***
Оракул со своим фирменным спокойствием стоял перед огромным облаком, представляющим из себя многочисленные осколки зеркал, отражающих жизнь стражниц. Четверо из них уже собирались на занятия, другая путешествовала по мрачному лабиринту, выстроенному в собственном сознании. Легким прикосновением Мудрейший проник в ее сон. В нем он был не более, чем маленький огонек, который следит за поворотами и тайными ходами в несуществующих коридорах. Его крошечное бесплотное тело последовало на неприятный, странный звук, который невозможно услышать в реальном мире. Как призрак, Вилл металась из одной стороны в другую, в поисках определенной двери. Ее полупрозрачный фантом двигался с невероятной скоростью, поэтому у Химериша создавалось ощущение, что стражница оставляла за собой длинный след из собственных двойников. «Ищет выход» — догадался правитель, продолжая лететь за чародейкой. — «Хочет проснуться». Непроглядная тьма скрывала настоящий сюжет ее сна. Лишь когда очередная дверь раскрылась пошире, из нее хаотичным потоком вырвались воспоминания. «Изуродованные собственным сознанием…» — Мамочка! — взмолилась чародейка и остановилась, повиснув в воздухе, игнорируя законы гравитации. Согнувшись пополам, она уткнулась лицом в ладони. Из новой двери посыпались кадры с ее матерью, но те образы были страшными и тягостными, о которых Вилл не хотела бы вспоминать. «Фобос хочет избавить ее от ностальгии! — на невозмутимом лице Оракула вдруг проскользнуло мимолетное отвращение. — Это он послал ей такие мерзкие видения». Мудрейший тут же ослабил действие магии. Темные пустые коридоры стали рассыпаться, как пазл, и вскоре растворились в бесконечном пространстве. Сейчас девушка может забыться, побыть в волшебном успокаивающем тумане. Изначально он не собирался вмешиваться. В первую очередь, Оракул должен просто присматривать за мирами и душами живых существ. Ему было жаль израненную душу Вилл, его любимой стражницы, но он знал, что проходя через боль человек становится сильней. Однако не все способны пройти это испытание. Многих захлестывает безумие и отчаяние, влекущие за собой горе и смерть. — Если она узнает, то возненавидит Фобоса с большей силой, — прохрипел Тибор, за спиной у висящего в воздухе Оракула. — Тогда она не захочет оставаться в Меридиане. — А потом взъестся на себя за свою слабость, — дополнила тихо Ян Лин. — Вилл должна знать, что это был он. — Но господин!.. — Она выдержит. Уверен, Вилл разберется в себе. Тибор нахмурился пуще прежнего и подошел к правителю: — А как же Ридиан? Он же… Вскочив с кровати, Вилл распахнула огромное окно и выбежала на лоджию. Ярко синее небо было на редкость чистым. Утром ветер разогнал все черные тучи, постоянно нависающие над дворцом, и дал власть солнечным лучам, нагревающим воздух. Несмотря на прекрасную погоду, настроение у чародейки было самым что ни есть отвратительным. Прищурившись, она посмотрела на небо, в неизведанных далях которого находился Кондракар. В ее груди, где хранилось Сердце Кондракара до того, как оно было передано Корнелии, неприятно заныло. — Что случилось? — Фобос выглянул из комнаты в поисках девушки. Та резко обернулась и наградила его своим грозным взглядом. Горячие, опасные, хищные глаза… сколько еще синонимов мог подобрать принц, описывая эти карие очи. Но они вдруг испугали его. Неужели он поступил неосторожно, и в итоге Вилл догадалась? — Мне так сильно хочется убить тебя, — протянула сквозь зубы стражница, уставившись прямо принцу в лицо. Ее тело трясло от ярости, а в голосе звенели подступающие слезы от досады и обиды. — Медленно и мучительно… Но я не могу марать руки, я не могу пойти на поводу у своих мрачных желаний! Фобос с каменной физиономией молча смотрел на Вилл, лицо которой хищно исказилось. — Ну почему я родилась такой? — в сердцах закричала она, взмахнув руками. — Почему ты такой?! Подхватив подол платья, девушка вбежала обратно в спальню. Когда туда вернулся князь, то свою гостью уже не нашел. Ни в замке, ни в городе.***
Прошла неделя. Вилл с трудом выбралась за пределы дворца — стражники, охраняющие каждую дверь, не единожды поворачивали ее обратно. Пришлось пойти на маленькие хитрости, а также обратиться за помощью к Ватеку. Тот снабдил ее полезными вещами и одеждой, после чего направил в город к посту мятежников. Те встретили уставшую и голодную чародейку хмурыми взглядами, полными подозрения. Калеб в это время находился в другом месте и о побеге Хранительницы не знал, а следовательно не мог никого предупредить. Впрочем, у Вилл не было намерения завоевать доверие бунтующих мужей; единственное, что ей требовалось — узнать расположение ближайшего открывшегося портала. К нему Вилл провели какие-то грязные мальчишки в рваной одежде; взрослые же не захотели тратить свое время и силы на никчемную Стражницу Завесы. Пересекая магическое пространство, у той возникло странное, непередаваемое чувство облегчения, подпорченное ощущением вины. Неизвестно, как встретят ее подруги, вероятно, они будут в шоке.***
