***
„Уже вторая неделя, как их нет…“ — задумчиво посмотрела на пустующие места в классе Хикари. Икари, Аянами, Аида… Судзухара. От учителя объяснение было какое-то, с точки зрения старосты, невнятное. То ли какие-то специальные волонтёрские работы, то ли что-то вроде этого. Только и достал откуда-то из стола четыре подтверждения об освобождении учеников от учёбы. И сам ничего толком не знал. А Хораки теперь с этим было нужно разбираться. И где теперь эту четвёрку черти носили? И… когда они успели так сблизиться? Солнце светило прямо в окна кабинета. Учитель же монотонным голосом вещал о всё том же Втором Ударе и его последствиях. Некоторые ученики не раз замечали отсутствующих сейчас одноклассников вместе. Они могли прийти одной компанией в школу. И пробежаться. Даже на уроках физической культуры нередко замечали, как Тодзи и Кенске из последних сил пытаются угнаться за необычайно прытким для всех Икари. И Рей стала куда более активна в учебе: избавившись от уже привычных всем повязок, та начала заниматься разминкой, зарядкой, плавать… Да ещё как. А тут разом все пропали. Да ещё надолго. „Мало того, что Икари и Аянами… Да ещё Кенске с Тодзи. Тодзи… дурак“ — Хикари сжала карандаш. У неё дёрнулась бровь. Нужно будет ещё распечатками всех обеспечить! Да ещё на какой период времени.***
— Давайте, гоните вперёд, что есть сил! — орала Моррис, сопровождая пересекавших полосу препятствий пилотов. — Вы бойцы, или кто?! Ни света солнца, ни голубого неба над головой — лишь неизменный купол Геофронта освещал всем путь. Жара. Пот. Усталость. Судзухара судорожно ловил ртом воздух и с ностальгией вспоминал о былых деньках… Да, школа, самостоятельные тренировки, трёп с Кенске, все дела. И никаких Ангелов, никаких Ев… и, что самое главное, никаких безумных инструкторов. — Мерзкие черви, — сплюнула Элизабет, глядя на поддающихся слабости детей, — шевелитесь живо, пока я вас лично не расстреляла! Это бег?! Нихрена это не бег! Аянами, пряжкой на ремне клянусь, если не выращу из тебя достойную пехотинку, могилы будет даже не три, а четыре — вашего куратора с вами тут же прикопаю, шевелитесь! Парни, матерей ваших свет не носил, подавайте пример, а то бегаете как бабы! Нет, чёрт подери, вы хуже баб! Я бегаю лучше вас! Аянами бегает лучше вас! „Ксо… ксо… Ксо!!!“ — Кенске подбежал к турнику. — Тянись, червь, тянись, ты должен уметь это делать! — „подбадривала“ курсанта Моррис. Голос пробирал до дрожи. — Давай, разик за маму. Разик за папу. Первый раз, второй раз, третий раз… Чем дальше, тем тяжелее! Ну, почему от раза к разу подтягиваться только труднее?! Аида был готов проклясть всё на свете, лишь бы глаза его больше не видели этой чёртовой перекладины. Всего пара раз, а мышцы уже как свинцом налились! Так и тянет вниз. — Ты чё удумал? — почти невозмутимо спросила Моррис, глядя на тянувшегося всё медленнее и медленнее курсанта. — Упасть мне тут вздумал? Отставить, боец, я тебя не отпускала. Давай, разик за сержанта-инструктора. Разик за Икари… Угу, похоже Икари ничего сегодня не достанется, пошёл с глаз моих прочь. Аянами, похоже, придётся тебе и дальше задавать пример этим двум… О том, как сержант обозвала обучаемых, стоит промолчать. Но, пожалуй, это было куда лучше, чем тот же Икари. Потому как если за сопровождение брался он, то оставалось только молиться. И то, неизвестно кому. Нет, не было никаких громких криков. Не было запальчивых издевательств. Был только арктически-ледяной и негромкий, но прекрасно слышный всем голос. А издевательства, действительно не запальчивые, но до боли меткие, пробирали до мозга костей. Особенно вкупе с красочными примерами того, что может случиться с пилотами в реальной жизни, если они не будут уметь применять приобретенные здесь навыки на практике. Что-то больно бьёт курсантов по незащищённым участкам тела. Жгучее касание пластиковых шариков ясно свидетельствует о том, что Третье Дитя тоже не уступает в садистских наклонностях Моррис. Специально подкрученная им страйкбольная штурмовая винтовка меж тем стала верным и незаменимым помощником в подгоне нерадивых пилотов. Нет, естественно, что всё было им специально выверено так, чтобы курсанты никоим образом не получили никаких серьёзных травм. Даже более того… он специально целился так, чтобы не задеть ничего важного. Но больно было всё равно. — Аида, дрищ несчастный, я тебе зря удвоенные порции прописывал? — спросил парень в потёртой камуфляжной куртке. Шеврон на груди ясно гласил: „Надзираю“. — Быстро отрабатывай своё. Давай, парень, бегом. Давай! Выстрел. Ещё один выстрел. Чуть ли ни каждое слово сопровождается выстрелами. И возненавидел бы Аида своего инструктора на этом самом месте, но… Было всё не так просто. Это ему действительно помогало. Бесило иногда неимоверно, когда он запыхавшийся, выложившийся на максимуме сил бежал через полосу, а в него ещё и с пневматики стреляли! Это его злило до помутнения рассудка! Но тем не менее, чем дальше всё заходило, тем больше нового могли разглядеть курсанты в том же Синдзи. Его слова звучат действительно ободряюще. Да, иногда пилот Первой выглядит действительно страшно. Как тогда — на первом „тактическом“ занятии. Но после него произошло какое-то изменение. Мягче он не стал. Даже напротив, принялся тренировать курируемых пилотов ещё жёстче. Но вместе с тем и отношение стало несколько иным. Более внимательным.***
Евангелион на экране пал, сражённый энергетической атакой. — Чёрт… — тяжело просипел Судзухара. — Что мне делать?! — Для начала, обезьяна, тебе лучше наконец собраться с мыслями, — жёстко сказал Синдзи. — Вставай и вспоминай, чему учился. Чай, не балду пинал. Задумчивость. Опаска. Неуверенность. Ибуки краем глаза покосилась на сидевшего рядом Икари. — Так, я немного отвлёкся, — с этими словами подросток вернулся за изучение данных. – Так, показатели мозговой активности в норме, сердцебиение и пульс тоже в пределах нормы… Ничего не пропустил? — Нет-нет, ничего, — Майя спешно покачала головой. — Всё отмечено точно, Икари-кун. — М? Ладно… Так, а вот и наши аномальные подоспели. Пилот уткнулся взглядом в экран, наблюдая за изменениями в показаниях работы мозга. „Странный человек“ — подумала про себя Майя. „С виду такой неразговорчивый и мрачный. А сейчас такой тихий и учтивый. Когда не обращается к тренирующимся пилотам“. — Слушай, горилла, завязывай падать, — сказал Икари. — Ты в реальном бою также разлёживаться будешь? Тогда тебе лучше сразу смириться с тем, что друзья все твои подохнут сразу же. Живо вставай, тля. Оператор МАГИ лишь неслышно сглотнула, жалея курсантов. Они ведь ещё совсем дети, а им приходится выносить подобное. Простые школьники, на долю которых выпала судьба оберегать человечество от атак Ангелов. И это не считая ряда тяжёлых физических и психологических испытаний, устроенных сидящим рядом, казалось, таким же простым подростком. Но вставал закономерный вопрос: через что же тогда прошёл он сам, раз дошёл до такого? Сперва могло показаться, что сын командующего в некоторой степени… озлоблен на мир. Именно так Ибуки поначалу и думала. Но не так давно он смог её удивить. Это было несколько неожиданно: начиналась очередная смена, а доктор Акаги уже подготовила кое-какую работу для своей ученицы. И тут сэмпай неожиданно привела к Майе этого паренька — Синдзи. Нет, не то чтобы она к этому не готовилась — Рицко уже с давних пор начала морально готовить свою помощницу к этому. Но всё равно это было несколько неожиданно. И Ибуки увидела Икари совсем с другой стороны: одетый в