Проклятое поле

Вечером Джирайя засобирался в путь-дорогу. Стали накрывать стол, чтобы проводить дорогого гостя как следует, а перед рассветом ему уж и уезжать пора было. - Ну как Джирайя, успел со всеми повидаться? - спросил Сакумо. - Да разве со всеми-то успеешь... Это надо всю деревню собирать, - усмехнулся Джирайя. - Так ты чего торопишься, оставайся! - предлагал Сакумо, не переставая, тем не менее, накрывать на стол. Должны были прийти какие-то гости, приятели Джирайи. - Да всё переживаю, как там моя кузница... - со вздохом ответил тот. - Мало ли сломалось у кого чего, а у меня ведь даже ученика нет, некому починить. - Да и ладно, неужели не подождёт? - подначивал Сакумо. - Ни сажать урожай, ни собирать не надо. - А всё равно совестно, - покачал головой кузнец. И вдруг, подмигнув, посмотрел на Обито. - В гостях хорошо, а дома лучше, правда? К чему это было сказано, Обито не понял и в ответ только нервно кивнул. Весь день он размышлял над тем, что случайно подслушал, и изрядно себя извёл. Никто не заикнулся о том, что ему надо ехать с Джирайей, да и сам кузнец откуда-то прознал, что Обито остаётся. Не выгонят ведь? Дрожащими руками он выронил плошку, которую полагалось убрать со стола, но к счастью, рядом оказался Какаши, который её подхватил и не дал разбиться. - Ты чего? - спросил он. Обито только молча посмотрел на друга и неспешно вышел прочь из дома. Обогнул угол и оказался в небольшом саду, состоявшем из пары яблонь, нескольких слив, вишен да одинокой груши на отшибе. Вскоре Какаши, видимо, догадался уже, что от него нужно, и догнал Обито. Не говоря ни слова, он остановился перед ним, держась рукой за древесный ствол. В жёлтом вечернем солнце казалось, что Какаши к этому стволу прирос. Он приподнял брови и слегка кивнул, побуждая Обито говорить. - Слушай, - начал тот и замялся. - А чего на тебя отец сегодня ругался? Когда я в погреб ходил. Ну, я ничего не слышал, только понял, что он недоволен чем-то... Какаши смотрел на него удивлённо. - Не помню, - ответил он и пожал плечами. - Что-то ему опять не понравилось. Не туда ходил, не то делал. Как обычно. Звучало знакомо. Однако, с той разницей, что речь шла о Сакумо, а не о Мадаре. Отец Какаши казался очень спокойным и добродушным человеком, который всё прощал своему чаду. С другой стороны, и сам Какаши раньше казался покладистым сыном, а поди ж ты - его ещё уговаривать надо, чтобы он дела по дому делал. - И... про меня ничего не говорил? - осторожно задал Обито так сильно мучивший его вопрос. - Что? Нет, нет, меня распекал, - махнул рукой Какаши, отводя взгляд в сторону. - Не удивительно, ты же так ему хамишь! - сказал Обито с облегчением, положил руки на пояс и хмыкнул, улыбаясь. - Что? - Какаши на миг взглянул на Обито, нахмурившись, потом снова отвернулся и сложил руки на груди. - Не выдумывай. Обито тут же пожалел о своих словах - не надо было лезть в это дело, Какаши всю жизнь живёт с отцом, и уж привык, наверное, так вести себя. Спорить не хотелось, поэтому Обито просто пояснил: - Мадара бы меня прибил, если бы я с ним так разговаривал! - Так это же Мадара, - Какаши развёл руками. - К тому же, он тебе не отец. С этим было не поспорить. Может и правда, дело было в том, что Мадара просто относился к нему, как к племяннику, оттого и спрос был строгий? Обито вспомнил ещё подслушанные слова: "скоро и люди заметят". А ведь если подумать, что в сказанном такого? Вот Мадаре всегда было плевать, кто что подумает, он часто делал что-нибудь в пику другим, то ли из вредности, то ли ещё почему. Но от окружающих Обито часто слышал эти слова: "что люди подумают?", и говорили их по любому поводу, начиная нечиненым курятником и заканчивая невежливыми словами. Наверняка Сакумо тоже волновали мысли всяких соседей. - А знаешь, что мне сегодня про Мадару рассказали! - воскликнул Обито, вспомнив утренний разговор с гостьей. Он стал рассказывать, как Мадара бегал за девчонками, а потом ему