Сборник рассказов. Калейдоскоп

      Лето проходит быстро, особенно, если оно насыщенно событиями, как и мое. Сережа и Влад, господи, до сих пор язык не поворачивается обращаться к ним по именам и на ты, словно сорвались с цепи, решив сдать только им одним известный норматив. Они взяли меня в оборот. Не прекращающиеся походы по кафе, театрам, магазинам, просто прогулки, вереницы подарков. У меня не было возможности отдохнуть, потому что я не мог остаться ни на миг один на один с собой. Каждый новый день пролетал, как одно мгновение. Стоит только закрыть глаза, и раз, уже начинается новый день. Поэтому лето закончилось внезапно. Сегодня уже первое сентября и три пары, как приложение. В институт я приехал рано, потому что меня привез Сережа. Какой он распиздяй на самом деле! Человек, живущий одним днем, живущий так, как считает нужным, у него нет тормозов, нет морали, он улыбается в лицо опасностям и ходит по краю, он насмехается над самой жизнью. Его образ жизни завораживает, манит, притягивает. Не знаю, куда Сергей Витальевич мог бы улететь, но для его же безопасности намертво привязан к земле Владом. Владимир безусловный лидер, царь, император, фараон, кто угодно. В его руках сосредоточена власть, которую он осознает и которой он умеет пользоваться. Но сейчас мы не говорим о нашем совместно быте.       Итак, меня привез Сережа, потому что я ночевал у них. Оказывается, мои мужчины уже давно живут вместе. Сначала я боялся оставаться с ними там, где нет посторонних. Не верил, что они сдержат обещание и снова не используют меня, как поcледнюю блядь... Но все оказалось просто превосходно, секс был ласковый, нежный и медленный. А я перестал страдать от недотраха. Все просто, их двое, а я один. Соотношение — то, что надо. Сейчас порядочный мальчик должен мило покраснеть и спрятать глаза, опустив взгляд в пол, а у меня улыбка от уха до уха и щекочущее возбуждение в паху. Боги, какая же я все таки шлюха...       В учебное заведение я попал рано, в аудитории еще никого не было, только озорные лучики утреннего солнца скользили по гладким поверхностям столов. Я сел на втором ряду, подложил руки под голову и прикрыл глаза, плавая в сонной неге до тех пор, пока лекционный класс не начал наполняться людьми. Мои сокурсники вяло вползали в помещение, явно еще не настроенные на учебу. - Привет! - рядом упал какой-то парень и пихнул меня локтем в бок. - Привет, - я посмотрел на него, он новенький, не видел его в прошлом году.       Парень, вообще, был странным, слишком ярким и кричащим. Черные волосы раскрашены разноцветными прядями от оранжевого до бордового, на зрачках изумрудные линзы, а от его ярко-салатовой футболки рябило в глазах. Я моргнул пару раз и зацепился взглядом за пирсинг в ухе. Там был не простой гвоздик, а длинная массивная серьга-висюлька. - Меня зовут Миша. Мне кажется, что мы подружимся, - он растянул пухлые губы в улыбке. - Кирилл, - я пожал протянутую ладонь и обернулся.       Почему из всех присутствующих этот странный тип выбрал меня? - У нас есть кое-что общее, - ответил Миша на мой немой вопрос.       Я только улыбнулся. Что он нашел общего между нами? Он весь такой из себя манерный, что ли... С его яркой внешностью, с массивными часами на одной руке и полоской-браслетом, украшенным многочисленными переливающимися стразами на другой, с каким-то кожаным колье-ошейником на шее и взглядом...