Воля Малдары: Путь чернокнижника

Ватага осталась кропотливо осматривать домик на прогалине снаружи со всех сторон, в то время как Лоренцо унёс Амоналя внутрь, а Сорос, оставивший громоздкое седло у крыльца, ожидал её у входа. В какой-то момент, пристально изучив все стены, девушка выдала: — Так, нам сказали, что мы не сможем вернуться, пока не разрешат сами стражи. Позвольте, а еда? А моё поместье? А дом Лоренцо? Ну, за поместье я беспокоюсь меньше, чем за дом во Враноглазе, потому что за ним присмотр круглосуточный. А обитель Лоренцо зачахнет без хо-зяина! — А тебе-то какая ҏазница? — устало отозвался ящер. — Там Твиг остался! — Это меня и пугает! Оставлять большой дом на шальную виверну! Мы вообще не знаем, что там может случиться в наше отсутствие! — Ватага поникла и уныло стукнула по стене кулаком. Та стояла крепко, не поддавшись слабому удару, и девушка, демонстративно отвернувшись от неё, вернулась ко входу. Сорос ещё ждал её в сенях и, пропустив чернокнижницу, притворил дверь. Обстановка в домике тоже достаточно удовлетворила эльфийку — кухня-столовая и гос-тиная с прихожей в одной комнате и две двери, видимо, в спальни, — но вот перспектива спать в одной кровати с Лоренцо так напрягала… «Вот это да! — вдруг поняла она. — Разгуливать перед ним едва ли одетой не напрягает, а мысль о совместном сне — наоборот! Что-то со мной не то!» — Па-ап, а я есть хочу, — донеслось из комнаты левее. — Прости, Амональ, но нам придётся до утра продержаться без еды. Никто не ужинал, даже мы с мамой. Сможешь потерпеть до утра? — …Хорошо. — Вот и славненько. — Только па-ап, не уходи! — Я не уйду, обещаю. Закрывай глазки и ничего не бойся. В следующие секунды зазвучала убаюкивающая песнь, как эльфы называли колыбельные. Ва-тага заглянула в комнату. Лоренцо сидел на краю небольшой кроватки и вполголоса пел. Амо-наль сомкнул веки и свернулся в клубочек под стареньким лоскутным одеяльцем. Сон его был нежен и сладок. Убедившись, что ребёнок уснул, Де-Вальди тихо поднялся и, обернувшись, сра-зу же наткнулся на эльфийку. — Я уложил его, так что точно проснётся хотя бы утром. Эх, Ватага, — тихо воскликнул он, выходя и на ходу снимая шинель и жилет, оставаясь с обнажённым торсом, — ты не представля-ешь, как я устал! Как хочу спать! — Иди, — мягко прищурилась Ватага, кивком указывая на вторую спальню. — Четыре дня, почитай, на ногах. Так что отсыпайся за них. — Она приблизилась к нему и коснулась носом обросшей щеки: — Спасибо, Лоренцо, ты подарил мне вторую семью. — И виновато добавила: — Извини за моё поведение там, на поляне. — Да что ты, не нужно. Ты не виновата, да и права оказалась. Мальчик действительно слиш-ком мал для тех знаний, которые мне дали в его возрасте. Это общая ошибка, что во внимание не приняли происхождения Амоналя. А ты молодец. — Он поцеловал девушку в лоб и ушёл в дру-гую спальню. Ватага сложила руки под грудью и оперлась плечом о дверной косяк. — Знаешь, Сорос, — негромко сказала она, — а пусть твой ночлег у Амоналя будет? И место там есть, и дитя, если что, сможешь забрать под защиту. Ящер понимающе кивнул: — Хоҏошо, это я с ҏадостью! — Сорос с готовностью отсалютовал и потащился к мальчику в комнату. Тем временем Ватага заметила лишнее движение в окне и резко повернула туда голову. За стеклом мелькнул силуэт знакомого карлика. Тут же он появился в другом окне, и девушка окончательно убедилась, что