Глава 7
9 июля 2018 г. в 12:34
Аде так и не удалось толком поспать: гномы встали раньше и решили уйти с рассветом, прибравшись за собой и оставив мистеру Бэггинсу договор и условия. Именно поэтому сейчас она шла и клевала носом, усердно разлепляя сонные глаза.
— Ты выглядишь помятой. Плохо спала? — Кили внимательно осмотрел девочку.
— Ничего страшного, на привале прикорну.
— Он будет нескоро, — Фили нахмурился.
— Все хорошо, мне не привыкать, — поспешила их заверить Ада. Ей действительно было не привыкать, ведь в цирке их гоняли и в хвост, и в гриву. Иногда они и вовсе не спали целыми ночами из-за долгих репетиций, сборов и переходов в другие города. Правда со временем она научилась спать практически на ходу.
Однако братья такого энтузиазма не разделяли. Все же пока было только начало пути, и умереть от истощения или усталости никто не должен был. Для этого гномы даже купили девочке у хоббитов пони. Это была прекрасная молодая девочка по имени Граци, черная, с огромными белыми пятнами и седой гривой.
Гномы тихонько переговаривались, посмеиваясь. Они не хотели пугать местных жителей громкими криками, которые с недоверием и опаской поглядывали на отряд. Хватит им того, что они вообще проезжают через них. И только выйдя в рощу гномы позволили себе говорить в полный голос. Молчали только Торин, Ада и Гэндальф. И если первый просто ушел в себя, Ада стеснялась и чувствовала себя неловко. Маг же просто следил за развитием событий и как будто ждал то, что другим было пока неведомо.
— Как думаете, он струсит? — бросил через плечо один из братьев. По его лукавым глазам было видно, что он что-то задумал. — Ставлю пятьдесят, что нет.
— Да он и пять минут не продержится без своих тарелочек и салфеточек. Пятьдесят, что он струсит, — насмешливо протянул Двалин.
Послышались различные выкрики, высмеивающие храбрость Бильбо и наоборот. Затеялся шумный спор, глядя на который Торин только все больше мрачнел. Видно было, что он хотел передвигаться скрытно, быстро и тихо, но отряд его явно не слушал. Да и маг масла в огонь подливал.
— Ставлю сто золотых, что он пойдет, — важно сказал Гэндальф. Сейчас его ставка была самой высокой. Гномы загалдели, говоря, что это рискованно, и ему в случае чего придется нехило раскошелиться.
Ада смотрела на все это действо и чувствовала, что ей стало нехорошо: ей было противно, что они хотят нажиться на невинном Бильбо. Но, видимо, такова природа гномов, и против этого не пойдешь. Но, опять же, гимнастка поймала себя на мысли, что забывает, что она находится в совершенно другом мире, где свои обычаи и понятия. Выдохнув, она дотронулась до ноги, которая снова начала ни с того ни с сего саднить. Однако она помнила, что это нормально, в цирке девочка получала и не такие травмы. Переживет.
— А ну прекратите, — прикрикнул на отряд Торин. — Совсем ополоумели? Мы должны передвигаться как можно тише, а вы развели балаган.
Пристыженные гномы замолчали. Они молча подъезжали к границе владений хоббитов, и многие уже готовились отдавать часть своего проигрыша, как раздался крик.
— Стойте! Подождите! Я подписал!
Прямо к путникам неуклюже бежал Бильбо, размахивая договором. Увидев его, Ада радостно улыбнулась. Она чувствовала гордость за хоббита, который, несмотря на все страхи и привязанности, смог перебороть себя и отправиться в такое нелегкое дело.
Под веселый смех гномы усадили упирающегося Бильбо на пони. Он размахивал руками и пытался не дать это сделать, но ему не удалось: гномов было не уговорить. Девочка не удивилась бы, если бы существовала поговорка «упрям, как гном». Хотя в этом плане они были правы, ведь верхом путешествовать куда лучше. Однако не успели они проехать и несколько миль, как раздался крик.
— Стойте! Нам немедленно нужно назад!
— Что такое? — недовольно обернулся один из подгорного народа. Ада уже начинала запоминать имена гномов и знала, что этот звался Бофуром.
— Я забыл свои носовые платки.
Мельком закатив глаза, мужчина отодрал было от своей рубашки лоскут, но Ада опередила его. Достав из рубашки чудом там оказавшийся платок, она протянула его хоббиту.
— Держите. Мне он все равно не нужен, — она улыбнулась. Бильбо принял его, улыбнувшись в ответ.
— Благодарю, прекрасная леди.
Услышав комплимент, девочка смутилась. Ее давно так никто не называл. Разве что только Яков, когда та распустит волосы. Он не любил, когда у Ады были собраны волосы, аргументируя это тем, что ей не идет и что так она больше похожа на мальчишку, чем на девушку. Но гимнастке все равно приходилось их собирать, ибо на сцене они могли стать даже опасными.
