Случайное приключение

      Привал. Завтра с утра они должны были уже достигнуть Лихолесья. Отряд расположился у подножия одной из скал, которые все еще встречались на пути, хоть и редко. Ада сидела у костра и шевелила веточкой угли, то и дело вызывая снопы искр. Светящиеся огоньки вились в воздухе, мигали и словно манили, предлагали присоединиться к только им известному танцу.       Спать не хотелось, поэтому она вызвалась быть дозорным. Ей разрешили, но с оговоркой, что, как только луна будет в зените, место девочки должен будет занять Дори. Радостно согласившись, Ада тут же заняла место у костра. Она не боялась, что ее разморит от тепла: ночь была довольно прохладной.       Лошади неторопливо паслись рядом, ощипывая только самые кончики травы и цветки у растений. Всем своим видом животные олицетворяли уют и безмятежность. Лениво отгоняя хвостами мух, они фыркали, задирая голову, взмахивая своими гривами. Когда Ада смотрела на них, они смотрели на нее в ответ, и ей казалось, что еще немного, и они заговорят с ней, расскажут о хозяине, о том мире, куда она попала. Но увы. Лошади не умеют разговаривать.       «Как же сегодня спокойно… Даже удивительно», — подумала девочка, оглядываясь. Не было ни криков орков, ни далекого воя. Ничего, что было их постоянными спутниками уже долгое время. И ответ на то, почему же было так тихо, вскоре нашелся: Ада заметила на скале Беорна в облике медведя, который смотрел вниз на долину. Но теперь ужаса перед зверем не было. Он защищал и оберегал, отпугивал орков, которые вряд ли нападут теперь на них до Лихолесья.       «Спасибо», — одними губами прошептала Ада. Медведь как будто кивнул и скрылся за камнями. Гимнастка улыбнулась. Нужно дальше продолжать следить обстановкой вокруг. Тем более, было за чем понаблюдать. Степь постепенно просыпалась вместе с ее ночными жителями. То тут, то там пробежит полевка, ухнет филин, прожужжит комар. Хоть огонь и отпугивал многих животных, но даже так Ада могла увидеть, как ищет пищу лиса, прячась в тени. Близко она не подошла, а когда поймала мышь, то и вовсе поспешила убежать как можно дальше от стоянки отряда.       Усмехнувшись про себя, Ада запрокинула голову и стала разглядывать звезды, гадая про себя, как же они могли называться. Вон там было созвездие, напоминающее охотника на колеснице, а там серп, а чуть выше как будто корона.       — Пламенный венец, — неожиданно для себя прошептала девочка. — Анаррима. Так зовут то созвездие. Но почему я это знаю?       В голове то и дело всплывали вдруг такие родные названия. Валакирка, Вильварин, Соронумэ… Несомненно, это был эльфийский, но откуда Ада могла его знать? «Зачем я в этом мире?» — мысленно спросила она у звезд, словно надеясь услышать ответ. Ей стало тоскливо. Девочка ощущала, что она потерялась в этом огромном пространстве и хочет домой. Но где этот дом? Кто даст ей ответ на все вопросы?       Пока она раздумывала, луна уже оказалась высоко над головами, освещая все пространство вокруг. Спохватившись, Ада разбудила Дори.       — Твое время, — прошептала она сонному гному. Тот поморщился и кивнул.       — Хорошо. Иди пока, приляг. А я сейчас…       Он сел и зевнул во весь рот, с трудом разлепляя то и дело слипающиеся глаза. Ада не стала спорить и послушно заняла свою лежанку. Да вот сон не шел. Созвездия взбудоражили ее, она вспомнила что-то очень важное, но не могла понять, что именно. Перед глазами снова замелькали образы из снов, мешаясь, пугая. Не в силах справиться с ними, гимнастка провалилась в забытье.       Ее разбудил Бильбо. Как он сказал, пора было отправляться дальше. «Ну раз пора, так пора», — сонно подумала про себя Ада. От завтрака она отказалась. Ее подташнивало, но это нисколько не мешало ей ехать.       Отдохнувшие за ночь лошади скакали еще быстрее, чем до этого. Видимо, они чувствовали, что скоро смогут вернуться к хозяину, и очень спешили, чтобы наконец-то избавиться от своих седоков.       