По ту сторону Неба

Намимори относился к городам-тысячникам. С виду небольшой, но, как и в большинстве городов Японии, в нём проживало большое количество людей. Подавляющим числом населения были взрослые. Демографическая яма затронула даже небольшие городишки вроде Намимори. Ирие Шоичи не повезло родиться одарённым. Даже не родители, но учителя постоянно выделяли его среди сверстников и каждый раз ждали от него большего. Родители лишь удивились, когда на родительском собрании классный руководитель посоветовал Шоичи поступать в Частную Старшую Школу Юмей, но ничего против не имели. Мечта отдалялась всё дальше и дальше. «Но ведь я хочу заниматься музыкой! — негодовал Шоичи. — Я хочу стать музыкантом!» Учиться в частной школе было невыносимо. Куча зубрил и зацикленных на учёбе детей окружала его ежедневно. На него обращали внимание из-за цвета волос и хороших оценок. В жизни не происходило ровным счётом ничего хорошего. И однажды он встретил Саваду Чуту. У этого паренька было слишком яркое и шумное окружение. Среди его семьи особенно выделялся вечно орущий и странно выглядящий ребёнок в костюме коровы. Случайно встречаясь с Савадами, он каждый раз одёргивал себя. В городе на уровне присказни ходил слух о старшем сыне — Саваде Цунаёши. Даже родители Шоичи советовали ему не приближаться к этому ребёнку. — Шо-чан, ты же знаешь Цуну-куна из класса 2-С? — спросила как-то его мама, когда он ходил ещё в младшую школу. — Мам, ты про Жуткого Цуну? — наивно тогда спросил Шоичи. — Да, сын. Не общайся с ним. Он несёт несчастья. Жуткий ребёнок. Он забыл этот разговор, но опасения насчёт Цунаёши поселились в его голове и укрепились на корню. Однажды они встретились на улице. Ирие тогда чуть ли не шарахнулся от него как от прокажённого, а Савада заметно поник и отошел в сторону, давая пройти по дороге. И что-то тогда дёрнуло Шоичи. Он не знал, чем руководствовался. — Не хочешь посидеть со мной, поесть мороженого? Шоичи как тогда помнил, как округлились глаза Цунаёши. Замерев, тот неуверенно кивнул. Спустя какое-то время они сидели в парке и катались на качелях, поедая мороженое. Ирие представлял себе этого парня несколько иным, а на деле он оказался зажатым, грустным и неуверенным в себе. Даже более жалким, чем сам Шоичи. — Я хочу стать музыкантом! — гордо воскликнул Шоичи. Он мало кому показывал свой бунтарский характер. По натуре он всегда был немного дерзким и беспокойным. — Вау, у тебя есть мечта, здорово! — хлопая в ладоши, улыбался Цунаёши. Правда, улыбка у него была очень грустная. — Будто у тебя нет, — не поверил Шоичи, поправляя на носу чуть сползшие очки. Цунаёши сцепил пальцы в «замок» и поднял их вверх, к небу. — Шоичи-кун, как думаешь, что по ту сторону неба? — внезапно спросил он. Шоичи непонимающе уставился на своего нового знакомого. — Ты о чём? Цунаёши задумчиво смотрел на сцепленные пальцы, словно пытался что-то разглядеть. В этом чувствовалось какое-то таинство. — Здорово, ты нормальный, раз не думаешь о таком, — натянуто улыбнулся Савада и спрыгнул с качелей. — Знаешь, нам лучше больше не встречаться. — Потому что ты Жуткий Цуна? — указав пальцем на Цунаёши, спросил Шоичи. — И поэтому тоже, — кивнул тот. — Я знаю большой-большой секрет. И из-за этого знания я скоро умру. Интересно, — он убрал руки за спину и поднялся на бортик песочницы, — проживу я ещё хоть парочку лет? Ну пожалуйста? Шоичи в шоке смотрел на этого странного парня, смотрящего на небо. У Цунаёши катились слёзы по щекам. А затем, помахав руками на прощание, Савада просто ушёл. После той встречи у Ирие зародилось странное сомнение. В чем именно — он даже не понимал этого. Спустя два дня после той встречи на дом семейства Ирие что-то упало, и тот взорвался. Пух — и нет дома. Когда растерянное семейство не знало, как им быть-то теперь, им внезапно выслали просто огроменнейшую до неприличия сумму какие-то Бовино с просьбой простить их нерадимого сына. Шоичи, недолго думая, прикарманил себе странную базуку и снаряды для неё, которые тоже были среди высланного им для моральной компенсации. Действие этого устройства он уже видел на окружении Савады Чуты. С