Воля Малдары: Путь чернокнижника

— Вáтага! Ватага! — донеслось со двора. Девушка поморщилась — такой сон испортили, гады! вот пускай теперь отзываются без меня, — но не встала. — Ватага! — уже недовольно крикнули снаружи. — Иду. Иду! — сонно забормотала чернокнижница, вставая с кровати, и, пошатываясь, подо-шла к окну: — Кто тут смерти своей хочет? — Прибереги силы! — смеясь, ответила тёмная жрица, стоящая во дворе. Рядом с ней перебирал задними лапами ездовой ящер с чешуёй малинового цвета. — А-а, это вы, тетушка Шайлина? — Ватага протерла ноющие глаза. — И ты с ней заодно, Сорос? — Угу! — закивал ящер. — Ты давай спускайся, ҏаз тётка ҏодная пҏишла! — И лучше тебе поторопиться, — улыбнулась Шайлина, от нечего делать поигрывая длинным кожаным кнутом. — Что ещё? — А задание есть! Ватага утомлённо цыкнула от такой перспективы, но послушно поплелась к шкафу и минут через семь, одетая в домашнее конопляное платье выше колен, спустилась в столовую, где ждала её жрица. — Ой, это и есть твоя утренняя трапеза? — слегка опешила она, увидев, что племянница со-бралась завтракать заранее принесёнными кем-то из слуг румяными сладкими булочками. — Просто вникуда отправляешь то крохотное количество растительной пищи, что у нас имеется! Дай одну тоже. — Длинными цепкими пальцами тётка ухватила самую большую булку и за единственный укус отхватила почти треть. — Вот не надоело тебе с полей владыки Сайделя кормиться? Как же у нас всё не хорошо! У кого б ещё на Ясене мясо дешевле хлеба было! — Ну-ка напомни мне, кто жрецов Малдары кормит? — язвительно откликнулась Ватага и впилась зубами в булку. — Чай, опостылело юным драконам мотаться, а вам бы, овощеедам, всё недовольными быть! В других кланах даже вкуса дички подчас не знают, потому охотниками редкостными им удалось прослыть. Сколько мяса хотеев, гумар и ящеров они приносят своим семьям и на общий рынок, но ведь невыгодно! По пальцам пересчитать тех, кто обменивает его в Гаюине и Вольном Архипелаге. А это тоже невыгодно, и хоть бы кто додумался к людям с деликатесным товаром явиться. Это ж император Ворон у нас хлебный самодержец! А мы здесь вниманием владыки избалованы, так что тебе нечего возмущаться! — Ладно, успокойся, — уступила Шайлина. — Я ж к тебе по поводу людей и пришла поговорить. Принесли драконы на крыльях вести о том, что в Империи некогда расположился какой-то весьма важный человек. Слышала, что он — обедневший дворянин и дознаватель, лично назначенный императором Валехом. И он желающим может дать временную работу, хотя платит, вроде, исправно. — Я, конечно, могу к нему прислужиться, — сказала Ватага, проглотив кусок булочки. — Но ведь не плата меня интересует. По крайней мере, не в монетах. — А ты просто подумай: императорскому дознавателю должно быть открыто всё в столице. В любом случае твои дела не одного дня, а с ним там осмотреться можно. Конечно, от одной мысли, что ты будешь угождать человеку… — Не надо, Шайлина, — мягко перебила чернокнижница. — Благородный человек обычно имеет принципы, а мне, если — вдруг, себя защитить труда не стоит. К тому же, его прежде нужно будет найти. — Тогда держи деньгу. — Старшая эльфийка с грохотом и звоном опустила на стол непонятно откуда взявшийся увесистый кошель, отчего Ватага подскочила на стуле. — Люди ведь металлы ценят больше нашего. Сорок пять настоящих имперских талов, даже не спрашивай, откуда. Не будешь тратиться, хватит и на второй заход. — За-за-зачем? — Юная чернокнижница тряхнула головой, собираясь с мыслями. — Зачем ка-зённые деньги тратишь? Я ж из своих могла б взять и побольше. — Бери и радуйся, что не твои, — заговорщицки понизила голос Шайлина. — Оставь свои на поместье, а эти — на постоялый двор. — Разворовывают страну, а потом говорят, что денег на армию