похотливым до дрожи во всем теле. Я же, с легкой руки Влада, приучен в официальные места носить строгую классику, лишь немного разбавляя ее молодежными аксессуарами. Я видел, что Миша хочет со мной поговорить, поэтому достал свое «яблоко», да, теперь у меня телефон за пару штук евро. Как думаете, откуда? Правильно, подарок моих мужчин. Честно, я еще не разобрался, как им пользоваться, владелец этого девайса я всего пару дней, но смс Сереже набрать сумел. Ничего важного, просто вопрос «Добрался до работы?», просто, чтобы показать Мише, что я занят. Смс улетела с писком, под который в аудиторию вошел преподаватель. Новый. - Как он тебе? - тихо спросил Миша.       А я выдавил только «угу», продолжая рассматривать мужчину, стоящего возле преподавательского стола. Не будь я так сильно заезжен этой ночью, то захлебнулся бы собственной слюной. Потому что...этот препод был самим демоном-искусителем. Такой же тип мужчин, как мой Владимир Дмитриевич. Властный, сильный, серьезный, красивый и еще раз властный. Превосходство над нами так и лилось из его ауры, подавляя, превращая в амебу. Жарко. Расстегнул верхние пуговички на рубашке, благо сумел избежать галстука, просто Влад не видел, а Сережа никогда не настаивал. - Понравился Ян Георгиевич? - спросил Миша и тут же ответил. - Понравился, по глазам вижу, - усмехнулся парень и опять пихнул меня острым локтем под ребра.       Кажется, у моего навязчивого нового друга появляется дурная привычка. А препода, оказывается, зовут Ян. Вот его имя было сократить довольно легко. - Почему мне должен нравиться мужчина? - шепотом спросил я, раскрывая тетрадь. - Ты гей, - легко сообщил мне Миша.       Н-да, видимо, все же на лбу у меня есть такая надпись. Только почему ее видят все, кроме меня? - Не отрицай, я же вижу, - парень погладил меня по руке. - Без вольностей, - рыкнул я, отдергивая руку. - Да, Боже упаси! - шепотом крикнул Миша. - Я встречаюсь с Яном, поэтому такая мелочь, как ты мне не интересна. Только, как друг, - Миша расплылся в улыбке. - Угу, - я хмыкнул. - Что не веришь? - Да, верю я, - едва вовремя заткнулся, чтобы не сказать, что у меня вообще двое мужиков, с которыми я встречаюсь, и они не хуже Яна будут.       Отношения отношениями, секс сексом, но Владу и Сереже сто процентов не понравится, если я буду рассказывать о них первому встречному. На людях они всегда ведут себя сдержанно, не позволяя лишнюю ласку. Все только дома. - А ты как, один? - Миша не унимался, мешая мне записывать лекцию его возлюбленного. - Миш, ты писать будешь? - Не-а, - весело ответил парень, но шепотом, чтобы не вызвать недовольство, - мне Ян потом все объяснит. Ну, и ты понимаешь, что я у него по-другому экзамены сдаю, совсем иная шкала баллов, - захихикал парень. - Тогда, не мешай, у меня такого блата нет, - отмахнулся я, с трудом сдерживаясь от того, чтобы просто не послать на хуй. - Так есть у тебя кто-то? Ты чего такой сердитый? Страдаешь от недостатка внимания? - забрасывал меня вопросами новый друг. - Нет! - крикнул я.       Вокруг повисла тишина. Оказывается, проорал я вслух. Млять!!! - Ваша фамилия молодой человек, - спокойно сказал Ян, как-его-там, Георгиевич. - Соломин Кирилл, - промямлил я. - Извините. - Господин Соломин, - строго произнес преподаватель, но смотрел в этот момент на парня, сидящего рядом, смотрел настолько жадно, что меня вновь окатила волна жара от разрядов, что бегали между ними, - первое и последнее предупреждение, в следующий раз можете сразу же покинуть аудиторию. Понятно? - Да, - я рассматривал парту, стыдно. - Можете садиться.       Я упал, как подкошенный, выдохнул и провел ладонью по лбу, стирая испарину. - Люблю его до безумия, - выдохнул-простонал Миша рядом, съезжая на скользком стуле. - Не смыслю жизни без него. - Ничего, что мы не знакомы? - спросил я, не отрывая головы от тетради. - Думаешь, мне нужны подробности твоей личной жизни? - Мы дружить будем, - припечатал Миша. - А тебе завидно, да? - Нет, - я фыркнул.       