По ту сторону Неба

Лежать было жёстко. Цуна завозился во сне, и когда его разбудили упавшие на лицо брызги, то он вскочил и ошеломлённо уставился вверх. Над ним навис огромный каменный исполин буро-охристого цвета. По глубоким выбоинам его поверхности стекала вода. Цуна перевёл взгляд вниз, и осмотрел место, на котором он лежал — сухая жёсткая трава и небольшие зелёные кустарники с жёлтыми и белыми цветами, какими-то ягодами. Он провёл ладонью по траве и невольно поморщился, когда сухие травинки впились в кожу. — Это… что за место?.. — вслух удивился Савада. Понимая, что не помнит события последних пары дней, он поднялся с земли и отряхнулся. Видок у него был ещё тот: серая футболка, труселя в вертикальную полоску и длинные тёмные носки. Последними Цуна сильно отличался от сверстников, которые носили короткие носки, едва закрывающие лодыжки. До своей смерти в другом мире ему постоянно приходилось носить костюмы. Такую одежду абы с чем не наденешь, и считалось дурным тоном демонстрировать полоску кожи между носком и брючиной. Цуна иронично пошевелил пальцами под тканью носков и решил завязывать с этим. «Какое же странное место», — вздохнул про себя он. Ему на нос упала пара капель. Цуна посмотрел на небо, затянутое серой облачной массой. Огромная скала, заслонённая ею, стала тёмным силуэтом, с неровностей рельефа которого текла тонкими струями вода. Но, что больше всего поражало, он не видел живности, даже птиц. Пусть это пустыня, но должны быть тут хоть змеи, которых он боялся встретить. Но перед ним простиралась пустынная плоскость, усеянная редкими растениями, да огроменная скалища за спиной. С неба хлынул дождь, и Цуна подставил лицо, ничуть не заботясь, что промокнет. Жмурясь от набегающих на глаза капель, он вспомнил, что был тут уже. И с ним была Юни. Медленно воспоминания возвращались. Первый школьный день и его завершение он тоже вспомнил, как и то, что его парализовало. Цуна подпрыгнул на месте. Тело слушалось его команд. Он размял плечи, похрустел шеей, как его учил Реборн. Песок под ногами вымок и приставал к носкам при ходьбе. Ведомый своими воспоминаниями, Цуна решил взобраться на скалу в надежде вновь увидеть тот тёмный монолит. Не подходя близко к теням в углах этого каменного исполина, заполненными дождевыми лужами, он дивился пусть и невысоким, но деревцам, которые до этого он не видел. Цуна думал, что тут только кустарник, но оказалось, что нет. По мере продвижения вдоль скалы, он видел сменяющиеся пейзажи. Когда он после очередной передышки добрался до тянущейся к вершине тропе, солнце уже было в зените. Тучи давно схлынули и начало палить. Он потерялся во времени, даже не зная, сколько провёл тут времени, но явно не час и не два. И уйти у него не получалось. Цуна не мог понять, как они тогда с Юни смогли покинуть это измерение. Восхождение к вершине каменного исполина у него заняло много времени. Дыхание постоянно сбивалось, а пот струился по лицу и спине. Футболка давно была снята и завязана на бёдрах. Носки не давали обжечь нагретому камню стопы. Чёрный монолит, будто росший в чьей-то пасти гниющий зуб, сразу же привлёк внимание, стоило только подняться на ошеломляющих размеров скалу. Посреди плоского «стола» этого каменного исполина, возвышающегося на добрых три сотни метров. Переведя дыхание, Цуна двинул прямо к монолиту. Это словно вырванное из какого-то мифа неподвластное времени нечто, которое стоит раз увидеть — не сможешь выбросить из головы. Он приблизился к монолиту, подмечая, что на нём что-то написано. Цуна смотрел на символы, высеченные на огромном камне. Смотрел и не видел. Как бы сильно он не пытался сосредоточиться и прочесть написанное, у него ничего не получалось. Взгляд соскальзывал, зрение расплывалось, даже мозг отказывался воспринимать информацию, отторгая её как чужеродный