Кто убил Темного лорда?

      За ней пришел сам Корн.       – Я подготовил все для Обряда, миледи, – сказал он, чуть поклонившись. – Вы готовы?       – Волосы еще не совсем высохли, – сообщила Араксена, размышляя, нужно ли сейчас выяснить у мага, зачем он сообщил Ахтэ о смерти ее отца или отложить на потом.       – Думаю, это не препятствие…       – Мэтр Корн, – она все же приняла решение, – прежде чем… С какой целью вы сообщили Ахтэ, что мой отец мертв?       Она внимательно наблюдала за лицом мага. Увидела, что он слегка побледнел, хотя выражение лица не изменилось.       – По приказу вашего отца, миледи, – ответил он, не промедлив.       – Почему он вам это приказал?       – Этого он мне не сообщил, – маг осторожно пожал плечами. – Я полагаю… для того, чтобы не вызвать неудовольствие драконов. В последнее время у нас с ними были немного напряженные отношения, особенно с лордом Линдо. Если бы мы не дали знать леди Ахтэ сразу, она, узнав в итоге, могла бы тоже… пересмотреть свои взгляды на союз с Проклятыми землями. А так как она имеет влияние на леди Арлану, мы могли бы остаться вообще без драконов. У Благой империи же…       – Да? – подбодрила его Араксена. С такой точки зрения она о проблеме не думала.       – У Благой империи в союзниках, по нашим данным, двое драконов, хотя один из них – слишком старый, чтобы создавать реальную угрозу. Пока у нас было четверо драконов, мы могли практически не опасаться агрессии с их стороны. Теперь же, без лорда Линдо, которого мы, видимо, потеряли как союзника (ваш почтенный отец предполагал это), у нас остается трое. Если мы потеряем доверие и леди Ахтэ… даже если леди Арлана и ее сын останутся с нами, будет двое против двоих.       – Думаю, когда я стану Темной леди, мне следует озаботиться поиском новых союзников среди драконов.       – Боюсь, это не так просто, миледи.       – Я догадываюсь. Что ж…       – Если позволите, миледи, – Корн перебил ее, и, поняв это, замолчал.       – Позволю. Что?       – Я не хотел говорить этого при свидетелях… В общем, я задался вопросом, кто мог протащить убийцу в подвалы Цитадели незаметно.       – И кто?       – К моему огромному сожалению я мог бы, но я этого не делал. Я понимаю, что вы не можете верить мне на слово. Просто говорю о том, как вижу ситуацию я. Мог бы герцог Байал-Ленг-Йоттот, если бы ему удалось как-то обойти наши защитные системы, открыв портал из-за границы не в Воротную башню, а прямо в подвалы Цитадели, но он – я практически убежден – этого не делал тоже.       Все, прибывающие в Цитадель сверхъестественными путями, через адские порталы или магически телепортируясь, попадали только в специально построенную Воротную башню, стоящую за пределами замка темных властителей, в которой круглосуточно дежурили орки и маги, проверяющие гостей. Одновременно в комнату приема влезало не более трех человек, так что заслать таким образом крупный отряд было невозможно. Даже сам Темный лорд, возвращаясь из своих поездок, добирался остаток пути домой, в замок, верхом.       – Вы ведь понимаете, что в свете слухов, что вы…       – Да, я понимаю, – мэтр Корн кивнул. – Но эти слухи – ложь, миледи. Я вовсе не креатура герцога.       – Вы это можете доказать?       – Хотел бы. Но как?       – Но откуда-то ведь взялись эти слухи.       – Насколько я знаю, они берутся из… э-э, неудовольствия высших вампиров, приближенных к трону, тем, что не они одни к нему приближены.       Намек на дье Эрристо был очень прозрачным.       – Так, – Араксена тряхнула головой. – Все же, с чего вы уверены, что герцог ни при чем?       – Потому что он – демон, связанный клятвой верности вашему роду, миледи. Вы сами подписали с ним аналогичный договор, там выверенная формулировка насчет обязательства «никоим образом, прямо или косвенно, в том числе посредством иных лиц, не покушаться на жизнь и здоровье кого-либо из рода темных властителей». Честно сказать, я не вижу тут лазейки для Байал-Ленг-Йоттота.       – Положим.       – И потому, что я уверен, что мои чары на Воротной башне обойти незаметно невозможно.       Араксена подумала, что он мог бы скрыть факт сбоя своей защитной магии, боясь наказания за халатность…       – Вы можете проверить эти чары, пригласив любого чародея со стороны.       – Несомненно, сделаю это, когда пройду Обряд. Так кого же вы подозреваете?       – Если это предположение – правда, мы в особенно неприятной ситуации. В принципе, убийцу мог принести на спине дракон… или драконесса. И я бы даже сказал, что скорее всего, драконесса, и именно…       – И именно Ахтэ, – нетерпеливо закончила Араксена, – но почему она?       – Она бывает в Цитадели относительно часто. Чаще всех драконов-союзников точно. Леди Арлана и ее сын не появлялись уже много лет, с момента заключения с ними союза, а лорд Линдо… за ним мы тщательно следили с помощью магии прозрения последний год, так как отношения с ним становились все более напряженными. Он точно не привозил никого в замок на себе.       – Почему же не следили и за Ахтэ? Просто на всякий случай?       – Не было такого приказа, миледи. Видимо, это было ошибкой.       – И больше никто не мог?       – Насколько вижу ситуацию я – нет. Ни один из моих подчиненных магов не знает ключа от чар Воротной башни. Байал контролирует… герцог контролирует всех демонов на службе Цитадели, способных открывать адские порталы в принципе, не то что в обход моих чар.       Араксена отметила оговорку. Маг назвал демона кратким именем. Быть может, он у герцога и не «в кармане», но…       – Ни у вампиров, ни у орков, – продолжал тем временем Корн, – нет возможности провести чужака от границы до подвалов замка, ни разу не попавшись на глаза патрулям и мимо магических щитов. Но драконы летают выше пояса щитов.       – И зачем ей это?       – Ее могла переманить Благая империя.       – Если подумать, то же самое можно предположить и насчет вас, – решила сыграть в открытую Араксена.       – Да, я это понимаю. Но я не нужен Благой империи, потому что я черный маг и уже немолод, а мне на старости лет совершенно ни к чему риск. Драконы же нужны всем и всегда.       – Следили хотя бы, когда Ахтэ прилетала? Когда в последний раз?       – Думаю, да, но это дело охраны, а не магов… спросите у Матери Орды. Я ее видел… в смысле, леди Ахтэ… в последний раз месяц назад. Но не уверен, что это был ее последний визит.       – Да, вряд ли убийца скрывался у нас здесь целый месяц. Я пошлю за Гри…       – Но Обряд, миледи…       – Ей все равно на нем присутствовать. Пойдем в святилище вместе.       Араксена приказала одной из своих телохранительниц срочно разыскать ей Гри. На лице мэтра Корна мелькнуло что-то вроде недовольства. Или даже тревога?       Мать Орды, явившись, подозрительно уставилась на придворного мага.       – Тетя Гри, мне срочно нужна информация, когда в последний раз к Цитадели прилетала Ахтэ.       – Рох! – позвала Гри, и что-то приказала адъютанту по-орочьи.       Араксена уловила в ее речи слово «харж» – «дракон». Видимо, пройдя Обряд, придется приналечь на орочий серьезно… не знать, о чем разговаривают твои собственные стражники – опасно.       – Сейчас принесут, дочка. Чего он тут делает? – кивнула она в сторону мага.       – Пришел меня на Обряд сопровождать, – ответила Араксена, маг лишь поджал губы.       – А в регенты себя не предлагал? – спросила орка, словно не о присутствующих.       – Я не рвусь к власти, – процедил Корн.       – Да уж конечно.       – Перестаньте, – Араксена поморщилась.       Скоро прибежал посыльный орк с тонкой стопкой листов, на которых грубыми орочьими засечками было что-то написано. Гри проглядела листы.       – Когда, значит, бабка Ах была в последний раз? – пробормотала она. – Ну вот сегодня… это понятно, а в предыдущий раз… пятого числа месяца Длинных Дождей… то есть, почти месяц назад.       – Ее прилет не могли пропустить? Не знаю, если она прилетела ночью, стараясь не афишировать?       – Ну конечно, нет! Ты что, Кси, а если бы вражеские драконы прилетели? За небом следим тщательнее всего. Эта дурацкая магия там все равно не действует…       Днем за небом следили орки, а ночные смены дежурства несли слабые вампиры, по паре на каждую дозорную вышку. Они прекрасно видели в темноте и их совершенно не клонило в сон.       – Послушайте, Мать Орды, – потерял терпение придворный маг, – «эта дурацкая магия» защищает нашу страну от практически всего остального. Не могли бы вы проявить хоть немного уважения?       – Так ты, значит, дочка, подозреваешь бабку Ах? – игнорируя его, спросила у Араксены Гри.       – Все всех подозревают, – сказала Араксена обтекаемо.       – Это будет плохо, если она. Драконов легче убить, чем взять под стражу, но и убить тоже непросто.       Снова кликнув Роха и передав ему бумаги, Гри щелкнула зубами и сказала:       – Так пойдем на Обряд уже, может?       Скоро Араксена в сопровождении Матери Орды и мэтра Корна вышла из своих апартаментов и направилась к лестнице, ведущей в обширные подвалы Цитадели.       