***
Солнце медленно клонилось к горизонту, помогая летней знойной жаре отступить. Становилось менее душно, и на воздух выползала разнообразная живность, которой, впрочем, в таком большом городе быть не должно. Однако, Ифань отчетливо слышал стрекотание цикад. Голова его была пуста. Если там и появлялись обрывки каких-либо мыслей, то связать воедино он их никаким образом не мог. Просто не получалось, а перед глазами то и дело всплывало лицо Чунмена и его последняя фраза. Если же после ухода Крис не считал, что потерял Лу Ханя, теперь же все факты говорили сами за себя. Быть чем-то одним с человеком, который даже не в курсе твоего существования, разве это возможно? Отдавать ему свои мысли, душу, сердце и скудные рождающиеся чувства, разве это любовь? Сможет ли он так жить? Да и продержится ли он так долго? Знать, что ты никто для него - это сродни медленной искусной пытки, которая неминуемо приведет к гибели, Ифань был уверен в этом. - Простите…, - внезапно кто-то окликнул его, невесомо дотронувшись до правого плеча. - А? Да, я вас слушаю, - Ву с трудом оторвался от своих мыслей и созерцания большого зеленого дуба, находящегося прямо перед окном кофейни, в которой Крис продолжал находиться. - Извините, но мы скоро закрываемся, - девушка, что потревожила Ифаня, была не лишена довольно миловидной внешности. Ее густые, темные волосы ниспадали каскадом вниз, практически до поясницы. В руках она держала блокнот и ленту, видимо, только что освободив свои волосы от надоедливой утяжки. Крис не запомнил ее лица. Возможно, всему виной его мысли, которые хоть и не могли сложиться во что-то цельное, однако были об одном единственном человеке. - Да, конечно, принесите мне, пожалуйста, счет. Девушка кивнула, робко улыбнувшись и ушла к барной стойке, чтобы уже через мгновение протянуть Ифаню кожаный конверт. - Эм… Вы точно в порядке? – Участливо поинтересовалась она и получила удивленный взгляд Ву. – Я Вас несколько раз пыталась дозваться, - с неловкой улыбкой отвечает официантка, нервно теребя не в меру длинную русую челку. - Я в порядке, - Крис говорит это медленно, со стальными нотками в голосе, невидяще смотря перед собой и неосознанно сжимая в руках конверт со счетом. Девушка понимает, что, возможно, вмешалась туда, куда не следовало бы и поспешно меняет тему. - Надо же, Вы так похожи на одного нашего постоянного посетителя. Он довольно симпатичен и тоже не кореец, да и столик этот же всегда выбирает. - Не кореец? – Крис внезапно ощущает интерес к повествованию девушки и сам, наконец, замечает, что она явно не кореянка. - Да. Знаете, он очень красив и добр. Одна из наших официанток как-то случайно обронила на него заказ, который он же и сделал, но он нисколько не расстроился и даже помог ей в уборке, а ведь пятна от чая Бабл-Ти довольно трудно выводятся. Она продолжала задушевно рассказывать, светясь от воспоминаний и по-доброму улыбаясь. Ведь вспоминая хороших людей невозможно улыбаться как-то по-иному, и, кажется, это девушка знала, как ни кто другой, как знала о том, что подобных людей действительно мало. - Знаете, этот юноша все время сидел на этом самом месте и наблюдал за этим деревом, точно как вы сегодня. И взгляд его был так печален, что и самому иногда становилось грустно, будто бы здесь он оставлял свою боль. Он всегда выглядел одиноко. - А вы не спрашивали его о причине его визитов? – Ифань был уверен, что догадывается, кто именно здесь проводил время. - Нет. Да и как я могла? Казалось, затронь я что-то такое в нем, и он может рассыпаться мне под ноги миллионами разбитых осколков. Девушка замолчала, переведя свой взгляд с Ифаня на дерево за окном. Ее улыбка погасла, вовсе исчезая с лица, а взор стал таким же задумчивым, как и у ее клиентов. Ей незачем спрашивать о причине, которая ей и так ясна, незачем интересоваться