Савадой Цунаёши было сложно встретиться. Он избегал лишних контактов и в основном сидел дома. Но Шоичи был упрям. Даже сам от себя такого не ожидал. «А что мешает мне прийти к нему домой?» — как-то раз усмехнулся про себя Ирие. Клубной деятельностью он не интересовался (а ведь так хотелось стать членом музыкального кружка), всё время поглощала учёба, а где заниматься — в библиотеке или у кого-то дома, особой роли не играло. И его задели слова Цунаёши. Шоичи сотни раз прокрутил их в голове, но так и не смог понять. В тот злополучный день Ирие решил взять с собой Десятилетнюю базуку, вверенную его семье на хранение Бовино. Убрав её в спортивную сумку, Шоичи вышел из дома и направился к коттеджику Савад. Когда он позвонил в дверь, то на пороге появилась миловидная женщина, мать Чуты и Цунаёши — Нана. Сначала она радостно улыбалась, но только до тех пор, пока не услышала: «А Цуна-кун дома?». «Дома», — буркнула женщина и указала на второй этаж дома. Шоичи удивился такой реакции, но поблагодарил женщину. Разувшись, он поднялся по лестнице вверх. Ванная комната и две двери с именами сыновей. Шоичи постучал в комнату Цунаёши, но, не дождавшись отклика, вошёл. — Привет! — поздоровался Ирие, увидев хозяина сидящим на ковре спиной к нему. Но Савада не ответил. Шоичи пожал плечами. Прикрыв за собой дверь, он снял с плеча школьный рюкзак, за ним последовала и спортивная сумка. Потоптавшись на пороге, Шоичи решительно ступил вперёд и похлопал Цунаёши по плечу. Реакции снова не наблюдалось. Шоичи обеспокоенно присел на корточки и вгляделся в лицо своего знакомого. Как оказалось, тот спал, правда, сон был странным. Шоичи впервые видел, чтобы спали таким образом. Идея возникла спонтанно. Он даже не подумал, что может поставить взрослого Цунаёши в неловкую ситуацию. Зарядив Десятилетнюю базуку, Шоичи выстрелил ею. Когда всё заволокло сиреневым туманом и после, рассеявшись, в комнате не появился взрослый Цунаёши. Цунаёши из настоящего тоже не наблюдалось, что означало его отправление в будущее. Шоичи познал истинный ужас. Не находя себе места он ждал конца действия базуки. С хлопком Цунаёши появился в комнате. Всё еще спящий. В сидячем виде. Шоичи быстро убрал базуку в спортивную сумку и, схватив свои вещи, ринулся прочь из комнаты. После он корил себя за этот поступок, но Ирие просто не знал, что можно было сказать Саваде после его пробуждения. «Прости за вопрос, но почему ты не существуешь в будущем?» — так, что ли. Третья встреча с Савадой Цунаёши была страшнее двух предыдущих. Шоичи проходил по торговому кварталу Намимори. Он не шёл ни в какое сравнение с другими городами. Множество музыки, книг, игр и техники если и доходило после значительного опоздания в магазины, то их сметали моментом. Шоичи был ярым фанатом группы «Blood & Peppers». Он и сам хотел стать частью подобной группы, каждый новой альбом которой становился платиновым и не сходил с первых полос чартов. «Кровь и Перцы» были для него всем: поддержкой, смыслом жизни, мечтой. И нового альбома группы снова не было в продаже. Буквально перед ним девушка взяла два последних. Ему хотелось умереть — до того он чувствовал себя несчастным. Кто же знал, что это мимолётное желание так яростно попытаются исполнить? — Мальчик, берегись! — услышал Шоичи чей-то крик. Расстроенный, он сначала не понял, к кому обращались. Лишь когда шум стал отчётливее и где-то над ним, он вскинул голову вверх. На него летели строительные леса. Шоичи сотни раз видел подобное в фильмах и манге, но наяву всё отличалось. У него словно приросли к земле ноги и сам он замер не в силах двинуться с места. Последнее, что он увидел, — Саваду Цунаёши, которого обволакивало оранжевое пламя. Он толкнул со всей силы левой рукой Шоичи, тогда как правую Цунаёши держал над собой. Яркая вспышка вынудила Ирие зажмуриться, а когда он смог открыть глаза, то перед ним лежал Савада. С виду он был цел, если бы не… — Всё… нормально… — сквозь боль попытался его успокоить Цунаёши. Но Шоичи видел, что не всё в порядке. Правая рука Савады Цунаёши находилась под лесами. — Такова… цена большого-большого секрета, — горько усмехнулся Цунаёши.