При воспоминании о Якове и цирке, Ада снова погрустнела. Она скучала даже по вредной госпоже Лейле с ее ненавистными платьями. Единственный, по кому она не скучала, был Карл. Шрам от его хлыста до сих пор мог болеть, хотя это была скорее фантомная боль.
— Что-то не так? — тихо спросил Кили, заметив перемены в настроении девочки. — Устала? Нога болит?
— А? А, нет, все хорошо. Просто задумалась, — она поспешно улыбнулась, не желая никого тревожить. С одной стороны ей было приятно, что теперь у нее есть друзья, которые ее опекают и переживают за ее здоровье, но, с другой стороны, Ада не хотела привлекать лишнего внимания.
Внимательно посмотрев на нее, юноша кивнул, но больше от нее не отъезжал до самого привала. Однако скучать не приходилось: вокруг было невероятно красиво. Шир поражал своими широкими полями, быстрыми речками, убегающими вдаль, лугами с пестреющими на них яркими цветами, светлыми рощицами, густыми лесами и небольшими деревушками хоббитов, которые, к сожалению, отряд обходил стороной. Утреннее солнце приветливо освещало путь, певчие птицы заводили свои трели, а непоседливые животные мелькали то тут, то там. Мир и гармония царили в этом месте. Но всему предназначено кончаться, как и начинаться. Постепенно мягкая зеленая травка, похожая на шкурку ощетинившегося зверька, редела, местность сменилась на более каменистую, животные стали попадаться реже и были более осторожными. Знойное полуденное солнце нещадно пекло, из-за чего путники были вынуждены остановиться, чтобы перекусить и напоить усталых лошадей в ближайшем ручье.
Пока усталые животные утоляли жажду, Ада решила было размяться, но, вспомнив о ноге, разочарованно выдохнула. Пока она не пройдет, нагрузки, даже самые незначительные, давать было нежелательно, ибо заживать будет дольше. Радовало лишь то, что оставалось потерпеть еще дня четыре, и голеностоп будет как новенький. А пока она села рядом Бильбо, который явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Нам так и не удалось поговорить, — осторожно начала разговор девочка, готовая в любой момент уйти, если ее собеседник не настроен на разговор.
— Да, это досадное упущение. Но для начала я бы все же хотел узнать ваше имя.
Ада улыбнулась, представившись. Завязалась неспешная беседа, во время которой они успели обговорить все, начиная с носовых платков и заканчивая метанием каштанов и кинжалов. Иногда хоббит использовал слова, которые девочка не знала, и ему приходилось ей их пояснять, но никто ничего не подозревал. Слыша ее говор, все в отряде считали, что та действительно из далекого Гондора, а таким позволительно не знать местного диалекта.
К сожалению, долго отдых не продлился, и снова нужно было отправляться в путь. Местность становилась гористой, стали появляться холмы и возвышенности, а трава становилась все реже и реже. Дорога истончилась настолько, что им приходилось идти цепочкой по одному, поднимаясь на небольшую гору. Сначала Ада испытала страх, находясь на такой высоте впервые в жизни, но он быстро исчез, стоило ей посмотреть на Шир, открывшийся как на ладони.
Изумрудно-зеленая трава, которая обрамляет берега голубых рек. Маленькие домики, выглядывающие из листвы, и небо, постепенно окрашивающееся в теплые закатные оттенки. Казалось, будто это не реальная местность, а какой-то волшебник сделал удивительную игрушку. Не верилось, что там, внизу, ходят хоббиты, пасутся животные, а поля, которые отсюда виднеются, настоящие.
Ада смотрела на это великолепие, полностью доверившись своему пони. Граци послушно шла за другими, даже без команд своей хозяйки. Ведь было все равно не свернуть, если только жить не хочешь. Но не только девочка любовалась местными красотами, Бильбо сам не верил, что это его родной дом, и даже чувствовал себя несколько обделенным, что не мог увидеть раньше всей красоты Шира.
Горная тропинка кончилась просторным плато, на котором гномы стали разбивать привал. Солнце почти село, и начало темнеть. Воздух стал прохладным, заставляя поеживаться от любого дуновения ветра. Чтобы не мерзнуть, гномы развели костер, вокруг которого все, кроме Торина расселись. Дрова весело потрескивали, а искры танцевали в вечерней темноте. Приятно пахло костром. У всего в этом свете есть запах, и если вы его не чувствуете, это не значит, что его нет. Например, костер пахнет дымом и огнем, а огонь пахнет жаром и теплом пуховых одеял зимней ночи. Его запах проникает в самую суть, согревая и даря чувство уюта.
