ж, думаю, и правда пришло время тебе рассказать. Удобно развалившись на ногах «старичка», я начала рыться в закоулках своего разума, вспоминая все прошлые события человеческой жизни. Отец внимательно слушал и иногда гладил меня по голове. Когда я закончила свой рассказ, в комнате воцарилась тишина. - Что ты чувствуешь к нему? – разрушив молчание, спросил отец. - Я люблю его, – тихо ответила ему. – но не могу вернуться. Это заставляет меня чувствовать боль. - Он ведь не знает, что ты жива. С твоих слов, он, должно быть, тоже влюблен в тебя, ибо другого объяснения его поведению я не вижу. Но не думаешь ли ты, что ему тоже больно? Почему убегаешь, причиняя и себе, и другим боль? - Я не знаю, я не уверена, что он был влюблен. Я призналась ему, а он не ответил мне тем же. Для них я была игрушкой… красивой и уникальной игрушкой. Им не должно быть так больно, как мне. Прошло двадцать лет, и я уверена, что они уже забыли меня. Слеза предательски скатилась из глаза и на мгновение стало трудно дышать. - Я думаю, есть другой выход из этой ситуации. Ты теперь не человек и, тем более, не их игрушка. Может, стоит попробовать заявить о себе? Твоя так называемая свобода вовсе ею не является. Ты все еще заточенная, только внутри себя. Отпусти все проблемы и живи своей новой жизнью. Я помогу тебе. – Вытирая мои слезы, говорил отец. - Да, отец. Я просто рада, что отыскала тебя. - Мне должно быть стыдно. Я много времени потратил, слоняясь по миру в поисках демонического детеныша, но не подозревал, что ты уже взрослая, да и, к тому же, человек. – Рассмеялся тот. - Да, зато есть плюсы. Сейчас бы нянчился со мной, менял подгузники. А тут у тебя сразу взрослая дочь. – Повеселела я. - Ну мне все равно пришлось нянчиться с тобой, учить контролировать силу, перемещаться, питаться. Ты выглядела ужасно ослабленной, когда пришла ко мне. - Да. Я тогда три месяца голодала и думала, что умру. – Согласилась с ним. - Ну что, милая моя, пакуем вещички? – подытожил мужчина. - Да. Возвращаемся домой! – обрадовала я его.