Миша замолчал, а я продолжил писать, но сосредоточиться на словах Яна и вникнуть в их суть не получалось. В сознании поселились слова Миши «люблю его...», « не смыслю жизни без него». А я люблю? А меня? Звонок заставил вздрогнуть. Я отбросил ручку и посмотрел на Мишу, который пожирал взглядом своего любовника. - Миш, а он тебя любит? - какой черт за язык дернул, не знаю, но вопрос уже был задан. - Да, - серьезно ответил парень и вздохнул. - Иногда мне кажется, что так не бывает...       Вот и поговорили. Миша сорвался с места и умчался из аудитории. Достал свое «яблоко», но Сережа не ответил. Набрал его номер, прослушал гудки и предложение оставить свое сообщение, трубку никто не взял. - Какого...? - набрал номер Влада, тот ответил спустя пару гудков, но рыкнул мне в ухо такое, что захотелось разрыдаться.       Наверное, Ян Георгиевич Мише такого не говорит, потому что любит, а любимому таких гадостей не говорят. Всю перемену просидел отчаянно борясь со слезами и вспоминая наши постельные забавы. Только там меня лаской и вниманием не обделяли. За пару мгновений до звонка вернулся Миша. Стоило только бросить на него взгляд, как зависть едва ли не свалила с ног. Горящие глаза, припухшие губы, волосы немного в беспорядке, заласканный по самое «не хочу». - Грустишь? - хохотнул он. - Миш, а вы ругаетесь? - проигнорировав его вопрос, спросил я. - Бывает, но Ян потом такой ласковый, даже, если и не виноват, что я все ему прощаю.       Следующий мой вопрос повис в воздухе, у Миши завибрировал телефон, пришло смс-сообщение. «Солнышко мое, я люблю тебя» - гласило сообщение. Я прочел, скосив глаза. Парень расцвел и отбил что-то в том же духе. А я посмотрел на свое «яблоко» и закусил губу. Сережа не ответил и не перезвонил, а Влад, похоже, вообще, про меня забыл. Интересно, есть повод обидеться?       Я решил, что есть и надулся, взращивая в себе эту обиду до масштабов космоса. К концу третьей пары я уже ненавидел обоих. Миша быстро попрощался и улетел на крыльях своей любви. Я видел его во дворе, садящегося в машину, в водителе явно угадывался Ян Георгиевич. Зависть — плохое чувство, но я завидую. Пнул бордюр со злости и поспешил к метро. Меня никто встречать и отвозить домой не будет. Все слишком заняты. Как трахать меня в рабочее время, так у них есть свободные полчаса, а как просто позвонить, так нет. Грустно.       Дома никого не было. Бросил сумку в углу, выложил ключи и молчаливый телефон. Есть не хотелось, напился холодной воды, переоделся и уселся перед телевизором. Так и прошел остаток дня, потом приехала мама, поужинали, опять телевизор и океан обиды. - Владимир с Сережей сегодня заняты? - спросила мама, подливая масла в огонь. - Не знаю, мне не докладывали, - раздраженно бросил я и схватился за пульт. - Кир, что-то случилось? - мама присела рядом и обняла. - Мам, отстань, а! - взвыл я, вскочил и спрятался в своей комнате.       Она отстала, больше ничего не спрашивала. Телефон ожил, когда я уже ложился спать. Звонил Сережа. - Да? - коротко бросил я. - Привет, котенок, чем занят? - промурлыкал мужчина. - Не поверишь, сплю, - холодно ответил я, нервно комкая одеяло. - Поехали в клуб, - прозвучал в трубке голос Влада, совместно с посторонним шумом, телефон поставили на громкую связь. - Мы уже к тебе едем. - Я не пойду, я сплю! Что-то не ясно?! - зло заорал я в трубку.       На том конце повисла тишина. Они от меня такого всплеска негатива не ждали, привыкли, что я им в рот заглядываю. А вот теперь хренушки. - Кир, у тебя какие-то проблемы в институте? - осторожно спросил Сережа. - Нет, проблемы у меня только с вами! - я сбросил вызов.       