о чувствах других, когда она сама, может быть, испытывает те же самые переживания. - Он не заходит уже около месяца. Это заставляет переживать. Она легко подхватывает с края стола конверт, по которому Крис расплатился и исчезает где-то в помещении для персонала. Ифань задумчиво смотрит ей в след, понимая, что у Ханя была тысяча и одна причина забыть все, что происходило в его жизни. И еще миллион причин забыть самого Криса. Он принес Лу боли намного больше, чем счастливых воспоминаний. И он хотел исправить это, но не успел. « - Скажи, Ифань, если вдруг я забуду о нас, ты будешь помнить? Ты будешь тем, кто напомнит мне все?» Китаец роняет голову на замок рук, чувствуя, что атакующая его мигрень становится просто невыносимой. «Если я забуду, ты вспомнишь?» «Но я никогда не стал бы забывать тебя, Лу….»***
«Ким, чертов, Чонин», - мысленно проговаривает Хань и тяжело выдыхает, делая шаг вперед, чтобы попасть, наконец, на кухню. Вчера, после разговора с Каем, единственное, что он смог, так это вернуться в комнату, залезть под одеяло и уснуть. Правда, первым, выговорившись, покинул ванную Чонин, оставив его растерянным, так ни разу и не обернувшись. Было больно и неприятно от понимания того, что Хань запутался и запутался окончательно. Голова теперь просто разрывается от неозвученных вопросов, глупых предположений и прочей несусветицы. Кто он? Почему его просто не могут оставить в покое? А ведь его единственное желание просто остаться одному и, наконец, вдохнуть полной грудью. Но он не может этого сделать. Чонин любит Лу Ханя. Знал ли он это раньше? Возможно то, что первое воспоминание Ханя было связанно с Чонином именно из-за этого? Возможно, Хань тоже любил его и он именно «тот» человек? Но… этих «но» слишком много. Дверь, ведущая на кухню, оказывается приоткрытой, и парень замечает в помещении еще одного человека. Хань немного теряется, застывая в дверном проеме и несколько минут просто наблюдает за ним. Парень хорош собой. У него симпатичное лицо, обрамленное темными, немного пребывающими в беспорядке волосами. Челка его длинная, косая, падающая на глаза, что возможно, мешает его взору. Одет он был в серые спортивные штаны и светлую футболку с каким-то замысловатым принтом. Брюнет пытался что-то приготовить. Именно пытался, потому что у него убежало какое-то варево, когда он буквально завис с задумчивой улыбкой на губах, смотря в окно. Он засуетился, пытаясь исправить свое плачевное положение и хоть как-то спасти варево, тогда и заметил своего одногруппника. -О! Доброе утро, Хани-хен. Лу вздрогнул, подняв на него глаза, чувствуя что-то странное в районе солнечного сплетение после его обращения. Будто что-то защемило там. - Доброе утро, э… - он вопросительно посмотрел на него. К сожалению, никак не мог припомнить его имени. - Исин. Ну, или Лэй - это мой сценический псевдоним. Надеюсь, запомнишь, хотя, у тебя, наверно, и без меня голова кругом. Он сочувственно улыбнулся, убрал свое кулинарное фиаско и присел за общий, довольно большой, стол. Хань лишь кивнул, вздохнув, ведь он был прав, и у него уже действительно шла кругом голова от обилия поступающей информации. Наверно, если бы он, к тому же, еще что-то и вспоминал, было бы только хуже. - Проходи, не стесняйся. Мы можем выпить чаю, я с удовольствием составлю тебе компанию. Он шире заулыбался, и появившаяся на его щеке ямочка, все больше привлекала внимание к его улыбке, затем жестом руки указал на место, которое Лу мог занять, что было напротив него. - Спасибо, - Хань постарался улыбнуться ему в ответ и прошел на указанное им место. - Что ж, тогда я приготовлю нам чай. Он стремительно поднялся, направляясь опять к плите, и поставил большой металлический чайник с черным пластиковым носиком на огонь. - Кстати, как ты себя чувствуешь? Вспомнил еще что-нибудь? – Поинтересовался