— Что ты тут делаешь? — вопросы градом сыпались из чужих уст. Некоторые Стражницы были чрезвычайно рады увидеть настоящую Вилл. — Мне надо отдохнуть от безумного монарха, — смеясь, объясняла она. — Кроме того, необходимо подготовиться к экзаменам. Тарани, поможешь? Кук с визгом кинулась Вилл на шею. Все последующие дни они занимались вместе, иногда их навещали Ирма и Хай Лин. Корнелия по-прежнему сторонилась лидера и старалась не заводить речей о Сердце Кондракара, потому что они могли вызвать множество разногласий и ненужных вопросов. Корпя над учебниками, Вилл забывала о неприятных днях, проведенных на Меридиане. К тому же девушка была искренне рада увидеть мать, посмотреть телик, да просто оказаться здесь и вдохнуть знакомый до боли воздух. Но главная причина ее беспокойства не была устранена, и как бы не старались окружающие, эту тревогу заглушить они не могли. Чародейка внутренне догадывалась, что с ней что-то происходит, что она меняется и отнюдь не в лучшую сторону. Может, это влияние Фобоса?.. Стоило ей вспомнить его имя, как перед глазами всплывал момент, когда Оракул телепатически сообщил ей о сне. Подлец, да как он мог портить ее воспоминания?! Неужели тем самым он думал, что может помешать ей вернуться домой? Тогда ей хотелось обрушить на него всю свою злость и выплеснуть то, что накопилось за столь короткое время. Но девушка обошлась лишь парой философских фраз. Ненависть неизменно грызла ее сердце и не собиралась исчезать. Оказывается, бороться с собой гораздо труднее… — Вилл! — возмутилась Тарани, замечая, что мысли Вилл где-то далеко и не включают в себя новые формулы. Рыжая протерла глаза: — А, прости. В последнее время я плохо сплю. — Кошмары? — Да нет, просто не спится и все. Девушка лгала так просто и казалось, не замечала этого. Не смотря на скорые экзамены и последующие за ними проблемы, в голове стражницы не было места для новых тем математики. И опять, снова и снова она злилась на себя за то, что не может так легко избавиться от противоречивых чувств. Вечером подруги собрались в подвале «Серебряного дракона», чтобы узнать новости от Калеба. Тот был в просторном плаще, с походным мешком за спиной, а на поясе болтался отлично наточенный меч. С ним рядом стоял неизвестный мужчина, держащий в руках заряженный арбалет. — Начинается смутное время, — заявил Калеб, когда девушки показались на пороге. Вместе с меридианцами их там ждала Хай Лин. — По-моему, оно у вас всегда такое было, — усмехнулась Ирма, но один грозный взгляд Корнелии заставил ее замолчать. — В чем дело? — чародейка Земли коснулась губами щек предводителя повстанцев. В последнее время они так редко виделись, что блондинка страстно желала остаться с ним наедине и восполнить тот запас нежности и тепла, который Калеб дарил ей при встречах. Похоже, все ее надежды рухнут в один миг. — Мы собираем людей, а так же оружие и информацию. Скоро будет атака на замок. Больше продолжаться это не может. Сердце Вилл рухнуло вниз, но виду она не показала, лишь сжалась словно от холода. — Точная дата пока неизвестна, но надо спешить, пока Фобос и его пес ничего не пронюхали, — Калеб повернулся к лидеру стражниц, — Вилл, ты еще можешь вернуться в замок? Девушка пожала плечами: — Могу. Но никто не гарантирует, что князь встретит меня с распростертыми объятиями. «А если так и будет, то это будут убийственные объятия». — В первую очередь, нам нужно добыть продовольствие, чтобы накопить силы. В случае провала дети воинов должны оставаться сытыми, пока они покидают столицу. Серьезный тон диалога конкретно подпортил многим настроение. Калеб не стал бы лидером повстанцев, если бы не осознавал всю опасность бунта и нападения на монарха. Не было никакого сомнения в том, что сражение повлечет за собой жертвы, а это значит что чьи-то дети останутся сиротами. В случае поражения выжившие бунтовщики не смогут оставаться в городе, так как начнется массовая жатва неверных, поэтому следовало сразу наладить пути отступления. Калеб смотрел далеко вперед, и даже самые плохие варианты развития событий его не пугали. Тарани, внимательно слушавшую тихий говор парня, вдруг осенило: — Ты что, предлагаешь Вилл вывозить из замка Фобоса продукты?! Ты хоть понимаешь, как это рискованно? — Действительно, это будет сложно, ведь у меня нет никаких на это прав, — Вилл что-то бубнила себе под нос, закручивая прядь огненных волос на палец. — Только если тайком, но тогда надо как-то устранить стражу. — А это вызовет переполох, — закончила за нее Ирма, вглядываясь в потолок. — Не хватало еще, чтобы кто-то угодил в тюрьму. От одного упоминания Вилл почувствовала головокружение и она скрючилась, сев на корточки. Корнелия, игнорируя слабость подруги, с трудом подняла ту на ноги. Хай Лин, мечтательно смотря куда-то в угол, вдруг тихо произнесла: — А ведь скоро праздник… Тарани осенило во второй раз: — Точно! Это же предлог! Народ в недоумении окинул стражницу взглядом. Чародейка Огня от своих идей прямо-таки светилась, как настоящее пламя. В ее темных глазах сверкали озорные искорки, которые вот-вот вылетят наружу. Добившись внимания и тишины, она медленно и точно изложила свой план, после чего повстанцы и стражницы вместе долго обсуждали детали.***
Старания Тарани не пропали даром. Она смогла вдолбить весь пропущенный материал в мозги недотепы Вилл, которая на земле вновь превратилась в замкнутую и робкую девушку. Экзамены были успешно сданы, хотя нагоняй от матери она все равно получила за невысокий балл. Нотацию могла получить и астральная капля, но стражнице было совершенно не до нее. Пришло время вернуться на Меридиан и выполнить то, что предложила Тарани. Ее интеллект просто не знает границ.***
