По ту сторону Неба

Реборн сидел в кресле и, пафосно оттопырив мизинец, пил кофе из фарфоровой чашечки. Поодаль стоял Цуна, немигающим взором изучая прозрачный силуэт, что замер в паре метров от окна. — Я удивлён, что тебя что-то ещё способно ввести в состояние ступора, глупый Цуна. Прищурившись, он покосился на своего наставника. Тот был спокоен, как удав. Впрочем, как всегда. В этом был Реборн — самый лучший киллер в их мире. Создавалось такое ощущение, что он всегда ко всему готов. — Ну, вообще ты прав, — запуская пятерню в волосы, вздохнул Цуна. — Можно подумать, будто я призраков не видел. Первое поколение показывалось нам с ребятами много раз, да и намного страшнее воочию узреть живых мертвецов — стражей Вендикаре. Вот это было действительно жутко. Реборн усмехнулся. — Наконец-то ты вспомнил, что ты давно уже не трусливый сопляк, неспособный ни на что. Цуна грустно улыбнулся. Он рьяно упирался, твердя, что не станет боссом Вонголы, но в итоге сделался им, пройдя по всем кругам Ада — в переносном смысле, конечно же. Как Рокудо Мукуро ему не посчастливилось блуждать по потустороннему миру, но жизнь сделать невыносимой Реборн очень даже сумел. Едва провели повторную и на этот раз удачную церемонию наследования, как Савада прочувствовал на себе всю серьёзность произошедшего. Больше не было глупых тренировок — на их место пришла самая настоящая подготовка. Реборн буквально за пару дней выбил всю дурь из его головы, как и хроническую неуклюжесть. Детство закончилось. Его место заняла деловая рутина, обучение английскому, итальянскому, экономике и всему тому, что понадобится новому главе семьи. Поджав губы, Цуна направился прямо в сторону прозрачного силуэта самого настоящего призрака. Он больше не боялся, зная, что бояться стоит людей, а не паранормального. Остановившись в паре шагов от призрака под заинтересованным взглядом Реборна, Цуна протянул вперёд свою единственную руку и полоснул ребром ладони прямо по прозрачному силуэту. В помещении стало на пару градусов холоднее. Мигнул свет. Спустя мгновение призрака перед ними не было. — Надо же, напугал призрака, — одобрительно хмыкнул Реборн, ставя чашку на стол. — В тебе видна мудрость. Где-то глубоко и иногда. Цуна обернулся и раздражённо посмотрел на своего наставника. — Ах ты! Если уж открылось твоё второе, язвительное дыхание, то приготовься! Реборн плавно встал с кресла. В его тёмно-карих глазах бесновались чертята. Наверху что-то упало. На лестнице послышался топот. Параллельно этому в ванной на первом этаже со звоном что-то разбилось. Цуна и Реборн, не сговариваясь, сорвались с места, откладывая выяснение отношений на потом. По лестнице скатился Хаято, пересчитав задом десяток ступеней. Со стоном распластавшись на полу, он переводил дух, даже не пытаясь вытереть текущую из носа кровь. — Хаято! Цуна подлетел к другу, тут же начиная осматривать его на наличие травм. Реборн же постучал в дверь ванной, обращаясь к тому, кто занимал её на данный момент. — Десятый, всё нормально, я успел сгруппироваться, — попытался улыбнуться Хаято. — Точно? — не особо ему веря, спросил Цуна. Хаято уверенно кивнул, с кряком поднимаясь на ноги. Спохватившись, он утёр кровь, только сильнее размазывая её над губой. — Беспокоиться стоит о бейсбольном приду-у… дуре, которая была в ванной… — нахмурившись, буркнул Хаято. Реборн ещё раз постучал в дверь и дёрнул ручку. — Ямамото, если ты сейчас же не откроешь, то я вышибу дверь! Савада и Гокудера подошли к мужчине, и правда собирающемуся выбить с петель дверь. В ванной послышалось какое-то копошение. Щёлкнула задвижка, и дверь открылась. — Ямамото… — пробормотал Цуна. Озадаченный, он не знал, на что стоит в первую очередь обратить внимание — на синяк под глазом друга или достаточно стройное женское тело, замотанное зелёным махровым полотенцем. — А-ха-ха… Этот призрак застал меня врасплох… — Такеши смущённо почесал затылок, запутываясь пальцами в длинных чёрных прядях волос. — Представляете, принимал душ, а тут меня со спины кто-то хватает и… начинает щупать мою грудь… Ну, я и поскользнулся… Зеркало вот разбил… А-ха-ха… Цуна с болью смотрел на Ямамото Такеши и отчётливо понимал, что упустил из виду самое главное: да, он отметил тот факт, что друг стал девушкой, но до этого момента как-то не задумывался об этом. Слишком много было проблем в эти дни, чтобы обращать внимание ещё и на других. А между тем Такеши было тяжело. Цуна почувствовал себя свиньёй, думающей только о себе. Из ванной выплыли мужские боксеры и, паря в воздухе, полетели вперёд, в одном им, трусам, известном направлении. Ну, или известном призраку. Хаято поперхнулся. — Это ещё что за хрень?! Такеши рассмеялся. — Это не хрень, Гокудера, а мои