бежевую форменную куртку института, стройный, подтянутый и… тихий. Спокойный. Учтивый. Любопытный. И, вместе с тем, ответственный. Акаги сказала: „Он теперь твой кохай“. Но почему-то иногда Майе казалось, что в их потихоньку складывающимся дуэте „кохаем“ должна быть она. А „сэмпаем“ – он. И лишь её знания ряда простых и не очень истин в работе позволяли ей действительно быть ведущей. Девушка нередко отмечала, что Третье Дитя пристально следит за ней. Ей было немного неловко. А он, будто бы чувствуя это, ещё и задавал какой-нибудь вопрос. Но этим он как-то её даже успокаивал. Видя, как внимательно внимают каждому её слову, Майя пересиливала собственное смущение и неуверенность. Она отдавалась работе. Начинала объяснять. И это действовало. Он быстро учился. И, пожалуй… Оператор немного покраснела. Это выглядело даже несколько мило, когда он начинал задавать вопросы. Со стороны Икари донёсся тяжёлый вздох. Судзухара продул виртуальному противнику. Опять. — Судзухара, — обратился к Четвёртому Дитя пилот. — Завали эту чёртову тварь, пока у тебя не закончилось время, живо! — Е-есть! — Пошёл! Акаги нависла над Икари и Ибуки, попивая из кружки кофе. — Как продвигается сбор данных? — спросила учёная. — Отлично, Акаги-сэмпай! — мгновенно отозвалась Майя. — Показатели с приборов регистрируют всё те же волны, что и в прошлых случаях, но с небольшим изменением интенсивности. — Хм… Что же нам с этим делать-то? — задумчиво протянула Рицко. Да уж, подкинули ей работёнки эти двое со своими мозгами. Прав оказался шкет-Икари — с Четвёртым и Пятым Дитя было что-то не так. Мозг будто бы… облучился после того случая с ядром Самусиила. Называется, в капсулу не вовремя угодили. Сейчас шёл процесс активного изучения — пилотов то и дело загребали на новые обследования. А Синдзи так и подливал масла в огонь. Блондинка покосилась на подростка, сидевшего по правую руку от неё. Он ведь недавно ещё пару идей высказал по этому поводу. И недавний опыт на командной тренировке в симуляторе был как раз-таки следствием одной из этих идей. — Хорошо, — сказала учёная. — Как прошла первичная работа с оборудованием сегодня? С Синдзи были проблемы? — Никак нет, сэмпай, — поспешила ответить Майя, в душе немного нервничая — она отвечала за другого человека. — Он весьма способен и прекрасно справляется с поставленными задачами. — Меня курирует хороший и умный человек, — с усмешкой заметил Икари. Вот теперь Майя однозначно почувствовала, как залилась краской.***
Гендо молчаливо рассматривал представленный Третьим Дитя запрос на вывоз пилотов за город. Сам пилот в настоящий момент стоял прямо перед ним и также безмолвно ожидал ответа командующего, беспристрастно глядя куда-то в окно за спиной Икари-старшего. — Два наряда охраны, точки эвакуации, ящики с припасами, — оторвавшийся от изучения предоставленного ему плана Фуюцуки, выжидающе посмотрел на сына командующего. — И два воздушных транспортника НЕРВ типа ВВП? Чем обусловлена подобная необходимость? — Пилоты об этом знать не должны, но охрана требуется на высшем уровне, — абсолютно безэмоционально ответил заместителю командующего Синдзи. — Я бы не рекомендовал вам выбираться за пределы базы и города в ближайшие дни, — заметил Козо. — Совсем недавно от метеорологов поступило сообщение, что… — Я знаю, господин заместитель командующего, — всё тем же спокойным голосом прервал старого профессора Икари-младший. — Потому-то я и выбрал именно этот промежуток времени. Намеренно. — Охрана будет обеспечена, — издал свой вердикт командующий. — Оставлять пилотов без присмотра тактически нецелесообразно в любом случае. Но, в случае первой же необходимости, учения будут немедленно прерваны, а все „курсанты“ эвакуированы. — Никаких проблем. Всё, что мне нужно, это чтобы они не поняли, что за нами есть дополнительная слежка, — тут пилот Евы-01 подошёл к столу и указал на карту. — Разместите наряды здесь и здесь. Дополнительная группа безопасности с наземным транспортом здесь. Таким образом, маршрут пилотов будет пролегать здесь. Когда учебная операция будет завершена, все точки будут свернуты, а пилоты вернутся. На этом всё. — Пилот Икари, вы не задумывались над тем, как на это среагируют сами курсанты? — вновь спросил Козо, пристально глядя на парня. — Они пройдут курс, — посмотрев в глаза наставнику своего отца, сказал Икари-младший. — И вернутся. Живыми и боеспособными. Я отвечаю за них. — Командующий? — Фуюцуки вопросительно посмотрел на Гендо. Последнее слово было за ним. Командующий, сложив руки в замок у рта, ещё раз задумчиво осмотрел планы. — Глава тактического отдела, подполковник Кацураги недавно обращалась с опасениями по поводу твоих замыслов, — обратился к сыну на „ты“ Икари. — Тем не менее, тебе даётся необходимое разрешение на проведение учений. Когда закончишь, вернёшь всех пилотов. Целыми и боеспособными. — Так точно.***
Шахматы… Шахматы. Какие ещё к чёрту шахматы? Над ними издеваются? У Судзухары глаз задёргался. Он, чёрт подери, был уже почти ко всему готов. Но только не к такому же! Да, можно было научиться со временем более-менее сносно обращаться с ножом. Можно было научиться самым первичным основам обращения со оружием. Да даже к управлению Евой можно было привыкнуть, говоря о самых азах! Но ксо, теперь-то им что было нужно?! Парень нервно заглянул в пособие. Абзац. Это был полный абзац именно в плохом значении этого слова. Лишь потихоньку вычитывая и вычленяя по кусочку наиболее важную информацию, спортсмен мог ещё хоть как-то понять, о чём ему пытаются сообщить в книжонке. Но даже так с трудом! Почему? Да потому что пособие было на английском… А из помощников у Тодзи в распоряжении был только не лучшего качества словарик. Где-то рядом также сидел перед игральной доской с комплектом фигур Аида. И также пытался понять, что же написано во вспомогательной книжке. Только вот у него, похоже, это выходило на порядок лучше, чем у его широкоплечего друга. Аянами отчего-то сидела в сторонке и лишь изредка посматривала то за одним, то за другим курсантом. Кенске меж тем пробовал уже двигать фигуры. Рей, оторвав взгляд от своего пособия (доски у неё не было), внимательно проследила за парнем. Заметивший это очкарик, настороженно поглядел на неё. — Я делаю что-то неправильно, Аянами? — спросил милитарист. — Нет, — спустя минуту, ответила она. — Верный ход. Двигайся дальше. Девочка вновь уткнулась взглядом в пособие. Судзухара, осмотревшись, нагнулся в сторону друга. — Кенске, как ты понял, что там написано? — М? — Я говорю, ты чё, понимаешь, что там написано? — Ну… — Аида осмотрел доску перед собой. — Я в общем и целом улавливаю суть игры. Ну, и да, более-менее понимаю, что написано. — Эм, и как? — Да мне Икари книжку однажды дал одну… интересную очень, — Аида несколько замялся. — Она на английском написана. Ну, вот, и пытался переводить. Тодзи лишь с каменным лицом посмотрел на очкарика. — Внимание, курсанты, — внезапно зашёл в комнату их куратор — Икари. Все трое пилотов уже как-то рефлекторно встали. — Живо к жилым боксам паковать походные сумки. Моррис будет ждать вас на месте и поможет со сборами. У нас новая работа. — Что значит „работа“? — не понял Судзухара. — То, что тебе пора уже начать говорить, как нормальный человек, Судзухара, — тонко намекнул хулигану на его кансайский акцент Синдзи. — Это раз. И все вопросы потом — это два. Спортивный инвентарь убрать. Комнату в порядок. Резко развернувшись, пилот Первой покинул помещение. Постояв с полминуты в тишине, ребята принялись быстро убираться. — Хоть бы на этот раз ничего страшного не случилось, — протянул Тодзи, складывая шахматные фигуры и доску в специальный футляр. — Не знаю, Тодзи… — недоверчиво взглянул на друга Кенске. — Чувствую, что Икари бы просто так нас не собрал. По-моему, грядет что-то очень тёмное. Тут между парнями прошла Рей и обернулась к ним лицом, обращая внимание к себе. — Если он говорит, что нужно, — сказала девочка, — то значит, что это нам действительно нужно. Курсанты задумчиво посмотрели на Первое Дитя. — Знаешь, Аянами, ты, конечно, раньше мне всегда казалось странной, — заметил Судзухара, вздыхая. — Но… сейчас я хочу перед тобой за это извиниться. И лишь тебе, кажется, я мог бы довериться в полной мере. Во взгляде алых глаз мелькнуло лёгкое непонимание того, о чём пытается сказать Тодзи. — В каком смысле? — Думаю, Тодзи просто хотел сказать, что рад иметь рядом надёжного товарища вроде тебя, — взял слово Кенске. — И я с ним полностью согласен. Среди нас ты — старшая. Первая. Аянами раздумывала над услышанным. „Среди них я — старшая, — мысленно повторила девочка про себя, — первая. Что это может значить?