Стражи не узнали чародейку в земной одежде. Лохматая, с синяками под глазами, в грязной одежде она вызвала у солдат смех и презрение. С каждой минутой девушка злилась все сильней, стоя перед огромными воротами. — Седрик, твою мать! — заголосила она с такой силой, что ближайшие охранники чуть не выронили оружие из рук. — Где тебя носит, хренова анаконда?! Примерно на пятом этаже дворца открылось маленькое витражное окошко, из которого высунулась светлая голова лорда. Увидев огненную макушку Вилл за главными воротами, он рот открыл от изумления и прижал согнутые пальцы к губам, яростно раздумывая, что делать. Его господин пока не в курсе, что чертова стражница вернулась, так что можно отправить ее обратно или даже прикончить! С другой стороны девчонка имела для князя какую-то ценность, и за свои выходки змей мог бы дорого заплатить. — Се… — снова начала орать Вилл, но замолкла, увидев на лице нага крайне испуганное выражение. Он прижал указательный палец к губам и поманил к себе. Солдаты тут же расступились в стороны и отворили маленькую дверь в огромных воротах. Девушка бегом пустилась внутрь, взлетела по лестнице и насладилась великолепным ароматом, который царил здесь, наверно, вечность. Из вездесущих роз повылезали шевелящиеся головки, и Вилл сразу же, повторяя за Седриком, прижала палец к губам. Шептуны послушались и исчезли. Достигнув покоев нага, она тихонько постучалась в изящную резную дверь. Лорд незамедлительно открыл замок и впустил девушку внутрь. В его покоях она оказалась впервые и поразилась, насколько его вкус отличается от вкуса правителя. Вместо холодной гаммы цветов, здесь доминировали теплые оттенки, разбавленные прохладой и свежестью зелени. Окно, из которого выглядывал хозяин комнаты, было плотно закрыто и пропускало лишь тоненькую полоску света. На широком изысканном дубовом столе горела свечка с лампадкой. Приторный запах каких-то цветов полностью перебивал нежный аромат черных роз, отчего Вилл невольно поморщилась. Седрик сел на роскошный стул, подобии кресла, возле своего заваленного книгами и бумагами стола. Подперев одной рукой подбородок, он жестом призвал стражницу сесть рядом. Вместо предложенной скромной табуретки, Вилл схватила с кровати две подушки и устроилась с ними на полу, напротив нага. Она не задумывалась, о чем сейчас они будут вести разговор, но такое тихое и спокойное поведение Седрика настораживало. — Зачем ты вернулась? — прошипел он, сверкая глазами. — Я был бы счастлив не увидеть твое лицо еще раз. — Взаимно, — пробубнила Вилл, напрягаясь от злобного взгляда змея. Несмотря на их «перемирие», Седрик все еще оставался опасным, а она сидит здесь совершено одна, беспомощная и слабая. — Я действительно предполагал, что ты ушла насовсем, — внезапно, мужчина наклонился, чтобы приблизиться к девушке. — Ведь поговаривают, что вы собираетесь штурмовать замок. Вилл от неожиданности вытаращила глаза. Как он узнал? Неужели у него появился информатор, шпион среди мятежников? Сердце забилось с такой силой, что готово было выпрыгнуть наружу. — Оказывается, среди нас был предатель, — продолжил Седрик, вернувшись в исходное положение. Его зрачки от гнева стали вытягиваться. — Уж чего, а от Ватека я этого не ожидал. Стражница в ужасе подпрыгнула. Сейчас самое время сыграть дурочку: — Что?! Не может быть? Ватек не может быть предателем! — затараторила она. — Он один из самых преданных вам стражников! Седрик встал, подошел к громадной книжной полке и стал разглядывать любимые надписи и названия. — Я знаю, что это ложь, стражница. Мы выбили из него всю правду. Однако, несмотря на всю боль, которую он испытал, синий громила так и не сообщил о местах сборов повстанцев и точную дату нападения. — Изверг! — девушка вскочила с места, сжав кулаки. — Да как ты мог… — Поверь мне, я сообщил все господину, — перебил Седрик с ухмылкой. — Теперь я очень сомневаюсь, что он захочет тебя видеть. Ведь ты — тоже шпион, такой же информатор как и Ватек. Уходишь и приходишь, когда захочешь… В ярости он обнажил свои острые зубы. Его тонкие изящные пальцы скользили по переплетам его любимых книг, но от Вилл не ускользало то, что руки лорда были сильно напряжены. Ему явно не нравилось поведение князя. Седрик считал его поступки безрассудными и порой бессмысленными. У него был отличный шанс выбить из стражницы Сердце Кондракара, но тот упустил его, и непонятно по какой причине. Теперь же Фобос позволяет этой рыжей бестии появляться здесь и делать то, что она хочет! Нужно срочно избавиться от нее, пока все не рухнуло. — Я дам тебе уйти, — процедил он сквозь зубы, смотря себе под ноги. — У меня нет дозволения что-то делать с тобой, но с какой радостью я бы запихнул тебя в твою камеру… — Можешь злиться, если тебе это доставляет удовольствие, — Вилл, правда, сомневалась в этом. — Но я должна поговорить с князем. Где он? Девушка направилась к двери, но Седрик преградил ей дорогу. — Еще раз повторяю, что дам тебе спокойно уйти, — сказал он зловеще, теряя самообладание. — Возвращайся домой, стражница… — Нет! — чародейка пихнула нага в сторону, но тот физически был сильней и крепко схватил ее запястья. — Дрянь! — крикнул он ей в лицо. — Я с тобой по-хорошему, а ты! Ты здесь никому не нужна! Из-за тебя у меня и князя одни неприятности! Ты — заноза! Я должен был сразу начать пытать тебя до потери сознания, чтоб ты умоляла нас забрать амулет! Вилл испуганно вытаращила глаза. Интуиция засигналила, что еще немного - и Седрик обернется, а это приведет к необратимым последствиям. Одной своей лапой он мог сломать ей шею. Вокруг померкли все краски, запах стал неприятен и мерзок, воздух наполнился напряжением, словно все окружение говорило лишь об одном - беги. Она использовала силу, заложенную внутри: разряды тока прошлись по ее телу и достигли ладоней лорда. Тот вскрикнул и отскочил, ощутив жгучую боль. Вцепившись в собственные ладони, он наградил девушку самым неистовым взглядом, на который был способен. Стоило стражнице сделать шаг в сторону, как змей что-то зашептал. Вилл не могла разобрать слов, и испугалась, что это могло быть какое-нибудь заклинание. В тот самый момент, когда Седрик уже приготовился