Тёмные Предания

      Следующий день после Хэллоуина ознаменовался скандалом, в результате которого Хорст едва не вылетел из школы и уверил ребят в той мысли, что за происшествием на поле стоял тоже он. Впрочем, директор отчего-то сей факт отрицал. На следующие два месяца всё стихло. Кроме учёбы и страдающих от количества уроков школьников, говорить не о чем. Ничего не происходило, кроме подготовки к экзаменам, которые упали в буквальном смысле как снег на голову.       В конце ноября выпал снег и покрыл землю тонким белым одеялом. Осталось меньше месяца до рождества, но последние уроки и подготовка к экзаменам забили дни ребят так плотно, что даже на простые посиделки в гостиных времени не хватало. На улице тем временем стало ещё холоднее, хотя это, казалось бы, невозможно. На своей шкуре это прочувствовала та половина школы, которая выбиралась на улицу ради полётов. Например, тринадцатого декабря, когда состоялась последняя гонка в этом семестре.       По всему огромному полю было создано пять своеобразных широких дорожек, которые пересекались друг с другом. Воздушные пути, сливающиеся в итоге в один широкий, завершающийся финишем. Двадцать пять человек боролись за право победить в гонке.       Внизу всё устлано трансфигурированными матами, чтобы дети не разбились, если упадут.       – Ч-ч-чёрт! – Гарри заложил очередной крутой вираж на метле и с трудом удержался на ней, крепко вцепившись руками в перчатках в древко. Прутья обледенели, и теперь полёт больше напоминал муку, чем наслаждение. Все положенные фигуры высшего пилотажа он выполнил, и можно спешить вперёд.       Увидев вдали плащ Эмиля, мальчик резко рванулся, силясь его нагнать, но наткнулся на Рона, который нарочно дождался и подрезал его.       «Штерн» закрутило в потоке воздуха, а рыжеволосый Прюэтт вырвался на второе место, заставив Гарри сдавленно выругаться. Его обогнали ещё двое.       В ушах зазвучал голос комментатора, усиленный Сонорусом.       «… Какой подлый, но абсолютно разрешённый правилами приём! Прюэтт, Кёрт и Блокланд вырываются вперёд! Лестрейндж остаётся позади! Кунце по-прежнему лидирует».       Гарри наконец перехватил контроль над метлой и полетел вперёд. Он уже успел разглядеть обогнавшую его однокурсницу, старосту другой группы, и прибавил скорости.       – Давай же, мне нужно победить, – прошептал он метле. Медленно он всё же обогнал девочку и мальчика, с которым он мельком общался – лишь знал, что тот, как и Рон, с Адлара, но из другой группы.       Щёки раскраснелись от холода, зубы чуть ли не стучали, но отступать он не собирался. Не сейчас. Не теперь. Никогда. С него хватило того унижения на уроке полётов и неудачного сражения на Хэллоуин. Лестрейнджи, нет, Слизерины никогда не сдаются.       Он перегнал и Рона, удержав желание скинуть его с метлы. Финиш совсем близко, и если он не поспешит, то Эмиль опередит его. Гарри летел настолько быстро, насколько была способна его метла, и его волосы растрепались и время от времени лезли в глаза. Ветер свистел в ушах, и почему-то хотелось смеяться.       Эмиль краем глаза заметил соперника и поморщился, когда очередная прядь хлопнула его по щеке. Рыже-каштановые волосы юного Кунце были изрядно длиннее, чем у Лестрейнджа, и во время полётов всегда портили ему немало крови. Это не зельеварение – в хвостик не уберёшь, косынку не наденешь. Просто снесёт ветром.       Сдавленно выругавшись, он попытался выжать из метлы ещё больше, но уже не получалось. И без того летят на максимальной скорости. Со стороны они выглядят как два расплывчатых пятна.       Некоторое время они летели бок о бок, не сводя взгляда со светящегося впереди сотканного из дыма кольца, знаменующего финиш. Трасса заканчивалась прямо у трибун. Попытка нарушить контуры полёта, явно обозначенные такими же дымовыми полосами, могла закончиться дисквалификацией. Впрочем, поле простиралось на достаточную ширину, чтобы все желающие могли попытать счастье. Ещё и место оставалось.       Некогда было прислушиваться к неровному голосу комментатора. До финиша оставались уже считанные метры.       Финишировали они одновременно. Следом влетел Рон, и круг рассыпался.       – Лестрейндж! Кунце! – взревели трибуны с эмблемой Фоербирге. Трасса рассыпалась, и все участники гонки опустились на землю. Поле затопила толпа детей в ярких мантиях с эмблемами факультета. В гонках нынешнего первого курса победил именно Фоербирге. Мальчишек в буквальном смысле носили на руках, а Гарри звонко смеялся, совсем забыв все свои страхи. Пожалуй, этот день стал одним из самых любимых в его жизни и оставил за собой чувство счастья.       В Фогельсберге практически нереально было завязать межфакультетскую вражду. Едва что-то выходило за рамки межличностных конфликтов, директор лично разговаривал с нарушителями спокойствия и принимал решение. Могли даже и исключить, если ребята зарывались.       Собственно, именно потому компанию Гарри так удивляло то, что Хорста не исключили. Впрочем, с того самого дня никто из них его даже ни разу не видел, а потому жаловаться не стал.       Да и вообще, кроме него он врагов старался не наживать, просто оставляя в нейтралитете тех, кто не желал с ним особо общаться. Кажется, других устраивало данное положение вещей. Больше всего ему нравилось то, что здесь он был всего лишь одним из учеников и славу начал делать себе сам.       Уже к концу семестра все уже знали, что Хэла Лестрейнджа, одарённого молодого боевого мага, лучше принимать всерьёз. С Эмилем, племянником директора, и так не находилось много желающих пошутить. Ребята лишь гадали, что с ними позабыл тихий и забитый Хилд, который никак не тянул на героя и на уроках отсиживался молча, если не спрашивали. Впрочем, ниже середины и он не опускался.       