Через мгновение телефон запиликал снова. Я переборщил, очевидно. Но и разговаривать сейчас я с ними не хочу. Выключил звук, накрыл голову подушкой и зажмурил глаза, убеждая свой организм уснуть. Я ждал, что они приедут, захотят выяснить, что у меня случилось, но нет. Я проворочился до трех часов ночи, но никто не приехал и даже больше не звонили. Остаток ночи до утра я проплакал, как брошенная девчонка, жалея себя любимого и кроя матом своих парней.       Утро было хреновое, день еще хуже. Вечером я бросался на всех и на все. На следующий день напоминал агрессивного психа в период обострения. Владимир и Сергей исчезли. К выходным был готов сам звонить и просить прощения. Но гордость не позволяла. Только гипнотизировал взглядом дорогущую игрушку, прося ее зазвонить, просматривал редкие фотографии и душил слезы.       В понедельник приехал в институт с красными глазами и огромными синим кругами под ними. Около главного входа еще издали заметил черный джип и едва не подпрыгнул от радости. Я не ошибся, это была машина Сергея, а стоило мне подойти ближе и он сам нарисовался, щуря глаза от солнца, очки он вертел в руке. - Какая муха тебя укусила? - спросил он, а я замер от холода в его голосе.       Сережа никогда таким не был, он всегда говорил так, словно насмехался над жизнью, энергия била из этого озорного человека ключом, затапливая все вокруг, он всегда называл меня «котенком», не иначе. - Никто меня не кусал. - Успокоился? - Сережа подошел ближе и приподнял за подбородок, чтобы я смотрел на него, а не любовался асфальтом под ногами. - А не видно? - обида навалилась еще с большей силой, зачем он так со мной? Можно было просто обнять и сказать «я соскучился, котенок». Я бы растаял. - Видно обратное, - хмыкнул он. - Придешь в себя, позвони.       Сережа уже собрался сесть в машину и уехать, но замер, внимательно разглядывая что-то за моей спиной. Я обернулся. Там стоял Ян Георгиевич и сверлил Сережу тяжелым взглядом голубых глаз. - Соломин, ты опаздываешь на мою пару, - тихо произнес преподаватель. - Простите, Ян Георгиевич, я сейчас иду. - Сейчас же, Соломин, - строго сказал мужчина, игнорируя Сережу и ушел, легко поднявшись по ступеням. - Ян Георгиевич, значит, - Сергей проводил широкую спину преподавателя злым взглядом, повернулся ко мне и криво усмехнулся. - Ну-ну, Кир. Далеко пойдешь, проблем на сессии не будет.       С этими словами Сережа сел в машину, взвизгнули шины, и джип сорвался с места. Я похлопал глазами, раздумывая над словами Сергея и впился ногтями в ладони, чтобы не завыть. Он решил, что я сплю с Яном и дал понять, что считает меня шлюхой. Звонить Владу, вообще, нет смысла, даже боюсь представить, как эту ситуацию преподнесет ему Сережа. Надо было что-то делать. А лучшая защита — это нападение. Сорвался с места и пулей побежал к метро, надеясь, что Сережу задержат утренние московские пробки, и я успею первым. По подземке бежал, сбивая зазевавшихся пассажиров, к офису тоже бегом, мельком бросил взгляд на стоянку, мне повезло, джипа еще не было.       Хвала небесам, охранник был старый и не задавая вопросов, пропустил на бывшее место работы. Секретаршу Владимира просто проигнорировал, не постучал, влетел в кабинет и с грохотом захлопнул за собой дверь. Влад лениво оторвал взгляд от документов и посмотрел на взъерошенного и растрепанного меня. - Вышел отсюда, - тихо сказал мой мужчина, мой! - Влад, - слова застряли в горле, сглотнул, расстегнул пиджак и подошел ближе к столу. - Я хочу поговорить.       