кинуться на чародейку, дверь распахнулась и на пороге появился Фобос. Он изрядно удивился, наблюдая за тем, как его подчиненный хищно косится на рыжую девчонку. Появление правителя моментально остудило пыл лорда, и тот почтительно поклонился. — О, Седрик, а я как раз к тебе! — с наигранной глупой улыбкой произнес Фобос. Он на секунду задержал взгляд на растрепанной Вилл. — А я все думаю, кто же назвал тебя анакондой… Настало минутное молчание. Ни Вилл ни Седрик не осмелились первыми подать голос, чтобы нарушить эту гробовую тишину, устроенную Эсканором. — Я говорил, что мне не нужны лишние трупы, — холодно произнес он. На лице принца застыла маска равнодушия и отдаленности от мира сего. Его ледяной взгляд впился в обеспокоенного Седрика. — Я же говорил?! — Д-да, мой принц… — Неужели ты настолько глуп и до сих пор не понял, что я в курсе всех событий, происходящих в замке?! — Я знаю это, мой принц… Белоснежная голова Фобоса повернулась к стражнице. Где же объятия и вежливые слова приветствия? — В камеру ее, — процедил тот. От этого приказа наг потерял дар речи. Его глаза торжествующе заискрились, а губы искривились в зловещей ухмылке. Присев на одно колено, и склонив голову, он исподлобья посмотрел на изумленную стражницу, не скрывая своего триумфа. Вилл в ту же секунду захлестнул страх и она мысленно взмолилась Оракулу. Девушка прижалась к стене и стала похожа на маленького отчаянного зверька, загнанного в угол хищниками. И вот сейчас ее разорвут на части. «За что?» — хотелось спросить, но в горле пересохло. Молча, без всяких объяснений Вилл отправили за решетку. Седрик не переставал довольно улыбаться, похоже, он был искренне рад резкой смене поведения Фобоса. Но стоило услышать пару тихих фраз, как хорошее настроение улетучилось. — Выпустишь ее завтра. За ночь я успею подготовить печать, которая не даст ей уходить за пределы города. — Все понял, мой принц. «Ясно, он дает мне время, чтобы подумать о своем поведении, — мысленно усмехнулась Вилл и вздохнула. — Это все заходит слишком далеко…» Чувствуя себя маленьким ребенком, наказанным за шалость, стражница схватилась за голову. «Черт, как же я помогу Калебу, если буду торчать здесь?» Вдруг она вспомнила, что Ватек был пойман Седриком, а значит находится в какой-нибудь из соседних камер. Если не думать о том, что его заключение подразумевало нечто другое… Дождавшись ночи (это стражница поняла по смене дежурства), она на цыпочках подошла к железным прутьям и попыталась через них разглядеть других заключенных. Удавалось это плохо, поэтому, набравшись смелости, девушка яростно зашептала: — Ватек! Ватек, ты здесь? Возле входа были слышны веселые голоса стражников. Похоже, они буйно развлекались с алкоголем. Шептать в таком шуме было бесполезно, оставалось лишь ждать, пока монстры не заснут крепким пьяным сном. Стоило голосам утихнуть, как Вилл повторила попытку, но уже более громко. Сначала никто не отзывался, но через минуту послышался звон цепей и глухой, усталый голос повстанца: — Кто это? — Ватек! — девушка сильно обрадовалась, узнав синего мятежника. — Это я, Вилл! — Что?! Как ты сюда попала? — Легко и спокойно. Я вернулась в замок, и… Фобос отправил меня сюда. — Но почему? Ты лишилась его доверия? Вилл удивилась: — А разве он мне доверял? Похоже, Седрик смог его убедить в том, что я бесполезна и даже представляю опасность. Все-таки я стражница, это неудивительно. Что он с тобой сделал? Ватек громко вздохнул: — Пытал всеми изощренными способами. Последние два дня он устроил мне и себе передышку, иначе бы я с тобой сейчас не разговаривал. Калеб наверно беспокоится, что я так долго не выхожу на связь. Воцарилось долгое молчание. Через череду громких вздохов, Вилл, словно про себя, прошептала: — Надо выбираться отсюда.***
Как только солнце показалось над горизонтом, Седрик потащил сонную Вилл в замок. С трудом перебирая ноги и протирая глаза, она спрашивала себя, почему никак не может очнуться. Знакомое ощущение напомнило ей о хитрости с поцелуем и сном. Мерзкий принц. От него можно ждать чего угодно. Когда показались жилые помещения, девушка полностью перестала нормально соображать. Коридоры и стены расплывались и скрывались за белой беленой перед ее глазами, тело обмякло, отчего лорду пришлось тащить стражницу на себе, словно безжизненную куклу. Неизвестная и запретная дорога привела Седрика в мрачный большой зал, хранилище магических заклинаний. Здесь даже пахло волшебством — довольно странная смесь ароматов, не поддающаяся описанию. Над потолком порхали бабочки-иллюзии, по стенам прыгали тени, словно играя какой-то спектакль, а некоторые совершенно обычные предметы имели разум и двигались. Полки, заставленные колбами с разноцветной жидкостью и стеллажи с древними свитками дополняли комнату, на первый взгляд, обыкновенного алхимика. Изображение алхимических кругов и пентаграмм можно было увидеть в раскрытых книгах и на гобеленах, украшающих стены, но ими мало кто пользовался. Принц в законах и правилах алхимии был не силен, поэтому и пользовался ей крайне редко. Он больше любил таинственные и мощные заклинания, различного рода печати и магические артефакты. Увидев на пороге Седрика, держащего в полубессознательном состоянии Вилл, князь взял со стола кисточку, макнул ей в чернильницу и нарисовал на ладони знак, похожий на солнце. От идеально ровного круга, описанного вокруг звезды, исходили волнообразные лучи, и означать они могли что угодно. — Телом, разумом, душой и духом, — загадочно произнес Фобос и приказал лорду обнажить левое плечо чародейки. Он вложил в свою ладонь маленькую ладошку девушки, и тогда