По ту сторону Неба

Цуна хотел шутливо отмахнуться от Кёи, но почувствовал сильное недомогание. Когда кулак чуть не врезался в его скулу, он, шокированный выкрутасами своего тела, упал лицом в стол. Первая же попытка подняться ничего не дала. Он сглотнул. — Эй, эй, не смешно… — пробормотал Савада, пытаясь ладонями оттолкнуться от стола. Но он снова потерпел поражение. Тело не желало ему подчиняться, оно было словно свинцом налито. — Ты что творишь? — донёсся до его ушей голос Кёи. Цуна не ответил. Он упрямо повторял попытки подняться. В памяти ещё отчётливо мелькало воспоминание о том, как впервые очнулся в этом мире. Избитый, без сил, без руки. Один, совершенно один. Пытаясь совладать с нарастающей паникой и не поддаться отчаянию, Савада с трудом смог повернуться к Хибари лицом. — Меня парализовало, если можно так сказать, — вынужден был признать он. Глаз Кёи дёрнулся. — А я тут при чём? — сказал он, видя в карих глазах, смотрящих на него, отчаяние. Кёя всегда хотел увидеть такое выражение на этом лице, но вот теперь, когда человек, разрушивший его жизнь, попал в такую занятную ситуацию, удовлетворения он не испытывал. Цуна дёрнул висящей плетью левой рукой, но та не послушалась, как и правая до этого. Его губы растянулись в кривой улыбке. — Ни при чём, ты прав. Значит, и наш уговор теряет смысл? — Ты мне угрожаешь? — холодно осведомился Кёя. — А что мне остаётся? — со смешком ответил Цуна. — Или ты готов избивать тех, кто не может тебе дать сопротивления? Тогда вперёд, я даже пальцем двинуть не могу. Пронизывающие-холодные глаза смотрели в полыхающие решимостью почти что чёрные зрачки, где почти не было видно карей радужки. И первым не выдержал Хибари, отведя взгляд. — Что я должен сделать? Савада усмехнулся. Он не мог с одной стороны не радоваться, что сидящий напротив него Хибари не имеет того стержня, который имел его хранитель Облака. Прежний бы силой заставил исполнить свою волю. К счастью, в зале было много народу и на двух подростков, сидящих почти в самом углу, никто не замечал. — У меня в кармане брюк телефон. Достань, пожалуйста. Кёя нехотя перегнулся через стол и похлопал Цуну по карманам, определяя, в каком из них телефон. Обнаружив оный, он достал смартфон. — Дальше что? — Можешь меня нормально на стуле усадить? Как-то не очень мордой в стол… — Савада замялся. Хибари ладонью толкнул Цуну на стул, опрокидывая его спиной точно на спинку стального стула. — Спасибо и бла-бла-бла, и всё, что там по правилам этикета, — фыркнул Цуна. — А теперь открой список контактов или историю, там будет Реборн. Набери его, будь добр. — И что сказать? — Кёя смерил его раздражённым взглядом. Цуна задумался. — Передашь просто телефон. — Ты же его даже держать не можешь. — А подержать слабо? — насупился Цуна. Кёя молча открыл меню телефона, нашёл список контактов, немного удивившись, что их там совсем немного, но быстро потерял к этому интерес — его это не касалось. Найдя нужный контакт, он кликнул по нему пальцем, после чего придвинул стул ближе к Цуне и прислонил смартфон ему к уху. — Цуна? — из динамика заговорил Реборн. — Я как раз хотел тебе звонить. Где ты? Савада кратко объяснил, куда его унесло после школы. — Хорошо, я тогда подъеду к ТЦ. Машину сам найдёшь… — Реборн, — Цуна его резко перебил. — Мне не нравится, когда ты так начинаешь говорить. Что случилось? — в тоне киллера так и чувствовалась настороженность. — У нас проблема. Меня парализовало… Саваде очень не хотелось огорчать своих товарищей, но он решил больше ничего не скрывать. Особенно теперь, когда он не знал, навсегда ли его парализовало или временно. — Куда подойти? — Третий этаж, я в конце зала. — Скоро буду, — кратко ответил Реборн и сбросил вызов. Сдерживая порывы чувств, накатывающие подобно волнам бушующего моря, Цуна опустил голову. Кёя, поняв, что разговор закончен, убрал от его уха телефон. — Обратно в карман положить? — он кивнул на смартфон. — Да, — на грани слышимости пробормотал опечаленный Цуна. Кёя опустил ему в карман телефон, после чего поднялся со стула. — Как я понял, тебя заберут, а нянькой работать я не нанимался, — и с этими словами он, даже не взглянув на него, взял свои вещи и был таков. Минут через пять Цуна заметил спешащего к нему Реборна. Женщины провожали опрятно одетого иностранца в чёрном заинтересованными взглядами, но тому было не до них. Подойдя к столику, за которым одиноко сидел его подопечный, Реборн понял, что тот с кем-то обедал, судя по двум стаканам и разной еде. — Как это случилось? — помогая Саваде надеть куртку, спросил он. — Не знаю… Может, я переутомился за день. Утром мне пришлось побегать… — избегая смотреть на Реборна, рассказал Цуна. — А когда я сидел тут, за столом, на меня накатила слабость. Тогда я не смог двигаться. — Дома разберёмся. Реборн замотал его шарфом и нахлобучил капюшон куртки ему на голову, скрывая лицо. После чего перекинул через плечо рюкзак и мешок со сменкой и подхватил на руки Цуну. — Эй, я тебе что, девочка?! — зашипел на него Савада, но тут же заткнулся, когда его ущипнули за ногу. Реборн так и понёс его, подхватив под бёдра и спину. Цуне с алеющими от смущения щеками приходилось терпеть и винить лишь себя в произошедшем. Он был благодарен Реборну, который надел на него капюшон. Так его хоть можно было с натяжкой принять за девушку. Покинув торговый центр, где, казалось, каждый норовил посмотреть на них или сфотографировать, Реборн отключил сигнализацию на их машине и опустил Цуну на заднее сидение, пристегнув ремень безопасности. — А ты купил уже торт, как я погляжу? — Савада иронично намекнул на лежащий на соседнем сидении торт в огромной коробке. — Ты даже собственный День рождения нормально отметить не можешь, — сокрушённо выдохнул Реборн. Цуна смог немного пошевелить пальцами, но до заветной коробки с тортом дотянуться у него не вышло. До Намимори они доехали относительно быстро. Въехав на участок их дома, Реборн вытащил из салона Цуну и понёс к входной двери. Стоило им только подойти, как та распахнулась, и на порог вывались дружно Хаято, Хром, Такеши и Юни, но когда они увидели юношу и мрачную физиономию киллера, то на их лицах читалось беспокойство. — Что случилось? — хмуро спросил Гокудера. — Давайте сначала войдём в дом, — раздражённо сделал им выговор Реборн. — Кто-нибудь, заберите вещи из машины. Хром и Такеши ринулись к машине. Хаято, держа за руку Юни, молча поплёлся за Реборном, нёсшим Цуну на руках. — Братик Хаято, я не буду мешать, — взмолилась Джильо Неро. — Пусти, ладно? Гокудера выпустил её ручку из своей ладони, и девочка тут же побежала вперёд. Придерживая Цуну под талию, Реборн помог ему снять куртку и разуться, после чего спросил: — Куда тебя отнести? Савада чувствовал себя жалким. Если раньше его дразнили калекой из-за отсутствия руки, то теперь он не мог двигаться. Чувствовать свои конечности он чувствовал, но они его не слушались. — Ко мне в комнату. И… — Цуне не хотелось этого говорить, но пришлось: — Я хочу побыть один. Реборн послушал его и отнёс по лестнице наверх. Положив его на кровать, он снял с него форменный джемпер, рубашку и брюки, оставив в футболке и трусах. Укрыв его одеялом, Реборн молча покинул комнату, оставив Цуну одного, как тот и просил. Цуна прикрыл глаза. Его клонило в сон. Сам того не ожидая, он провалился в глубокие воды сна.