объект. — Почему я не могу прочесть? — Савада порядком удивился, поглаживая гладкий холодный монолитный камень. Нечто, выпадающее из привычных образов, о чём можно прочесть только в книгах или увидеть в фильмах и играх. Но оно было прямо перед ним. — Потому что ты многое не знаешь, — за его спиной раздался мягкий голос. Цуна резко отпрыгнул в сторону и повернулся к предполагаемой опасности. В этом измерении, в котором не было ни одного человека, животного, птицы и насекомого, любой посторонний звук сам по себе уже являлся аномальным объектом. А за последнее время он хорошо усвоил, что аномальное — смертельно опасное. Увидев, что стояло у него за спиной, Цуна невольно отшатнулся и, оступившись, упал навзничь. Перед ним стоял… человек? Невозможно было определить, молод он или стар, в одно мгновение оно казалось маленьким новорожденным ребенком, в другое взрослым полным жизни человеком, а в третье — обессилившим стариком. Женщина ли то была? Или мужчина? Пол оставался такой же загадкой, как и возраст. — Как ни посмотри — самый аномальный в этом пространстве ты. — Убирайся из моей головы! — мгновенно вспылил Цуна, поднимаясь на ноги. Ему показалось, что оно улыбнулось. Эмоции и даже само лицо отказывались восприниматься его подсознанием, как и в случае с монолитом. — Ничего не поделаешь, я понимаю твой гнев, но это мне не подвластно. Твои мысли здесь открыты для меня и даже пожелай я их не видеть, избежать этого не выйдет. — Ты — она? — мгновенно сообразил Савада. — Да, я твой главный противник, — совершенно серьезно сказало нечто. — Для чего это место? Он обвёл руками это необъятное пространство. — Это мой дом. Тут все началось, и однажды все оборвется именно тут. — Ты поместила меня сюда, чтобы убить? — нахмурился Цуна, не собираясь сдаваться просто так. — Коль ты смог так быстро добраться сюда, убить я тебя уже не смогу. Парадоксально, не правда ли — больше всего запретов и ограничений у меня в собственном доме. Тема разговора, появление перед ним мировой сущности и происходящее в целом не укладывалось в голове. Паззл загадки не был собран даже наполовину. — Я не понимаю, — он сжал пальцами виски и потёр их. — Ты можешь всё, но от чего-то не можешь убить меня? Мировая сущность кивнула. — Всё так. Правила установлены не нами. Ни я, ни ты не в силах нарушить их. Раз ты здесь — ты сделаешь то, что должен. А я, — сущность на мгновение замерла, — приму результат. — Значит, правила были кем-то созданы? Спасибо за подсказку, она очень кстати. Тогда я не буду тратить время попусту, выпусти меня отсюда, — Савада скользнул взглядом по писаниям на монолите, но, увы, прочесть не получалось. — Но ты его тратишь, — эхом прокатилось по красно-бурой скале. — Ты никогда не сможешь прочитать то, что там написано. Это одно из правил. У него от злости заскрипели зубы. Его раздражали тот другой Савада Цунаёши и эта мировая сущность, которые играли в какие-то свои игры, а он, Цуна, был в них безжалостно втянут. Он стал участником, но его никто не спросил, хочет ли он участвовать. — Тогда как мне остановить тебя?! — сжимая кулаки, закричал он. — Кроме монолита тут больше ничего нет! — Ты заплатил месяцем жизни за эту информацию и узнал так мало, — неожиданно хихикнула мировая сущность. Цуна опешил. — Что?.. Месяц?.. Заплатил?.. Она подошла к монолиту, посмеиваясь странным смехом. — Когда-то здесь обитал хозяин горы — водяной питон. А на крутом склоне жил чёрный варан. Боги то или люди… Ха-ха… В день, когда всё решится, ты окажешься здесь. У тебя будут ответы на вопросы, и решится самый важный вопрос, — говорила мировая сущность то ли для Цуны, то ли просто бурча себе под нос, — а пока… Туман сковал своими цепями всё окружающее пространство. Когда Цуна открыл глаза, вновь видя потолок своей комнаты, его настигло завершение оборванной фразы: — … просыпайся.