нет, — негромко сказала Ватага. — Да что ты говоришь! — Тёмная жрица погладила племянницу по голове и благословляюще поцеловала в макушку: — Не попадайся там особо на глаза, йонн-галлцы в ангельских землях не первые, кого встречают радушно. Возвращайся скорее, потом расскажешь, что выяснила. Ватага прищурилась, мол: «Обижаешь, тетушка», — и проводила её взглядом. — Диран, — позвала она дворецкого, сереброволосого молодого, но очень серьезного эльфа, который явился меньше, чем через секунду. — Думаю, ты все слышал, поэтому хозяйство на тебе. — Как надолго вы отъезжаете, госпожа? — почтительно спросил он. Ватага вздохнула, не зная, что ответить. — Надеюсь, что ненадолго, милый друг. Прикажи седлать Сороса, и вот эту суму, — она указала на мешочек, принесённый Шайлиной, — спрячьте под седло — ещё не хватало, чтобы кто-нибудь казённые деньги украл. И да, — она помедлила, — поинтересуйся у народа, нужно ли кому что-нибудь привезти? Я ведь в страну Воронов отправляюсь, а у людей всего в изобилии найдётся. — Нет нужды спрашивать, госпожа, — почти сходу ответил Диран. — В поместье совсем не осталось запасов пшеницы, гречи нашлось только на пару ужинов для Менрита, а на том количестве гороха и корнеплодов с поверхности, что есть сейчас, мы вряд ли продержимся дольше шести дней. — И я узнаю об этом только сейчас?! — возмутилась Ватага и, нахмурившись, пристально по-смотрела на оставшиеся нетронутыми булочки. — Разделите их сегодня между собой поровну. Я постараюсь не задерживаться в Империи. — Будет сделано, госпожа. — Диран взял принесённый Шайлиной кошель и быстро вышел. Ватага чуть ли не бегом возвратилась в свою спальню. Там она, скинув платье, надела фиолетовый топ, чёрные кофту с декольте и длинную юбку, застегнула на шее кулон, прикрыла лоб платиновым обручем. Предплечья её теперь защищали лёгкие наручи голубой стали, а ладони — митенки из тёмно-бурой кожи. С полки шкафа Ватага достала маленькую тяжелую палочку, которая почти сразу выросла, явившись прекрасным магическим жезлом, на конце которого обнимала острый лиловый кристалл всеми четырьмя лапами фигурка дракона с распахнутыми крыльями. Спустившись в прихожую, чернокнижница обулась в высокие кожаные ботинки с широкими шнурками и, глубоко вздохнув, вышла на парадное крыльцо. Во дворе её уже ожидала вся челядь — тринадцать эльфов во главе с Дираном, державшим под уздцы Сороса. Ящер отряхнулся, показательно позвякивая монетами под кожей седла. Вата-га кивнула. Она легко поднялась к нему на спину и запустила ноги в стремена. Диран перекинул узду ездовому зверю на шею, и через секунду йонн-галлцы уже смотрели вслед своей повелительнице. — Ватага, если не выспалась, то откинься на спинку и доспи, — сказал Сорос. — Доҏогу я знаю, так что ҏазбужу, когда на месте будем. — Ты уверен? — Ватага протерла ещё ноющие глаза. — Я бы хотела, да тут Диран такое сообщил! Истощаются последние запасы еды с поверхности, что выделял нам Сайдель. Не думала, что с самого начала придётся торопиться. — Да увеҏен, увеҏен, — заверил чернокнижницу ящер. — Я не считаю, что всё настолько ужасно, как ты описываешь. Дня на тҏи запасы найдутся? Вот именно. Два дня можешь себя не волновать. Ну, раз так… Девушка зевнула, положила на колени жезл и откинулась на спинку седла. Хоть с монетами под пятой точкой не очень удобно, а неприятные мысли против воли лезут в голову, мерное покачивание в дороге действует усыпляюще. А Сорос тем временем зашагал по самой короткой из дорог, ведущих к пограничному порталу в Империю. * * * Утром Лоренцо проснулся обыкновенно рано, при первых лучах солнца Аллетаи. Потянувшись, он соскочил с кровати, быстро оделся в подготовленные прошлым вечером свободные кофту и штаны и, по установившейся привычке, очень скоро вылетел