“. — Идём, нужно спешить, — Кенске вышел вон. Вслед за ним и Тодзи. Они считали её первой. И возлагали свои надежды на неё.***
Синдзи прошёл к дверям своего пилотского блока в „казарменном“ отделении на базе. С тех пор, как у пилотов начался курс интенсивной подготовки, сами курсанты и он на правах „куратора“ временно переехали в Геофронт. Жили здесь, спали здесь и просыпались здесь. Институт специально выделил обучающимся для этого небольшой участок с жилыми блоками в коридорах базы. Прямо около выхода под купол подземного штаба. — Значит, всё-таки получил разрешение? — задала вопрос Кацураги, пристроившаяся у стенки за спиной у Икари. Остановившись, парень обернулся. — Да, Кацураги-сан, — ответил он. — Не боишься за пилотов? — Мисато отстранилась от стены, рассматривая парня в бежевой куртке НЕРВ, которую тот надевал перед командующим. — Нет, — ровным голосом сказал Синдзи. — Кацураги-сан? — М? — Когда вернёмся, давайте выберемся на прогулку, — криво усмехнулся Икари. — Я их не на войну веду. — Смотри мне, паршивец, чтобы все без травм и здоровые вернулись, — шутливо погрозила ему пальцем Кацураги. — Иначе я тебе дам… прогулку. Тебе, кстати говоря, письмо там пришло. — Письмо? — развернувшись полностью, Икари недоумённо взглянул на подполковника. — Скажем так, от старых друзей, — улыбнулась Мисато. — Прочитай. Ладно, я вас ещё провожу перед отбытием, так что не прощаемся. Женщина повернулась спиной к подростку и ушла. — Письмо в твоём блоке. Приятного чтения, — бросила напоследок она. Письмо? Какое ещё письмо может быть к нему? Синдзи вновь посмотрел на двери перед собой. Когда те с шипением разъехались перед ним в разные стороны, пилот зашёл внутрь и задумчивым взглядом осмотрел свой блок. На небольшом письменном столе возле кушетки и впрямь лежал ровный, плотно запечатанный белый конверт. Подойдя, Икари внимательно прочитал шапку. „Из Токио-2“ — с долей лёгкого удивления подумал Синдзи. Неужели старые знакомые? Парень вскрыл конверт и вытащил письмо, принявшись его читать. „Здравствуй, Икари. Мы с ребятами решили написать тебе, потому что уже давно ничего про тебя не слышали, — гласила начальная строка, — смеем надеяться, что с тобой там всё в порядке, и что никаких неприятностей ты на свою голову не нашёл. Ну, или что они сами тебя не нашли, как это обычно бывает. Я всё ещё помню тот случай с пиротехникой на полигоне. Мы все помним тот случай… Хорошо ещё, что ребята прикрыли. А то так бы ярости деда Накамуры границ не было. Ну, в нашем отношении. Он и так тебя не любил… Слушай, а ведь недавно как раз случай был интересный! ..“. Тут лицо Третьего Дитя наконец-то тронула лёгкая ухмылка. Ага, скромники из администрации ЦБСМ спокойно занимаются своими делами и тут, вдруг… к ним обращается особая организация в ведомстве ООН. И закупает партию „тренировочных комплектов“. Странно. Непонятно. И смешно. „Что ж, в общем, тут всё как всегда, Икари. Давай, там, иди куда бы то ни было по жизни смело и помни: мы своих не забываем. Так что и ты о нас не забывай. Может, ещё встретимся. Пиши, если сможешь. И обращайся, если будет нужно“. Стерев с лица усмешку, Синдзи подумал немного и убрал письмо в ящик стола. Нужно было собираться.***
Свежий воздух. Лёгкий ветерок. И мрак взлётных шахт едва рассеиваемый тысячами аварийных красных огоньков. „Армейские ботинки“ — не без удовольствия про себя подумал Кенске, затягивая шнуровку. Нога должна быть надёжно защищена в обуви. Берцы всем выдала Моррис — раздобыла она их, похоже, сама. Он, кажется, и не подозревал, что ему ещё только предстоит испытать на себе все прелести военной платформы. — Кенске, — поморщился Судзухара, — уймись ты уже. Уже раз в третий перепроверяешь. — Просто я, в отличие от тебя, не горю желанием проверять, насколько это приятно — оказаться в крайний момент без ботинка. Курсант криво усмехнулся. Судзухара же, подумав немного и потоптавшись на месте, внимательно осмотрел свои ботинки. „И сколько мне в этом ходить?“ — подумал он про себя и нагнулся, проверяя, насколько плотно завязаны шнурки. Стоявшая рядом Моррис пристально следила за пилотами и по внешнему виду стремилась оценить их внутреннюю готовность к предстоящему. О том, что решил устроить для них там Икари, она могла только догадываться. Но, так или иначе, отставная военная точкой чуяла, что ребятам предстоит пройти через нечто тяжёлое. Лишь Аянами на фоне остальных выглядела такой же непоколебимой и спокойной как обычно. Она сейчас была единственной, кто внушал двум резервистам рядом уверенность в завтрашнем дне. «„Дне“ от слова „дно“» — подумал про себя Тодзи. У каждого за плечом по походной сумке со всем самым необходимым. Тут наконец-то явился и тот, кого все ждали — куратор… Долго ждать себя Икари не заставил — ждали его здесь не больше минуты. Ледяные тёмно-синие глаза внимательно осмотрели собравшихся здесь пилотов. Те рефлекторно встали в ряд, как бы давая оглядеть себя получше. И сами пристально смотрели на своего… учителя. Синдзи коротко им кивнул. — За мной, — бросил он им и свернул куда-то в сторону. Пилоты незамедлительно последовали за ним. А Моррис меж тем смотрела и думала, что что-то ей всё это напоминает. Вернее, кого-то. Что-то из прошлого снова давало о себе знать. Цепкий взгляд Третьего Дитя незамедлительно выхватил из темноты взлётной площадки транспортный конвертоплан с эмблемой НЕРВ на борту. Следовавшие за ним курсанты, за исключением Рей, удивлённо подумали о том, не полетят ли они на нём. Икари прошел в раскрытый десантный отсек транспорта. Судзухара замер перед самой машиной. Было намеревавшаяся спокойно пройти мимо него Аянами тоже встала и вопросительно посмотрела на резервиста. Кенске остановился возле друга. — Я чего-то не понял… — с недоумением уставился на товарищей спортсмен. — Мы чё, серьёзно полетим сейчас? На нём, что ли? — Наверное, — протянул Кенске. Недолго поглядев на них и подумав, Рей обернулась к транспортнику лицом, спокойно и уверенно пройдя вперёд. — Хватит мыкаться, живо пошли, — напомнил о себе, стоя на рампе, Синдзи. — У вас сейчас серьёзная учебная операция, так что бегом внутрь, бегом! Голос он повышал не сильно, но звучал при этом всё равно достаточно громко, взывая чуть ли не к самым низменным инстинктам послушания старшим. Пилоты ускорили шаг и быстро загрузились внутрь. Из приоткрытой двери кабины пилота на них с едва заметной усмешкой