это именно он. Даже через стекло было слышно хихиканье, глаза горели хитростью. Потом он вдруг снова исчез, и в дверь постучались. Растянувшийся на до-рожке прикроватного коврика Сорос, ещё не до конца уснувший, навострил слух. — Не заперто, — суховато ответила эльфийка, прикрывая двери в жилые комнаты. Ей не нра-вилось, что едва возникший покой снова хотят потревожить. А уж ещё больше ей не нравилось то, что с ней играют. — Здрасьте, — сказал коротышка, проходя внутрь. — Я залечу тут на чашечку чая? — Не до-жидаясь ответа, он взлетел на стол и впился оценивающим взглядом в Ватагу: — Ну, фигурка, вроде, ничего, хорошенькая, получше других… Да и сама умная, по глазам видно… Ай, зави-дую, хорошую жену выбрал для себя Лоренцо, жаль, не проживёт он долго с тобою! — Захочет — проживёт, — без удовольствия ответила чернокнижница, шевельнув ушками. — А может и меня пережить, если где-нибудь пропаду. — Она с пару секунд помолчала и уже бо-лее миролюбиво спросила: — Куда здесь за водой отправляться нужно? — Да тут пруд чистый рядом, пейте вволю! — развёл коротышка окованными в металл ручон-ками. — Я, кстати, Метрис. Сатира из моих братьев звать Альвером, волка-оборотня — Люте-ном, демона — вы уже слышали — Агриталом. — Его глаза уставились на что-то, пониже голо-вы Ватаги. — Делать вам нечего, господин страж, — с презрением заметила чернокнижница. Куда делось прежнее почтение? Наверное, исчезло вместе с обидой. — Если бы не ваш статус, я бы не побо-ялась и ударить вас за подобные взгляды в мою сторону. Да и в глазах Лоренцо вы низко падёте, если он узнает. — Уж простите, девушки тут редки! А Лоренцо знает о моих интересах, недаром же я был од-ним из его учителей! — Метрис с усилием поднял взгляд к лицу эльфийки: — Вот скажите, юная Ватага, а почему вы здесь? Готовы ли вы к тем трудностям, которые придётся преодоле-вать? — А у меня есть выбор? — Ватага нашла чистое серебристое ведёрко и теперь думала, как бы к нему осторожнее подобраться, чтобы не дать духу повода для пошлых мыслей. — Я изначаль-но пришла к Лоренцо, чтоб жизнь мёдом не казалась, чтоб научиться большему, чем известно сейчас. Чем труднее задание — тем мне лучше. Я до сих пор готова к любым сложностям, пото-му что уже знаю цель своей жизни. — Чудненько! Лоренцо говорил, что вы любительница разного рода жизненных испытаний, и вот вам как раз выпало одно внеочередное! Слушайте же историю! — Метрис сел на край стола, свесив ноги. — Когда-то наша четвёрка обучала отца Лоренцо, Амэндо Де-Вальди. Но он рано женился и оставил учёбу ради поддержания семьи. Мы не знали, где он, что с ним, а позднее пришла недобрая весть от Доротеи. Скорбели все! А потом уже дошли слухи, что душа Амэндо вселилась в новорожденного эльфа, Амоналя. Как раз по удачному стечению обстоятельств ро-дителей мальчика на днях убили. Вот и решили мы его сразу привести сюда, чтобы продолжить обучать, но, — он разочарованно покачал головой, — сейчас это бессмысленно, как вы понима-ете. Мы не рассчитывали иметь дело с чистым листом. С прошлой жизни знаний у него не оста-лось, пускай уж эльфом будет образцовым. Ватага задумалась. Теперь части мозаики потихоньку выстраивали полную картину. Если Амональ действительно является инкарнацией отца Лоренцо, то становилось ясным, к чему бы-ла вся спешка и переживания. Но знал ли об этом факте сам Лоренцо? — А от меня что требуется? — напоследок