Как бы то ни было, дураков среди учащихся находилось мало, и после того как неосторожный идиот прямо спросил «что такой среди вас делает?» и в итоге оказался в больничном отсеке, количество желающих это выяснить сошло на нет. Время от времени к неразлучной троице присоединялись Зули, Виктор и Марианна.       Так Гарри начал собирать свою команду.       В пятницу вместо дуэлинга почему-то появилась Боевая Магия, поселив в сердцах учеников ужас. Никто и не думал готовиться к ней после удачной для Фоербирге гонки. Так что последний день недели начался именно с неё. Последней в этом семестре, на которой герр Миллер, как настоящий мастер своего дела и несостоявшийся садист, по мнению всего класса, решил сделать зачёт. Помимо будущего экзамена, естественно.       – Герр Светлаков, помните, что не стоит кидать в герра Кунце убийственные заклинания. Дайте ему шанс увернуться, – наставлял Лючиция ученика, облокотившись о стену возле выхода.       В центре тренировочного зала стояли Виктор и Эмиль. Вернее, первый стоял, а другой уже лежал и мрачно смотрел на соперника. Мальчишка пропустил экспеллиармус и за это поплатился. Задание однозначно – уворачиваться и не атаковать в ответ. Щиты не ставить – в минус. Сколько протянешь, если нельзя защищаться?       – Это всё для того, чтобы научить вас вести себя во время боя оригинально. Почему-то очень многие даже не думают о том, что можно не ставить щит, а сэкономить время и силы и просто сделать шаг в сторону. Глупость или ограниченность? – произнёс нараспев Лючиция.       Весь класс столпился у входа, стараясь увидеть всех и всё, но из-за большого количества народа это удавалось считанным единицам. В частности, Гарри и Хилд оказались оттеснены в самую заднюю часть, а вот Зули посчастливилось оказаться среди первых зрителей.       Эмиль быстро вскочил на ноги и пошёл, подобрал свою палочку, стараясь сосредоточиться. Резко развернувшись, он посмотрел на соперника и сощурился. Проигрывать не хотелось. Сугубо из-за упрямства.       - Тарантеллегра! – из палочки соперника вырвался ярко-красный луч, и мальчику пришлось отпрыгнуть в сторону, пропуская его. Зули стояла прямо у входа, рядом с герром Миллером, и наблюдала. Ребята шумели, время от времени выкрикивая их имена.       Следующее заклинание стало для Эмиля полной неожиданностью – плотный поток воды, как из шланга, полетел в его сторону. В отчаянной попытке ускользнуть от коварного заклинания мальчик сделал такой лихой кульбит, что запутался в собственных конечностях и упал на пол.       Все расхохотались, а с задних рядов донёсся разочарованный стон. Что-то весёлое, а им не видно! Гарри аж зубами заскрипел и закатил глаза. Хилд погладила его по локтю, неловко улыбнувшись. Ей тоже очень хотелось посмотреть на дуэль. Впрочем, она знала, что у друга есть и другие причины злиться.       Например, из-за того что ей проиграл. Втайне она действительно гордилась этим фактом, хотя поначалу подумала, что тот действительно серьёзно рассердится. Правда, её опасения оказались напрасны – за час он уже успокоился. Ками, который любил дразнить хозяина, сейчас перебрался к Зули и наслаждался зрелищем в первых рядах.       Наконец сквозь толпу к ним пробрался Эмиль в такой грязной мантии, будто ей вытирали пол на протяжении нескольких часов. На щеке у него был кровоточащий порез, который он небрежно тер рукавом. На узком лице играла счастливая улыбка.       - Сдал? – потянул Гарри, подозрительно глядя на него. А после улыбнулся тоже – никто рядом с Эмилем не мог оставаться серьёзным надолго.       - Угу. Однёрка. Он отпустил тех, кто сдал. Идём в большой зал? Я есть хочу, - он поднял сумку и закинул её на плечо.       - Не говорил, что на экзамене будет? – Хилд взяла свою сумку и направилась за ним следом. Гарри хотел составить им компанию, когда вспомнил о Ками и выругался. Он уже готовился растолкать всех и пробраться ко входу в тренировочный зал, как увидел питомца. Оккамий деятельно выбрался из толпы, подбежал к нему и по мантии забрался на плечи, оборачиваясь вокруг его шеи. За прошедшие несколько месяцев он изрядно подрос, и теперь мог висеть, как чешуйчатый воротник с лапками.       Мальчик вздохнул и поспешил догонять друзей, стараясь отыскать в кармане мантии свёрнутый пергамент с картой Фогельсберга. Просто на всякий случай.       На следующий день Гарри получил письмо от Тома. Несколькими днями раньше он спрашивал, может ли пригласить друзей в особняк на зимние каникулы, и уже извёлся в ожидании ответа. Когда он раскрывал письмо, руки немного тряслись. Взгляд упал на знакомый витиеватый почерк.       «Здравствуй, Гарольд.       Дома всё нормально. Гермиона сейчас работает над одним любопытным зельем. Думаю, что подробности она сама расскажет тебе в письме. Я слегка контролирую процесс, но, чувствую, что скоро мне придётся отстраниться от всего и лишь надеяться, что она ничего не натворит, и нам не придётся искать новый дом.       Белла очень скучает и всё время спрашивает о тебе, несмотря на все те письма, что ты ей пишешь. Неугомонная женщина. Мы наладили отношения с её родственниками, так что теперь есть люди, которые за ней присмотрят в случае необходимости.       Касательно твоей просьбы: нет. Этой зимой у нас с тобой будет много дел, о которых ещё рано знать другим. Я собираюсь выполнить своё обещание, которое дал тебе в тот день, когда нашёл тебя. Ты ведь помнишь об этом, верно, мальчик-который-выжил?       