посмотрел парень в белом шлеме с очками-авиаторами на воротнике формы. — Мои пассажиры, я полагаю? — спросил он у Икари. — Особо ценный груз, — издал едкий смешок Синдзи. — Ясно-ясно. Загружайтесь в темпе и занимайте места, жду лишь команды на взлёт, — пилот отвернулся и принялся щёлкать различными тумблерами и кнопками. Машина начала медленно оживать. — Икари Синдзи, курсанты, — вдруг позвал пилотов кто-то снаружи. Синдзи и его подопечные обернулись и узрели Мисато в застёгнутой красной куртке и с алым беретом на голове. Челюсти Тодзи и Кенске отчего-то всё норовили упасть вниз. Было что-то такое в облике их командира, что заставляло их буквально млеть от каждой улыбки офицера. Аянами же просто была вся во внимании. — Полагаю, нашим пилотам предстоит тяжёлый путь, так что я решила проводить вас, — сказала Кацураги. — Удачи, ребята. — Спасибо, Кацураги-сан! — хором воскликнули два резервиста. — Спасибо, — тихо произнесла Рей. Женщина перевела свой взгляд на главного затейщика в этой компании. Синдзи. Тот стоял, молчаливо глядя на неё и, кажется, не собирался сказать ни слова. Но вдруг лицо его тронула лёгкая улыбка. Не привычная всем кривая усмешка, а вполне себе настоящая улыбка. И Мисато уже знала, что чтобы эта улыбка проявилась на лице Икари, должно было произойти либо нечто очень особенное, либо… у этого маленького паршивца должно было быть на редкость хорошее настроение! — Не знаю, что и сказать вам, Кацураги-сан, — сказал Синдзи. — Но думаю, что беспокоиться вам не о чем. Их я верну в лучшем виде. — Тогда до встречи, — Мисато шутливо козырнула. — До встречи, Кацураги-сан! — резервисты сделали аналогичный жест, с радостным видом прощаясь со своим подполковником. Пусть и не сразу понявшая, что к чему, Аянами всё же решила последовать примеру коллег и неуверенно отсалютовала, что называется, не всерьёз. Попробовала, по крайней мере. Они знали, что прощаются ненадолго. И что они скоро вернутся. Пусть им и придётся провести неопределённое количество времени где-то там — они сами пока не знали где. Но знали, что они это пройдут. Вот живое тому подтверждение — Кацураги Мисато прямо перед ними. И прямо говорящая, что ожидает их возвращения в скором времени. А Кацураги Мисато не могла ошибаться. Не должна была, по крайней мере. — Встретимся после всего и решим, кто будет проставлять, — Икари шутливо отдал честь. — Давайте, Кацураги-сан, нам пора взлетать. Эй, пилот, давай уже подниматься! Мисато покинула воздушное судно и спешно отошла на безопасное расстояние, наблюдая, как закрывается рампа. Медленно поднимавшийся вверх VTOL вызвал вихрь горячего воздуха вокруг себя. Не спеша поднявшись вверх по шахте, транспортник тут же принялся быстро набирать скорость, взлетая всё выше и выше. Туда — вверх, где его ожидала та самая свобода! Свобода в небесах. Металлические створки на поверхности раскрылись и машина стальной птицей взмыла вверх, после чего тут же скрылась где-то за зелёными просторами окрестностей города. Покинув воздушное судно и отойдя на почтительное расстояние от стартовой площадки, Мисато пронаблюдала за тем, как конвертоплан медленно взмыл в воздух и устремился вверх по шахте.***
Шаг за шагом группа из четырёх пилотов продвигается вперёд. - Наш маршрут будет пролегать вот здесь, — сказал Икари, разворачивая карту и проводя пальцем по невидимой никому линии. — Расстояние составляет около десяти километров, местность труднопроходимая, лесистая. Деревья насмешливо глядят на проходящих мимо подростков свысока. Шелест листвы и травы вокруг напрочь отбивает всякое желание вспоминать о жизни в городе, ясно давая понять: сейчас они на другой территории. - Припасы расходовать экономно — никто для вас холодильник в лесу не спрятал. Пройдем через эти холмы — там будет небольшой участок равнины. Далее через леса. Преодолеем гору и проверим вас на прочность. Вопросы есть? „Пасмурно сегодня“ — подумал запыхавшийся Судзухара, мельком поглядывая на унылое серое небо. Над головой ни одного просвета — сплошной заслон из облаков, местами ещё и явно темневший. - Эм, инструктор Икари, — даже после прошедшего месяца тренировок Тодзи в душе было непривычно обращаться к этому человеку „по уставу“, —, а сколько мы там пробудем? Ноги уже начинали потихоньку ныть от продолжавшейся уже который час ходьбы. Пересечённая местность, постоянные спотыкания и необходимость глядеть себе под ноги нещадно утомляли молодые организмы совсем ещё юных ребят. Три пары разных по цвету глаз уставились на своего куратора. Икари же лишь выразительно посмотрел на них всех и сказал: — Столько, сколько понадобится — не менее нескольких дней. Он не уточнял. Не говорил, сколько именно дней означает слово „несколько“. Сколько нужно пройти? Около десяти километров. Сколько провести? Около нескольких дней, если не больше. Почему всегда около? Ответ был прост: - Управитесь лучше, уедете раньше, — недвусмысленно сказал пилот Евы-01. Шедший впереди всех Икари резко оттянул левую руку назад и приказал стоять. Аянами перед ним незамедлительно остановилась. Едва успевший сделать очередной шаг Кенске был вынужден последовать её примером, а следом за ним это сделал и Судзухара, исполнявший роль замыкающего. — Привал, — коротко бросил Синдзи. Резервисты тут же с тяжёлыми вздохами принялись высматривать себе место поудобнее, дабы отдохнуть хоть немного. Тодзи обернулся и настороженно поводил глазами из стороны в сторону. Неприятное ощущение пустоты за спиной было ему несколько в новинку. Особенно в подобных ситуациях. И ещё одна особенность. Судзухара посмотрел на свои руки. - Путь проделаете с оружием в руках, — сказал Икари. — Пневматическим, естественно. Но вы будете ходить с ним, обращаться и стрелять с него так, как будто это настоящее оружие. Если оружие не будет вскинуто вовремя, вы трупы. Если оружие не будет вовремя снято с предохранителя, вы трупы. Не успеете выстрелить… Вы трупы. У него в руках была точная копия настоящего Тип 64 японского производства. Вес, масса, габариты, мельчайшие детали конструкции — всё практически полностью соответствовало боевой версии автоматической винтовки. Единственное отличие состояло в том, что стреляла она не боеприпасом калибра 7,62 мм, а тренировочными пластиковыми шариками. И нуждалась, вдобавок ко всему, в наличии специального аккумулятора, который бы питал электродвигатель с редуктором. — Аида. — Да? — Камера с тобой? — Эм, да. — Частично разрешаю съёмку, — спустя мгновенье тишины сказал Синдзи. Тяжёлое дыхание пилотов нарушает тишину леса. С камерой Кенске ведёт себя так осторожно, будто бы она готова сломаться в любой момент от прикосновения его влажных мозолистых рук. Чёртов поход уже начинал его утомлять, но Пятое Дитя ещё было в состоянии совладать с назойливым ощущением лёгкой усталости. Пилот. Он хотел стать пилотом. И плевать, чего ему это будет стоить, потому что он станет им. Аида готов стереть руки и ноги в кровь на тренировках, лишь бы добиться той единственной в своей жизни цели, с которой он определился точно. Приоткрыть крышку, вытащить заполненную дискету и вставить новую, чтобы продолжить запись. — Памятью особо не растрачивайся, — сказал Икари, пристально глядя куда-то в сторону. — Можешь снимать, пока можно, но здесь тоже учись быть экономным. Молча уставившись на своего инструктора, нумерованные ожидали дальнейших указаний. — Ещё вопросы есть? Вопросов нет, отлично. Советую получше ознакомиться с картой местности и припомнить элементарные правила выживания в лесу. Карта была передана