давали тумаков местные ребята. Пришлось добавить от себя пару красочных моментов, ну а как иначе? Особенно Обито постарался с описанием тумаков. Какаши качал головой и охал. Для пущего эффекта Обито живописал, как Мадара морочил голову местной красавице, а потом взял и не женился на ней. - Так чего он потом не женился-то? - спросил Какаши нахмурившись. Обито запнулся, понимая, что уж очень много насочинял, и дальше некуда. - Дык... на ком ему было жениться, на Хашираме? - улыбнулся он. - Кто это? - спросил Какаши. - Разве не помнишь? Наш сосед! Пришлось пуститься в объяснения, кто такой Хаширама, как Мадара с ним дружит. Какаши слушал напряжённо, то и дело хмурясь, как будто Обито рассказывал ему не про соседей, а про леших каких-нибудь. Тем временем солнце уже позолотило кроны деревьев. Оживлённую беседу прервал окрик Джирайи, пришлось идти в дом, однако, стоило ребятам только ступить на крыльцо, как показался Сакумо и предложил им погулять. - Тут у нас одни старушки будут, - добродушно пошутил он, вызвав хохот у Джирайи. - Вам скучно станет. Ты, Какаши, поди не все окрестности Обито показал? Так сходи да покажи, покуда не стемнело. - А дождя-то не будет? – озабоченно взглянул на небо Джирайя. – Вон облака наплыли, а ведь не было совсем. - Ну и чего, что облака? - удивился Сакумо. – Разве же они дождевые? Облака были маленькими да безобидными, но кузнец только покачал головой в ответ. Обито засмотрелся на небо, но Какаши уже тянул его за рукав. Захватив по пирожку из стоявшей на подоконнике корзины, они были таковы. Они вышли за калитку и пошли вдоль улицы. По разговорам с Какаши, Обито уже припоминал, кто в каком доме живёт и чем занимается. Тут горшки пекут, там корзины вяжут. Какие-то прохожие поздоровались с Какаши и попытались завязать с ним разговор, но он отвечал уклончиво, мол, по делу идём к соседям, потом поговорим. После этого они свернули на неприметную тропку меж двух дворов и, то и дело перебрасываясь парой слов, направились в сторону, где кончалась деревня. Обито не знал, куда они идут, и был этому рад. Необычайное воодушевление охватило его: в кои-то веки можно просто погулять, да ещё и не в одиночку. За день они не так-то много трудились, и он совсем не устал и не чувствовал сонливости, несмотря на вечерний час. Сгустившиеся облака закрыли закатное солнце, и стало довольно темно. Обито невольно съёжился: не так давно так резко темнело только когда нечистая сила проявляла себя. - Надо же, и правда, кажется, тучи набежали, - сказал он, попытавшись при этом скрыть свою тревогу. - Думаю, ветер скоро унесёт их так же, как и принёс, - ответил Какаши. Но не зря в родной деревне Джирайя слыл не только силачом, но и мудрым человеком: с облаками он не прогадал, дождь и правда пошёл. Положив руку на спину Обито, Какаши задал направление бегом к ближайшим деревьям. Они спрятались под густой кроной одного из них. - Вроде, это не самое высокое, - проговорил Какаши, когда они оба прижались к стволу. - Можем уйти поглубже в лес, - предложил Обито, поглядывая на затянутый тучами кусок неба. Пока не было никакой грозы, но ведь и дождя недавно не было. - Боишься? – повернулся к нему Какаши. - Нет, - твёрдо ответил Обито. Вот начнётся гроза – тогда может он и испугается. - Так что там Мадара? – вдруг спросил Какаши, отводя взгляд. – Выходит, он из-за Хаширамы не женился? Да? - А, да не знаю я, почему, - пожал плечами Обито. – Просто у него нет больше никаких друзей, кроме соседа, он даже с его женой не ладит. Даже с Минато и Кушиной, а с ними вся деревня дружит. И семьи у него нет. Ну, раньше был я, а теперь, выходит, никого. Обито вдруг стало жаль Мадару. Вот уехал он, а дядька-то один. Он вроде и не пропадёт, ежели что – сосед поможет, а всё равно стало как-то неспокойно на душе. Обито постарался мысленно угомонить себя и припомнить, как они с Мадарой ругались. Не так одиноко дяде без племянника, сколько одиноко было Обито вместе с