Сумерки Мемфиса

Все получилось, как хотел критянин, - заставив жену спуститься по привязанной к ставню веревке, он немедленно спрыгнул в траву сам и этой же веревкой стянул Геланике руки. Дальше он тащил ее, как козу или купленную рабыню на привязи... но только пока они не выбрались на улицу, где Критобула в самом деле дожидались помощники. Похоже, такие же тертые, как и он. Узкими переулками и дворами, перебегая из тени в тень, они приблизились к городской стене, сделав большой крюк в сторону от главных ворот. Геланика уже изнемогла и задыхалась с кляпом во рту, и видела, что даже обманутый муж поглядывает на нее с нетерпеливой жалостью; однако выплюнуть тряпку ей так и не позволили. Все остановились под стеной, и мужчины забросили наверх веревки с крючьями на концах. Когда Критобул и один из его помощников преодолели подъем, пленницу тоже обвязали бечевкой под мышками и начали осторожно поднимать. Геланика и сама подтягивалась, цепляясь за выкрошившиеся кирпичи пальцами и упираясь ногами. Почему она слушалась этих людей и охотно шла с ними, не пытаясь привлечь к себе внимание стражи?.. Геланика сама удивлялась своему поведению, но иначе почему-то не могла... Снаружи, вокруг города, был вырыт ров - а по ту сторону их дожидались еще люди, которые караулили воз, запряженный парой волов. Они держали лошадей для себя и остальных. Через ров в этом месте были перекинуты прочные доски, а глубоко внизу струилась темная вода... - Живее, не задерживай нас! - прикрикнул сзади Критобул. Геланика ощутила злорадство при мысли, что она сейчас может остановить всех этих мужчин своим упрямством; но потом какое-то внутреннее побуждение заставило ее послушаться. Она перешла по мостику, холодея от испуга, пошатываясь и расставив руки. На другой стороне Геланику подхватили, не давая соскользнуть по крутому откосу; а потом подвели к телеге. Усадив женщину в повозку, на мягкие мешки с шерстью, похитители велели ей лечь, а сверху набросали соломы и накрыли холстиной. Геланика понятия не имела, что этот способ похищения ее мужу подсказала царица Ионии; однако догадывалась, что без Поликсены тут не обошлось. Когда воз тронулся, под стук колес наложница Дариона наконец изловчилась выплюнуть душившую ее тряпку. Спустя небольшое время телега вдруг остановилась, и послышались чужие голоса. Ионийка замерла, услышав, как ее похитители переговариваются со встречным конным разъездом. Геланика даже задержала дыхание, чтобы не выдать себя. Почему она теперь не подняла крик?.. Самое большое несчастье гаремных женщин - да и женщин вообще... в том, что, как бы высоко они ни вознеслись, они не могут заявить о себе нигде, кроме своей половины дома, и никто не видит их, кроме господина, в глазах которого они единственно имеют значение. Если Геланика сейчас высунется и крикнет, что она наложница благородного Надира и ее похитили, кто ей поверит? И кто захочет впутываться в домашние дела могущественного персидского военачальника? Когда повозка опять тронулась, Геланика немного полежала смирно; а потом не выдержала и выпростала голову. Ей нужно было глотнуть воздуха! На дороге никого больше не было слышно, и Геланика отважилась позвать: - Критобул! Верховой муж тотчас возник справа от нее. Он уцепился за борт телеги и, подтянувшись ближе, быстро окинул пленницу взглядом: - Вылезла? Я уж боялся, что ты задохнешься! Геланика невольно усмехнулась, выбивая из волос соломинки. - А не боялся, что я закричу?.. Она вдруг осознала, что и вправду могла бы обнаружить себя перед конными стражниками - хотя бы с половинным успехом. Даже если бы воины усомнились в том, кто она такая, ее мужа с друзьями наверняка схватили бы, чтобы разобраться. - Ты бы нас не выдала, - сказал муж, после долгой паузы. Он улыбнулся ей, а потом отвернулся, сосредоточившись на дороге. Геланика раздраженно фыркнула: и почему этот наглец наперед уверен в каждом ее поступке?.. Но хотя бы не стал опять ее связывать, и то ладно... Хотя, конечно, им нельзя привлекать внимание к пленнице. Когда путники достигли портового селения, Геланика услышала, что решено дожидаться утра в одном из доходных домов. Мужчины спешились; Геланику ссадили с телеги и завели в скверно пахнущую комнату с низким закопченным потолком. И тогда она не выдержала. - Вы будете терять время здесь, пока Надир ведет свой флот на Ионию? Вы знаете, что у него сотня отлично оснащенных кораблей?.. Критобул, наклонившись, заглянул сидящей жене в глаза. - Что я слышу, женушка? Ты решила отныне помогать нам - а как же твой будущий великий царь?.. - Дурак, - Геланика устало огрызнулась, не думая, что может разозлить его. - Что мне еще осталось делать? Даже если теперь Надир победит... - Это