он с неподдельным интересом, внимательно смотря Ханю прямо в глаза. - Нет, пока ничего не вспоминал, - Лу слегка поморщился, кинув взгляд на то место, где его в последний раз настигли воспоминания. Исин проследил за его взглядом, вздохнул, с грустью в глазах уже смотря потом на него. - Должно быть, для тебя это действительно сложно сейчас, - он покачал головой и попытался улыбкой приободрить парня. Вышло плохо. - Я… - в голове крутилась куча мыслей и слов по этому поводу и, самое интересное, что именно этому парню Хань готов был их рассказать. - Я так запутался. - Запутался? В чем? – Он немного удивленно склонил голову в бок, вопросительно смотря. Лу слегка занервничал, схватил попавшую под руки светло-бежевую в клеточку салфетку и начал мять ее. - Чонин… Сехун, они ведут себя немного странно со мной. Я не понимаю, и меня это немного пугает. - Парень выжидающе посмотрел на него, но поймать его взгляд не смог. Син отвернулся, доставая заварку для чая и несколько чашек. Вода в чайнике закипела, и Лэй, выставив в ряд перед собой три чашки, поочередно насыпал в них чай и сахар, затем залил одну чашку, вторую, но, однако, наклонив носик чайника к третьей, вздрогнул, с испугом смотря на нее, и поспешно вернул его на плиту. Син поднимает этот же испуганный взгляд на Ханя, но, так ничего и не ответив, берет чашку в руки, Лу лишь замечает на ней рисунок какой-то то ли овцы, то ли барана в темных очках, споласкивает ее и убирает обратно в шкаф куда-то к самой стенке. В этот момент в голове Ханя всплывает название этой зверушки. Альпака. Это название, да и поведение Исина приводит Ханя в некое замешательство, и тот растерянно следит за действиями одногруппника. - Черт, дурацкие старые привычки…, - парень что-то бурчит, что именно, Лу почти не разбирает и оборачивается, чтобы уже через несколько мгновений поставить чашки с горячим чаем передо ним на стол. Хань притягивает к себе ту, что стоит ближе и берет в руки, делая глоток и согревая слегка замершие пальцы. Странно, вроде лето, а его конечности умудряются мерзнуть. Интересно, это особенность его такая или последствие аварии? После второго глотка он замечает, что рисунок на чашке представляет из себя улыбающегося оленя. Ради интереса кидает взгляд на чашку Исина. Единорог. Это вызывает улыбку. - Вкусный чай, мне нравится. - Угу, с бергамотом и одной ложкой сахара, - с улыбкой отвечает Син и, кажется, наконец возвращается из своего задумчивого состояния в этот мир, - а если с чем-то сладким, то можно и вообще без сахара. - Так ты… знал? – Хань удивленно поднимает на него глаза, чувствуя, что разливающиеся внутри него тепло и спокойствие явно не только от чая. - Угу, - он отвечает с улыбкой, протягивает ладонь к его волосам и простым, но смутно знакомым движением, взлохмачивает их. В этот момент Хань понимает, чувствует, что этот человек ему очень близок. Кажется, что он почувствовал это с первых слов, ведь Хань даже сказал ему о Кае и Се. - Насчет младших, - серьезно говорит Син, - не бери в голову. Просто жди, когда они сами все скажут о причине своего поведения. Лу внимательно смотрит на него, стараясь не упустить ни одного слова. Хотя, он думал, что Исин уже и не вспомнит об этом его откровении. - Даже тогда, до потери памяти, ты и сам толком ничего не понимал, что между вами троими происходило. Хотя, Сехун просто глупый ребенок и сам в себе еще толком не разобрался. А вот с Чонином все сложнее, он все прекрасно понимает, и, думаю, тебе не стоит его бояться. Он всегда был на твоей стороне. Лэй улыбается, пытаясь приободрить. И после его слов Хань действительно чувствую хоть какое-то облегчение. Вопросов у него не становится меньше, зато уверенность, что вскоре все станет на свои места, возникает. И за это ему огромное спасибо. Лу Ханю действительно это было необходимо.***