уточнила чернокнижница. — Забота и присмотр, — одарил её Метрис строгим взглядом. — Раз уж обучать мальчика мы не можем, остаётся поддерживать в форме Де-Вальди. Только в тренировки наши попрошу не вмешиваться, иначе это плохо кончится. — Он неожиданно обратился в маленькую розовую ис-корку и вылетел наружу через незаметную щель в окне. — А кто сказал, что я собираюсь вмешиваться? — пожала плечами Ватага и вышла наружу с ведёрком — темень тёмному эльфу нипочём. — Ну, и где этот источник? Так, будем думать, как обычно бывает… Начнём справа. Обычно… сначала идут направо… Повезло. Обойдя пару деревьев, чернокнижница услышала журчание воды. Набрав из родни-ка, впадающего в небольшое озерцо, почти полное ведёрко, она быстро вернулась и поставила ведёрко на стол. Тишина в домике, темнота… Все мужчины уснули, только девушка не спит ещё. А всё пото-му, что без горячего душа сон не идёт. Быстро сообразив, Ватага снова взялась за ручку ведёрка и отнесла его наружу. Вскоре на прогалине перед домиком уже мирно потрескивал костерок, а эльфийка следила за водой, не желая нагревать её больше нужного… Скинув всю одежду на плотный травяной ковёр, девушка, не боясь быть замеченной, подня-лась на замшелый пень и окатила своё молодое, не познавшее ласк тело из ведра. А через не-сколько секунд уже поёжилась от холода, лизнувшего влажную кожу. И только сейчас Ватага поняла — совершенно позабыла о полотенце. — Ах, Ватага, ты уже и душ приняла! За дрожью от прохлады не было заметно, как Ватага содрогнулась от неожиданности. Это был голос Лоренцо. Мужчина медленно подходил к девушке, улыбаясь и не удосужившись одеться полностью, как уходил в штанах, так и остался в них. — А обнажённое тело твоё просто прекрасно! Жутко напряглась поясница. Эльфийка спиной чувствовала ухмылку, которой никогда не бы-ло у Лоренцо, и вдруг поняла, что её снова хотят задурить. Потому она передёрнула плечами, выпустила ведёрко, негромко звякнувшее о мёртвый корень, и, стиснув зубы да обхватив себя, как можно менее грубо отрезала: — Вместо того чтобы любоваться замерзающей девушкой, лучше б полотенце принёс. Больше бы пользы было от твоего визита. — Дрейш всех возьми! — не сдержался Агритал, возвращая себе прежний облик. — И впрямь, неглупа! Но в следующий раз не ошибусь! На, бери полотенце, леди, заслужила! Едва демон пропал за деревьями, чернокнижница, с недовольным рычанием укутавшись в пе-реданное полотенце, опустилась на пень, скрестив ноги. — Эти лесные стражи в склеп заведут быстрее моей мужской оравы, — пробурчала она. В ко-коне скоро стало тепло, и девушка просто замерла, постепенно переставая дрожать. Было так уютно, так удивительно хорошо! Но нужно возвращаться. Ватага спустилась с пня на моховую дорожку, собрала в одну руку всю свою одежду и припустила к домику. Плотно закрыв за собой дверь, Ватага немного постояла в сенях, прислушиваясь к царящей в помещении тишине. Потом решительно направилась во «взрослую» спальню. Бросив взгляд на отвернувшегося к стене Лоренцо, она вздохнула с облегчением. Повесив полотенце на спинку стула, эльфийка быстро разложила на нём свои одеяния и устроилась под одеялом рядом с муж-чиной. Вот от кого исходило настоящее тепло! Чернокнижница опустила голову на подушку и, полуулыбаясь, прикрыла глаза. * * * Утром первые лучи солнца Аллетаи упали на веки Лоренцо. Он смешно поморщился и ин-стинктивно повёл плечом, спасаясь от яркого света. Но тот уже разбудил мужчину. Глубоко вздохнув, он пошевелился — и тут же понял, что лежит в обнимку с чем-то очень гладким и тёплым. Нечто мягкое и приятное лежало в его ладони, и он приоткрыл глаза. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что во сне обнял Ватагу, а в его руку попала большая грудь девушки. Полыхнув румянцем смущения, Лоренцо замер, судорожно соображая: как так это слу-чилось?! А Ватага совершенно не торопилась просыпаться. Приятный жар, исходящий от Лоренцо и за ночь укутавший её естество, заставлял её оставаться во сне. Потому она только глубоко и судо-рожно вздохнула, притягивая к подбородку одеяло, и будто совершенно не ощущала, где на её теле покоится мужская рука. — Лоренцо, — одними губами прошептала она, улыбнувшись, но не очнувшись. Зато полно-стью очнулся обладатель этого имени. — Ватага, — прошелестел он над заострённым ушком, тоже невольно улыбнувшись — поло-жение оказалось довольно-таки приятным, — утро доброе. Проснись, любовь моя! Его ладонь, не удержавшись, сжала упругую женскую плоть, едва ли умещавшуюся в ней. — М-м, — неосознанно запротестовала Ватага, почувствовав несвободу, и капризно протяну-ла, впрочем, не сопротивляясь: — Больно! — Прости! — тут же отпрянул Лоренцо к стене, раскрасневшись ещё больше. Стоило вездесу-щей мужской руке исчезнуть, как следом за ней потихоньку оторвался и сон. Чернокнижница перевернулась на спину и, потягиваясь, выгнулась, что позвоночник хрустнул. Лоренцо отвёл взгляд от стыда. Удовлетворённо выдохнув, Ватага открыла глаза и, после нескольких секунд созерцания потолка, повернула голову к Лоренцо. — Утра доброго, юноша, — улыбнулась она, зевая в ладошку. — Что это ты так рано? Думал, за одну ночь, как за три отоспаться? Тебе после всех твоих гуляний только постельный режим прописан! Совсем не бережёшь себя, — добавила с упрёком, садясь на постели. Лоренцо снова посмотрел на неё — и обомлел. Одеяло очень тонко очерчивало каждую линию юного невинно-го тела. Оно было так плавно, так изящно… Ещё затуманенные после сна тигровые глаза тоже не обещали покоя. Совершенно очарованный дознаватель только и сумел, что ошарашенно вы-говорить: — Ты почему голая? Я же… — Ты же что? — ещё не понимая, о чём говорит Лоренцо, невинно поинтересовалась Ватага. — Ну, я, наверное, почувствовал тепло во сне, — виновато начал объяснять мужчина, — и случайно обнял тебя. И не удержался и… — он страдальчески посмотрел на причинную руку, но потом отмахнулся и слез с кровати: — К-короче, я пойду на улицу размяться, а т-тебе советую одеться — кажется, Амональ проснулся. Он быстро надел шинель поверх штанов, завязав её рукава на поясе, и поторопился выйти наружу: рядом с Ватагой находиться было всё опаснее. Юная эльфийка затягивала Лоренцо Де-Вальди в незнакомую пучину, пусть могла и не догадываться об этом сама. Но предупреждение Орфео действовало исправно, и вскоре волнение пропало. Ватага обречённо вздохнула, приложив ко лбу ладонь. Она скинула с себя одеяло, быстро надела только юбку и фиолетовый топ без кофты и наскоро заправила кровать. Лоренцо оказался прав: Амональ тоже проснулся с первыми лучами, заглянувшими в комна-ту. Ленясь пока подниматься, он просто распластался в кроватке. Тем временем, услышав шеве-ление сверху, быстро пришёл в себя Сорос. Протерев глаза, ящер потихоньку выглянул из-за из-ножья