Придумай меня живым

Ночь. Тревожное назойливое ощущение терзает душу Акиры. Нет равновесия. Акира спит, но не видит снов. Вот уже давно. Но сегодня. Сегодня все иначе. Вены сковывает … страх… Нет. Не он… Дышать тяжело. Покрытый испариной пота, измученный бессилием и непониманием. Выворачивает наизнанку. Хочется сбежать из поглощающей бездны ощущений без картинок в сон. В любой. Кошмар. Воспоминания. Что угодно. Ну хоть что-нибудь. Но Акира в плену ощущений. Тоска. Предчувствие беды. И какое-то новое, странное чувство близости непознанного, но близкого. Нечто. И это нечто словно пытается слиться с парнем. Проникнуть внутрь через вены, артерии, капилляры прямо в сердце. Оно холодное, вязкое. Противное. Душит. С криком парень резко садиться. Тяжело и часто дышит жадно хватая губами воздух. Этот воздух Тошимы. Такой привычный, такой неповторимый и такой желанный. Без сил рушиться на спину, разметав отросшие густые пепельные волосы по подушке. Прикрывает глаза. Смоляные черные длинные ресницы дрожат. Приподнимается на локте и в поисках одобрения смотрит на стоящую в углу комнаты гитару. Поднимается, подходит к инструменту и присаживается на корточки, задумчиво касается грифа, а затем прижимается к нему губами, закрывая глаза. И вдруг. Стук в дверь. Странно. Насторожившись крадется к двери, замирает и открывает рывком. На пороге стоит… девочка. Короткие золотистые волосы, огромные голубые глаза, широкая улыбка из разряда: «кавайных». -А ты еще что за «Омен»? Обычных кавайных девочек в Тошиме не бывает, так что лучше напрячься. Дочь дьявола. Не меньше. -Я Рин. Твой сосед. Решил по-соседски за солью заглянуть. -Что? Отодвинув парнишку в сторону выходит в коридор заброшенного здания, оглядывается а затем, резко развернувшись, заходит обратно и видит картину. Девочка, оказавшаяся «соседом» сидит на его кровати, беспардонно обутый(обутая?). Да знал бы он сколько труда ему составило достать постельное белье и нагло лапает его гитару, касается струн, гладит гриф, колки. -Какого черта? Откинувшись назад пепельноволосый прижимается спиной к двери и смотрит в упор на мальчишку. Тот посмеиваясь, поднимается с кровати и подойдя, протягивает руку: -Спал неподалеку. Мне тоже приглянулось это здание. Но твои вопли помешали. Рин. -Да ты говорил. -Ну не будь букой. -Акира. Немного неуверенно касается протянутой ладони, жмет и тут же убирает. На ангельском лице мальчишки вспыхивает новый восторг и тот, неожиданно для «хозяина» квартиры набрасывается, повиснув на шее. -Ты такой красивый, Акираааааа. Опешивший от такой наглости юноша огроооомными от удивления глазами смотрит на странного знакомого и моментально вспыхивает. Комплимент + пристальный взгляд заставляют его смутиться, а щеки запылать легким румянцем. Рин не желая отцепляться от своей жертвы, плотнее обхватывает шею и запрыгивает, громко смеясь на талию собеседника. -Ты чего такая Целка? -Что? Вцепившись в мальчишку, пытается содрать его, краснея еще сильней. -Господи, какой ты милый. Ты тот самый новичок, что шляется везде с гитарой? Я слышал о тебе в баре. В нейтральной зоне. -Мне негде её оставить. Я не могу находиться все время в одном месте. -Ооо.. у меня в нейтральной зоне есть в отеле комната. Которую я бессрочно снимаю. Хочешь жить со мной? Можешь оставлять там гитару и никто не тронет. -Ты всех подряд зовешь? -Конечно. А потом ночью съедаю во время секса. Как Самка богомола. Ооо… Акира… ну не красней ты опять. Я чувствую себя испорченным. Шучу я. Таких красивых в Тошиме и не встретишь. Все обдолбыши да панки. К тому же надоело одному. Соглааашайся. А то не слезу. -Хорошо -Отлично! И спрыгнув со своей жертвы, Рин хватает одной рукой гриф гитары, второй руку Акиры и тащит его с собой вниз, едва ли не волоча