на пробежку по улицам. По пути, проложенном с тех пор, как мужчина окончательно переехал в город Враноглаз, он завсегда встречал хоть сколько-нибудь знакомых ему людей. Многим он в своё время давал работу, и те, здороваясь, ещё и благодарили его повторно: — Господин Де-Вальди, спасибо вам огромное! — Спасибо, что помогли нам обустроиться в дальнейшей жизни! — Ваши задания — всегда неоценимая помощь для нас! — Не надо так меня превозносить, — скромно отвечал им Лоренцо, хотя было всегда приятно. — Вы сделали всё сами, значит, гордитесь. Через час он уже возвратился к дому и неожиданно обнаружил у входной двери какого-то полуживого человека. Бедняга растянулся прямо на пороге, и хозяин дома хлопнул себя по лбу — дверь-то забыл запереть! — Эй, парень, я сейчас стражу вызову, — сказал Де-Вальди, перешагнув через пьяного незнакомца в дом и потрепав его за плечо. Он понимал, что причиной его состояния может быть та-верна на другой стороне улицы, и ухмыльнулся: — Я пьянчуг не зазываю. Или тебе помощь нужна? Услышав человеческую речь, неизвестный что-то начал бурчать, уткнувшись лицом в пол, но тут же из складок его одежды выпорхнуло маленькое существо с бабочкиными крыльями. Вблизи оказалось, что это одна из волшебнолесских фей. Лоренцо удивился: феи никогда не позволяли себе сближаться с людьми. В особенности, с теми, кто на выпивку горазд. — Дракона ради, простите, хозяин, — заговорила она, поднявшись повыше. — Помощь действительно нужна, но, скорее, материальная. Вы ведь дознаватель императора? Мастер заданий и содержатель дел Лоренцо Де-Вальди? — Да, — заинтересованно кивнул крылатой девушке мужчина. — Вообще, мы именно к вам и собирались, но по дороге, сами видите, этот жук хватанул лишнего! — Она беспомощно указала на своего приятеля, безнадёжно пытавшегося подняться. Не выдержав, Лоренцо чуть ли не рывком заставил одурманенного парня встать и, затащив его внутрь, закрыл дверь на ключ. Страдающего с похмелья гостя Лоренцо дотащил до дивана и всё оставшееся время он обсуждал с феей возможные варианты миссий. Остановились на устранении помощника контрабандистов, незаконно поставляющих оружие и особо опасных драконьих созданий. Параллельно фея, которую, как оказалось, коротко называл её дружок Секстой, поведала, по-чему связалась с этим сорвиголовой. Некоторое время назад в Менельсире случилась короткая, но очень значительная гражданская война: эльфы напали на территорию фейского государства Волшебный Лес. Никто не знал, откуда они появились, но они, будучи очень похожими на настоящих менельсирцев, таковыми не являлись. Феи, естественно, поднялись на защиту страны. Тогда погибли тысячи волшебнолесцев, но враги оказались перебиты полностью, а их трупы — сожжены. Когда правительница фей, нимфа Селенна, потребовала объяснений у верховного короля Аларона, тот отказался признать вину менельсирских эльфов, потому что никто из его подданных не умер, и он не знал, что за существа явились в Волшебнолесье. После этого Селенна выдвинула ему ультиматум: Волшебный Лес ограждается от остального Менельсира во избежание следующего нападения, и любой из эльфов, оказавшихся на этой территории, должен быть немедленно убит, потому как если в первый раз невозможно было определить, кто в действительности атаковал фейскую страну, то и потом невозможно будет отличить настоящего менельсирского эльфа от врага. Аларон согласился. После этого Селенна передала бразды правления своей правой руке, нимфиару Альтаиру, который первым делом отрядил несколько десятков фей, нимф и дриад, в число которых попала и Секста, чтобы они выслеживали на территориях других народов возможных создателей неизвестных существ, напавших на Волшебный Лес. Так получилось, что девушка, отправившись в Империю Ворона, попала в