Сумка осталась лежать у входа в кабинет. Здесь ничего не изменилось с последнего раза, когда я был тут, да и времени прошло всего ничего, только отношения разлетелись в дребезги. Не хочу их терять. Наверное, я люблю, потому что готов бороться до смерти, чтобы сохранить хотя бы то, что было. Клянусь, что не буду просить о большем. - И о чем? - он скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла — любимая поза, я это уже запомнил. - Прости меня за то, что сорвался тогда, - виновато опустил голову, главное я уже сказал.       Тишина не затягивалась. Сквозь грохочущее сердце я хорошо слышал, как он встал и подошел ко мне. Я так и продолжал смотреть в пол, а Владимир снял с меня пиджак, расстегнул ремень, спустил брюки, зашел за спину и подтолкнул вперед. Я едва не упал, но подошел к его столу так близко, чтобы мог опереться на него руками. Секретом его намерения не являлись. Меня сейчас в очередной раз просто трахнут, без слов. К чему разговоры, когда можно действовать? Закусил губу и зажмурил глаза, чтобы не позволить пролиться горячим слезам, пусть лучше выжигают все внутри. Владимир быстро растянул меня скользкими от смазки пальцами и резко вошел. Я подавил вопль боли, столько дней без секса и такая бесцеремонность. Мне, черт возьми, больно!       Двигался он резко, исчезая и вновь заполняя до предела, сжимая руками талию до синяков. Я скрипел зубами, но упорно молчал, о возбуждении и речи не шло, я просто терпел. Терпел близость со своим мужчиной тем, к которому осознал чувства. Горько. А еще понятно, что Сергей уже все рассказал, Влад знает о Яне Георгиевиче, знает домысел, но оправдываться я не буду, не поверит. Да и все равно уже. Он даже не обратил внимания на тихий щелчок двери, кто-то вошел, но Владимир продолжал ритмично двигаться во мне, причиняя боль, а не удовольствие. Сергей упал в кресло генерального и поймал мой взгляд. - Быстрый какой, - презрительно хмыкнул мужчина. - Зачем ты сюда приехал? - Вероятно, за этим, - хмыкнул за спиной Владимир и толкнулся особенно глубоко, кончая. - Препода тебе одного мало, да? - продолжал издеваться Сергей. - Сереж, ты как? - Влад не выпускал меня из своих рук. - Трахнуть его? - светлые брови изогнулись, а в следующий момент Сережа скривился, словно съел лимон. - Не, спасибо, воздержусь.       Влад отпустил меня. И надо отдать должное самому себе, я не упал. Устоял на ногах и не распластался на столе. Пара вздохов, наклонился и подтянул одежду, еще одно биение сердца и я решаюсь уйти, слишком больно, слишком много силы приложили эти двое, чтобы меня оттолкнуть. Не говорю ничего, иду к двери, подхватываю сумку, забывая про пиджак, но он мне и не нужен, на улице еще довольно тепло. Ухожу. Никто не окликает, не останавливает. Они наигрались, я им больше не нужен.       На улице солнечно и ясно, засовываю руки в карманы, в одном из них лежит проклятый телефон. Теперь мне ясно, зачем они так тратились, дорогие подарки для исполнительной шлюхи. Кидаю "яблоко" на асфальт и втаптываю в прогретую поверхность, вымещая ненависть и злость. Не помогает. Болит все: тело, душа, сердце, грудная клетка, в легких не хватает воздуха, никак не могу получить необходимую порцию кислорода, глаза режет от слез, разъедает из-за соли, губы истерзаны. Вытираю рукавом бежевой рубашки, оставляя красно-бурые разводы.       