пилотам… Синдзи встаёт с места и группа продолжает свою дорогу вперёд. Вскоре немного неровная лесистая местность сменяется крутыми высокими склонами, преодолевать которые становилось всё труднее и труднее. Впереди виднелись горы — непоколебимые тёмно-серые громадины, флегматично взиравшие на всех свысока. Дорога сменялась привалом, а привалы — дорогой. Подростки преодолели реку. Солнце начинало медленно, но верно клониться к горизонту… — Группа, — обратился Синдзи к отряду курсантов, — здесь более-менее подходящая местность для лагеря. Устроим место ночлега и отработаем первичные упражнения по выживанию. Ребята осмотрелись. Возвышенность. Вокруг пара деревьев, да и только. Что ж, если в целом, то более-менее нормально — для них сойдёт. Пилоты начинают подготавливать территорию и в процессе скидывают часть вещей. Не удаляясь далеко от места дислокации, они оставшееся до заката время проводят с Икари. Тот заставляет их вслушиваться и всматриваться в окружающий их мир. По-новому всё воспринимать. Вдох, выдох. Вдох… выдох. К вечеру пилоты, следуя правилам, разводят костёр. Рей смотрит на Третье Дитя и думает. Что им движет? Чего он хочет? И почему пытается всё это сделать? — На сегодня всё, — звучит спокойный ровный голос их куратора. — Отбой, курсанты — на стрёме сегодня буду я. Завтра это будет делать Аида. Послезавтра — Судзухара. После-послезавтра — Аянами. Посмотрев немного на Икари, подопечные института получают в ответ лишь насмешливо-холодный взгляд синих глаз. — Кому-то непонятно слово „отбой“? — с пугающим спокойствием спросил парень. — По мешкам, живо. И тут действительно уже никому поспорить не захочется. Подростки живо запрыгивают в свои спальные мешки и начинают укладываться поудобнее. В течение же следующей минуты все трое затихают, дабы не издавать никаких звуков. Это у них такая «игра»… Ещё на базе Икари научил. На их голову. Кто посмеет дёрнуться, тому прилетит неслабая затрещина. Проходит минута. Другая. А потом все слышат, как Синдзи нарочито громко отворачивается и позволяет таким образом понять. Что можно расслабиться. Так проходит их первый день в этих лесах. Хотя они всё ещё не знают, что ждёт их дальше. Курсанты один за другим медленно засыпают. И лишь Рей некоторое время лежит и продолжает раздумывать про себя. Красные глаза чуть приоткрылись. Аянами увидела небо. Странное чувство покоя так и клонило её в сон. Тут, на небе стал виден едва заметный просвет — звёзды украдкой посмотрели на земной шарик издалека. Странное чувство… В сон. Глаза закрылись. Первое Дитя заснуло.***
„Вот и прошёл первый день“ — подумал Синдзи, посмотрев на заснувших подопечных. Взгляд его перешёл на мирно потрескивавший костерок. Треск, треск. Треск, треск. Треск, треск… Треск, треск, треск, треск… Треск, треск, треск, треск, треск… Икари набрал побольше воздуха в лёгкие. Глаза же чуть прикрылись. Только чуть — самую малость, чтобы он всё равно мог цепко бдеть за местностью. Но что-то всё равно берёт своё. Как сквозь вату доносятся до него чужие слова: - …Помогите мне! Треск, треск, треск, треск, треск… Это не пламя костра трещит. Это пулемётная очередь косит людей вдалеке. — Помогите мне, кто-нибудь! Болезненный стон. На мгновенье всё прерывает короткий свист и последующий за ним грохот взрыва. Земля с громким гулом разлетается в клочья. Тяжело раненного бойца через силу заносят в какое-то подобие обгоревшего фургона. Он, сжав зубы, поднимает голову и смотрит на останки собственной руки. А потом переводит свой взгляд куда-то ещё. И Синдзи внезапно понимает: он смотрит прямо на него. И хватает прямо за руку. — Помоги мне, — цедя слова сквозь зубы, сказал боец. — Что хочешь бери, но помоги. По гроб жизни тебе буду должен, только верни меня, слышишь? Залатай — верни меня назад! — …Хирург, не спи! .. Треск, треск, треск… Где-то вдалеке продолжает трещать чужой пулемёт. С громким свистом снаряды рассекают воздух и впиваются в землю, изрытую выстрелами и взрывами. Треск, треск, треск. Посмотрев на костёр, Икари флегматично закинул туда ещё хворосту, чтобы тот не потух. Он не заметил, как Аянами неспокойно заворочалась во сне, когда он начал всё это вспоминать. А когда закончил, она и вовсе уже крепко спала. Ночь медленно проносилась перед глазами.***
День второй. На небе были видны небольшие солнечные просветы. В целом, погода была чуть лучше, чем вчера. — Эт чё ещё такое? — недоумённо спросил Судзухара, глядя на непонятного происхождения вещицу в руках Икари. — Нам это нужно, что ли? Пилоты вопросительно смотрели на Синдзи, умудрившегося найти что-то в этих зарослях. В руке он держал маленький не то камень, не то что-то белое и похожее на камень. Он сурово оглядел курсантов. — Это ваше оружие, — сказал он.***
Кенске, чуть зашипев от боли, продолжил выбивать форму из каменистой породы. Он уже все пальцы себе отбил, пока пытался вычленить хотя бы нужный силуэт. — Да зачем нам это нужно, в конце-то концов?! — взорвался Тодзи, кинув наземь не поддававшийся ему камень. — Зачем мы делаем то, что в Еве нам не поможет? Пилоты прервались. Внимательно следивший за ними Синдзи подошёл и посмотрел на Судзухару. Тот встал перед ним в полный рост. — Ты прав, — неожиданно сказал Икари. — В Еве… тебе это не понадобится. Ты ведь не думаешь, что тебе придётся делать себе нож из обломков зданий и кусков бетона? Но ты упускаешь важную деталь. Подросток обернулся к остальным курсантам. — Вас учат не просто сражаться в Еве, потому что вас учат не просто пользоваться оружием. Тодзи почувствовал, как рука инструктора железной хваткой цепляется за грудки его формы и подтягивает к себе. Для Икари Судзухара будто бы и вовсе не весил ничего. — Вас учат быть этим самым оружием. Всё остальное — лишь дополнения. Сможешь понять — молодец. Добьёшься нужных результатов — молодец. Нет… Ты, скорее всего, труп. Наёмник чуть отпихнул спортсмена в сторону. Тот, постояв немного, хотел было сказать что-то ещё. Но слова просто застревали в горле. Он не мог издать ни звука. И потому вернулся к работе. Надо же. Купились „Ага, вы ведь меня учили“ — подумал Синдзи в ответ проснувшемуся Георгу.***
— Стоять, — внезапно скомандовал Синдзи, остановившись в паре метров от какого-то куста. — Подойдите чуть ближе. Исполнив приказ, подростки осторожно стянулись возле Икари и уставились на какую-то листву впереди. — Вот это видите? — спросил он, указывая на растительность. — Советую быть осторожнее. Змеи иногда любят там прятаться. Но конкретно сейчас нам кое-что там нужно. Тодзи тут же вперил в инструктора недоуменный взгляд. — Мне нужны листья, — пояснил Синдзи, — примите меры предосторожности. Мне-то это нестрашно. Пилот Первой невозмутимо двинулся в сторону кустарника. — Стой! — шёпотом попытался остановить его Судзухара. — Инструктор Икари, погодите, — Аида тоже последовал примеру друга. Лишь Рей молчаливо пронаблюдала за тем, как темноволосый подросток в камуфляже сначала медленно и осторожно подходит к кусту, а потом достаёт из наплечного чехла нож, начиная срезать листы один за другим. В зелёных зарослях что-то резко дёрнулось. Сделав шаг назад, Синдзи пнул неизвестное нечто в сторону. В сторону пилотов. — Ксо! — Судзухара сделал шаг назад и неожиданно упёрся спиной в дерево. Что-то стремительно понеслось к ним через траву. В голове Аиды сработал какой-то малопонятный ему рефлекс. Руки потянулись вверх, сам он подпрыгнул… и ухватился за какую-то ветку ближайшего к нему дерева, закидывая ноги наверх. И лишь Рей, чётко сгруппировавшись, выдвинула походную палку вперёд. Только вот проблема: древко палки тут же стукнулось об шест Тодзи, который, видимо, аналогично Аянами решил отбросить змею в сторону. Удар вышел немного спутанным, но змея полетела в сторону. — Ну вы и шугань, — заметил Икари, невозмутимо держа в руке пучок листьев. Взгляд его перевёлся на прицепившегося к дереву Кенске. Тот недоумённо смотрел на всё сверху вниз. Похоже, он сам так и не понял, что вообще выкинул. — Знаешь, Кенске, обезьяной я, в общем-то, именовал персонально Судзухару. Но глядя на тебя, я сейчас подумываю над тем, чтобы изменить своей традиции. — Зачем нужны листья? — спросила вдруг Аянами. — Всё просто, — ответил Синдзи, пряча листья во внутренний карман куртки.***