Наслаждаясь приятным теплом и ночными запахами, Ада помогала Бомбуру чистить картофель для похлебки. Рыжеволосый толстяк шутил и рассказывал девочке различные истории из жизни, которые всегда были связаны с едой, из-за которых весь отряд хохотал и подтрунил над любителем поесть. А добродушный гном лишь хекал себе под нос и грозился съесть порцию очередного шутника. В такой же веселой обстановке прошел и сам ужин, а похлебка получилась самой вкусной, что когда-либо кто-то из них ел.
— Кили и Фили, — обратился к юношам Торин. — Вы первые на карауле. Всю ночь.
Те вздохнули и подчинились. Братья понимали, что это наказание за то, что они устроили в лагере около деревни, поэтому они послушно заняли место у костра. Остальные же стали укладываться на ночлег. Аде не спалось, она ворочалась и никак не могла устроиться удобнее. Хотя она и привыкла спать на жестком полу, но мелких камешков там все равно почти не было, и они не впивались в кожу через подстилку и одежду. Замерев, она вздохнула и прислушалась. Мирное посапывание спящих гномов, потрескивание костра и ночные шорохи успокаивали, но возбуждение от пережитого за день не давало погрузиться в сон. Однако и Бильбо тоже не спалось. Открыв глаза, девочка с улыбкой наблюдала, как добрый хоббит кормит яблоком своего пони.
Вдруг воздух прорезал странный звук, пробирающий до глубины души. Было ощущение, что прямо сейчас какое-то существо умирает и просит о помощи, но в то же время проклинает все живое. От испуга Ада резко села, а Бильбо подпрыгнул.
— Что это было? — в один голос спросили они. Кили серьезно посмотрел на них.
— Орки, — ответил гном. Девочка и хоббит подошли поближе, чтобы услышать дальнейший рассказ. Дремавший рядом Торин открыл глаза.
— Убийцы, — многозначительно сказал Фили, вынимая изо рта трубку. — Их здесь целые дюжины.
Ада и Бильбо переглянулись, и если последний встревоженно оглядывался, девочка почувствовала подвох. Если бы здесь было бы так опасно, вряд ли бы гномы разбили бы здесь лагерь, да и просто пошли бы этой дорогой. Значит здесь все не так чисто или очередная шутка братьев.
— Вся долина кишит ими, — тем временем продолжал Фили, пока Гэндальф задумчиво дымил трубкой и слушал их.
— Они нападают ранним утром, пока все еще спят, — нагнетал атмосферу брюнет. Он даже голос делал тише, чтобы казаться более таинственный и зловещим. — Быстро и тихо, без криков. Только реки крови…
Последнюю фразу он произнес почти шепотом. Глядя на своего единственного поверившего им слушателя, братья переглянулись и захихикали, не выдержав. Ада выдохнула, понимая, что это действительно просто их шутка, хотя довольно жуткая.
— Думаете это смешно? Думаете ночные набеги орков это шутки? — Торин осуждающе посмотрел на шутников, проходя мимо них. Братья сразу же посерьезнели.
— Мы ничего такого не имели в виду, — тут же потупился Кили.
Ада вздохнула. Судя по шорохам, другие гномы тоже перестали спать, внимательно слушая разговор братьев и предводителя отряда. Отчитав их, что те ничего не знают о мире, Торин отошел к краю плато, чтобы осмотреть долину внизу.
— Не сердитесь на него, — встал Балин, подходя к ним. — У Торина есть причины так говорить и ненавидеть орков. Когда дракон завоевал гору, король Трор попытался отвоевать древнее королевство гномов Морию. Но он погиб. Тогда на свет вышел он — наследник трона. Мы бились рядом с ним, и тут Торин потерял меч. Тогда он схватил бревно и отбивался им, как щитом. Он дрался в одиночку с громадным орком, Азогом. Его храбрость заставила нас, гномов, воспрянуть и кинуться на помощь юному наследнику. Торин призвал нас сплотиться, и мы всеми силами откинули орков назад. Увы, погибших было слишком много, мы не успевали их оплакивать… Многих унесла та война… Траин потерял рассудок, а Торин потерял отца.
Сейчас Балин еще больше напоминал Аде Якова. Только если тот рассказывал сказки, то сейчас старец повествовал о реальных событиях. Все, что он сказал, живо представлялось всем слушающим. Каждое слово отпечатывалось в памяти, оставляя неизгладимый след на сердце.
— Но тогда я подумал: «Вот тот, за кем я последую. Кого я готов назвать королем».
Девочка выдохнула. На глаза просились слезы, хотя она даже не знала, почему. Настолько прониклась силой духа гномов, что это чувство нашло выход лишь через глаза. Однако ей удалось взять себя в руки. Она оглянулась на гномов. Возбужденные рассказом, гномы молча смотрели на Торина. Никто больше не спал в ту ночь.