А потом я просто пошел вперед. Мимо шли по своим делам люди, ехали машины, толкались в пробках, над головой шумел ветер, путаясь в еще зеленых кронах деревьев. Поезда в метро проносились с характерным гулом. Мир жил, а моя любовь умирала. Я не пытался раскладывать по полкам или анализировать наши поступки, гадать кто прав, а кто виноват. Все уже случилось, мне все доходчиво объяснили. Если бы я не ушел, то, возможно, все было бы, как раньше. Я смог бы все объяснить, доказать, что Сергей ошибся. Они извинились бы, я получил бы очередную дорогую ненужную вещицу. Но в этом не было смысла. Они, может, любят друг друга, может, просто двум акулам комфортно в одной заводи. Но мне на это насрать. Мне показали мое место, а я не хочу его занимать. Роль дорогой бляди меня не устраивает. Я думал, что правильно так, как было у нас. Но у Миши все иначе, его любят и он отвечает взаимностью. Бывает по-иному. Будь проклят этот манерный пацан за то, что рассказал мне о своих чувствах. Нельзя делиться своим счастьем с людьми, потому что они тоже хотят получить его частичку. Где справедливость? Почему ему? Почему не мне? Чем я хуже? Тем, что люблю трахаться и не скрываю этого? В таком случае мне должно воздаться за честность перед самим собой и перед людьми. Тогда за что я медленно морально дохну, разочаровавшись в своих надеждах?       Я приехал в парк недалеко от института, тихое и спокойное место. И приехал я сюда не за умиротворением и поиском своего рыдающего «Я». Цель одна – надраться до беспамятства. Я не человек-идеал, не супер правильный мальчик, не маменькин сынок, я обычный подросток. И как любой обычный подросток, переживший трагедию первой любви, я хочу ужраться водкой. Бутылку я уже купил и пакет апельсинового сока, закусывать не буду.       Поплутав по дорожкам, нашел уединенную лавочку и сел на нее верхом, достал из сумки бутылку, пластиковый стаканчик, открыл сок, плеснул водки в стакан, выдохнул и опрокинул в себя. Господи, как люди пьют эту дрянь?! Вдох получилось сделать с трудом, горло драло, слезы катились по щекам, быстро схватил сок и выхлебал половину. Эффект почувствовал сразу, в голове зашумело, а мысли касались всяких незначительных мелочей, но не возвращались на сорок минут назад. Я думал о том, почему никто не перекрасил лавочку, почему не собрали мусор, почему в траве так много еловых иголок, когда я сижу под кленом. А не правда ли интересно, почему именно у этого дерева листья напоминают звезду? С третьим стаканом я научился пить, даже сок был не нужен. А еще я понял, почему люди пьют, когда у них в жизни возникают проблемы, ответ прост, после определенного количества влитого в организм алкоголя становится плевать на весь окружающий мир. Я не встану с этой лавки даже, если у меня перед носом упадет метеорит. Мне глубоко поебать!       Так я и пил на протяжении всего дня, оценил отсутствие телефона, так классно, что тебя никто не дергает, не пытается вызнать, где ты и, что с тобой. Из парка я выбирался в кромешной темноте, вышел явно не там, где зашел, но мне повезло наткнуться на продуктовый магазин, купил еще пол-литровую бутылку, потому что к вечеру градус выветрился и в тонкой рубашке я ощутимо замер, но самый тревожный звоночек был, когда в мою голову забралась мысль о том, ищут ли меня Владимир с Сережей или и думать забыли. Поймав за хвост эту вертлявую пакость, которая называется думой, решил, что мне немедленно стоит уйти в состояние эйфории, когда мыслей нет.       Я шел по тротуару, держа в одной руке бутылку водки, к которой периодически прикладывался, делая маленькие глоточки сорокоградусной дряни, а второй придерживал сумку, чтобы не била по ногам. Мимо проносились машины, путь мой освещали огромные уличные фонари, чьи столбы уходят высоко в черное небо. Звезд нет. Печально, но факт. Скоро идти по асфальтовой дорожке стало неинтересно, пресно и скучно, я перешел на бордюр ближе к проезжей части, раскинул руки в стороны и представил себя канатоходцем. Тут же занесло вправо, я качнулся, расплескав свое пойло, но устоял на ногах. Чертыхнулся и повторил попытку. Она оказалась более удачной, я долго шел по тонкой