ним. - Ты чего? – обеспокоенно заглянул в его лицо Какаши. Видимо, под мерный стук капель Обито глубоко задумался и то ли переменился в лице, то ли что-то пропустил. - А? – только и спросил он. - Я говорю, это раньше в семье всё сами делали: и лапти сами плели, и телеги строили. Сейчас каждый делает что-то одно, и если в своей деревне не пригодилось, то идёт в соседнюю. Разбойников уже век никто не видел, с тех пор, как всё стали у колдунов от чужих рук заговаривать. - Ну да, - сказал Обито, не зная, что ответить, и на всякий случай улыбнулся. Да уж, он точно что-то прослушал. - Так что иметь большую семью необязательно, - закончил Какаши, глядя себе под ноги. - Ну, у меня, наверное, раньше была такая… - начал было Обито, но друг его перебил: - Нет. - Что? – не понял Обито. - Не была. Только ты, твои родители и бабушка, - всё также глядя себе под ноги, ответил Какаши. - Откуда ты знаешь? – удивился Обито. Неужели его сверстник вроде Какаши может просто помнить, в то время, как он сам – нет? - Мой отец их знал, можешь у него спросить. Ну конечно, вот откуда ему было известно. Уж наверняка Сакумо хорошо был знаком с людьми, которые жили от него неподалёку. Надо же, а сколько Обито раньше про свою былую семью сочинял… Мадара толком ничего не рассказывал, а так хотелось иногда представить, что вместо дядьки – мама с папой, да куча братьев и сестёр. Какое-то время друзья молчали, глядя в темноту на струи дождя, начавшие потихоньку редеть. Кое-какие капли прорывались сквозь листву, время от времени попадая за шиворот и заставляя дёргаться от неприятного холода. - Тебе здесь нравится? – прервал тишину Какаши. – У нас. - Да, - закивал Обито, - ещё как! У вас так легко, как это сказать… Какаши вдруг взял его за руку. - Думаешь, пора идти? – заозирался Обито, понимая, что дождь уже кончился. – Пока снова не зарядил? - А… да, наверное, - Какаши тоже огляделся, выпуская руку Обито. – Только иди осторожно, сейчас скользко, а в такой темноте ничего не видно. - Всё мне видно, ты иди за мной! – заверил Обито. Уж что-что, а в темноте он видел хорошо, по крайней мере, достаточно, чтобы не упасть. То и дело скользя и спотыкаясь, да радуясь, что не взяли с собой Паккуна, они добрались до дома. Оказалось, что гости уже давно ушли, а Джирайя улёгся спать. - Дождя испугались да разбежались. У того хозяйство, у этого ещё чего… Вот он и лёг спать, - пояснил Сакумо. - Как же он поедет, если всё размокло? – спросил Обито. - Если подсохнуть успеет, то поедет. А может задержится до обеда, - пожал плечами Сакумо. *** Джирайе и впрямь пришлось задержаться. - Вот и хорошо, хоть с молодыми попрощаться, а то вчера как ушли на ночь глядя, так и пропали… уж думал, может на рассвете вернётесь хоть, - добродушно усмехался он. - Да вовсе мы не на рассвете вернулись! – поспорил Обито. – Нам сказали идти, вот мы и пошли. - А вы и рады, да? – хохотнул кузнец. - Нет! – воскликнул Обито, но Какаши дёрнул его за рукав. - Не спорь, он тебя подначивает, чтобы посмеяться, - тихо сказал он. - Кого это я подначиваю? Никого не подначиваю! – неубедительно заверил Джирайя. Потом не удержался и снова хохотнул. Сакумо отозвал ребят в сторону, вручил по туеску и отправил собирать волчью ягоду. На этот раз они пошли в другом направлении, зайдя глубже в лес. - Много, видать, вредителей, - заметил Обито. Какаши сперва посмотрел на него непонимающим взглядом, потом неуверенно ответил: - А… ну, да. Привлечённая ночной сыростью, стаей вилась всевозможная мошкара, что очень портило всю работу. Паккуна даже пришлось оставить дома: его нежное пузо, едва покрытое шерстью, уже искусали, а в лесу он мог ещё сильнее расчесаться о какие-нибудь колючки. К счастью, Обито попалось несколько кустов малины, с которыми собирать стало гораздо интереснее. Главное – не брать малину той рукой, которой до этого волчью ягоду трогал. Ну и пусть он соберёт меньше, всё равно Какаши обгонит. Его, в этом пчеловодческом