кроватки, по-доброму разглядывая нежащегося мальчика. — Здравствуй, — сказал тот первым, увидев алые глаза. — А кто ты такой? Никогда не видел зверей, подобных тебе. — Я Соҏос, — прищурил ящер правый глаз и приветственно пошевелил пальцами поднятой правой лапы, — из подземных пещеҏ. Как спалось на новом месте маленькому господину? Не-веста не снилась? Мальчик сонно улыбнулся: — А ты смешно говоришь, горлом рыкаешь. Нет, девочки мне никогда не снятся. Зато маму с папой я видел! Они вернулись за мной, спасли меня от злого чудовища в капюшоне, забрали в наш новый дом. Потом папа укачал меня… А потом я уже проснулся. — Так это не был сон, — ласково прикрыл глаза Сорос и зашёл с другой стороны кроватки: — Говоҏить пҏедкам, что ты пҏоснулся? — Не надо, — зевнул Амональ. — Пойдём лучше сразу вдвоём поздороваемся? — Ой, я что-то уже слышу, — насторожился Сорос, не переставая улыбаться. — Кажется, они тоже пҏосыпаются. Давай, садись ко мне на спину и кҏепко деҏжись за выступ на хҏебте. Сейчас доедем до них вместе. Только за пҏитолоку не зацепись. — Будешь моим единорогом? — рассмеялся маленький эльф, перебираясь с кроватки на спину зверя. И вот так на выходе они столкнулись с Ватагой. — Мальчики, и вы проснулись? — Она радостно поцеловала маленького собрата в висок и приобняла, не снимая с Сороса. — Зандара благословила утро, мамочка! — ответил он ей. — Да давно уже, — сказал в свою очередь ящер. — А куда это Де-Вальди отпҏавился? — Ну, какая уже разница, — неопределённо махнула рукой Ватага. — Далеко от дома без нас не уйдёт, а раз утверждает, что выспался, то я спокойна за него. Интересно, есть ли здесь, чем отзавтракать? — Так вон, мамуль, уже что-то на столе есть! — воскликнул Амональ. И правда, поверх белой скатерти с изящной тонкой вышивкой стояли три тарелки с омлетом, стаканы с виноградным соком и три пары вилок и ножей. — О-о, — ещё шире заулыбалась Ватага. — Тогда садись пока, куда хочешь, Амональ, а я пой-ду, отца позову. Сорос послушно опустился на пол рядом с тем из стульев, что был явно повыше двух других. А Ватага, распахнув входную дверь, звонко крикнула: — Лоренцо, куда ты поторопился?! А завтракать кто будет?! — Да погоди ты, какой может быть завтрак, когда у меня плановая тренировка! А-а-ар!!! Это в стену между дверью и окном влетел Де-Вальди. Неподалёку стоял оборотень Лютен, виновато поднеся одеревеневшую лапу ко рту: — Прости, перелёт. Сам попросил посильнее! — Мужики, — играя роль сварливой человеческой жены, процедила на имперском языке чер-нокнижница, выйдя наружу, и устало закатила глаза. Утренняя прохлада лёгким ветерком закра-лась под топ, заставив эльфийку в очередной раз поёжиться. — Вот додумались же на голодный желудок друг друга дубасить! Не дело это! — Что за гҏохот? — донёсся голос Сороса. — Вы здесь сейчас стену пҏобьёте! — Не пробьют, — прищурилась Ватага, обняв голые плечи. — Это отче ваш в стену вписался. А ну, марш в дом! Господин Лютен, — обратилась она к волку, — сделайте одолжение, войдите в положение, я не хочу ребят пускать к вам голодными! — Ладно, тогда я пойду ждать на поляне, — махнул лапой оборотень и скрылся за деревьями. Дознаватель, пошатываясь, встал с земли и прошёл в дом под суровым взглядом Ватаги. Амо-наль ел омлет аккуратно, а когда сел за стол и Лоренцо, он сказал: — Мама, садись и ты, я уже почти доел своё, а ты ещё даже не принималась. Ватага