дорожке, внимательно переставляя ноги, иногда вздрагивая из-за проезжающих мимо автомобилей. Мне нравилось и было забавно лавировать, пытаться сконцентрироваться и не падать, особенно понимая, что ты пьян в стельку. Но дорога вскоре начала поворачивать, я четко шел по её направлению, пока навстречу не выскочила машина, ослепив меня ярким светом фар. Я закрыл глаза руками, выронил бутылку и оступился, полетев на дорогу. Позади меня что-то взвизгнуло, а мое легкое тело отбросило вперед. Стало темно, совсем, словно кто-то взял и резко щелкнул выключателем. Я плавал в этой темноте, раскинул руки и плыл на спине. Мне было хорошо, ровно до тех пор, пока кто-то не начал меня теребить и звать по имени. Я буркнул что-то нечленораздельное, призывающее к тому, чтобы меня оставили в покое. Тормошить меня перестали лишь на пару мгновений, потом лица коснулось что-то холодное и мокрое, я попытался отмахнуться и завалился вбок, ударился головой и от удивления распахнул глаза. Я лежал на асфальте в пятне фар от автомобиля. - Кирилл, как ты? – кажется, перед глазами появилось лицо Миши. - Миш, он пьян, - это уже Ян Георгиевич. - Но мы его сбили! - Он упал.       Они спорили, а я закрыл глаза и решил отрубиться, там в темноте было уютнее и голоса не раздражали, потому что там было и тихо тоже. Но нырнуть в спасительное небытие мне не позволили, вновь начали тормошить и о чем-то спрашивать. Что вам надо? Что? А-а-а, телефон где? Нет телефона! Я что-то отрицательно проблеял, язык словно распух и отказывался ворочаться во рту. Телефон я, вообще, разбил, но вам об этом не скажу, потому что никто не бьет в дребезги «яблоко», только идиот. Противный препод не унимался, теперь он начал спрашивать о каком-то номере. - Что вам от меня надо? – чудо, я выдавил из себя предложение! - Кир, продиктуй свой домашний номер, пожалуйста, - Миша сидит рядом со мной и обнимает, заглядывает в лицо и тихо говорит в ушко. - Нет, - мотаю головой.       Как он не понимает, нельзя домой, там мама! А к маме в таком виде нельзя. А Миша настоящий друг, видит мою немую проблему. - Родители, да? – сочувственно спрашивает парень. - Угу, - черт, он такой теплый, хочу спать. - Ян, давай его к нам, а? - Внимательно на него посмотри, - мужчина скривился, даже по голосу заметно. – Он пьян в дым. Скоро у него начнется отходняк, его будет тошнить, начнутся и все остальные прелести. Ты готов провести рядом с ним бессонную ночь? - А куда его? – Миша вздохнул и позволил положить голову к себе на плечо.       Про тошнить Ян Георгиевич верно заметил, окружающий мир уже начинает кружиться, стоит только закрыть глаза. Ой, нет! Лучше держать их открытыми! Я часто задышал, чтобы вернуть все содержимое желудка туда, где ему самое место. Вроде отпустило. Препод присел напротив меня на корточки и попытался поймать взгляд. - Тот мужчина на джипе твой парень? – тихо спросил он.       Я кивнул, как-то не сразу сообразил, что Сережа уже бывший. - Помнишь его номер? – продолжал допрос Ян Георгиевич.       Я снова кивнул, желая забыть эти цифры как можно скорее, но язык против моей воли уже двигался, я проговаривал номер Сергея. - Отлично, - препод усмехнулся, а я всё же соскользнул в свою темноту.       Очухался от того, что меня резко вздернули вверх, открыл глаза и тут же закрыл их вновь, желая сжаться до размера атома и раствориться в атмосфере. По ту сторону стоял Владимир, гневно сверкая своими холодными глазами. Сглотнул, страшно. Второй раз решил не приходить в себя, так и стоял плотно зажмурившись, пока меня не отшвырнули в сторону. Я лечу! Но на асфальт упасть на дали, крепкие руки поймали в полете и прижали к себе. В нос тут же забрался запах туалетной воды Сергея. - Ненавижу, - зашипел я, вырываясь из его рук. - Кир, ты упадешь, не дергайся, - он держал крепко. - Ненавижу! – я заорал, оттолкнул от себя мужчину и сел на дорогу. – Ненавижу вас! – это я повторил в лицо Владу, который разговаривал с ошеломленным Яном Георгиевичем.       