А пейзаж продолжал меняться. Однако радости при приближении к месту назначения никто не испытывал. «Хорошее место вряд ли бы назвали Лихолесьем… Что же там нас ждет?» — думала гимнастка. Гномы тоже не были рады приближающемуся лесу.       — Я слышал, там обитают чудища, способные убить только одним дыханием, — сказал Нори, оглядываясь так, будто одно из них уже рядом.       — А еще тамошние эльфы жестоки и беспощадны, — поддержал его Ори.       Гэндальф закатил глаза и поехал вперед, делая вид, что не слышит эти сплетни. А остальным, видимо, наскучило молчать, поэтому они решили присоединиться.       — Тот второй маг говорил только о громадных пауках, — заметил Торин.       — Но это не значит, что другие существа там не водятся, — поддержал друга Кили.       Возразить предводителю было нечего.       — А еще я слышал, есть река, которая убивает от одного прикосновения к ее воде, — заговорщески прошептал Дори. Гномы охнули.       — Река есть. Но она только усыпляет, мистер гном, — вдруг вступил в разговор Гэндальф. — Вы пройдете через нее, если не собьетесь с тропы. Но будьте осторожны, ни в коем случае не пейте из нее и не касайтесь, иначе рискуете уснуть вечным сном.       «Ну точно говорю, хорошее место так не назвали бы. И реки там веселые, и пауки совсем не маленькие. Хороший лес. Интересно, пауки там вместо домашних животных? Ох, Предки», — Ада совсем поникла, слушая все эти разговоры. При одной мысли об этом лесе ее сердце заходилось в груди, а голова кружилась.       — Мы уже подъезжаем, — заметил Балин, словно намекая, что пора бы прекратить болтать, а настроиться на дальнейший путь.       — Еще нет, но через пару часов будем на месте.       Стали появляться редкие кустарнички, очень чахлые и редкие. Видно было, что им трудно расти без воды и вдали от других растений. Однако сразу же за ними стали встречаться деревья, которые перешли в небольшой перелесок. Ступая между стволами, кони тихо ржали, переговариваясь между собой. Лошадь Ады то и дело стригла ушами, прислушиваясь к происходящему вокруг. Животным явно не нравилось здесь, и гимнастка понимала их. Прекрасно понимала.       — Тише, тише, — прошептала девочка, поглаживая свою кобылку по шее. — Скоро ты уже будешь дома.       Было пугающе тихо. Как будто все птицы и звери оставили это место, стараясь спастись от того, что было впереди. И чем ближе отряд подъезжал к месту их назначения, тем желтее и суше становился мох под копытами их лошадей.       «Ну вот, я была права. Придется побывать в еще одном жутком месте», — подумала Ада, мысленно готовясь к очередным кошмарам Средиземья. И лес действительно предстал огромным черным исполином, который тянул руки навстречу путникам.       Вдруг Ада увидела перед собой высокого эльфа, который смотрел прямо на нее. На его гордом лице значилась печаль, словно он потерял что-то важное. Девочка чувствовала, что существо перед ней томится в собственном теле, нескончаемо желая отомстить, причинить боль тому, кто…       — Ада! С тобой все в порядке? — она с трудом сфокусировала взгляд на встревоженном лице Бильбо.       Кивнув, девочка поняла, что упала с лошади. Кажется, голова слишком сильно закружилась. Ничего не сказав о видении, Ада соврала, что это из-за голода. Получив в руку бутерброд, она снова влезла на лошадь.       Выехав на громадную поляну перед лесом, Гэндальф приказал остановиться и отпустить пони. Отряд прибыл. Все старались больше уделять внимания мешкам, которые были привязаны к седлам, чем рассматривать лес. А рассматривать было и нечего: сухие и скрюченные ветки торчали, переплетаясь между собой в причудливом узоре, словно кружево. Корни так торчали из земли, как будто деревья сейчас встанут и начнут надвигаться строем на того, кто посмел подойти столь близко к ним.       