трусы. Видимо, призрак продолжает шутить. Поможешь их поймать? Пригнувшись, Такеши со спринтерской скоростью рванул за своим нижним бельём, заливисто смеясь на весь дом. Озадаченный Хаято рассеянно кивнул, хоть Такеши уже этого не видел, и побежал следом. Возле ванной остались только Реборн и Цуна. — Реборн… — Что, глупый Цуна? — Реборн повернулся к стоящему рядом Цуне. Савада пытался подобрать слова, впервые за прошедшую неделю осознавая весь трагизм произошедшего с ними. Всё было намного хуже, намного хуже, чем он думал. — Ямамото стал девушкой… — пробормотал Цуна. — Да, — кивнул Реборн, соглашаясь. — Но ведь девушкой почти невозможно стать профессиональным бейсболистом… Реборн ничего не ответил. Он просто смотрел на своего подопечного, давая ему время на обдумывание. — Получается, что он пожертвовал своей мечтой ради меня?.. — спросил Цуна. — Не будь таким самонадеянным, — усмехнулся Реборн, скрещивая на груди руки. — Если Ямамото захочет стать про, то он им станет даже будучи женщиной. Не забывай, что он беттер, а не питчер. Если будет тренироваться, то сможет отбивать подачи на скорости 155-160 км/ч. Но, может, для тебя это новость, но профессионально Ямамото и не собирался заниматься бейсболом. — Реборн, можешь мне рассказать, как вы жили, когда меня не стало?.. Цуна стоял, неловко теребя рукав чёрного пиджака. Он был таким потерянным. У Реборна заныло сердце. Он даже и не помнил, когда в последний раз Цуна выглядел так жалко. «После церемонии наследования», — вздохнул про себя Реборн. Нужно было что-то делать, и он даже знал, что именно. Развернувшись, Реборн направился к лестнице. Занеся ногу над первой ступенькой, он остановился. — Пошли в кабинет, я отдам тебе письмо родителей. Заодно поговорим о твоих хранителях. Цуна последовал за ним, и они вошли в кабинет, по всей видимости, принадлежащий одному из предыдущих жильцов дома с призраком. Подойдя к столу, Реборн взял синюю папку и протянул её Цуне. — Что это? — Савада взял в руки папку и раскрыл её на первой странице. — Перед тем, как мы отправились за тобой в этот мир, я распечатал наши досье, — ответил Реборн. — Подумал, что когда переберёмся на другую сторону, они изменятся, как и документы. И не прогадал — досье и правда изменились. Цуна сел в кресло и принялся изучать содержимое папки. По мере чтения он менялся в лице, то бледнея, то краснея. Изучив досье от и до, Цуна просто уронил голову на грудь и тяжко вздохнул. Это было ужасно. Просто ужасно. Он уже ненавидел этот мир, способный настолько усложнить жизнь дорогих ему людей. — Они же знали, на что шли? — наконец, смог спросить у наставника Цуна, поднимая голову. — Конечно, и никто не жалеет, — тепло, по-отечески улыбнулся Реборн. — И пусть Ямамото теперь девушка и сводная сестра Гокудеры, это ничего не меняет. Они всё те же. — Вот же Хаято угораздило заиметь в сёстры Ямамото, — натянуто улыбнулся в ответ Цуна, зная, как тот подчас нелестно отзывался об их общем друге. — Но больше я рад за Хром — хоть ей не придётся привыкать к новому имени — оно не изменилось. Внезапно улыбка на лице Реборна померкла. — Кстати о ней… — С ней тоже что-то произошло?! — подорвался на месте Цуна. — Она не помнит Рокудо Мукуро. Мир полностью стёр ей воспоминания о нём. Цуна сокрушённо покачал головой. Этот мир, эта мировая линия и её сущность отняла у них всё самое дорогое. Пусть он всё ещё хранил в душе не слишком приятные воспоминания об иллюзионисте, но для Хром тот был очень важным человеком. Цуна в очередной раз убедился в том, что для них всё только начинается. Новая жизнь в другом мире, настроенном против них, будет очень тяжела — это факт. Реборн передал Цуне письмо от родителей. Тот принял его нерешительно, колеблясь. — А где Хром, кстати? Я её не видел, — убирая письмо во внутренний карман пиджака, опомнился Цуна. — Помогла, пока тебя не было, снять мерки с Ямамото и отправилась покупать ему одежду и бельё, — хмыкнул в ответ Реборн. — Он же не может вести себя теперь так, как привык. Но Ямамото отказался идти пока сам в отдел нижнего белья, а наша малышка Хром заскучала в мужском обществе. Выводы делай сам. Цуна озадаченно почесал затылок. Он уже искренне сочувствовал другу, не представляя себе даже, каково это — в одночасье стать девушкой. Распрощавшись с Реборном, Цуна вышел из кабинета и, добравшись до своей комнаты, припал спиной к стене, закрыв за собой дверь. Как же всё было сложно: новый дом и новая жизнь, изменения в друзьях, шебутной призрак, который ещё им покажет почём фунт лиха — он был в этом уверен, а ещё и Занзас-женщина. И наверняка букет из проблем ещё не полон. Будет хуже. Наверняка. Цуна сполз по стене на пол и взвыл. Будущее было ну очень туманным и непредсказуемым.