По щекам покатились слезы, а я как заведенный повторял свое «ненавижу», жаль, что скоро в моем бреду начало проскальзывать и «люблю». Сергей поднял меня с асфальта развернул к себе лицом и обнял так, чтобы я рыдал в его белоснежную рубашку. - Тише, котенок, тише, - шептал он и гладил по спине с силой надавливая на позвоночник.       Наверное, я мог бы реветь так бесконечно долго, особенно в Сереженых руках, но Влад бесцеремонно забрал меня, подхватил на руки и забросил на заднее сидение машины. Сергей сел за руль и без лишних слов сорвался с места. Я дрожал и всхлипывал всю дорогу, иногда завывая вновь. Теперь меня успокаивал Владимир, он тоже прижимал к себе и гладил, да и шептал что-то нежное, извинялся. Его голос был как всегда спокоен, и я приходил в себя. - Отвезите меня домой, - хрипло попросил я. - Давай лучше к нам, маме тебя лучше в таком виде не лицезреть, - Сережа смотрел в зеркало заднего вида, где отражалась моя опухшая физиономия и улыбался. - Домой, - упрямо повторил я. - К нам, - закончил спор Влад. – Если захочешь уйти, завтра тебя держать никто не станет.       Всего несколько слов, а меня накрыло. Я с силой, на которую только был способен, ударил Владимира в грудь и заорал: - А может стоит держать, а?! Может, есть смысл в том, чтобы говорить что-то ласковое, а не откупаться дорогими подарками?! Какого хрена вы ведете себя как отмороженная вобла и дворцовый шут?! – я сглотнул, перевел дыхание и посмотрел в окно.       Машина стояла на обочине и быстро покрывалась мелкими капельками. Пошел дождь. Владимир молчал и смотрел в другое окно, Сергей барабанил пальцами по рулю, сидя вполоборота. - Я никогда вам не изменял. Я принял вас и вознес до небес. Недавно узнал, что это чувство называется любовью, - я больше не кричал, а говорил спокойно, в салоне стояла тишина, монотонно щелкали только аварийки, поэтому меня было отлично слышно. – Глупо было психовать из-за того, что вы не показываете своих чувств, потому что демонстрировать вам нечего. Ваших чувств не существует, по отношению ко мне, по крайней мере, - передернул плечами и нащупал в темноте салона дверную ручку. – Сегодня вы мне ясно дали понять, что я для вас значу, удобная смазливая дырка, которая никогда не против.       Их слов ждать не стал, открыл дверь и вышел под дождь. Нервы смыли опьянение, словно и не было выпито ни грамма водки. Я шел прямо, только сумки не было, но, думаю мне её вернут. Все началось некрасиво, а закончилось и того гаже. Никчемный жизненный опыт, оставивший после себя только боль. Впереди светилась остановка, там можно укрыться от дождя. Да я ушел, но возвращаться домой не собирался, Сергей прав, маме меня лучше таким не видеть. Сел на лавочку и прислонился затылком к холодному стеклу. Холод уже сковал каждый участок тела, я промерз, потому жар на ногах заставил вздрогнуть. Жар шел от ладоней Владимира. Он стоял передо мной на коленях, с черной челки текли капельки воды, путаясь в густых ресницах. - Прости меня за каждую секунду боли, что причинил тебе, - Владимир смотрел мне в глаза, и в этот раз его взгляд не замораживал, а умолял. – Я люблю тебя. Точно знаю, что чувствую, но я не умею раскрываться, обнажать душу. Научи этому, Кир. - Покажи, как надо любить, котенок, - Сергей сел рядом со мной на лавочку, накинул на плечи пиджак и поцеловал в висок, сжимая в объятиях.