руки торговцев. Сделала она это намеренно, чтоб проникнуть в тайную имперскую жизнь, уменьшилась до привычных по человеческим сказкам размеров и «не смогла» сопротивляться. А очень скоро её как раз и освободил этот парень, которого, кстати, звали Тирелл. С тех пор и колобродили вместе, а она уж не стала менять размер, чтоб парниша не заимел лишних мыслей, вроде, полетать с её помощью, да и прятаться под его одеждой от других имперцев было удобно. Лоренцо передал Сексте маленькую копию портрета жертвы. Тирелл тем временем немного пришёл в себя и даже сумел сесть на диване. Увидев портрет, он протянул, потирая ноющие виски: — Ну и чу-у… ик!.. чело! Стало быть, он… ик!.. где-то по-облизости ходит? Ик! — Поблизости, — кивнул Де-Вальди. — В восемь контрабандисты собираются на стрелку в лесочке к северу от Враноглаза. Этот мерзавец явится туда с охраной. Числа их я не знаю, но лучше быть готовым ко всему. Тут парень застонал от боли, пронзившей голову, и Лоренцо бросился на поиски хоть какого-нибудь ведра для самой холодной воды, какая только могла быть в доме. * * * — Ух! — тряхнул Тирелл мокрыми волосами, почти протрезвев. — Как хорошо! Теперь хоть человеком себя чувствую! А каким его притащить? — Хоть живым, хоть мёртвым, — ответил Лоренцо, гладя по хребту своего домашнего любимца. Это была очень маленькая виверна зелёного флюоресцирующего цвета, похожая, скорее, на воздушного змея, чем на своих ядовитых сородичей из пустынных земель Энжекума. Лоренцо неглубоко ушёл в свои фантазии при выборе имени и потому из-за зелёного цвета зверька остановился на слове «веточка»: Твиг. И именно это существо сейчас внимательно разглядывало гостей. — А оплата? — уточнила Секста. — После выполнения. — Значит, готовь деньжата, друг мой! — воодушевлённо воскликнул Тирелл. — До девяти получишь его голову! Вскоре он и фея покинули дом. Лоренцо подошёл к окну, следя за удаляющимися в сторону рынка гостями. — Паренёк-то — вор со стажем. Ой, схлопочет же он по кумполу, если поймают. Хотя, может, феечка защитить сможет. Он вздохнул после своих слов. Его глаза привычно скользили по прохожим, которых он знал, искали тех, кого разыскивают, и запоминали лица, чьих обладателей ещё не встречали. Но мыс-ли бродили где-то далеко, за двумя океанами… Лоренцо появился на свет в семье путешественников. Вырос он в Менельсире, в портовом городе Ривол, где в своё время пришлось остановиться его семье. За открытость, честность и ставшую редкой среди людей порядочность местные эльфы зауважали чету Де-Вальди и позволили мальчику обучаться наравне со своими детьми. Больше всего ему нравилось проводить время в библиотеке. Один из старейших жителей города, смотритель библиотеки Марас, разглядел в человеческом сыне неуёмную страсть к приключениям и позволил этой страсти возрасти с помощью книг и древних сказаний о похождениях первых героев. И после окончания первоначального обучения Лоренцо был взят на работу его помощником, которым прослужил пять лет. Старший эльф уважал трудолюбивого юношу, мать им гордилась. Но несколько позже в море погиб отец. Завещание было будто специально написано заранее, словно его составивший знал о своей скорой гибели, но тогда никто от горя не обратил на это внимания. Лоренцо было завещано фамильное кольцо, а его матери — дом в городе Враноглазе, где и жил теперь сам Лоренцо. Ещё спустя месяц он поступил в военную академию, где обучился стрельбе на неудобном для менельсирцев арбалете, а, выпустившись, отправился повидать другие земли Ясеня. Большую часть заработанных денег он отправлял матери в Ривол, куда вернулся только через пятнадцать лет и откуда вскоре снова уехал. Де-Вальди младший решил посвятить себя борьбе с лиходейством и беззаконием и довольно быстро стал известен в преступном