выдохнула с ласковым смешком и тоже села за стол. Ах, эта холостяцкая яичница и виноградный сок! Неужели только неделя прошла с их знакомства с Лоренцо? Девушка заложи-ла волосы за заострённые ушки, как не делала уже несколько лет, и усмехнулась собственным мыслям. Сколько уже всего произошло за эти дни! А вспомнишь — так сразу такая тоска нака-тывает… Надо будет как-нибудь напомнить Лоренцо про враноглазских бандитов, которых до конца они так и не словили! Но когда? Тут же усмешка сменилась напряжённой задумчивостью, и кусок омлета замер в воздухе у самых губ Ватаги. Она вспомнила позор, который сама на себя навлекла, впрочем, не без участия Де-Вальди. «Надо было всё-таки убить его тогда, — с сожалением подумала Ватага и уже без удоволь-ствия съела поднесённый ко рту кусок. — Сколько бы проблем избежали!» Вдруг, опомнившись, она затрясла головой, пытаясь вернуться к реальности, что ей удалось сразу. — Ты чего это, Ватага? — насторожился Де-Вальди. — Сейчас не надо думать о плохом. Вон, Амональ уже успел поесть, пойдём в лес, к стражам? — Да, мам, пошли с нами! — Мальчик соскочил со стула и подёргал чернокнижницу за юбку. — Да ладно вам, идите, ребята, — неопределённо махнула рукой эльфийка, — идите. Мне сейчас есть, над чем подумать. И Сороса с собой заберите, раз уж мне запретили к вам заявлять-ся. — Кто-о-о?! — зарычал Сорос. — Это где такой пҏитеснитель ҏодился?! — Да их несколько, вон там, по лесам ходят. — Ватага помолчала. — Идите. А то вас искать будут, и все стрелы в меня. — Нет, Ватага, пойдём с нами, ты тоже нужна, — произнёс Лоренцо, встав со стула. — Ну пойдём же, мама! — потянул девушку за юбку Амональ. — Простите, ребята, но мне действительно запретили, — покачала головой Ватага. — Ступай-те без меня. — Ну уж нет, — твёрдо сказал Де-Вальди, — ради ребёнка я приведу тебя на поляну! Он схватил эльфийку за обе руки и насильно потащил вон из дома. Сорос за такую наглость уже хотел наброситься на Лоренцо, но его поразило то, что его подруга едва ли делала попытки сопротивляться. — Да как ты не понимаешь? Мне они же и запретили являться! — неслышно бормотала Вата-га, не смея вслух перечить Лоренцо. Они шли к той священной поляне, где оказались прошед-шей ночью. Там уже сидела в кругу вся четвёрка, а подле Лютена стояла на задних лапах ещё и рыжая лисица-оборотень. Оказавшись на поляне, чернокнижница с силой вырвала свои запястья из рук Лоренцо и специально отошла к самому краю, как можно дальше от всех. Она пока не спускала взгляда с Метриса, который, собственно, ранее и приказал ей не вмешиваться. Эльфий-ка понимала, что не сумеет сдержать себя, если что-то пойдёт не так, как ей бы хотелось, и снова в душу закралась обида на весь мужской род. Метрис заметил это, расхохотался, не удержавшись, и крикнул, будто обнадёживающе: — Да не воспринимай ты мои слова так близко к сердцу, Ватага! Я же только пошутил! — О чём вы? — снова не понял Лоренцо, переводя взгляд с коротышки на возлюбленную. Лицо которой исказил ужас, смешанный с гневом. Шуток над собой, особенно — столь шови-нистских, Ватага не прощала никогда. — Вы… — Она сжала кулаки так, что из-под ногтей заструилась кровь. Ноздри задёргались, а брови сдвинулись к переносице. Глаза, обращённые к самому мелкому из стражей, от ярости по-светлели. — Вы… подлы, господин Метрис! — еле выдавила она из себя и резко выкрикнула: — Желая веселья, вы