рисунок перескочил с пальцев принца на руку Вилл и пополз вверх. Остановившись на плече, печать сверкнула, обжигая тонкую кожу. Услышав тихий стон пленницы, Седрик зловеще улыбнулся краешком губ и потащил ее, по велению повелителя, в одну из жилых комнат. Голова разрывалась на части и гудела так, что Вилл с трудом слышала остальные звуки. Учащенное сердцебиение ее пугало, а дрожь в руках раздражала. Что он опять с ней сделал? В погоне за объяснением девушка кинулась к двери, но поняла, что заперта. — Боже, — устало выдохнула она и прижалась ухом к дверной поверхности. Почувствовав в плече резкую боль, стражница кинулась к зеркалу, и обнаружила у себя на плече странный ожог. — Тату? — с одной стороны ничего другого в голову не лезло, но вряд ли в Метамуре нательные рисунки были распространены. Видимо, Фобос нанес его тогда, когда Вилл находилась в зомбовидном состоянии и не могла сопротивляться. Через минуту после самостоятельного осмотра тела, дверь оказалась открытой. Удивившись, что щелчка замка не было слышно, стражница вылетела из комнаты и направилась в тронный зал. Помещение, к сожалению, пустовало. «В обеденной», — догадалась девушка и вприпрыжку понеслась по широким коридорам. Картина, что нарисовалась перед ней, была до боли знакомой. Однако не хватало одной детали — этой «деталью» была сама Вилл. Фобос прямо сидел за столом, грациозно держа в руках вилку. Седрик, напряженный и сердитый, готовился отправить ложку супа в рот, но замер, увидев посторонних. — Я здесь, — стражница неуклюже сделала реверанс и подошла ближе. Сейчас ей не хотелось выяснять причину появления рисунка на плече, она должна была удостовериться, что может спокойно покидать замок. — Уверен, ты неплохо провела каникулы на родной планете, — Фобос бросил в девушку презрительный, обидчивый взгляд. — Это были не каникулы, а необходимость, — возразила Вилл, довольная тем, что смогла задеть чувства принца. — Ты очень несправедливо поступил со мной в тот раз, поэтому мне нужно было остыть. — Могла остыть и здесь. — Я повторяю — это было необходимо. И не жди прощения. — Я ничего от тебя не жду, ведьма. Разве что одного — ты должна быть рядом, — мужчина отодвинул тарелку в сторону. — Я прошу так много? Наступила долгая тишина. Слуги подавали еду для нежданной гостьи, Седрик молча опустошал свою тарелку, а Фобос просто наблюдал за ними двумя. Он ясно видел вопросы в глазах девушки, и ждал, когда та их озвучит. Терпение у него кончалось и выражалось это пальцами, стучащими по столу. В глубине души он радовался тому, что Вилл вернулась. Вернулась сама, по своей воле, и было абсолютно неважно, какие цели она тем самым преследовала. — Надеюсь, ты помнишь мою просьбу? — вдруг с надеждой в голосе спросила Вилл. — Про ресурсы, продукты и… — Отлично помню, — отрезал принц. — Но с чего ты взяла, что после твоего побега я разрешу распоряжаться моими запасами? — Но скоро праздник! — Ты хочешь накормить этот ненасытный народ? — брезгливо поинтересовался Фобос. — Я думал, ты заинтересована в экономических делах, а не в благотворительности. Чародейка раздраженно цокнула языком, на пару секунд отвела взгляд, но потом вновь твердо уставилась на Фобоса: — Послушай меня. Ты наверняка в курсе, что народ тобой недоволен, что он бунтует и хочет тебя спихнуть с трона. Я предлагаю тебе способ хотя бы на время их задобрить и дать им немного переосмыслить свои политические убеждения. Князь резко встал с места, чем напугал Седрика, все еще державшего ложку у рта. Серьезное лицо его господина говорило о скрытой угрозе. Он был готов взорваться, и наг ждал этого с нетерпением. Однако гневных криков не последовало. Твердым шагом принц подошел к взволнованной Вилл и посмотрел той в глаза. — Я сказал, что просто хочу твоего присутствия. Хочу, что бы ты была рядом. И я дал тебе все, ты живешь как королева! Никто не просил тебя решать мои проблемы, потому что ты одна из этих проблем! Но ты вдруг убегаешь, а потом возвращаешься и даешь мне совет. По-твоему я идиот? Вилл не ответила, чуя беду. Она зачем-то взглянула на Седрика, ища в нем поддержку. Но тот лишь гадко посмеивался. — Что тебе не хватает? — спросил Эсканор тише. Он мягко вложил женскую ладонь в свои руки. — Родных и друзей, — моментально ответила девушка, краснея. — Я не могу без них жить. — Ты можешь найти друзей здесь. — Это не выход. Я просто сойду с ума. Фобос вздохнул, но потом резко вытаращил глаза, словно ошпаренный. Он долго исследовал стражницу своими огромными безумными глазами, а потом потащил за руку в тронный зал. У Вилл не хватило смелости спросить, в чем дело, она просто следовала за князем и придумывала новые варианты ответов для каверзных вопросов. Достигнув тронного зала, в котором одиноко стоял черный блестящий королевский трон, Фобос отпустил чужую ладонь, взмахнул широкими рукавами и воскликнул: — Проклятье! Он продолжает делать это! Вилл прищурилась: — Кто «он»? — Ридиан! Я надеялся, что с тобой будет не так, как со мной… — Стой-стой! — перебила девушка. — Давай по порядку… С каждым новым словом, слетающим с губ Фобоса, у Вилл расширялись глаза. С одной стороны вся эта история казалась сумасшедшей, но тому могло быть и оправдание. — Я понимал, что что-то не так. Что-то происходит во мне. На меня стали накатывать волны страха, безумия и гнева. Седрик, похоже, понял, что я не в себе, и устроил этой странной лошадке воспитательные процедуры…***