Сглотнув, Ада спешилась и заглянула между стволов, поборов необъяснимый страх, который вызвал у нее этот лес. Внутри была тьма. И вдруг она закрыла глаза и ощутила, как страдают деревья, как они молят о помощи и стенают, пораженные невиданным недугом. Голова снова закружилась.       — Кажется, этому лесу нехорошо, — заметил Бильбо, следуя за Гэндальфом. Тот не ответил, словно разыскивая что-то среди деревьев. И вдруг он хлопнул себя по лбу и прошел метра на три влево. Там была арка из некогда живых деревьев, которые сплелись кронами.       — Вот она, эльфийская тропа, — провозгласил он.        И действительно, вглубь Лихолесья уходила узкая дорожка, которая вилась и терялась глубоко во тьме. А прямо перед магом стояла странная каменная чаша, словно предназначенная для жертвоприношений. Но Ада откуда-то знала, что раньше это были солнечные часы, которые были за лесом, пока тот не разросся.       — А в обход никак нельзя? — спросил Бомбур, оглядываясь. — Неуютно здесь.       — Если только еще двести миль на север или вдвое больше на юг, — ответил ему маг и прошел дальше по тропинке, оглянувшись. Он словно продолжал искать только ему понятные знаки.       Ада закусила губу и, когда немного пришла в себя, сняла последний мешочек с седла лошади, погладив ее. Та заржала и побежала прочь. Остальные животные последовали за ней. Девочка с тоской смотрела им вслед. «Все же не стоит так привязываться к лошадям», — решила она про себя и взяла часть вещей, которую оставили ей. Теперь они снова путешествовали совсем не налегке, но эта тяжесть даже придавала уверенности, что они хотя бы не помрут от холода или голода.       Вдруг маг вышел из леса, сильно встревоженный чем-то. Увидев, что Дори пытается снять седло с его лошади, старик крикнул, чтобы он оставил ее. Гномы с удивлением и подозрением уставились на мага.       — Ты что, бросаешь нас? — спросил Бильбо. Напряжение в воздухе нарастало.       — Я остался, если бы мог, — проворчал Гэндальф, подходя к своей лошади. — Я буду ждать вас у подножия Эребора. Не потеряйте ключ и карту и не входите внутрь без меня.       Торин ничего не ответил ему, но по его лицу было видно, что он с трудом удерживается, чтобы не сказать магу пару ласковых. Но маг в этом и не нуждался.       — Переходите заколдованный ручей только по каменному мосту и будьте осторожны. Этот лес уже нельзя назвать Великой Пущей, все здесь пропитано злом, даже воздух. Он будет наполнять ваш разум дурманом и пытаться сбить с пути.       — Сбить с пути? — спросил Двалин.       — Именно. Ни в коем случае не сходите с тропы, иначе никогда не найдете путь обратно. Не сходите с тропы! — прокричал маг, удаляясь от отряда на лошади.       Некоторые с непониманием смотрели ему вслед, некоторые злились, некоторые просто списали это на очередные причуды старика. Но ясно было одно: нужно было теперь справляться самим. Ада выдохнула, понимая, как ей не хотелось идти в Лихолесье, но в то же время что-то внутри манило ее, звало. От этого становилось тошно.       — Идем, нам нужно достигнуть Эребора вовремя. У нас всего три дня, чтобы пересечь этот лес! — воскликнул Торин, призывая таким образом сплотиться и войти внутрь.       Только ступив на тропинку, Ада почувствовала, как у нее заходится сердце. Воздух здесь был другой. Он был спертый, душный и пах совсем не свежестью, как обычно бывает, как входишь в лес. Болезнь ощущалась всеми клетками души. И отчего-то девочка знала причину.       «Лес болеет, потому что болен его правитель», — вспомнились вдруг ей чьи-то слова. Ада не знала, с чего бы она это взяла, но она точно знала, что тьма шла изнутри, потому что правитель разрешил ей проникнуть не только в его владения, но и в его сердце и душу. «Король несчастен. Он страдает из-за потери уже очень давно», — услышала Ада у себя в голове, когда вдруг коснулась одного из деревьев, споткнувшись об корень. Испугавшись этого, девочка поспешила за гномами, которые уже скрылись за поворотом. Однако она не заметила корня под ногами и упала. Висок обожгло болью.