По ту сторону Неба

Цуна подпёр рукой подбородок, недоверчиво вглядываясь в цифры, которые никак не хотели вставать так, как было нужно, судя по ответу в учебнике. Хару, улыбнувшись, придвинулась ближе, заглядывая в тетрадь своего знакомого. — Цуна-сан, это тоже не понимаешь? — спросила она. Он поднял на неё затравленный взгляд. У Цуны полопалась пара капилляров в его красивых, словно шоколад, глазах, но это выглядело даже мило. Он был таким забавным, всё строил из себя взрослого. Не шибко красивый, но и не урод, Цуна был по-своему привлекателен. У него имелись хорошие стороны, и сама Хару предпочитала таких ребят, которые кажутся на первый взгляд плесенью, но зато не оставят в беде в отличие от крутых мачо, которым нет до остальных дела. Жаль, что этот кадр был младше. — Смотри, в этом равенстве надо вынести вот это число за скобки и просто перемножить степени, — тыкая в цифры, объяснила Хару. — Существует же формула, нужно просто ей воспользоваться. — Вот такой я идиот, не понимающий этого, — буркнул Цуна. Не мог же он сказать, что знает эти формулы, благо память другого Савады Цунаёши была в его распоряжении, но не может ими воспользоваться. Математика была уже настолько далека от него. Когда Цуна закончил среднюю школу, в его мире всё завертелось, и пришлось отказаться от старшей, принимая груз семьи на свои плечи. Нужные знания на следующих этапах вбивал Реборн и приходящие в резиденцию преподаватели. Хару, умиляясь и хихикая, потрепала парнишку по его густым каштановым волосам. Они у него были поразительные: немного завивались, но он не был кудрявым, а в совокупности с толщиной самого волоса шевелюра привлекала внимание. Обычная внешность, но красивые глаза и волосы были такими… — Эй, Хару, прекращай! — возмутился Цуна, пытаясь увернуться от рук Хару, но та, сидя с краю, не давала ему, сидящему у окна, сделать это. — Масегаки*, не будь букой! — хохотнула в ответ Хару. Цуна поперхнулся возмущением. Вот кем-кем, а масегаки его ну никак охарактеризовать было нельзя, хотя… Он действительно примерно в этом же возрасте перестал быть ребёнком в своём мире. Так-то Цуна был даже старше Хару этого мира, но это уже не имело никакого значения. Он умер. Конец истории. Это иная жизнь с другими принципами. Так пусть ему будет столько же, сколько и Саваде Цунаёши этого мира. — Лучше объясни, как решать вот эту задачу, — Цуна пальцем указал на страницу учебника. Хару, будучи тем, кто попал в особые условия, искренне сочувствовала мальчику. Если им с отцом помогли, когда произошла трагедия, то Цуна, который сидел перед ней и пытался сам подготовиться к выпускным экзаменам, не имел возможности ходить на подготовительные курсы. Он вызывал уважение. На нём висел ощутимый долг за услуги больницы, из-за чего ему и пришлось искать работу. Хару просто не понимала, как его родители могли так поступать со своим сыном. Она слышала от Цуны о том, что у него есть младший брат Чута, но это было настолько вскользь, что говорить что-либо было рано. Но поняла она одно: у Чуты было всё в отличии от сидящего напротив Цуны. Возмутительно разное положение у сыновей в семье Савада. — Дай-ка глянуть… — Хару взяла в руки учебник и стала изучать задачу. Савада же решил перевести дух, пока его новая подруга вчитывалась в условие. Взяв в руки бутылку воды, он отвинтил крышку и сделал пару глотков. Поставив её обратно на стол, перевёл взгляд на Миуру. Подумать только, за две недели его работы в «Шоколадной принцессе» та стала ему другом. Эта Хару была по-своему хороша: второкурсница в приборостроительном университете Намимори наравне с общей мужской массой студентов, общительная девушка с тёмно-каштановыми волосами и карими глазами. Похоже, в этом мире она пошла по стопам своего отца и выбрала для себя точные науки. Учитывая, что она закончила школу Мидори, куда абы кого не брали, это ничуть не удивляло. Хару немного наивна, но не глупа. — Так это же тоже просто, — тем временем подивилась Миура. Карандаш запорхал по бумаге, дописывая решение. — Длина кирпича же уменьшена на 25%, так что мы… Звякнул колокольчик входной двери. Хару обернулась к посетителям, а Цуна со злостью открыл учебник, ища ответ в конце, не веря, что всё было так просто и он такой законченный дебил. — Извините, мы закрыты… — растерялась Хару. — Я же вроде повесила табличку… — Мы видели, но мы к тому, кто сидит рядом с тобой. Цуна вздрогнул, едва знакомый голос резанул слух. Не веря своим ушам, он тоже обернулся и остолбенел. Тем временем вошедшие, видя замешательство на его лице, лишь улыбались. Высокий мужчина с завитками роскошных бакенбард скинул с плеча на пол объемную сумку и размял плечи. — Гокудера, чего молчишь? — ухмыльнулся он. — Не ты ли рвался сильнее всех к глупому Цуне? Такой знакомый парень с привычно состриженными до середины шеи волосами. Они утратили цвет пепла, стали чёрными, но… И он смущённо потёр переносицу таким знакомым движением… Словно не замечая заминки, невысокая девушка подошла к столику, за которым коротали время Цуна и Хару. На её лице расцвела неловкая улыбка. — Рада вновь видеть тебя, босс. Цуна просто сидел и ловил ртом воздух. — А-ха-ха, Хром, да он же даже сказать ни слова не может! — А вот тут Цуна думал, что ему совсем дурно станет. — Бейсбольный придурок, ты ничего не понимаешь! — Так знакомо кричал «Гокудера» на высокую девушку-брюнетку. — Десятый, я в шоке! Этот мир такой жуткий! Я до сих пор в ужасе от вашей матери! Начала сильно болеть голова. Дикая боль пронзила виски. Это было слишком. Цуна уже простился со своей семьёй, потеряв надежду увидеться с ними, а тут они… Он прижал к глазам ладони, а ведь он обещал больше никогда не плакать. Но ведь слёзы счастья — это совсем другое? — Десятый, вы чего?! — Цуна, что у тебя с рукой?! — Босс… Хару громко хлопнула ладонью по поверхности стола. Скрипнул её стул. Терпение было на исходе. Цуна, которого она воспринимала как сильную личность, способную выстрелить в бандитов или запросто выпроводить зарвавшихся клиентов, пристающих к официанткам, сидел, уткнувшись в ладони и плакал. Это было за гранью понимания. Мозги начинали кипеть, а особенно вид одной личности в кафе её напряг как никогда. — Почему?.. Ты, — Хару указала пальцем в сторону высокого мужчины с бакенбардами, — убийца, как ты посмел показаться перед моими глазами?! — Приплыли… — Только и оставалось, что вздохнуть Реборну, натягивая на глаза полы шляпы.