У Корнелии гулко заколотилось сердце в груди. Со смешанными чувствами она вышла из магазина и зашла за угол здания. В руках сверкнул розовый шар. Кондракар их ждет. Собрав подруг так быстро, как только возможно, некоторых пришлось отрывать от дел и вытаскивать из теплых домов, блондинка обратилась. Чем чаще приходилось стражницам решать мелкие, но все же важные проблемы, связанные с Меридианом и Землей, тем больше Корнелия убеждалась в том, что быть Хранительницей Сердца не так уж и просто. Ответственность легла на ее плечи как огромный камень, а постоянная тревога нарастала и давила на грудь. Девушка не понимала свою причину беспокойства и от этого становилась невыносимой. Свое раздражение она выплескивала на родных и подруг, и вызывала своим поведением гневные слова в свой адрес. Другие стражницы конечно же понимали, что Корнелии выпала двойная, сложная роль, с которой-то и Вилл справлялась с трудом. Но у кого положение было более тяжелым — никто так и не смог определить. Хай Лин протирала глаза и боролась с сонливостью. Тарани, прижавшись плечом к холодной стене, смотрела куда-то вдаль. Сердитая и взлохмаченная Ирма расхаживала взад-вперед, расстроенная тем, что пришлось прервать свои любовные похождения. Стоило появиться Корнелии, как все три пары глаз уставились на нее, такую высокую, гордую, грациозную. За ее спиной трепетали крылья, подол юбки скрывал стройные ноги. — Все улажено, — кивнула она подругам и выставила ладонь вперед, над которой зависло Сердце. — Мы едины. Эту коронную фразу Корнелия проговаривала тихо, без особого энтузиазма и энергии. Видимо, ей не хватало той уверенности, которой обладала Вилл, когда возглавляла стражниц в их опасных приключениях. Ей не хотелось копировать ее, но с каждым новым превращением понимала, что это удается все трудней. — Что им нужно на этот раз? — возмущенно спросила Тарани, стремительно несясь к небесному замку. — Может что-то с Вилл? — предположила Хай Лин, стараясь перекричать ветер. — Сомневаюсь, — крикнула в ответ Корнелия. — Полагаю, у нее все в шоколаде. Девочки одновременно косо посмотрели на свою подругу. Та была сильно раздражена, и в полете старалась глядеть прямо, не обращая ни на кого внимания. Сейчас ей меньше всего хотелось ссориться, но злость и негодование, нарастающее у нее внутри, норовило вырваться наружу. Когда это произойдет девушка не знала, но понимала, что очень скоро. Огромные плотные облака, одеялом парившие в небе, царственно показались перед приближающимися стражницами. Они быстро и часто меняли свои очертания, превращаясь из бесформенных фигур в прекрасные башни. Девочки направились к ближайшему входу в воздушный дворец. Внезапно, путь им преградила белая стена, но Хай Лин одним движением руки проделала в ней большую дыру. Здесь китаянка боялась использовать свои способности, наивно полагая, что может нанести урон волшебным постройкам. Она до сих пор не понимала, из чего замок сооружен — он, словно гигантское волшебное облако, постоянно изменялся внешне, то становился неощутимым, то обретал плотность обыкновенного здания. Приземлившись на блестящий белый пол, немного даже пружинивший под ногами, стражницы увидели парящего над ним Оракула. Он сидел в привычной ему позе лотоса, с закрытыми глазами. Вслед за ним семенил Тибор, слегка покачиваясь в разные стороны. С противоположной стороны выскочила Ян Лин, до сих пор многих удивляя своей гиперактивностью. Увидев свою бабушку, Хай Лин несказанно обрадовалась и кинулась той в объятия. Кожа бывшей стражницы была холодная и грубая, хотя обычно прикосновения пожилой женщины всегда казались мягкими и нежными. Серьезное и напряженное выражение лица отталкивало, и Хай Лин поняла, что сейчас не время для ласковых слов. Проведя маленькой ладонью по макушке внучки, Ян Лин твердым и быстрым шагом подошла к Мудрейшему. Тот медленно плыл ко всем остальным, по-прежнему не открывая глаз. — Мы здесь, господин, — тихо произнесла Ирма, вынуждая Оракула открыть глаза и поприветствовать стражниц. Бледный, как приведение, он не шелохнулся, пролетел мимо нее и остановился возле Ян Лин. — Я хочу вам кое-что показать, — голос Мудрейшего прозвучал звонко и четко, хотя губы не двигались. Не говоря больше ни слова, трое обитателей Кондракара повели девушек по бесконечным коридорам и лестницам, ведущим глубоко вниз, в бездонную пропасть. Витиеватая лестница висела в воздухе без поддержки и креплений, не было и перил. Под ними зияла огромная черная дыра, магическая энергия заворачивалась в ней водоворотом. У Тарани закружилась голова. — Не бойтесь, — прошептала Ян Лин стражницам. — Вы в безопасности. Лестница наконец кончилась, и показалась небольшая площадка, позволяющая войти на нижний уровень дворца. Небольшая белая дверь была забита досками и запечатана магией. Девушки, видя ее перед собой, недоуменно переглянулись. — Это место не посещали несколько сотен лет, — пояснил Тибор, причем его губы тоже не двигались. Тарани догадывалась, что голоса они слышат в своей голове с помощью телепатии. Как только она захотела спросить, в чем дело, то в полном ужасе поняла, что не может этого сделать. На лицах подруг был неописуемый страх, Хай Лин, раскрыв рот, таращилась на свои ладони, Ирма покрылась мертвой бледнотой, а Корнелия, наоборот, покраснела, стараясь сдерживать себя. — Что происходит?! — мысленно провопила Тарани, и ее голос звонко прогремел у всех в голове. — Что это за место? — Здесь невозможно разговаривать, — ответила Ян Лин. — Используйте для общения ментальный контакт, но при этом защищайте свои мысли, блокируйте их от вторжения. Никто не должен знать, о чем вы думаете. Все девочки разом залились краской, сообразив, что пару минут были абсолютно открыты друг другу, однако из них никто не смог уловить чужих потайных мыслей. Смущение быстро прошло. Урокам