будет уже без тебя, - подхватил критянин. - И в разоренном городе твой господин наберет себе сколько захочет красавиц. А такая победа тебе не нужна. Геланика кивнула, опустив глаза. У нее болело все тело, саднили исколотые босые ноги, ободранные колени и ладони - и не было никаких сил оправдываться. Однако Критобул от нее ничего больше и не потребовал. Геланика задремала сидя; а спустя небольшое время ее осторожно растолкали. Принесли таз с водой и немного вина - промыть ее ссадины; а потом она легла на соломенный тюфяк и заснула снова. Ее подняли, когда уже рассвело. Критобул был хмур и напряжен. - Тебя искали в порту, спрашивали - наезжали верховые с факелами, - сообщил он Геланике. - Но сюда заглянуть не догадались. Тупые они все-таки, твои персы! - Эти просто не привыкли думать, только повиноваться, - ответила пленница. Оттого, что ее не нашли, она опять ощутила необъяснимое облегчение... - Завтракать времени нет, но пока обуйся, - сказал вдруг Критобул. Он кивнул ей на пару грубых сандалий, стоявших у нее в ногах. Геланика улыбнулась мужу с искренней благодарностью. Когда они вышли на улицу, по правде говоря, Геланика боялась, что их там поджидают стражники Надира. Но никакой облавы не было - те из местных рыбаков, грузчиков, плотников, которые подозревали, куда делась женщина персидского владыки, конечно, не стали навлекать на себя подозрение в содействии ее побегу. В порту Критобула и его помощников ждал дочерна просмоленный корабль с глазами, нарисованными на бортах, - та самая бирема, на которой муж увез Геланику к себе на родину, или очень похожая. Никто из рабочих не обращал на беглецов внимания - а может, нарочно отворачивались, чтобы не иметь к ним касательства. Поднявшись на борт биремы, молодая женщина посмотрела на восток и опять разволновалась - от Самоса до берега Ионии было рукой подать. Возможно, персы еще вчера достигли мыса Микале - чтобы разбить лагерь и двинуться на юг, к Милету... Корабль отчалил. Геланике, которая стояла вцепившись в канат у борта, казалось, что она уже видит очертания своей земли. Критобул, отдав распоряжения команде, подошел к ней. - Эй, не хочешь подкрепиться? Мы можем поесть вместе в каюте. Геланика обернулась; критянин глядел на нее, щурясь от солнца, настороженный и отстраненный, - глядел не как на неверную жену, возвращенную силой, а как на важную заложницу, которую ему доверено охранять. Бирюзовое ожерелье и голубая накидка Критобула совсем не напоминали о нынешней Элладе, с высокомерием взирающей на женщин, - он принадлежал другому миру, древнему прошлому Крита... Почему он выступил на стороне Поликсены? Геланика, не отвечая на предложение мужа, направилась к каюте и первая вошла. Она села за стол, над которым на цепях был подвешен светильник. Подперев подбородок двумя руками, ионийка стала следить за колеблющимися от качки тенями. Потом Геланика услышала снаружи окрик, и дрожь корпуса усилилась - они шли так быстро, как могли. Но этого недостаточно!.. Вошел Критобул, а следом за ним - двое матросов, которые принесли еду: вино с водой, блюдо соленых оливок, блюдо соленой рыбы и белые лепешки. Расставив все на столе, они тут же вышли, оставив Геланику наедине с мужем. Геланика опасливо покосилась на Критобула, но наварх, по-видимому, был действительно голоден: усевшись напротив жены, он набросился на еду с жадностью. Геланика последовала его примеру, хотя от такой острой пищи ей могло стать дурно. Персидский ублюдок в животе лягнулся; она застыла, пережидая, пока ребенок успокоится. Потом, морщась, отправила в рот кусок неизвестной ей соленой рыбы и стала жевать. Критобул услышал, как жена рыгнула, и поднял глаза. - Извини, ничего лучше нет. Геланика равнодушно пожала плечами и быстро закончила трапезу, заев рыбу пресным хлебом и запив разбавленным вином. Завтракала она почти без аппетита, только для поддержания сил, - гораздо больше ее занимало то, что ждало их впереди. Поставив кубок, она откинулась на скамье, в упор глядя на мужа. Еще до полудня они достигнут Ионии - а дальше как? Что Критобул намерен делать с ней - даст знать Надиру, что его любовница у них?.. Но, возможно, персы уже ввязались в бой! - Что ты будешь делать со мной? Предъявишь Надиру? - наконец резко спросила ионийка, не выдержав молчания. - Думаешь, это его остановит?.. - Если и не остановит, то наверняка отвлечет, - сказал Критобул. Он говорил рассеянно, точно мысленно уже был сосредоточен на битве, как и Надир. - Но мы не станем тебя показывать персам, не бойся, - только в крайнем случае. Геланика кивнула и встала. Она покинула каюту, снова не спросив разрешения, и Критобул спустя несколько мгновений присоединился к ней. Берег Ионии был уже