мире под прозвищем Лепрекон — за шинель зелёного цвета, цилиндр из изумрудного шёлка, золотые кольца серёг, полученные ещё при обучении, и возможность мгновенно перемещаться в пространстве. Что интересно: все знали, где он живёт, но никто не думал пытаться убрать! На всё воля связей… Твиг подлетел к хозяину и присел к нему на плечо, отвлекая от мыслей. Лоренцо вздрогнул, но, увидев нарушителя, только рассмеялся и отправился в кухню — приготовить что-нибудь для вивернёныша. * * * — Эй, Ватага. — Сорос опустился на землю под раскидистым ясенем. От остановки тёмная эльфийка проснулась. Она зевнула и протерла уже переставшие болеть глаза: — Вот это укачало меня на твоей спине. — Девушка передернула плечами, отчего хрустнули позвонки. — Пҏосыпайся давай, мы почти на месте. — А почему так скоро? — В каком это месте скоҏо? — сварливо заговорил ящер. — Вон погляди, уже закат какой! Полсолнца скҏылось, а выехали мы поздним утҏом. — Сорос, не разводи на пустом месте! Здесь солнечный пояс другой, надолго вперёд йонн-галлского идёт. — Не на пустом месте, так пҏи пустом желудке! Не обедали же! — Ну, так пошли за едой, — недовольно уступила Ватага, с переменным успехом пытаясь сбросить остатки дремоты. — Тебе кого достать? Кролика? Зайца? Птицу какую? — Втоҏого, тҏетьего и белку, — саркастически воскликнул ящер, помогая подруге спешиваться. — Девочка, где ты собҏалась искать дичину? Здесь же не лес! Оглядись: поле, поле, поле и этот ясень — всё! Ни зайцев, ни кҏолей, ни белок! А мне на сейчас и паҏочки полёвок хватит. И я пҏекҏасно сам спҏавлюсь с этой охотой! В это время Ватага заметила невдалеке движение. В сторону от города двигалась одинокая фигура с ещё каким-то пятнышком на уровне головы. — Да подожди ты со своей охотой, — одернула она Сороса. — Если город рядом, то охотиться, может, и не придётся. Посмотри туда, вон, видишь? — Ага-га, — протянул тот, обратив взгляд туда же, — вижу. Но, знаешь, не думаю, что стоит связываться с этим чучелом. — Чучело-не чучело, но ты сказал, что мы почти приехали, а столицы как нет! Уж лучше я по-говорю с ним и все узнаю. Мы, в конце концов, здесь впервые, а этот может знать больше. — Нет, — вдруг решительно возразил ездовой ящер и двинулся вперёд к фигуре. — Я сам это сделаю. Не могу довеҏить тебя этому чучелу. — Только не вздумай назвать его так при встрече! — крикнула вслед Ватага и неторопливо зашагала за ним. — Эй, господин! — окликнул Сорос незнакомца на человеческом языке и ускорил шаг. Девушка не отставала. — Подождите! — Надо же, гости из Йонн-Галла! — удивлённо протянул Тирелл, в очередной раз поднося к губам горлышко бутылки с чем-то крепким. — Молодой че… — осекся Сорос, подойдя поближе и увидев бутыль. — Хотя, нет, не че… — Скажи нейтрально, если хочешь, — воскликнула Ватага, тоже приблизившись. — Юноша, вот так. — Юноша?! Ну, если юноша, то сама с ним говоҏи! — Сорос капризно скрестил передние лапы. — Извините моего друга, он голодный, поэтому злится. — Ватага слегка стукнула малинового ящера жезлом по носу и тоже с неудовольствием глянула на сосуд в руке Тирелла. — Не могли бы вы, эм, господа юные, подсказать, далеко ли отсюда столичный город? Тирелл сильно удивился, когда с ним заговорил ящер, но сумел сдержать невольный вскрик и, ударив себя в грудь, ровно ответил девушке: — Город находится к югу отсюда. — Он развернулся и указал пальцем в сторону, откуда шёл. — Сейчас уже вечер… Вы сможете там таверну найти. Ночи в городе не всегда безопасны. — А-а-а, вот теперь вижу, — протянула Ватага, посмотрев, куда показал парень: на фоне пурпурного неба светлела неровная полоса. — Ну, в благодарность что дать, не знаю. Вы сильно торопитесь, я догадываюсь… Хорошо, идите. Будет судьба, может, ещё свидимся. Пока спасибо за совет. — Ещё