Мне нужно подготовиться к поездке в Хогвартс и переехать на эти полгода на Тисовую улицу. Мне нет нужды объяснять тебе, что это означает. Ввиду вышесказанного перенеси все свои планы, связанные с общением с друзьями, на лето. Я уверен, что тогда и Гермиона будет искренне рада пообщаться с ними. Да и я сам с удовольствием с ними встречусь. Впрочем, всё зависит от обстоятельств. Мы поговорим, когда ты приедешь.       Жду от тебя хороших оценок по самым важным дисциплинам. И не смей завалить маггловедение. Мне необходима чёткая и полная информация по этому предмету. Надеюсь, что я буду гордиться твоими успехами по боевой магии. С уважением, Томас Слизерин.       П.С.: То, что тебе не даётся трансфигурация, не будет тебе оправданием, если ты получишь по ней неуд. Попробуй хотя бы наскрести хорошо, или мама будет недовольна. Она всегда преуспевала в ней".       Некоторое время Гарри сидел молча, перечитывая строчки письма раз за разом. Брат впервые так явно сказал о прошлом в письме. Обычно он избегал светить подобной информацией, чтобы она, не дай Магия, не попала не в те руки. Но сейчас он почему-то рискнул. Неужели он правда затевает что-то серьёзное?       Обещание…       Зрачки расширились, дыхание ускорилось, и ему пришлось ухватиться руками за край стола, чтобы успокоиться. Нельзя терять над собой контроль. Если его приступы продолжатся, он станет угрозой не только для себя, но и для окружающих.       Снова глубокий вдох. Строчки расплываются, и почему-то щиплет глаза. Ещё разреветься как ребёнку ни с того ни с сего не хватает. Эмоции хлещут через край, и Гарри вздрагивает, когда ему на плечо опускается рука.       - Хэл, ты в порядке? – он услышал взволнованный голос Хилд. Девочка стояла за его спиной, и её пальцы комкали ткань его мантии. – Извини, что я прерываю. Я просто подумала, что ты… что тебе плохо, - она сбилась, но не отпустила. И в данный момент мальчик был ей благодарен за это.       - Да… уже лучше. Всё хорошо. Спасибо, - он быстро вытер глаза рукавом, пока девочка не увидела слёз. – Просто вспомнил не очень приятные вещи, - тонкими пальцами складывая письмо и убирая его обратно в конверт, ответил мальчик.       - Ладно, - только тогда Хилд убрала руку. – Знаешь, если тебе понадобится помощь, то я постараюсь сделать всё, что могу. Я обещаю…       - Я знаю, - он встал, взял учебник по истории магии и пошёл к кровати, где и рухнул. – Я готовиться. Это невыносимо. Экзамены уже на носу, а они задают столько, будто мы уже выпускаемся!       - Точно подмечено, - в комнату вошёл Эмиль, с кучей книг в руках. Причём держал он их как попало – они выпали, едва он переступил порог. Хилд сразу же бросилась ему помогать их собирать.       Там были дополнительные материалы почти по всем предметам: Чары, История, Маггловедение, Руны, Травология и Трансфигурация.       - Зачем тебе это? – вытянув шею и стараясь рассмотреть названия, осведомился Гарри. – Вроде в учебниках всё есть, - он как раз перелистывал ветхие страницы, пытаясь найти нужную.       - Для подготовки. Тут немного шире даются темы, - сообщил Эмиль и, выбрав из той кипы, которую они с Хилд сгрузили на стол, трактат по истории, тоже лёг в кровать.       Девочка, кажется, волновалась сильнее, но вслух говорила об этом редко. Вскоре она последовала их примеру. Только ей удобнее было за столом – она переписывала необходимую информацию. Специальная ручка просто порхала над листом бумаги. Так ей лучше запоминалось.       До первого экзамена, истории традиций магической Германии, оставалось два дня.       Вся школа превратилась в гудящий улей. Первокурсники нервничали перед первыми экзаменами, и два штатных мага-психолога сбились с ног, успокаивая их и помогая. Четвёртый курс выглядел как кладбище свежеподнятых зомби – бледные студенты в разноцветных мантиях перемещались по коридорам, сталкиваясь друг с другом.       Одни тащили здоровенные талмуды, другие утыкались в километровые пергаменты, третьи заторможено двигались, бормоча что-то себе под нос. Второй и третий курс выглядели более бодрыми: часть важничала, словно показывая первоклашкам своё превосходство.       Эмиль лишь равнодушно хмыкал и снова пролистывал записи – насмотрелся уже на такое положение вещей. Хилд трясло от волнения, и толстенный учебник в её руках так дёргался, что мальчики постоянно поглядывали на неё. А то вдруг упадёт на ноги…       Весь первый курс сдавал историю традиций магической Германии в том самом кабинете, где проходили их занятия. Этого экзамена Гарри боялся меньше всего – герр Хаттруп показал себя очень хорошим учителем, так что на экзамене, вероятно, будет разговор на какую-то из тем триместра. Впрочем, необходимо было знать хоть что-то из фактического материала. О чём-то же надо разговаривать.       - Кунце Эмиль, Лауэрс Хилд, Лестрейндж Гарольд! – донеслось из кабинета. Все трое сразу же зашли. За столом сейчас сидела, заикаясь, Хлоя, уже знакомая им. Соперница в учёбе и спорте. Сейчас она старалась отвечать уверенно, но всё ещё отчаянно трусила.       Гарри прятал свой страх и неуверенность за маской, которую во многом помогали совершенствовать уроки театра. Как раз некстати вспомнилось их первое занятие… Ретроспектива:       Лючиция расхаживал по краю сцены взад-вперёд, заложив руки за спину, и его хвост – завязанный слева – покачивался вверх-вниз в такт ходьбе.       - Большинство из вас пришли сюда просто, чтобы развлечься, но есть и те, которые ждут большего. Я хочу научить вас надевать маски. Не всем это может быть интересно или необходимо, потому это дело сугубо добровольное. Хотя я бы сказал, что умение контролировать себя пригодится в жизни. Мы все выбираем, как вести себя на людях. Некоторым детям прививают это с детства, но чаще выбор основан не только на предпочтениях ваших родственников, но и зависит от вас самих. Логичнее всего выбрать одну линию поведения и придерживаться ею. Да, я вижу, что не всем вам по душе сама мысль, что нужно скрывать свой характер, но есть те, кому это необходимо. Те, кто действительно этого хотят, должны подумать. Те, кому необходимо.       