платке, наверняка и кусали меньше. Какаши всё завешивал отросшими волосами свой невидящий глаз. Эдак они уже были слишком длинными: наклонится он над водой, и утащит его водяной или русалка. Но говорить об этом Обито было стыдно. Судя по тому, что никто из встреченных ими людей ничего не спросил, они пока не замечали ничего. А заметь они – что им говорить? По крайней мере, у Какаши всё лучше получалось ходить, ни на что не натыкаясь. Вдруг Обито кое-что вспомнил. - Какаши, - позвал он, - помнишь, ты говорил, что разбойников никто уже сто лет не встречал? - Что? – встрепенулся тот и посмотрел на Обито. На какое-то время он призадумался, но потом ответил: - Ну да. - А как же тогда те, которые на Проклятом поле купца убили и его голову на пугало насадили? – задал Обито так внезапно пришедший к нему вопрос. - С тех пор, наверное, и не встречали, - пожал плечами Какаши и спросил: - А что? Ты же больше никакой нечисти не видишь? - Нет, - ответил Обито. - Вот и хорошо, - кивнул Какаши. Обито ненадолго задумался о том, правдива ли вообще была та байка. Судя по тому, что тогда сказало Пугало – да. Откуда тогда Джирайя её знает, кто ему рассказал? Жаль, что он уже уезжает, и поздно его спрашивать об этом. Тут Обито остановил сам себя: лучше не думать о нечисти лишний раз, глядишь она и не появится. Он вдруг заметил, что Какаши больше не собирает ягоду, а просто смотрит по сторонам, то и дело кидая взгляды на него самого. Обито подошёл к другу: в этот раз тот не только не обогнал его в собирании ягод, а не набрал вообще почти ничего. Он молча отсыпал свою ягоду в его туесок, чтобы было поровну, как накануне делал сам Какаши. Тот вздохнул как-то обречённо и сказал: - Пора нам уже. Когда они вернулись домой, Джирайя уже совсем собрался ехать. - Ну ребята, вы как пойдёте куда, так и с концами, - как всегда стал задираться кузнец. – Что это вы такое делаете, что вас так подолгу нет? Обито хотел было поспорить, но, взглянув на Какаши, который к этим речам был равнодушен, решил тоже промолчать. - Уж думал ехать, да Сакумо попросил ему топор наточить, я же кузнец как-никак, кто лучше меня с этим справится, – не унимался Джирайя. В этих словах уже не было ничего такого, но Какаши вдруг сорвался с места, громко фыркнув, и скрылся в доме. Обито хотел было пойти за ним, но его остановил Сакумо. - Не обращай внимания, - сказал он. Своей лошади у Джирайи не было, но, чтобы отвезти подарки всем своим знакомым на телеге, он одолжил скотину у соседей. Всё это время она простояла у кого-то, кто из местных занимался лошадьми – Обито пока что с этим человеком не познакомился. Сейчас кобыла стояла, запряжённая в телегу, и лениво стригла ушами, готовая идти, куда направят. - Ну что же, ты тут бывай, - подошёл к Обито Джирайя и похлопал по плечу. – Ежели что не понравится – всегда вернуться сможешь. - Эй, ты чего так говоришь, - добродушно возразил Сакумо. - Ну, мало ли, - развёл руками кузнец. - Мне всё нравится, - поспешил заверить их Обито. - Это славно. А что дядьке-то мне твоему напоследок передать? – вдруг спросил Джирайя. Обито не знал, что ответить. Ну как можно просто взять и передать что-нибудь Мадаре? Пожелать крепкого здоровья? Оно и так было у него, как у быка. По-хорошему, надо было ему передать, чтобы он был поприветливее с людьми, чтобы с Мито не ссорился да чтобы подружился со своими родственниками, родителями Итачи. - Скажи ему, пусть мёд не жадничает, коли просят, - только и смог буркнуть Обито. Кузнец расхохотался. - Передам, обязательно! Потом он обнялся на прощание с Сакумо, они похлопали друг друга по плечу. - Ну, справляйся! – сказал Джирайя в конце концов и уселся на телегу. Уже тронувшись, он обернулся и спросил, глядя на своего родственника: - Точно помощь моя не нужна? - Нормально всё, - Сакумо махнул рукой. – Чай, мы не первые. *** Обито так и не понял, почему Какаши не вышел попрощаться со своей роднёй. На всякие попытки заговорить тот