телепатии и эмпатии Тарани посвящала не мало времени. — Зачем нас привели сюда? — требовательно спросила она, обращаясь к Тибору, идущему за хранившем молчание Оракулом. — Сейчас вы все узнаете, — отрезал старик с таким видом, что продолжать разговор никто не стал. Круглый коридор вилял в разные стороны, разделялся и соединялся с многочисленными проходами, и нигде не было ни одной двери или окна. Мимо пролетали бесформенные прозрачные существа. — Это души, — тихо пояснила Ян Лин и стражницы одновременно вздрогнули. Ирма отметила про себя, что это место напоминало вены замка, по которым течет кровь из душ усопших. На одно мгновение ей стало дурно, и ее состояние сразу же уловили остальные. Увидев подкосившееся ноги, бывшая стражница гневно просигналила: — Я же вам говорила блокировать свои мысли! Здесь все сливается воедино, все разумы становятся одним целым… Резкий жест Оракула заставил замолчать пожилую женщину. Круглый коридор закончился, переходя в огромную шарообразную комнату. Пола в этой комнате не наблюдалось, вместо него зияла черная дыра, а в потолке сверкал алый водоворот, из которого текла красная жидкость, окрашивающая выгнутые стены. Прямо из пропасти торчали вытянутые прямоугольные столбы, образующие подобие дорожки, ведущей к большой квадратной платформе. Она висела в воздухе и иногда вспыхивала разноцветными огнями. В середине возвышался длинный столб, упирающийся концом в алый вихрь. — Тюрьма, — пролепетала Хай Лин, заворожено рассматривая геометрические детали комнаты. Алые линии, которыми были разукрашены белые стены, вызвали у девочки приступ тошноты. Ассоциации с кровью возникли не только у нее; Ирма, таращась и прикрыв рот ладонью, резко развернулась и направилась обратно в коридор, но мощная рука Тибора ее остановила. — Вы должны послушать то, что скажет Оракул, — сердито сказал он, обращаясь скорее ко всем, чем именно к Ирме. Столб был обмотан веревкой, а к одной из его сторон приковали заключенного. Загадочная личность была скрыта под капюшоном, но даже без этого все легко догадались, что этот человек (или не человек) был весьма опасен. — Верно, — кивнула Ян Лин, услышав подобные мысли в голове у Тарани. — Более чем опасен. Оракул встал на ноги и посмотрел туманными глазами на пленника. Незаметным движением длинных белых пальцев он стащил капюшон с лица заключенного. Им оказался мужчина. Голова, усыпанная белоснежными волосами была склонена набок, красивые миндалевидные голубые глаза безжизненно смотрели вдаль. — Он мертв? — с отвращением спросила Ирма и поморщилась. Тарани быстро и с укоризной взглянула на подругу, потом на Мудрейшего, ожидая его ответа. Ответа не последовало. — Приветствую, тебя, — произнес он громко. — Давно не виделись. Мужчина не ответил. На его мертвенно бледной коже сверкали маленькие незаметные трещинки, посиневшие губы обсохли, и только голубизна глаз сохранила свою яркость. Внезапно, комната затряслась и стала двигаться. Это движение было похоже на вращение, все перевернулось вверх дном. Алая вода фонтаном брызнула в стороны, запачкав всех присутствующих и даже Оракула. Чародейки хором завопили, когда их ноги оторвались от пола. Между ними располагались два портала, ведущие в никуда. Огромный ужас охватил девушек — подобного переживать им еще не приходилось. — Держитесь! — приказал Химериш, единственный сохраняющий спокойствие, даже вися вниз головой. — Здесь заточен аватар Хаоса! Не поддавайтесь безумию! Легко сказать, трудно сделать, отметила Тарани, ухватившись за кончик столба. Ее пятки касались водоворота, вода текла по ее ногам, вызывая неприятные ощущения. Ирма как-то пыталась контролировать ее, но в этом вращающемся пространстве магия плохо подчинялась. Невыносимый, пожирающий сознание ужас мешал ей не то что творить магию, а просто нормально двигаться. С каждым разом девушке было труднее сдержать крик, а потом она перестала терпеть вовсе и заголосила на весь Кондракар. Внезапно, комната снова перевернулась и застыла. Вся вода, что стекала с потолка, хлынула вниз. Теперь столб торчал сверху, и пленник, привязанный, висел вниз головой. В таком же положении застыли и все остальные. Ирма с огромным облегчением выдохнула и даже успела улыбнуться, увидев ругающегося Тибора, волосы которого лезли ему в глаза и рот. Прическа Корнелии превратилась во что-то несуразное, а она сама, вся обрызганная алой водой, прижалась к выгнутой стенке коридора. Поскольку стены были полукруглыми, а гравитация здесь не имела значительной силы, то оказалось все равно, с какой стороны идти, однако мысль о том, что ты сейчас стоишь, на самом деле, на потолке, вызывала страх и непонимание. — Это круче русских горок, — хихикнула Ирма. — Поразительно, — мысленно промолвила Ян Лин, приводя себя и внучку в порядок. — Даже в таком состоянии он продолжает творить эти вещи. Как такое возможно? Никто не ответил на этот непонятный стражницам вопрос. Химериш стер с лица красные пятна и сказал, поглядывая на перепуганных девушек: — Еще до моего избрания в Братстве был один старейшина, один из мудрейших мудрецов. Неизвестно, являлся ли он человеком или какой другой сущностью, неподдающейся определению. Его настоящее имя стерлось временем, а теперь его имя Хаос. Он обезумел и обрел воистину безграничную силу и власть. Хаос появляется без причины и ничего не порождает. Он всего лишь является причиной разрушений. Тогда никто не подозревал о его безумии. Но этот мудрец был действительно ненормален, одно его присутствие могло спутывать мысли и негативно воздействовать на разум. Каким-то образом он черпал это безумие из других миров, из пространств, схожих