столько пеҏеться?! — заныл ездовой ящер и уставился на Сексту: — Ну дайте, я хотя бы вот этой птичкой закушу! — Не смей, — дернула за узду чернокнижница. — Птичка не твоя. Дойдём до города, мяса тебе отвалю. — Лады, — буркнул Сорос и демонстративно отошёл. — Ещё раз извините, — приложила Ватага руку к сердцу. — И вы, девушка, тоже. А, — быстро спохватилась она, — а вы, юноша, не особо налегайте на вот это вот, — йонн-галлка указала на бутылку, — здоровей будете. — Это что, сейчас намёк был?! — крикнул ей вслед Тирелл. А самому вдруг стало приятно. — Пошли уже! — недовольно пнула его Секста в плечо, и они двинулись дальше к лесу. Ватага не обратила внимания на крик парня. Она побежала за Соросом, легко перебирая ногами, но тот уже был довольно далеко; тогда Ватага решилась на самую крайнюю меру. Кристалл в её жезле засветился. Девушка рассекла артефактом воздух, творя заклинание, и резко вскинула. Камень ярко вспыхнул и потух. Тут же земля под ящером резко поднялась и отбросила его в сторону эльфийки… Брань, вырвавшаяся из груди растянувшегося на траве Сороса, заставила Ватагу захихикать в кулак. — Будешь знать, как далеко убегать от меня, — сказала она, помогая выговорившемуся ящеру подняться. — Ладно, — капризно ответил зверь, и к городу зашагали уже тихо-мирно. Ватага проснулась окончательно. Путь к столице оказался гораздо меньше, чем приготовились йонн-галлцы. Всё потому, что город стоял в низине и с полей, где они приостановились, были видны только самые верхушки зданий. В общем, к заходу Аллетаи чернокнижница и её ящер успели. Но народу было ещё до-вольно много, к тому же у ворот дежурила стража, потому они спрятались за ближайшей парой не очень старых деревьев. — Надо нам как-то пҏойти за стены, — пробормотал Сорос, поглядывая из-за ствола. — Сама знаю, — мрачно ответила Ватага. — С нашим обликом так просто туда не пройти. — А иллюзией — никак? — Извините, господин ящер, я только магию Хаоса изучала, а не Тьмы. — Дилемма… Погоди-ка, — встрепенулся Сорос от неожиданной мыслишки, — ты же раздел Воздуха освоила? — Н-ну… Есть такое. — Так вот, почему бы тебе не исказить воздушное пҏостҏанство хотя бы вокҏуг меня? Ты только ушки свои получше пҏикҏой — и уже похожей на человека будешь, а меня либо невидимым сделай, либо на коня похожим. — Сомнительное дело, — покачала девушка головой. — Облик-то исказится вместе с воздухом, но тень настоящая останется. Да и пропадёт всё, если ветер подует. — А по-дҏугому никак не получится, — развёл передними лапами Сорос. — Что ж, — вздохнула Ватага, предчувствуя недоброе. — Но если что, беги быстрее, насколько возможно. — Оно понятно, — живо воскликнул ящер. Девушка на мгновение свела брови, но выпрямилась, подняла руку с жезлом, чей кристалл снова начал источать свет… Через десяток секунд к воротам столицы неспешно спускалась на малиновом жеребце молодая высокородная леди. Шестеро гвардейцев, охранявших вход, заметили девушку с конём. — Подождите, барышня, — приостановил её один из них и подошёл ближе. — Извольте предъявить вашу личностную грамоту и поведать о цели столь позднего посещения города. «О-оу!» — подумала Ватага, поджав губы. Вот такой проверки она точно не ожидала. Мелко дрожа от неожиданно накатившего ужаса, она потянулась к изначально закреплённой Дираном на бедре ящера сумке, к счастью, не пострадавшей от падения, и, сорвав, принялась рыться, поглядывая на мужчин. Так, походной еды на два приёма, которую все равно придётся отдать Соросу, пара маленьких сосудиков с лечебным эликсиром, карманный томик магии… Нет, чуда не случилось! Понимая, что по головке стражи могут погладить только наконечниками копий, девушка достала книжечку, закрепила на седле позади себя сумку и, как можно более ровно, выдохнула: — Бежим.