— Я люблю делать чай из определённых сортов травы и листьев, — уже вечером сказал наёмник, ставя котелок с водой над костром. Уставшие пилоты с опустевшими взглядами уставились на инструктора. Тот флегматично дожидался, когда вода закипит и подготавливал собранные и высушенные за день травы и листья к заварке. — Аида, не забывай, что ты сегодня караулишь. С тобой сегодня поделюсь, чтобы ты с устали не свалился.***
День третий. Пилоты продвигаются дальше. Аянами странно смотрит на Синдзи. Ночью… когда они спали. Она словно почувствовала что-то. Что-то чужое. Из его сознания. Границы душ некоторых людей куда тоньше, чем кажется на первый взгляд — Рей и раньше это замечала… Но сейчас, когда в её жизнь пришёл Икари-младший, всё стало обстоять несколько по-другому. Она ощущала его по-другому — не так, как остальных. И в последнее время… В этой тишине девочка стала слышать, что в его голове происходит что-то не то. Сын командующего тем временем через плечо взглянул на шедших позади пилотов и на Первое Дитя в частности. Та тут же заметила его взгляд, уставившись на инструктора своими красными глазами. Пилот отвернулся. Сны о прошлом Георга — они стали посещать его немного чаще, стоило только отойти от обыденной городской суеты. Но, что самое главное, к привычным ощущениям стало примешиваться… что-то не то. И Икари был этим озадачен. Он не мог понять, что именно стало причиной этого. Командир тренировочной группы внезапно остановился. Пилоты встали вслед за ним. Жестом приказав сохранять осторожность, подросток в зелёной форме тихо зашагал в сторону ближайших деревьев на разведку, держа страйкбольное оружие наготове. Всего несколько шагов, и оставшиеся на месте курсанты с удивлением отмечают, что куратор будто бы растворился посреди лесной чащи. Проходит одна минута молчания, другая. Пилоты водят стволами автоматических винтовок из стороны в сторону. Синдзи всё нет. „Наверное, в очередной раз решил пощекотать нам нервы“ — фыркнул про себя Судзухара. „Да уж… подписались на настоящий ад“ — доносится мысль следом. Да, ничего необычного, просто Икари испытывает их терпение. „Как и всегда, впроч…“ — не успевает додумать спортсмен, как земля перед ним резко оказывается взрыта очередью из автомата. Странное гудение, непохожее на звуки работы простых пневматических приводов, заполоняет пространство вокруг, а мимо со свистом будто бы рой разъярённых пчёл пролетает. — Лежать! — воскликнул Аида, залегая за ближайшее дерево. Пилоты незамедлительно рассредотачиваются по более-менее подходящим укрытиям, будь то камень или дерево, или просто складка земли. Едва заметные глазу жёлтые вспышки принялись выбивать пыль и щепки из импровизированных убежищ. — Стреляют?! В нас стреляют?! — Тодзи начинал паниковать. — Да ну! Ну к чёрту, Икари, это ты?! Икари?! Аянами попробовала осторожно выглянуть из-за булыжника, за которым спряталась, но новая очередь быстро заставила её передумать. Ей было неведомо чувство панического страха перед врагом. Она знала только то, что к подобного рода ситуациям предписаны свои нормы поведения — инструкции. И Рей собиралась ими воспользоваться. Высунув ствол своего 64-го, она дала короткую очередь в сторону гипотетического врага. Потом ещё одну. Огонь противника немного сбился. — Судзухара, Аида, — Рей попробовала тихо дозваться до резервистов. Но те были заняты больше тем, что пытались выжить. — Судзухара. Аида. Ноль эффекта. Внезапно что-то негромко взорвалось между позициями Кенске и Рей и те инстинктивно прижались к земле. Приказ, нужно было выполнить приказ… Инструкцию. Аянами попыталась вспомнить, что делала Моррис, обкатывая с ними действия на полигоне, и как она до них дозывалась во время тренировок. «Сержант, обычно громко кричала, и это начинало действовать, — подумала Рей, хотя летавшие над головой „пули“ к этому не располагали. — Но она кричала не как-то по-обычному. Она делала это как-то по-своему. Но как?». Первое Дитя вновь посмотрел в сторону Аиды и залёгшего где-то в стороне от него Тодзи. Синеволосая набрала побольше воздуха в лёгкие. Нужно было попробовать это сделать, сейчас. — Аида, Судзухара! — громко, как могла, воззвала к курсантам Аянами. С яркой красной вспышкой рядом в очередной раз что-то громко хлопнуло, а по камню что-то застучало. Рей чуть зажмурилась от яркого света, но быстро сориентировалась. Резервисты же стали обращать внимание на неё. — Подавить противника огнём, немедленно! — не теряя привычного ей спокойствия, продолжила курсантка актива. — Чего?! — не понял Тодзи, когда новая очередь просвистела у него чуть ли не над ухом. — Быстро подавите противника огнём! — повторила Аянами. — Мне нужно, чтобы вы начали стрелять! Резервисты с непониманием смотрели на Рей. — Ладно, — сориентировался первым Кенске и его Тип 64 тут же выглянул из-за дерева, отсылая очередь в сторону врага. Тодзи начал стрелять следом. — Веди огонь очередями длиннее! — крикнул ему Аида, напротив начавший стрелять более короткими и точными очередями. Пластик пробивался сквозь листву деревьев, пытаясь настичь неведомого врага. Тот ненадолго замолк, но только для того, чтобы начать закидывать курсантов уже знакомыми всем „вспышками“. — Меняем позицию, прикрывайте! — Аянами, дав ещё одну очередь, покинула булыжник, за которым пряталась. Ещё одну очередь на ходу. Она занимает позицию за одним из деревьев. Магазин оказывается пуст и приходится быстро перезарядиться. Тело действует на рефлексах. Пустой магазин отправляется в специальный кармашек, а новый пристегивается к приёмнику. Оружие снова готово к работе. Судзухара с испугом осознает, что „патроны“ сейчас закончатся и у него. — Кенске, прикрой! — крикнул Тодзи, когда пустой воздух завизжал в приводе. — Принял! — чем ближе Кенске был к опустошению своего магазина, тем экономнее начинал стрелять. Прикрытие на себя взяла Аянами. Следом за Тодзи перезарядился и Аида. Пилоты принялись быстро сменять позицию, подобием клина заходя с фланга. Когда Кенске выглядывал из-за очередного дерева, новая „вспышка“ прилетела чуть ли ни к самым ногам подростка, и тот попытался пнуть её в сторону. Он едва успел отстраниться, когда полетевшая прочь модификация петарды взорвалась. Перед глазами заплавали разноцветные круги. Пятое Дитя нещадно вскрикнуло. — Ничего не вижу! — милитарист начал усиленно тереть глаза. Незащищённые руки вдруг резко чем-то обожгло — будто бы рой мелких злобных ос принялся жалить его сквозь одежду. Негромко, но протяжно закричав, Аида завалился на спину, когда его смело мощным потоком ударных шариков.***
