I never felt so strong (I'm back baby).
markjin vol.2
29 сентября 2014 г. в 16:28
Свет в подъезде не загорается даже после того, как Марк громко топает в третий раз (лампочка, видимо, опять перегорела), ступени не то, что плохо видно, ноги просто проваливаются в темноту. Он смачно чертыхается на английском, когда спотыкается о последнюю ступеньку, едва успевая ухватиться за перила. Сегодня явно не его день. Ровно как и вчера, и позавчера, и всю прошедшую неделю.
Уже у дверей собственной квартиры Туан сталкивается с новой проблемой: попасть ключом в замочную скважину, когда в голове шумит, штормит, перед глазами плотный туман, да и в подъезде все еще темно, вообще-то.
Сегодня Марк просто в задницу пьян.
Квартира встречает привычной тишиной и сквозняком по ногам, потому что Марк забыл закрыть окно перед уходом. Полы ледяные, руки у Марка, наверное, такие же. Но он не надевает даже домашние тапочки, скидывает куртку прямо там, на полу в коридоре, босиком шлепая по линолеуму.
Сегодня Марку как-то совсем одиноко.
Вплоть до сегодняшнего дня он яро убеждал себя, что все в порядке, пустота в груди только временная, нужно просто немного привыкнуть. К этой стране, к этим людям, к новому укладу жизни.
Хреново получается, на самом деле.
Он выползает на балкон. Осенний холод забирается под тонкую футболку, жалит, разбегаясь мурашками по всему телу. Руки дрожат, и Туан кое-как умудряется вытянуть из пачки последнюю сигарету.
Он смотрит на этот город, на эти неоновые вывески, многочисленные высотки с подсвеченными окнами и тихо напевает себе под нос:
- I’m coming home, I’m coming home…
Горло дерет от сигаретного дыма, получается как-то смазанно, хрипло и даже, наверное, жалобно. Туан пьяно улыбается, перегибаясь через перила, тянется руками вниз. Под ним оживленный город и шум машин, и Туану, если честно, хочется когда-нибудь потеряться в свете всех этих огней, пропасть где-нибудь за следующим поворотом квартала и никогда больше не существовать.
Домой бы вернуться.
Но дома семья, полная уверенности, что их взрослый мальчик сейчас счастлив, исполняя свою заветную мечту. И как-то не хочется прочитать в глазах матери разочарование.
Только не в ее глазах.
Сейчас только середина осени, а холодно так, словно зима решила заранее предупредить - пощады ждать не стоит. Туан кое-как оледеневшими пальцами открывает дверь, вваливаясь в теплую квартиру. Дома пахнет едой, с кухни доносится какая-то американская попсовая песня и тихие подвывания Чинёна. Чинён совершенно не знает английский, и Туану очень хочется приложиться лбом к стене, потому что, ну кто же так коверкает его родной язык?
Он осторожно вешает куртку на крючок и бесшумно проходит на кухню. Чинён возится у плиты, слишком погруженный в свою готовку. Туан обнимает со спины за талию, утыкаясь подбородком в плечо.
Джуниор вздрагивает, от холода скорее, и тихо смеется:
- Руки ледяные, отстань.
Чинён на самом деле очень шумный, много говорит и никогда не сидит на месте. Чинён очень теплый и всегда улыбается солнечно, встречая Марка на пороге квартиры. И Марк, честно признаться, очень долго не мог привыкнуть к тому, что кто-то ждет его возвращения.
Чинён поворачивается, обнимая Туана за шею, и звонко чмокает парня в губы. От Чинёна пахнет душистыми приправами, яблочным шампунем и… домом.
Марк прижимается щекой к виску Джуниора, прикрывает от удовольствия глаза и тихо напевает уже привычные слова.
Рядом с Чинёном слова «I’m coming home» приобретают совсем другой оттенок.
Чинён – его семья, его тепло и тот, кто действительно может удержать их двоих на плаву. Чинён его новый дом.