инструмент по ступеням на каждом опасном моменте вызывая у Акиры жалобное поскуливание. В итоге, Акира все-таки отобрал свое богатство на лестничной клетке и тряхнув хорошенько парня, развернул к себе лицом: -Погоди. А почему ты здесь спал, а не в своей комнате? Погоди.. так … -Ну да. – настала очередь Рина краснеть, мальчишка спрятал глаза, упираясь лопатками в стену, положил ладони на запястья, сжимающих плечи рук. – я специально сюда пришел. Я уже второй раз слышу как ты играешь. Подумал здорово бы было… ну …. В смысле…. Да и… -Молчи уже, иначе язык пережуешь. Идем. Спокойно бросает Акира и отпускает мальчишку. Оказавшись на твердой земле парень вновь обретает уверенность и по дороге до отеля не замолкает ни на секунду. Рассказывает об Игуре. Об Арбитро и Кау, о Карателях и Шики. О том, что был участником уличных боев и о том, кто он рад, что встретил Акиру. На какой-то момент Акира пожалел, что согласился пойти с Рином. Уж слишком много было этого мальчишки. Такой маленький он умудрялся «расширяться» до невероятных масштабов, делая улицу очень тесной. Но стоило ему добраться до отеля, все как рукой сняло. Широкая кровать, хоть и одна на двоих и горячая вода. И несмотря на Рина, который умудрился залезть к нему в душ, а перед тем как уснуть под утро прижимать холодные руки к спине, целовать сзади шею, дуть на волосы и при этом хихикать, здесь был просто маленький рай в большом аду Тошимы. Как и большинство игроков и Рин и Акира сошлись точно в одном. Днем они предпочитали спать, а ночью пробовать на вкус все, что предлагает Тошима. Акире потребовалось немного времени, чтобы болтовня мальчишки стала для него успокоительным, снотворным перед сном и верным признаком что все пока еще относительно хорошо. Иногда он даже ходил с блондином фотографировать Тошиму, правда ему быстро становилось скучно, Акира брал в руки гитару и тренькал что-то сам себе, сочиняя на ходу или вспоминая забытые песни ______________________________________ Новое утро. Акира только что вернувшийся с охоты был просто невероятно довольный. Покоцанный, но сытый, и с новым ценным жетоном в кармане. Рин, чей день был не менее плодотворным. Просто валялись в одной кровати. Мальчишка по, несмотря на короткое время, устоявшейся привычке грел руки на этот раз о грудь пепельноволосого, накрывшего его ладони своими. Ничего особенного. Для Акиры перед ним сейчас лежал просто ребенок. Младший брат. Он не знал, сколько ему пришлось пережить, и поэтому относился несколько скептически и легко, не принимая всерьез. И Рин это понимал. И именно этого его и ранило. Была ли у вас когда-либо такая любовь? Ты можешь касаться его, чувствовать тепло кожи. Можешь даже в игре коснуться сладких любимых губ, или поцеловать серьезно, по-настоящему. И твой возлюбленный разрешит тебе все эти невинные шалости. Ты можешь обнять его, но держа в тебя в объятиях, он не поймет, отчего так сильно бьется твое сердце. Он не почувствует того же волнения и трепета. Посмеиваясь, он будет трепать твои волосы. Легким движением скидывать одежду и не почувствует учащенного дыхания. Он будет петь, смотря в твои глаза, но не поймет, как много это значит. И ему не ведомо твое желание отдаться. А ты… никогда не скажешь о своей любви. Ты боишься потерять то, что имеешь. Твой возлюбленный не прост. Он совсем не старается открыться. Ты все время болтаешь, доверяешь ему свои тайны, делишься и получаешь понимание. Но это не то, что хочется. Ты хочешь ответных признаний, но его душа закрыта. Его прошлое, его настоящее, его будущее. Ты имеешь доступ к тем минутам, которые вы проводите вместе. Не более. Забавно, что твой возлюбленный даже не понимает на что ты идешь ради этого тепла. Ради муки и слабой надежды. Но оно того стоит. Не правда ли?