Немного модифицированной пиротехники, немного мер предосторожностей для того, чтобы лес не загорелся и остался более-менее цел и… Энергетически заряженные специальные шарики в страйкбольном приводе. Синдзи ещё на базе затратил некоторое время на то, чтобы смастерить всё это, но всё же сделал своё дело. Автомат, правда, пришлось значительно укреплять, ибо демоническая энергетика могла попросту разорвать оружие у него в руках при неправильных пропорциях и чересчур активном использовании. Как это было с многострадальной Береттой юного выживальщика пару месяцев назад. Тем не менее, пилоты вроде бы начали сообщаться между собой. Сначала была паника и страх. Но потом… Они как-то сгруппировались, а Рей повела всех вперёд. Вспомнила, наверное, некоторые уроки. Что ж, неплохо. Имитация боевого столкновения в конце концов закончилась и Икари вышел из своего укрытия, объяснив курсантам, что произошло. Те успели ужасно устать и пропотеть. У некоторых тряслись руки. Он уже знал, что это такое. Видел в чужих и своих воспоминаниях. Пилот внимательно оглядел учеников. Более-менее удовлетворительно – всё, что он мог сказать. — Заметаем следы и движемся к реке, — сказал он. — Сегодня обмоемся, товарищи.***
Солнце медленно заходит за горизонт. Новое место ночлега было установлено не у самой реки, а где-то в стороне. Как сказал Икари, курсанты смогли немного обмыться и отойти от событий прошедшего дня. Усталость была страшная. — Судзухара, сегодня караулишь ты, — сказал уже на месте Синдзи, вручая Тодзи фляжку с… чаем. Кенске со странным видом посмотрел на испробованный ещё вчера напиток. С ним было что-то не так. Хотя он был в этом не уверен. Судзухара же остаётся стоять как идиот с фляжкой в руках, и молча глядит на укладывающихся спать пилотов. Да, сегодня караулит он. Приоткрыв фляжку, Тодзи осторожно принюхался. В нос тут же вдарил дикий запах натурального чая из трав. Судзухара даже захотел немного прокашляться от такого. Но стоически выдержал. Когда все засыпают, он остаётся один в тишине.***
День четвёртый. Сильный ветер. Местность всё более труднопроходимая. — Вот эти ягоды видите? — спросил Икари, указывая курсантам на красные просветы посреди зелёной листвы. Те кивнули. — Даже не думайте это есть. Подойдя, Синдзи оттянул веточку на всеобщее обозрение. — Внимательно запомните эти формы. — А, это… Чего будет, если съедим? — спросил Тодзи. — Жёсткие рвотные позывы и понос заставят тебя вывернуться наизнанку. Насмерть. — Смерть от истощения, — констатировала факт Аянами. — Верно. — Съешь не того, и ты труп… — задумчиво протянул Аида. — Похоже, ты начинаешь браться за ум, Кенске, — сказал Икари, продолжая давать пилотам ягоды на рассмотрение.***
Холодный сильный ветер нещадно продувает несчастных курсантов насквозь. Сегодня в карауле… Аянами. Дрожащие резервисты из последних сил закутываются в свои спальные мешки. И лишь Синдзи остаётся непоколебимо спокойным, ложась спать как и прежде налегке. Казалось, что его не пугает ничто. — Всем ночи, — коротко говорит он и уходит на боковую. Пилоты мирно засыпают. Рей остаётся охранять безмолвный покой своих товарищей. День от дня всё выглядит страннее и страннее. Что ж, раз она в карауле, то она будет сидеть ночь. Костёр всё время норовит потухнуть, с ним сегодня приходится быть осторожнее — ветер страшный. Небо же медленно затягивает тучами. Всё тихо и спокойно. До поры до времени. Аянами открыла фляжку с „караульным“ чаем и мягко пригубила её. Горьковатый привкус живо выбивает все остатки сна. Нос слегка щиплет. Фляжка убирается в сторону, и Рей упирается пустым взглядом в никуда. Вдруг она чувствует уже знакомое ощущение. И переводит свой взгляд на мирно дремлющего Икари.***
Ночь. Полная луна. Тишина. Особняк тихо тонущий во тьме. Бесшумно перебраться через ограду. Внутри уже встречают дворовые „собачки“. Каждая под два метра ростом с длинными и острыми клыками да когтями. Волчьи морды злобно смотрят на нарушителя спокойствия, посмевшего вступить на территорию хозяйского дома. Порвать! Порвать его в клочья! В темноте сверкнуло что-то красное. Длинное тёмно-алого цвета лезвие вмиг рассекает набросившихся на наёмника вервольфов пополам. Удары клеймора без особого труда нивелируют чужую способность к регенерации, и охотник продолжает свой путь вперёд, пробираясь в особняк. Там его уже встречает внутренняя охрана. Бледные перекошенные злобой лица с ярко-красными глазами предстают перед немногословным наёмником. Звуки боя разрывают тишину дома. Стрекочет автомат с серебряными пулями. Хлопают выстрелы пистолетов. Лезвия мечей и ножей со свистом рассекают воздух. Тихая зачистка оборачивается настоящим побоищем. Вампиры бьют когтями, кусаются, используют ряд своих способностей против врага. Но тот всё продолжает неумолимо наступать вперёд. В какой-то момент грохает крупнокалиберная винтовка и плечо пронзает жуткая боль. И… всё резко прерывается. А Синдзи чувствует, как что-то чужое коснулось его разума во сне.***
Холод. Всё, что мог сказать Синдзи на счёт того, что он только что почувствовал, это холод. Будто бы холодное касание чужой руки. Он резко открыл глаза и осмотрелся. Взгляд его задержался на Рей. Та с лёгким удивлением глядела на него в ответ, слегка склонив голову набок. В тот момент Икари точно понял, что, а вернее кто именно пытался коснуться его сознания в момент сна. И он вспомнил, что уже раньше испытывал схожее ощущение. Слегка неприятный холодок, будто бы кто-то запускает тонкие цепкие пальцы своей замёрзшей руки тебе в мозг. „Ангел…“ — подумал Икари, вспоминая ещё свою самую первую встречу с этими существами. Только тогда его будто ведром холодной воды окатили. А сейчас… просто пытались осторожно коснуться. Понять, что с ним было. Он понял, почему всё это время ощущал что-то в присутствии Аянами. Пилот посмотрел в сторону мирно спавших резервистов. Потом снова на Рей. — Рей, — тихо позвал он девушку. — Зачем ты пыталась это сделать? — Что? — моргнув, спросила синеволосая. — Я чувствовал, что ты… коснулась меня. Во сне. Ты это умеешь? — Да, — подумав немного, ответила Рей. Синдзи посмотрел на бескрайнее тёмно-синее небо над собой. — К другим тоже можешь? — Да, — вновь после недолго молчания ответила Аянами. — Рей. Не нужно, пожалуйста, больше так делать. Без моего разрешения. — Хорошо, — Рей с некоторым удивлением смотрела на Икари. — Прости. — Ничего страшного. Ты, наверное, хотела узнать, кто я? — продолжая глядеть в небо, спросил Синдзи. — Да, — с уже привычной задержкой сказала пилот. Тут она почувствовала нечто странное. Как будто что-то чуть кольнуло её на периферии чувств. Теперь уже кто-то пытался коснуться её. Но тут же пришло ощущение, словно этот кто-то отстранился в сторону. — Знаешь, Рей, ты можешь не беспокоиться, — сказал Синдзи. — Просто сиди и карауль. А если что, буди. — Хорошо.***
День пятый. — Маскировка ставит своей целью скрыться от глаз возможного противника посредством подражания предметам окружающей среды, — сказал Икари, помогая пилотам завеситься ветками и листвой. — Научитесь не выдавать себя ни при каких обстоятельствах и сможете проникать куда угодно, лишь бы на это хватало навыков. Подхватив с земли горсть пыли, он от души размазал её Тодзи и Кенске по лицу, завершая боевую раскраску. Те, поморщившись, попытались отойти, но дело было пустое. Приходилось терпеть. Аянами же самостоятельно нанесла „макияж“ на лицо, старательно промазывая каждый уголок.***