Тогда Гарри показалось, что эта речь предназначена специально для них с Эмилем, стоящих тут, в этой толпе малышей, которая собралась, чтобы больше узнать о неизвестном и интересном дополнительном предмете. Конец Ретроспективы       - Тяните билет, - сказал герр Хаттруп, улыбнувшись дружелюбно мальчику. Гарри нервно кивнул и трясущимися пальцами взял первую бумажку, на которую упал его взгляд. Он только мельком заметил, что друзья тоже выбрали себе по вопросу. А после все они сели за парты неподалёку от учительского стола. Им выделили немного времени подумать.       Мальчик и не думал, что так сильно волнуется. Тему он прочитал только с третьего раза. Сначала вообще мозг не воспринимал информацию.       «1. Магия на территории Германии в Раннее Средневековье.        2. Важность этикета».       Гарри сделал глубокий вдох и расслабился. Эта тема была ему хорошо знакома, и потому он решил не тянуть, а пойти первым, и тем самым дать друзьям немного подготовиться.       - Герр Хаттруп, я готов, - он дождался кивка, подошёл и сел на переднюю парту перед его столом. – В Раннее Средневековье у магов было неплохое положение в Германии. Лидирующим видом были руны, - начал он уверенно.       - Почему, как вы думаете? – последовал вопрос. Мальчик задумался, а после ответил:       - Исходя из того, что руны, наряду с зельеварением, были одним из самых популярных и вообще первых видов магических искусств в принципе, то поэтому, вероятно, они и стали главными.       - Что способствовало этому? – старик положил локти на стол и положил голову на ладони, и его длинная кудрявая борода распласталась по столу.       - Эээ, - Гарри ненадолго задумался. – Многие ведущие маги были рунистами. Число алхимиков в то время было невелико. Алхимией славилась Франция. В частности, самый известный алхимик, это Николас Фламель, который, как говорят, ещё жив. Из рунных мастеров достойно внимания имя Фредерика Безумного. Настоящая фамилия его неизвестна. Именно он заложил основы рунной магии и создал огромное количество рунных цепочек. Его считают основоположником современного рунного искусства. Он жил и творил в начале правления Карла Великого.       - Почему Безумный? Насколько мне известно, он старался творить лишь во благо, - старик улыбался в бороду.       - Ну, потому что… - Гарри продолжил излагать. Хотя тут его знания уже практически подошли к концу. Он ведь знал только основы. Как можно тратить своё время, выучивая всю историю наизусть, когда тебя ждут ещё пять экзаменов?       Впрочем, кажется, его ответы пришлись учителю по нраву. Потому Гарри получил однёрку и, облегчённо вздохнув, вышел из аудитории. После него вызвали Хилд. Он только и успел, что ободряюще на неё посмотреть.       - Он меня завалил, - возмущался обычно спокойный и уравновешенный Рон, пока дружной компанией, состоящей из четырёх групп с двух факультетов, ребята направлялись на травологию. Прюэтт, вместе со своей группой, сдавал на день позже. – Я именно эту тему не успел повторить. Традиции и быт германских племён! Ну, за что?!       - Не ной, - поморщилась Зули. – Я тоже не очень хорошо сдала. Разволновалась и завалила тот вопрос, который знала. Впрочем, он всё равно мне поставил два. Лучше себя я от этого не почувствовала…       - Но это просто несправедливо, - Рон тяжело вздохнул. Впрочем, он так усиленно, как тот же Лестрейндж, не готовился. А стоило бы – дед ждёт от него только идеальных результатов.       Гарри, напряжённый, шёл вместе с учебником и что-то бубнил себе под нос. Все остальные не нервничали – у них практический экзамен, а у него устный. Учителя так и не выяснили причин, по которым растения его не любили. Вот и копался он с обычными, которые так явно нелюбовь не проявляли, а остальное по книгам проходил.       Эмиль с силой хлопнул его по плечу, и мальчик аж подскочил от неожиданности.       - Что ты делаешь?       - Обратил на себя внимание. Ты иначе бы и не пошевелился, - друг улыбнулся и выхватил у него из рук книгу. – Расслабься, а то мы тебя потеряем ещё до конца экзаменов.       - Эмиль, верни! – фыркнул мальчик и попытался отобрать у него учебник, но друг только отскочил, смеясь и поднимая книгу над головой. Он уже был достаточно высоким и выделялся среди младших ростом. – Да демоны тебя возьми!       Младший Кунце показал язык и стал пробираться через толпу малышей, прижимая к груди теорию по травологии. Гарольд ещё раз выругался и рванул за ним. В результате к теплицам они пробрались первыми, и добродушная фрау Кирхе сразу же затащила их внутрь, отправив Эмиля к горшкам, а второго мальчика толкнула в маленькое здание к третьей теплице.       - Одевайся, - сказала она, рукой показав на лежащий на полу защитный костюм, и вышла в класс, чтобы дать остальным задание. Пока учительница была занята, Гарри быстро сделал то, что она сказала.       Буквально через пару минут к нему зашёл Лючиция в таком же костюме и махнул рукой, приглашая следовать за собой. Разумеется, мальчику ничего не оставалось, кроме как сделать, что сказано. Питомца он выпустил обратно в класс, где Оккамий нашёл Хилд и забрался к ней на плечи.       - Мы с Эльзой ломали голову, пытаясь понять, что с тобой не так. В итоге мы поняли, что растениям почему-то очень не нравится твой запах. Ну, или твоя аура. Мы и решили, что должен быть хоть кто-то, кому понравится. Вот теперь и хотим проверить, удалось или нет. Правда, он, кажется, немного зловредный получился…       В голосе было столько мечтательности, что учитель почему-то сейчас напомнил Беллу. Гарри решил, что на всякий случай будет начеку.       Они подошли к шестой теплице и прошли внутрь. Там царил полумрак, и, кажется, ничего не росло. По крайней мере, никого мальчик не увидел, пока они шли между двух рядов грядок.       В самом конце этой широкой теплицы находился вполне безобидный кустик – таких целая уйма на просторах страны. Просто пучок торчащих в разные стороны веток. Выглядел он в высшей степени невинно, и именно это почему-то вызывало подозрения.       - Это оно? – с сомнением спросил Гарри у учителя. Дыхание в защите отдавалось довольно гулко, и это казалось непривычным. – Не особо опасный.       - Он рос во время наших занятий, - довольно сообщил мужчина. – Потому, думаю, он достаточно воинственный. У Эльзы учёная степень в троттельновской генетике. Совмещая науку и магию, можно добиться впечатляющих результатов.       Едва Гарри сделал шаг, куст обзавёлся длинными мясистыми листьями кроваво-красного цвета. Из-под земли вырвались гибкие длинные усики, которые тут же устремились к нему.       Сглотнув, мальчик сделал ещё шаг. Два усика – гибкие, тонкие, зелёные – остановились и зашевелились, словно узнавая его. А после оплели его руки и подтащили поближе. Как за эти мгновения Гарри перепугался – сложно даже описать. Впрочем, растение, похоже, ничего плохого в виду не имело.       Даже сквозь костюм он ощущал его изучающие прикосновения. Куст словно пытался понять, как себя вести с человеком. А после усики вернулись обратно под землю, и мальчик остался стоять около растения, растерянно хлопая глазами.       - Получилось, - невозмутимо сообщил ему Лючиция. – Теперь идём обратно. Хватит с тебя сегодня. Он тебя признал и теперь отдыхать будет. Ему нужно запомнить или что-то сделать. Спроси у Эльзы, если интересно.       Гарри глубокомысленно кивнул, хотя на самом деле вообще потерял нить происходящего, но решил просто не спорить и дождаться, пока ему хоть что-нибудь объяснят. А пока надо молчать и не напоминать об экзамене – вдруг повезёт и забудут.       Не повезло.       Пока остальные старательно сдавали практику, Эльза расспрашивала Гарри о жгучей антеннице и паффоподе. Не особо счастливый этим фактом, мальчик пытался хоть что-то рассказать. С чистой теорией у него никогда не было проблем (спасибо отцовскому уроку с учебником истории), но тут дело осложнялось тем, что растения его не любили. И теория, данная без практики, была ему по большему счёту бесполезна.       С горем пополам он сдал на четвёрку этот несчастный экзамен и с явным облегчением вышел из аудитории. Проходя через теплицу в наушниках, он заметил, как Эмиль с Хилд возятся с мандрагорой, которая упирается ручками-корнями в край горшка и истошно визжит. Это заметно только благодаря открывающему и закрывающемуся уродливому рту.       - Ками! Шайсе! – воскликнул мальчик. Оккамий деловито карабкался по ноге наверх, впиваясь коготками на единственной паре лапок достаточно больно. Гарри морщился, пока тот не залез и не устроился снова на его шее. Вздохнув, мальчик отправился к себе – хоть немного поспать.       - На пересдачу? – удивлённо воскликнул Рон. – Но почему?       Ребята сидели в общей гостиной у камина. Эмиль потирал щеку, на которой всего несколько часов назад красовались жуткие шрамы, и целители сами не знали, смогут ли что-нибудь с ними сделать.       - Потому что он идиот, - Зули врезала мальчику по голове увесистым учебником трансфигурации «Как превратить спичку в иголку», и тот взвыл, потирая макушку.       - Больно же! Я не заслужил, - пробурчал он. Впрочем, по какой-то неведомой причине даже не пытался увернуться. Хилд с ним вообще не разговаривала – сидела, нахохлившись, как встрёпанный воробушек.       Виктор подкинул полешко в камин и вздохнул. В их компании воцарилась странная тишина. Когда спустя десять минут подошёл Гарри, он удивился странной тишине. Обычно они что-то оживлённо обсуждали или играли.       - Что случилось? – мальчик сел между Виктором и Хилд. – Что я пропустил? Да что вы как на похоронах?       Он кинул вопросительный взгляд на Рона, но тот лишь развёл руками: мол, сам ничего понять не могу. Оккамий переполз на плечо Эмиля и потёрся чешуйчатой мордочкой о его щеку, вызвав слабую улыбку у большей части окружающих.       Мальчик вздохнул.       - Я выпустил Бегущую Жужжелицу из горшка. А она плюётся огнём… ну и она устроила пожар в классе, - выдохнул он, вспоминая пляшущие на деревянных столах и стульях огни.       - Но ведь ты это сделал не нарочно. И там была фрау Кирхе, - заметил Гарри вполне логично. – Она же наверняка легко могла потушить огонь. Агуаменти и готово.       Ками забрался на голову Эмиля и свесился с неё, устроившись поудобнее и напоминая теперь чешуйчатую шапку с длинным хвостом. Мальчик вздохнул.       - Когда я сказал, что сделал это случайно? В общем, когда потушили… малазийская лиана резко начала расти и заняла почти целый класс. Вроде бы они подумали, что я не нарочно, но всё равно по шее дали, - он нарочито разочарованно вздохнул – Гарри успел уже различить притворство. Особенно когда тот сам хочет, чтобы оно было замечено.       - Ладно, - просто согласился мальчик. – Хорошо, что никто не пострадал. Ты с дядей уже разговаривал?       На лицо друга набежала тень.       - Нет пока…       Массивные двери, ведущие в общую гостиную, раскрылись, и вошёл директор. Выглядел он абсолютно невозмутимым, но Эмиль вздрогнул – вероятно, знал, что таится за этим обманчиво спокойным выражением лица.       - Пойдём. Нужно поговорить, - обратился он к племяннику. Тот встал на ноги – плечи опущены, взгляд куда-то вбок. Медленно мальчик снял с головы Оккамия и передал его в руки Хилд, которая послушно взяла змея.       Гарри проводил дядю с племянником взглядом и повернулся к друзьям. На самом деле он всё-таки переживал за него, хоть и понимал, что по шее он получит абсолютно заслужено.       - Когда у нас руны? Хилд, ты готов?       Девочка вздрогнула и подняла на него взгляд, отвлекаясь от своих невесёлых мыслей. Всё-таки с Эмилем она вместе тогда была, значит, попасть, по логике, и ей должно.       - У-угу!       - Тогда объясни мне вот это. Я до сих пор не могу понять, - он пододвинулся к ней и ткнул пальцем в учебник. В рунах блистать так и не получалось, а вот у подруги эта дисциплина шла на удивление хорошо.       Хилд обладала необходимым запасом терпения, хорошими рисовальными навыками и каким-то чутьём, которое позволяло ей видеть свои и чужие ошибки и вовремя реагировать на них.       Герр Беккер выделял способного ребёнка и хвалил его. Втайне мальчики были ему очень благодарны – на самооценку девочки это действовало более чем благотворно. Кроме того, Эмиль уже пообещал, что уломает дядю взять Хилд с собой на летние каникулы, чтобы ей не пришлось возвращаться в приют.       Руны оказались проще, чем Гарри думал. Ну, или может быть он сам себе напридумывал, что всё будет очень тяжело. Когда он рисовал кисточкой руну защиты, рука у него тряслась так, что он побоялся, что добавит изображению пару лишних элементов. К счастью, обошлось. Сдал он на два и, радостный, направился к счастливчикам, ожидающим в коридоре. По дороге к выходу он столкнулся с Марианной, у которой лицо было нежно-салатового цвета. Она перепутала контурный рисунок, и теперь башня весьма чувствительно сотрясалась.       Герр Бэккер что-то рычал, быстро рисуя другие контуры, чтобы перекрыть действия шедевра «ученицы». Гарри не сдержал смешка и скрылся за дверью. Хилд, кажется, была одной из тех немногих, кто порадовал придирчивого учителя. Кажется, в её рунных рисунках не было ни одной ошибки. А ведь ей нарочно дали что-то «особенное».       Трансфигурация, чары и немецкий пролетели как один миг, дни слились в одно сплошное белое пятно, и неожиданно мальчик обнаружил, что до вылета остаётся всего-навсего один день, а он стоит прямо в коридоре в толпе других первокурсников. Дуэлинг и боевая магия слили в одну дисциплину для экзамена, и сейчас все дети казались очень взволнованными.       «Глупый хозяин слишком волнуется», - прошипел ему на ухо Ками, который практически никогда не покидал его плеч, причиняя порой неудобства. Преимущественно своим увеличившимся весом. «Это не слишком. Боевая Магия – мой профильный экзамен», - прошипел ему в ответ Гарри. – «Я должен здесь быть лучше всех».       - Не ты один, - потянул Эмиль, кутающийся рядом с ними в свою мантию со знаком факультета. В коридоре кто-то с другого факультета открыл окно, и сейчас несколько ребят пытались снова его закрыть – не особо выходило, потому что оно располагалось высоко.       - Может, попробовать магией? – задумчиво пробурчал под нос Рон.       - Почему не простой левиосой? – спросила Хилд, обращаясь, вероятно, к Гарри. Тот хотел было что-то ответить Эмилю, но закрыл рот и повернулся к девочке.       - Потому что либо ничего не произойдёт, либо так они вырвут раму вместе с окном, а не закроют его… - ответил он ей, пытаясь вспомнить заклинание для такого случая. Такая простейшая магия не изучалась. Для того, чтобы что-то сделать, у людей есть руки. Или помощники, вроде домовых эльфов.       - Не знаю… - только он догадался, что сделать, открылась дверь, и оттуда донёсся хорошо знакомый голос учителя:       - Все заходите.       Послышался тихий хлопок – кто-то догадался позвать домовика, но ребята уже не смотрели туда – вся толпа поспешила в кабинет. Хотя, едва они зашли внутрь, Гарри понял, что это даже не класс, а самый настоящий дуэльный зал. В таком же они с Томом занимались ещё в особняке Лестрейнджей. Огромное пространство в центре – идеально ровный синий круг. По краям, ближе к стенам, здесь были расставлены многочисленные стулья, перед которыми поблескивал защитный барьер, поддерживаемый четырьмя защитными артефактами.       - Рассаживайтесь, - Лючиция стоял возле входа. Волосы были опять убраны в хвост на боку, но сейчас явно растрепались – пряди спадают на лицо; сбоку мантии зияет здоровая дыра, края которой всё ещё дымятся.       - А что с вами? – поинтересовался Эмиль, стоящий вместе с друзьями в первых рядах.       - Демонстрировал старшекурсникам дуэль настоящих боевых магов, - сообщил им преподаватель боевой магии, надувая пузырь обычной магловской жвачки. – Уважаемый герр Бэккер помогал мне.       - Ты мог вытереть пол собой и без моей помощи, - прозвучал как всегда спокойный голос словно из ниоткуда. Дети вздрогнули – они даже не видели, что он совсем рядом – небрежно опирается плечом о темную стену. Ещё через пару секунд они поняли, что их всегда невозмутимый и спокойный учитель пошутил, и начали недоумённо переглядываться.       - Пожалуй, - Лючиция никак не отреагировал на шпильку и просто продолжил объяснять. - Теперь мы собрались здесь для вашего последнего экзамена в этом семестре. Да и для нашего, если уж на то пошло. Я не сомневаюсь, что вы догадались, что это будет. Прошу вас, фрау Ван Голд, - обратился он к одной из девочек. – Ваши предположения.       - Мы будем заниматься дуэлями, - не очень уверенно сказала она.       - Да. Это будут дуэли, в которых вы должны будете показать то, чему вы научились. К слову дуэлями будут заканчиваться почти все ваши семестры вплоть до начала пятого курса. Там экзамены будут повеселее, а пока я предоставлю герру Бэккеру объяснить вам правила, а сам схожу и сменю мантию.       Под удивлённым взглядом ребят он вышел из кабинета. Дыра не выглядела настолько серьёзной, чтобы из-за неё переодеваться… Никто из них не видел, как, выйдя из зала, мужчина позволил себе поморщиться и снял иллюзию. Его мантия была изодрана в клочья, по груди и животу словно прошёлся когтями какой-то дикий зверь, оставив длинные кровоточащие полосы.       - Досадно, - пробормотал мужчина и направился в Больничный отсек, хромая. От левой штанины остались дымящиеся ошметки ткани, а кожа была ярко-красного цвета, и на ней уже начали появляться волдыри. Что-то ему подсказывало, что опять на него будут ругаться.       Ребята испуганно взирали на учителя Рун. В то, что он силён в боевой магии, верилось не всем, но против слов герра Миллера не пойдёшь. Мужчина обвёл взглядом две группы малышей и сказал спокойно:       - Это дуэль на выбывание. Тот, кто побеждает, получает оценку в зависимости от того, как он сражался. Три балла - оценка единица, два балла – двойка, один – тройка. Несмотря на то, что это дуэль, помните, что вы находитесь в школе. Если у кого-то серьёзно пострадает противник, тот не получит балл. Ваша задача – обезоружить оппонента и лишить его возможности сражаться дальше. Всем всё ясно?       Дети закивали, и Гарри ответил за всех.       - Да, герр Бэккер. Все всё поняли. Что нам делать?       - Разбились на пары, - приказал им мужчина. Гарри на мгновение замешкался, оказавшись среди суетящихся детей, и неожиданно понял, что напротив стоит Рон. Рыжеволосый Прюэтт выглядел серьёзным и сосредоточенным, что у мальчика вызвало лишь лёгкую улыбку. Краем глаза он заметил, что Виктор встал в пару с Зули, Хилд досталась Марта, с которой они сидели вместе на рунах, а противник Эмиля – какой-то мальчик с Адлара.       - По три пары. Герр Лестрейндж и герр Прюэтт, герр Лауэрс и фрау Айвах, герр Дмитриев и фрау Джумока, - угрюмо бросил герр Бэккер. – Остальных прошу остаться на стульях и наблюдать.       Эмиль, вздохнув, бухнулся на стул в первом ряду, на мгновение опередив какого-то мальчишку с другого факультета, и теперь начисто игнорировал его яростный взгляд.       - Что я пропустил? – двери снова распахнулись, и в зал вошёл Лючиция. В новой мантии, разумеется.       - Ничего. Не успел, - не оглядываясь, сказал ему Август. – Думал, ты придёшь позже, - а сам добавил, посмотрев из-под чёлки на ребят: – Чего в кучу сбились? Разойдитесь подальше, а то друг друга заденете.       Всё пары опасливо разбежались по разным сторонам зала. Вокруг зрителей возник магический барьер.       - Да ладно тебе. Ерунда же. Чего вы ждёте? Начинаем на счёт три, - преподаватель Боевой магии хлопнул в ладоши. – Раз. Два. Три.       Гарри начал первым.       - Петрификус Тоталус!       Рон поймал заклинание на простейший щит и отправил в ответ Глациус. Гарри постарался увернуться, но оказался недостаточно быстр, и низ его мантии намертво приморозило к полу. Сдавленно зашипев, Лестрейндж кинул в соперника заклятье замедления и, пока Рон с ним справлялся, отрезал часть мантии диффиндо.       - Локомотор Мортис! – Гарри отпрыгнул назад, при этом поскользнулся на льду, который несколько секунд назад поймал в плен его мантию, и весьма неаккуратно рухнул на землю, сгруппировавшись и мысленно поблагодарив Тома, когда-то давно научившего его падать. Собственно, это его и спасло. Серебристый луч бесславно пролетел мимо и разбился о щит, защищающий зрителей.       - Силенцио! – мальчик не теряя времени кинул в Рона первое пришедшее на ум заклинание и едва успел откатиться в сторону от красного луча ступефая, который тот кинул прежде чем временно лишиться речи.       Рон сдавленно замычал, но как снять заклинание онемения, он не знал. Гарри добавил ступефай сам, поднимаясь на ноги.       Противник замер.       Учителя переглянулись и кивнули, словно поддерживали мысленный диалог или подумали об одном и том же.       - В этом году вводить невербальные… – мечтательно потянул Лючиция полу-вопросительно, полу-утвердительно.       - Пожалей детей, изверг. Лучше на втором курсе, - фыркнул в ответ друг. – Достаточно! – громко выкрикнул он, усилив голос сонорусом. – Лестрейндж, Прюэтт, дуэль окончена. Остальные пока передохните.       Зули, тяжело дыша, отскочила от сидящего на полу Виктора и убрала за ухо тоненькую косичку. Мальчик кисло на неё посмотрел и сделал глубокий вдох, успокаиваясь.       Хилд села, а после встала. Её непослушные пшеничные волосы торчали в разные стороны, а руки изредка вздрагивали. Перерыв пришёлся как нельзя кстати – она уже думала, что проиграла.       - Мне понравилось, как вы сражались, - сказал герр Миллер мальчикам. – Хэл, ты реагировал быстро. Даже когда Рон загнал тебя в угол, ты смог увернуться. Чары онемения не у нас на уроках проходили, но это и в плюс. Враг не будет проверять твою школьную программу. Три балла, - взмахом руки он отменил чары онемения и остолбенения. – Рон, тебе в минус только то, что ты мало перемещался. Но свои два балла ты честно заработал. В другой раз учти все замечания. Оба сдали, идите к зрителям.       Рон кисло посмотрел на Гарри, но тот лишь протянул ему руку, улыбнувшись.       - Выиграешь в следующий раз. Мир?       