с Адом, где хаос является родной стихией. Из-за влияния этого безумца погибло много старейшин Кондракара. Мы старались держать это в тайне, чтобы не было паники. Ведь как можно обезоружить врага, способного свести с ума любого, близко подошедшего?.. Оракул замолк. Девушки изумленно уставились на него, словно чего-то выжидая. Скрытый смысл слов быстрее дошел до Корнелии. Блондинка вытаращила глаза и вновь припала к выгнутой, заляпанной стене. — Вилл что-то говорила про это… — чародейке казалось, что она прошептала совсем тихо, но неприметная фраза достигла умов всех присутствующих. — «Всего лишь пара мыслей настолько перевернули мое сознание»… Второй догадалась Тарани. У нее медленно расширились глаза и открылся рот. Словно в замедленном движении стражница повернулась к Оракулу. — Ридиан, — сказала она твердо. — Это он. Оракул кивнул. — Я сумел связать его аватар по рукам и ногам. Но Хаосу удалось спасти свою душу. Теперь она блуждает по мирам не одно тысячелетие. Мы никак не могли найти его. Теперь же он вселился в тело волшебного коня и живет в Меридиане. Долгое время Хаос служил королям и королевам, управлял ими и сводил их с ума. — Раз его душа теперь в теле лошади, почему вы держите настоящее тело здесь? — спросила Ирма. — Почему бы вам его не уничтожить? — Он бессмертен, детка, — хрипло ответила Ян Лин. — Так же, как и я, как и все члены Братства. Это никак не повредит Хаосу, а тем более его душе. Единственное, что мы можем — это поймать его и отправить связанным в какой-нибудь ад. — Правда, пока мы не знаем, как это сделать, — вставил Тибор. — Душа Хаоса периодически возвращается в свое бессмертное тело. Тогда он начинает творить совершенно немыслимые вещи, и все ради того, чтобы освободить свою плоть. Он открывает порталы в другие миры, чтобы собирать энергию и копить ее в своем теле. Вы видели, что сейчас произошло. — Да… — протянула Хай Лин и прижалась к бабушке. Увиденное чересчур напугало хрупкую девушку, но присутствие рядом пожилой женщины ее успокаивало. Тарани сцепила руки за спиной и принялась ходить по кругу: — Получается, если убить коня, то душа освободится, и тогда Хаосу придется искать новое тело, потому что его собственное заточено здесь. И все-таки меня мучает вопрос — почему животное, почему Меридиан? — Он думал, что так его не найдут, — ответил Тибор. — Кто будет искать преступника среди зверей? Естественно, что было бы приятней жить в человеческой плоти, предварительно избавив ее от души хозяина. Но когда-нибудь тело придется заменить, и Хаос непременно оставил бы следы. Взять хотя бы поведение. Если раньше муж женщины был заботливым и добрым, то вдруг стал жестоким и свел всех родных с ума. Конечно, это вызовет подозрения. — Хаос прекрасно разбирался в системе Кондракара, — внезапно заговорила Ян Лин. — И он знал, что за мирами будут тщательно следить. Теперь же мы нашли его, но он сам не должен об этом знать. — Иначе он снова сбежит, — добавила мрачно Тарани. Она тщательно просчитывала и искала варианты решения этой головоломки, но ощущение безумия сильно давило на сознание. — Что же делать, в таком случае? — А разве вы не можете призвать его душу? — тихонько спросила Хай Лин, обращаясь к Оракулу. — Ведь она должна же где-то быть. Пока мы шли сюда, мимо пролетали рои душ, почему же не сделать с ним такого же? — Ты имеешь ввиду отправить в Рай? — хмыкнул Тибор, так как Мудрейший по-прежнему молчал. — У него не обычная душа, она представляет собой такое явление как хаос. Подобные разумные существа первыми заселили созданные миры, и они были многочисленны, разнообразны. Представьте воду или огонь, обладающих интеллектом. Хаос один из них, и он единственный существующий аватар до сих пор. — Где же остальные? — Уничтожены своими же создателями, когда появились люди. Те представляли для них опасность. — Но если они были уничтожены, то значит можно уничтожить и Хаос! — воскликнула раздраженно Корнелия. Тибор удрученно вздохнул. Глупость и наивность стражниц порой выводила его из себя. — Нельзя. В вашем понимании «уничтожить» — это стереть с лица Вселенной. Но Создатели не стирали свои творения. Они просто лишили их разума. Вспомните легенду о великой Нимфе Шин Джинг, одной из основательниц Кондракара. Она превратила драконов - аватаров воздуха, земли, воды и огня - в реки. — Подобное не в ваших силах? — Тарани взглянула на Оракула, но тот лишь покачал головой. — Мы не Создатели, — продолжил Тибор. — Братство долго и не подозревало, что в их рядах скрывается одно из опаснейших созданий, а уже это говорит о том, что даже мы, бессмертные и умные, не всесильны. Хаос нужно посадить в клетку и отправить в самые дальние и ужасные уголки Вселенной, а еще лучше — навечно заточить в глубинах бесконечности. Несмотря на то, что Кондракар является ее центром, отсюда можно отправиться в любой существующий мир, а этот факт незамедлительно приведет к постоянным попыткам побега. Ирма парила вокруг пленника и рассматривала его лицо. Она не слишком внимательно слушала разговор, поэтому не полностью вникала в суть дела. Синева незнакомых глаз вызывала странные чувства. Всмотревшись в них, стражница чуть не коснулось носом лица пленника. В этот момент черные зрачки чужих глаз дернулись и увеличились в размерах. Ошеломленная, девушка вздрогнула и оглушительно закричала. Стрелой ее пронзила адская боль. Какое-то мгновение Ирма смогла удерживать сознание и поняла, что не в состоянии даже пошевелить пальцами. Остальные чародейки успели ее поймать. Оракул, незаметно сжав кулаки, скомандовал: — В Меридиан, живо. Вы должны его поймать, пока не пострадал кто-то еще.