оскорбили владычицу клана! Теперь я вас не побоюсь! Будет необходимо, я уничтожу вас на дуэли за такое оскорбление, едва смогу в полной мере использовать магию! — Ватага! — вскочил Сорос, опрокидывая прихваченное с собой седло, но чернокнижница, ослеплённая слезами обиды, уже умчалась на всех парах лишь бы подальше от мужской братии. — Та-ак, — он исподлобья посмотрел на Метриса, — тепеҏь я понял, с кем был тот ночной ҏаз-говоҏ. — Дур-рак, — отвесил коротышке подзатыльник Агритал. — Да что я сделал?! — капризно протянул Метрис, потирая ушибленную голову. — Вот именно, просто дурак, — согласно кивнул сатир Альвер. — А после этого ещё говорит, что девушки ему нравятся. — Думать надо, Метрис, — упрекнул бывшего учителя Лоренцо. — Я ведь теперь вступиться за неё должен. — Ни черта ты ей не должен, если она моих шуток не понимает! — недовольно воскликнул коротышка. — Знаете что, братия моя, она сама нам пригрозила дуэлью, и, значит, должна ис-полнить свою угрозу! В ответ он получил утомлённые вздохи и три одновременных подзатыльника, от которых за-рылся головой в траву. * * * Меньше, чем через пару минут, Ватага вылетела к берегу озерца, в которое впадал знакомый ручей. Дрожащими руками сорвав с себя юбку и топ, эльфийка быстро вошла в отрезвляющую неприятным холодом воду и на пару секунд нырнула. Слёзы со щёк и кровь с ладоней оказались мгновенно смыты, оставалось только успокоиться. Она упёрлась ногами в песчаное дно и вста-ла, недовольно фыркнув и откинув назад скрывшие лицо мокрые волосы. Но спина её снова дрогнула от чужого присутствия. Девушка обернулась и увидела фантомов всей стражьей четвёрки. — Ты обязана исполнить свою угрозу дуэлью, тёмная эльфийка, — заговорили фантомы стройным хором. — Отныне ты сможешь использовать магию на привычном уровне. Проигра-ешь хоть одному из нас, перестанешь нам дерзить и сделаешься новой ученицей. Победишь всех — исполним любое желание. Ватага повела ушками. Такая сделка была выгодна — чернокнижница поняла, что зла ей не желают, а даже, скорее, хотят таким образом извиниться за проделку своего собрата. Да только не люди же они, чтобы напрямую прощения просить. Вот и изощряются. Гордость обязывала принять вызов — в конце концов, эльфийка же первая пригрозила дуэлью. С другой стороны, она не имела понятия, как можно сражаться с теми, кто старше и могущественнее, если не уве-рен в своих силах. Но она скорее бы умерла, чем снова примерила на себя позор! У неё единственный шанс, чтобы сохранить свою честь. — Как вам будет угодно, повелители леса, — послушно ответила она, успокоив сердце и ра-зум этими мыслями. — Мы ожидаем тебя там же, на поляне, — закончили фантомы и одновременно пропали в го-лубоватых световых столбах. Ватага выжала воду из волос, отряхнулась, быстро надела только юбку и ботинки и побежала к дому. Там, надев уже топ и кофту, прикрыв лоб обручем, повязав на шее кулон с аметистом, надев перчатки без пальцев и наручи, она схватила жезл и, притворив входную дверь, решительно двинулась в сторону поляны, где её уже ожидали. Влажные волосы холодили спину, но это немного успокаивало. А Ватага воистину взволновалась от страха проиграть. Не то, чтобы она не хотела научиться у них большему. Но уважение, гордость и честь — важнее даже для жителя подземелий. То, что она когда-то получила в наследство или в награду… При проигрыше она потеряет право на всё.