Небо огласило местность раскатами грома. Пришлось основательно попотеть в этот раз, чтобы защитить костёр от ветра. Но сегодня что-то было не так. Курсанты смотрели на котелок с каким-то непонятным варевом и на своего инструктора, усевшегося в позе лотоса перед ними. — Садитесь, — сказал Синдзи. — Сегодня отбой будет позже. Пилоты сели. Нет, сегодня определённо что-то было не так. — Как вы уже могли понять, это всё не просто прогулка на природе, — осматриваясь, сказал Синдзи. — И… даже не просто тренировка. — В смысле? — не понял Тодзи. — В том самом. Не стесняйтесь, наливайте себе — всё уже готово, — Икари кивнул на котелок. Немного недоверчиво переглянувшись, Аида и Судзухара достали металлические походные кружки и зачерпнули из котелка густоватой жижи. — Э-это чё ещё такое? — тут же спросил Судзухара. Аянами флегматично почерпнула варева и в свою кружку. — Не так уж и важно, — усмехнулся Синдзи. — Можете считать, что это продвинутая версия нашего „караульного чая“. Пейте, вам сегодня нужны будут силы. Что-то тут было не так. Определённо. Но… раз уж делать было нечего, то и отступать тут некуда. Резервисты переглянулись между собой и посмотрели на Аянами. Та, видя столь пристальное внимание, уверенно отхлебнула из кружки. Видя, что всё нормально, парни поступили аналогичным образом. — Давайте, парни… до дна, — странным тоном протянул Икари, глядя на резервистов. Было хотевшая уже допить „чай“ Рей была внезапно приостановлена им же. Пилоты осушили свои кружки и тяжело вздохнули. Некоторое время ничего не происходило. Но потом и спортсмен, и милитарист почувствовали… что-то. Странное ощущение головокружения начало косить их с ног. Лица покраснели. Тодзи наклонился вперёд, упершись ослабевшими руками в землю. Кенске пытался держаться из последних сил прямо, но его тоже повело в сторону. — Что это? — тихо просипел Судзухара. — Чай, — Икари с невозмутимым видом отпил из своей кружки. — Приятных сновидений. Всё замельтешило у них перед глазами. Земля буквально крутилась вокруг них, а они сами словно летели куда-то вдаль. Да их, чёрт подери, уносило в неведомые края. Рей же почувствовала лишь, как сердце её стало биться чуть чаще, чем обычно. Спустя минуту резервисты уже валялись на земле в бессознательном состоянии. — Мама… — тихо прошептал Кенске, дёргая глазами. — Ты не человек, — спокойно произнёс Синдзи, выпивая адский чай. Аянами резко перевела свой взгляд на него. Неужели ему действительно понятно? Почему он это знает? — И я не человек. Что-то неслышно колыхнулось у Рей в груди. „Не понимаю, — подумала она. — Ничего не понимаю. Не могу понять“. Внутри даже как-то похолодело. — Твоим опекуном ведь всё это время был Гендо? — спросил Икари, поднимаясь с места. — Да, — внимательно следя за каждым движением Третьего Дитя, сказала синеволосая. — Командующий Икари меня опекает. — У него странная забота, — глубокомысленно заметил Синдзи, подойдя к резервистам и переложив их поочередно на живот. — Меня он посещал редко. А с тобой, похоже, был достаточно часто и долго. Рей склонила голову набок. Бредивший Судзухара что-то пробормотал себе под нос. Это заставило Синдзи замереть на миг, прислушиваясь. — Ты на мать мою похожа, — сказал он, оборачиваясь. Взгляды пилотов перекрестились. — На мать? — спросила девочка. Икари-младший меж тем снова посмотрел на лежащих пацанов. — Я узнаю твои черты лица. И мне знакома эта причёска. Длина волос. Я уже видел всё это раньше. В детстве. В детстве… Задумчиво глядя куда-то сквозь пространство, Синдзи прислушался к завываниям ветра. — У тебя в детстве ещё кто-нибудь был? — спросил он у Рей. — Кто-нибудь? — Ага. Ещё кто-нибудь. Кроме Гендо. Кто бы о тебе заботился. — Нет. — Ясно. Знаешь, если бы я мог, я бы заботился, — Синдзи поймал на себе очередной вопросительный взгляд. — Ты похожа на мою мать. А тот, мой… отец заботился о тебе вместо меня. Наверное, ты — моя сестра. Пилот ожидал реакцию Первого Дитя. Он не был уверен в том, что именно она скажет на этот счёт. И не ставил задачей как-то прямо повлиять на неё. Нет. Он просто пытался открыть ей свою душу. Притом, что за одиннадцать лет ни разу ничего подобного не делал. Сын Гендо всегда был тих и замкнут в себе. Не любил показывать эмоций на виду у других людей. Вообще ничего не любил делать при людях, даже если делал. Но сейчас он пробовал нечто для него принципиально новое. Не новое, а забытое, если быть точнее. Потому что кое-кому он всё же был открыт всё это время. Кое-кому, кто оказался вынужден разделить жизнь с ним на протяжении этих лет… — Сестра? — спросила Рей. — То есть, родственник? — Может быть, и кровный родственник, — ответил ей подросток, обращая внимание на костёр — нужно было подкинуть хворосту. — Наверное, да. Наверное, ты… её дочь. Моей мамы. А значит я твой брат. У меня в детстве не было никого. Хотя я хотел бы, чтобы был хоть кто-нибудь. К примеру, сестра. Что-то будто оторвалось в тот момент от души Синдзи. Нет, даже не оторвалось, а, скорее, отлегло. Что-то тяжёлое. — Почему? — вдруг тихо спросила Аянами. — Потому что кое в чём мы просто нуждаемся, — сказал наёмник, закидывая хворост в огонь и наблюдая, как тот распаляется ещё больше. — Я никому не скажу о том, что знаю, если ты не будешь этого хотеть. И прошу тебя ровно о том же. Ну, сестра, как тебе? Согласна? Обернувшись к синеволосой, он протянул ей руку. Он сел достаточно близко от неё для этого. Брат. Сестра. Товарищ. Друг. Близкий человек. Понятия перемешивались в голове у обоих. Аянами пыталась их как-то подразделить между собой. Но никакой пользы это не приносило. Никакого значимого результата. Икари-младший сидел прямо перед ней и протягивал руку. И он в действительности спрашивал не о том, согласна ли она ничего не говорить, если он тоже ничего не будет говорить. Вернее, не только об этом. Он спрашивал её о родстве. Согласна ли она с его мнением. С тем душевным призывом, излитым только что перед ней. Аянами сама не понимала, почему ей было это ясно. Но она чувствовала это. Каким-то сторонним восприятием ощущала истинную суть вопроса. Будто бы что-то… намеренно постукивало по стенкам её ментальной отгороженности от другого мира. Что-то хотело её ответа. Её касания в ответ. И говорило об этом. Тихо, почти неслышно. Кем был для неё Икари-старший? Чем-то большим, чем просто человек. А кем был для неё… Икари-младший? Кем-то большим, чем просто ещё один пилот. И кем-то большим, чем просто сын командующего. Дело крылось не в этой малопонятной для других людей речи. Не в том, что он был каким-то не таким, как другие. Дело было в том, что он чем-то был похож на неё саму. А она на него. И вот прямо здесь и сейчас окончательно исчезли последние сомнения по этому поводу. В нём было что-то не от мира сего. И в ней всегда было нечто подобное. Нечто. Нечто в характере. Нечто в крови. Нечто в душе. Странная тяга начала зарождаться в душе у Рей. Раньше она такого не испытывала. Было нечто похожее в общении с командующим, но всё же чуть другое. Она протянула руку в ответ. — Да. Синдзи осторожно принял хрупкую девичью ладонь в свою. Взгляд его скользнул по едва успевшей свыкнуться с тренировочным бытом нежной бледной коже, проглядывавшей из-под чёрной тактической перчатки. На ладонях её с некоторых пор уже начинали потихоньку проявляться трудовые мозоли, шероховатости от обращения с оружием и постоянных нагрузок. И всё равно Икари пожимал ей руку с какой-то осторожностью. Будто бы боялся её сломать. — Хорошо. Но мне нужна ещё твоя помощь. Ты поможешь мне, сестра? Сестра. Так он теперь её назвал. Своей сестрой. Аянами мысленно ещё раз прокрутила у себя в голове этот звук. „Сестра“ — она словно попыталась понять, что же такого особенного скрыто в этом, простом на первый взгляд, слове. — Если смогу, — ответила Рей. — Отлично, — посмотрев ей в глаза, сказал Синдзи. — Спасибо тебе.