ясно виден. - Вон в тех местах я родилась, - вдруг сказала Геланика, показав рукой вперед. - В городе Приене, немного севернее Милета. И там меня нашел мой первый господин... - Дарион? - спросил критянин. Геланика вздохнула, сложив руки на животе, в котором зрел ребенок Надира. - Да, он. Я шла тогда в храм Афины, на поклонение... Он остановил меня и взял за руку - я испугалась и поразилась его дерзости, не зная, кто этот юноша. Он сказал: "Ты мне нравишься, девушка, и я избрал тебя. Я будущий царь этой земли!". Геланика прикрыла глаза, во власти воспоминаний. - Дарион был красив, как перс, и одет по-царски, но говорил по-нашему. Он сразу полюбился мне, и я пошла с ним... И тут Геланика увидела, что муж ее уже не слушает. Взор его был прикован к горизонту. Корабли! Впереди собралось много чужих кораблей, и что-то горело! - Надир! - вырвалось у ионийки. Критобул кивнул: глаза его зазеленели, он подобрался, как дикий кот перед прыжком. - Очень может быть, что он. Иди-ка вниз, - отрывисто приказал наварх, по-прежнему не глядя на жену. Геланика шагнула назад, но остановилась. - Я тоже хочу все видеть! Критобул обернулся. - В трюм, кому сказано!.. Отведите ее вниз и заприте! - рявкнул он матросам. Геланика ужаснулась: лишь в такие мгновения становилось ясно, насколько обманчива спокойная незлобивость ее мужа. Те же двое матросов быстро отвели Геланику в трюм - открыли люк и заставили ее спуститься по ступенькам, в сырую темноту. Потом квадратная крышка захлопнулась. Но мало этого: Геланика услышала над головой скрежет - люк задвигали чем-то тяжелым. Когда шаги матросов стихли, ионийка попробовала приподнять крышку - ничего не вышло. Устало вздохнув, она опустилась на ступеньки. Закрыв глаза и положив голову на руки, молодая женщина даже задремала в этой темноте; но вдруг ей представилось, что сейчас творится у мыса Микале, в окрестностях ее родной Приены, и утомление сменилось ужасным возбуждением. Родителей своих и четырех сестер Геланика помнила плохо - отец с матерью были даже рады отказаться от нее, отдав Дариону; но теперь, стоило ей подумать, что... - Он же хотел сразу идти на Милет... О Приене не было речи, - прошептала ионийка пересохшими губами, сжимая руки. Однако на самом деле Надир весьма скупо делился с нею своими военными планами; и теперь Геланике стало очевидно, что закрепиться под Микале для персов будет весьма выгодно. Она даже застонала от бессилия, вцепившись в свои давно растрепавшиеся светлые волосы. Лоб и виски повлажнели от пота; и ребенок, этот еще не родившийся тиран-полукровка, заворочался, больно толкая ее изнутри. Геланика не знала, сколько времени провела так - отрезанная от всего происходящего; во мраке ощущение времени терялось. Только иногда ей казалось, что она слышит шум битвы, и Геланика зажимала уши ладонями, готовая закричать... Когда она уже и в самом деле собралась кричать и звать на помощь, барабаня в крышку люка, наконец-то послышался грохот отодвигаемых ящиков. Люк распахнулся, и к пленнице быстро спустился Критобул. Глаза у Геланики привыкли к темноте, и она увидела, что ее муж совсем не похож на себя утреннего. Критобул был бледен и казался полубезумным. - Персы взяли Приену, - сказал он. - Царица предупреждала их о врагах, но город сдался почти без сопротивления. Теперь твой Надир закрепится там. Радуйся! Геланика села на пустой ящик: у нее все плыло перед глазами... - И что дальше? - спросила изменница осипшим голосом. Критобул усмехнулся и присел рядом на корточки. - Дальше?.. Возможно, боги в конце концов явят свое милосердие. Может быть, великое бедствие, которое ты навлекла на свою землю, послужит ее освобождению! Геланика ахнула. - Но как?.. - Скоро придут греки из Эллады, - объяснил Критобул. - Они решили повторить свой поход, и теперь, когда персы будут заняты войной друг с другом, вполне могут преуспеть. Геланика молча закрыла лицо руками. Немного погодя критянин встал и позвал ее наверх - теперь можно было выйти. Геланика покачала головой, не желая никуда выходить и никого видеть; и Критобул нахмурился. - Как хочешь, - сказал он. - Но скоро мы причалим, и тогда все равно придется вылезти. Геланика встрепенулась. - Где причалим? Там же повсюду враги! - воскликнула она: ужас заставил ее очнуться от оцепенения. - Думаю, немного севернее - найдем удобную бухточку, - ответил Критобул. - В Милет сейчас соваться точно не стоит. Изменница вздохнула с облегчением. Она знала, что главные испытания для нее еще впереди, - но эта отсрочка ее порадовала. Напоследок внимательно посмотрев на жену, Критобул отвернулся и легко взбежал по лестнице. Крышка люка открылась и закрылась за ним снова; но на этот раз запирать Геланику не стали.