***

Реборн спустился вниз по лестнице и с раздражением снял с себя пальто, бросив его на спинку дивана. Ему хотелось рвать и метать. — Хром, кофе! — скомандовал он, садясь на диван. Хром убирала коробку с тортом в холодильник. Кивнув, девушка пошла перебирать кофейные зёрна. — Как братик? — Юни дёрнула его за край пиджака. Реборн устало накрыл глаза ладонью. — Не знаю. Он попросил отнести его в комнату и оставить одного. Такеши сел рядом. Высоко собранный длинный хвост тёмных волос с шумом ударил его спине. Взгляд был сосредоточенным. Такое лицо он обычно делал, когда сражался за свою жизнь или играл в бейсбол. — К чёрту эту школу, — сминая ткань на своих спортивных штанах, сказал Такеши, — ему и без неё было плохо, а сегодняшний день его, похоже, добил. — И что ты предлагаешь? — спросил Хаято, присев на подлокотник кресла Цуны. — Забросить эту идею? Но тогда мы пойдем против желания нашего босса, он-то по каким-то своим причинам хотел пойти в школу. И мировая сущность неизвестно, что вывернет, если «Савада Цунаёши» снова пойдёт в атаку на её провокацию. Реборн хлопнул себя по колену. — Гокудера, ты заменишь его. Для тебя это не составит проблемы. Хром наложит на тебя иллюзию. Хаято подобрал под себя ногу и вытащил из кармана пачку сигарет, но этим всё и закончилось. Он просто вертел её в руках. — Я не против. Особенно если это облегчит жизнь Десятому, — ответил Хаято, повернувшись к Реборну. — И подвозить меня не нужно, я на мопеде доеду. — А разве правила школы разрешают ездить школьникам на мопедах? — удивился Такеши. — Ты хоть читал правила этой дебильной школы? — хмыкнул Ураган. — У них там… — Хватит! — к удивлению присутствующих подняла голос Юни. Стоявшая всё это время на входе в гостиную девочка прижала руки к груди, будто в молитве. Подняв голову к потолку, в сторону, где находилась комната их босса, Юни прикрыла глаза. Хранители не нашлись, что сказать на её протест и молчали, ожидая, что она ещё скажет. — Это плохо, — печально произнесла Джильо Неро. — В прошлый раз я смогла попасть в сновидения братика, но сейчас не могу. И в будущее, касающееся братика, я тоже не могу заглянуть… Юни понуро опустила голову. Хром, поставив перед Реборном чашку со свежесваренным кофе, подошла к ней и обняла со спины. — С боссом всё будет хорошо. Он сильный. Джильо Неро протестующе закачала головой. — Нет, братик в опасности! Ему лучше проснуться! Но Цуна не очнулся даже через несколько дней, подтверждая плохие предчувствия маленькой провидицы.