только мычал что-то непонятное и принимался за какое-нибудь дело по хозяйству, отмахиваясь на любые предложения помочь. Обито передумал множество мыслей о том, что он мог не то сказать или сделать, из-за чего друг так понурился. Как назло, вспомнились подслушанные накануне слова Сакумо: «Придётся деревню другую искать». А ведь Какаши, когда Обито его спросил, сказал, мол, отец его просто распекал. А причём тут тогда другая деревня? Ну точно они про него, про Обито говорили. Небось он им сразу надоел, но сбагривать назад было некрасиво, вот и оставили. Теперь Какаши будет вынужден водить его по лесам, в стороне от деревни, чтоб люди не увидели. Как ни старался Обито эти мысли отгонять, они всё лезли и лезли в голову. - Куда ты? – спросил Сакумо, увидев, как Обито собирается выходить за калитку. – Скоро ведь ужинать будем. - Я хотел пройтись. А нужно чем-то помочь? – дёрнулся Обито. Нехорошо уходить, бросив домашнюю работу. - Да нет, - улыбнулся Сакумо. – Мы, если что, тебя подождём. Это было слишком по-доброму для кого-то, кто мог бы желать Обито зла. Такими рассуждениями он пытался перебить собственные плохие мысли. Он направлялся к своему старому сгоревшему дому, не зная, куда ещё можно было бы уйти. За несколько дней он ещё не слишком хорошо тут освоился, тем более, что всё время его сопровождал Какаши. В который раз вспомнив про друга, Обито только глубоко вздохнул. Что за муха укусила Какаши? Может, когда Обито вернётся, всё будет нормально? Он остановился, оглядываясь. То ли прошёл мимо дома, то ли ещё не дошёл… На улице никого не было, и даже во дворах никто не копошился. В эту пору не нужно было помногу работать в поле, но по привычке за стол садились в одно время, так что скорее всего, народ просто ужинал. Видимо, Обито так задумался, что пропустил нужное место. Он немного отошёл назад, не переставая оглядываться. В одном из огородов стояло соломенное чучело, состоявшее из холстяного мешка, надетого на деревянную крестовину. Оно медленно повернуло свою набитую соломой голову и посмотрело на Обито нарисованными углём глазами. Ужас сковал всё тело. Несколько мгновений Обито смотрел на пугало, не в силах пошевелиться или издать звук, но, обретя способность двигаться, побежал прочь сломя голову. Он пробежал весь путь до дома Сакумо и остановился только в сенях, тяжело дыша. Из-за двери показался сам пчеловод. - Что такое? Чего шумишь? Бежал, что ли? - Да… - ответил Обито, силясь придумать что-нибудь в пояснение. – Смотрю, на улице нет никого, подумал, что ужинать пора, а я вас задерживаю. - А! Да и ладно! – махнул рукой Сакумо и улыбнулся. За ужином Обито старался не привлекать внимания. Хотя тихо сидели все, и похоже было, что внимание старался привлекать только Паккун, пытавшийся выпросить еду то у одного, то у другого. - Да уйди ты, я тебя той же кашей кормлю! – вполголоса ругался Сакумо на пса. Какаши поел быстро, просидев всё время, уткнувшись в свою тарелку. Обито всё думал о том, что сказал сегодня другу, будто не видел больше никакой нечистой силы. Выходит, неправда это? Хотя откуда ему было знать, что вскоре он увидит, как движется соломенное чучело? А может, это и не нечисть вовсе. Может, померещилось просто, с кем не бывает. Может, ветер подул, а мешок завязан был плохо – вот и повернулся. Нечего бояться. И вообще, надо на прогулку в другой раз Паккуна брать. Уж если и впрямь нечисть появится, так он её хоть облает. Всё равно дома от пса толку было мало. Улёгшись спать, Обито отвернулся к стене и стал стараться как можно быстрее уснуть. Вдруг что-то коснулось его плеча, заставив дёрнуться. Развернувшись, он увидел Какаши, сидевшего на коленях перед его лавкой и чуть не подскочил от неожиданности. - Прости, что напугал, - сказал тот. - Да ничего, - отозвался Обито. Хотелось что-нибудь добавить, что-нибудь спросить, но ничего не шло в голову. - Спокойной ночи, - пожелал Какаши. - И тебе тоже, - только и смог ответить Обито.