Рыжий мальчишка пожал его руку и кивнул. Вскоре они оба сели на стулья в самой дальней части зала, потому что впереди мест не было, а другие продолжили битву. Теперь Гарри мог увидеть, как идут дела у остальных. Хилд ушла в глухую оборону, но, как ему казалось, она что-то задумала. Марта не отличалась большим разнообразием, предпочитая нападать ступефаями или экспеллиармусами. Дважды ей удалось повалить противницу, но ни разу не вышло добить. Та больше полагалась на ловкость, в основном уворачивалась или ставила щиты, которые были куда крепче тех, которыми она управляла на практике по боевой магии.       «Наверняка у неё припрятана руна Алгиз2, усиливающая защиту», - подумалось ему. Наконец Хилд пошла в атаку.       - Иммобулюс3, - пробормотала она себе под нос, разматывая спрятанный под рубашкой пергамент. Марта замешкалась и замёрзла на месте, но Хилд отчего-то не спешила идти в атаку, словно дожидаясь, пока соперница очнётся. Петрификус бесславно ударился о её пергамент. Альгиз Иса4 Альгиз. В глазах Марты забрезжило понимание, но слишком поздно. Её заклинание изменилось в серебристый луч и вернулось к ней. Оно проломило протего, примораживая её ноги до колена к полу, а после вернулось в пергамент, который просто рассыпался песком и осел у ног Хилд.       Наступила тишина, но не продлилась и нескольких секунд. Герр Беккер медленно хлопал в ладоши, внимательно глядя на девочку. Она смущённо отступила назад, глядя в пол.       - Очень находчиво. Если ты не возражаешь, я присужу ей три балла, коллега, - он обратился к Лючиции, размораживая ноги Марты. На что тот пожал плечами и улыбнулся в своей обычной манере – с видом кота, умявшего крынку сметаны.       - С чего бы я возражал? А тебе, Марта, два балла, - а после он перевёл взгляд на Зули с Виктором и возмущённо поджал губы. – Ты глянь-ка! Ну что это такое?!       Чернокожая девочка крутилась вокруг ушедшего в глухую оборону Виктора. Крепкий русский лишь огрызался на все попытки вывести его из равновесия. У них обоих были принципиально разные стили – Зули не рисковала, пытаясь сплести что-то по-настоящему сложное. Гибкая и очень быстрая, она раз за разом кидала в соперника то сонное заклинание, то инкарцеро5, то осторожный петрификус. А щиты у маленького русского мага всегда выходили очень мощными, и пробить их с первого раза мало у кого из детей получалось.       - Так. Достаточно. Вас двоих я ставить в пару не буду, пока не отработаете свои стили. Виктор, сто раз мог атаковать чем-нибудь простым. Зули, пара серьёзных заклинаний - и твоя тактика могла подействовать. В конец очереди идите, - Лючиции надоело наблюдать за абсолютно бесперспективным сражением. – Кунце Эмиль, Арендт Кристиан. Лучше по парам. Всё равно все тормозите, - герр Миллер улыбнулся широко. Никто не обиделся. Манеру общения преподавателя все уже усвоили и на его лёгкую ругань и язвительные уколы научились не обращать внимания. Или, по крайней мере, знали, когда стоит прикусить язычок.       - Экспеллимеллиус6, - сразу выпалил Кристиан. Несмотря на принадлежность к относительно мирному Айхе, он был неплох в атаке... И абсолютно бездарен в защите. Возможно, именно поэтому и отправился не на Фоербирге. Его талант лежал в других отраслях. Эмиль легко ушёл в сторону, решая не утруждать себя и не читать заклинание щита.       Огненный всполох беспомощно разбился о магический купол, а противник тут же продолжил.       - Аларте Аскендаре7!       На сей раз молодой Кунце намеренно упал на пол, пропуская заклинание над собой, и тут же, не теряя времени, вскочил на ноги и выпалил.       - Депульсо!       Лючиция флегматично наблюдал, как Кристиан отлетел в другой конец зала и шлёпнулся на пол. Он вылетел из радиуса поражения обычных заклинаний, и Эмилю приходилось осторожно приближаться к нему, перебежками и держа палочку наготове. Ещё одна стратегическая ошибка. Впрочем, о стратегии они будут говорить позже.       - Дефодио! Дефодио! Дефодио!       Кристиан едва успевал отскакивать от заклинаний, которые пробивали дыры в каменном полу зала. Разумеется, потом всё восстановится, но это когда будет! А сейчас необходимо смотреть себе под ноги. Лючиция вздохнул. Эмиль однозначно перегибает палку. В ярких голубых глазах горит азарт, и мальчик явно восхищается схваткой. Тут уже итог почти определён. Хотя как знать, как знать. Вот Хилд их удивила.       - Фумос, - выдохнул Кристиан, закусив губу. Пространство вокруг него окутал густой сизый туман. Эмиль, что-то зло пробурчав, отскочил назад, чтобы самому не потеряться там. Он увернулся от риктусемпры, которая ударила в считанных миллиметрах от его лодыжки. Вероятно, оттуда атаковать очень неудобно.       - Умбра папилио! – выпалил мальчик, едва увидел смутные очертания фигуры в рассеивающемся дыму. Противник кинулся в исчезающие клочья рукотворного тумана, пытаясь избавиться от видений бабочек. В глазах двоилось, полупрозрачные крылья воображаемых махаонов застилали обзор.       В попытке сбежать он выхватил пергамент с руной Кеназ8 и активировал его. Герр Беккер закатил глаза и хлопнул себя по лбу. Она была изображена неверно. Лючиция покосился на него. Судя по реакции учителя, особой опасности данная ошибка не несла.       - Как хорошо, что мы оставили только двоих, - буркнул мужчина, прежде чем одежда на обоих дуэлянтов испарилась с громким шипением, будто её что-то со сверхъестественной скоростью разъело.       Пока горе-маг хлопал глазами, Эмиль приложил его петрификусом, ничуть не растерявшись, и лишь потом прикрылся. Реакция зала была разной – большая часть девчонок завизжала, а мальчишки заржали.       Не теряя времени, Лючиция трансфигурировал из воздуха два плаща и кинул их дуэлянтам, вдогонку расколдовывая Кристиана. На лице герра Беккера было написано желание убивать, и, похоже, все в зале это почувствовали и сразу притихли.       - Арендт, - процедил мужчина, выдохнув сквозь зубы. – Ты придурок!       Зрители затаили дыхание.