Понимая важность момента, и орка, и маг молчали, но оказалось, что так даже хуже. С каждым шагом наследницу Темного лорда охватывал все больший страх. Пересохло в горле, вспотели ладони. Впервые после известия о смерти отца она разозлилась на него. Почему он позволил убить себя? Почему так подставил ее? В четырнадцать лет взвалить на свои плечи всю гору проблем Проклятых земель, барахтаться, как кутенок, в интригах и взаимной неприязни, а то и ненависти, сановников, пытаться понять, кто лжет и зачем… она уж точно не этого хотела! Она хотела спокойно повзрослеть, без спешки изучая все нужные Темной леди науки… может, ей удалось бы подружиться с кем-нибудь, а то и влюбиться. Ей рано! Она еще маленькая!       Араксена закусила губу. Ей вспомнилось, как совсем недавно она доказывала отцу, что она уже взрослая… достаточно взрослая, чтобы посмотреть на то, как казнят преступника. Да, ей было очень любопытно увидеть, как умирает человек – в конце концов, она темная властительница или кто? А отец, криво усмехнувшись, сказал, что лично он впервые увидел казнь только в шестнадцать лет, и теперь считает, что и это было рановато. «Понимаешь ли, Араксена, мне понравилось, – сказал он тогда. – Причем сильно. Но я не понял, что именно мне понравилось. Вернее, неправильно понял. И потом, пока я не разобрался в себе, мне это довольно долго мешало… нормально воспринимать некоторые вещи». На дальнейшие ее расспросы он не ответил. Араксена почувствовала по тону отца, что имелось в виду что-то… из области неприличного. Такой же тон у него был, когда он представил ей, десятилетней, некую монну Тирли, добавив, что та объяснит ей нечто важное, что обязательно следует знать девочке. Монна Тирли рассказала, что она – повитуха, и объяснила Араксене, чего ей следует ждать в ближайшем будущем от своего тела, и почему это все с ней случится. И такой же тон был, когда она еще раньше спрашивала у отца, откуда она взялась. Араксена старалась не задумываться над тем, что отец имел в виду под «понравилось» – знать такие вещи про родителей просто ужасно… и вот теперь отец мертв. Она одна. И уже неважно, что за чувства вызвало у покойного Темного лорда первое в его жизни созерцание казни. Но отец был прав, рановато. Не настолько она взрослая, чтобы осиротеть.       И не настолько взрослая, чтобы проходить Обряд.       Они уже спустились в подвалы. Подвалы Цитадели тянулись под всем городом, это была целая сеть катакомб, и замковые подвалы имели несколько очень тщательно охраняемых выходов в основную систему.       На их пути, после пары поворотов, изящно свернувшись, лежала Ахтэ. Приподняла узкую морду, демонстративно зевнула, показывая ряд игл-зубов и раздвоенный язык, лениво потянулась и приняла человекоподобную форму.       – Как долго, – сказала драконесса.       На это никто не ответил.       – Принцесса, желаю вам успешного прохождения Обряда.       – Спасибо, – отозвалась Араксена.       Драконесса присоединилась к процессии, снова приняв «малую форму».       Мэтр Корн довел их до тайного святилища, открыв пару потайных дверей. Таких святилищ в Цитадели было несколько, для Обряда придворный чародей выбирал наиболее подходящее в это время года, в данную фазу луны и так далее. В святилище принцессу уже ждали дье Эрристо, Байал-Ленг-Йоттот и несколько магов, включая ту угрюмую некромантку.       – Миледи, – маркграф подошел к ней. – Позвольте заверить вас, что какой бы ни был исход Обряда, я буду служить вам верой и правдой. И обещаю, что приложу все усилия, чтобы найти убийцу вашего отца.       Темные глаза вампира были очень серьезны.       Байал-Ленг-Йоттот явственно фыркнул, но от очередных комментариев воздержался.       – Время не ждет, – Мэтр Корн, откашлявшись, привлек внимание собравшихся, ударив посохом по полу. – Прошу всех, кроме миледи, отойти вон к той стене. Попытка помешать Обряду может привести к непредсказуемым последствиям… обычно это приводит к смерти попытавшегося.       – Оставьте эти угрозы, – произнесла вновь принявшая облик крылатой женщины Ахтэ, – это смешно. Если бы кто-то хотел помешать Обряду, он в первую очередь попытался бы убить принцессу до его начала.       – Миледи, – мэтр Корн обратился к Араксене, – для проведения Обряда вам следует всего лишь войти в магический круг, что перед вами, положить обе ладони на кристалл на этом небольшом алтаре и посмотреть в его глубину. Дальнейшее зависит только от вас.       – Как будет понятно, прошла я Обряд или нет?       – О, это сложно будет не понять, – отозвался от дальней стены маркграф. – Сами Проклятые земли откликнутся на ваше становление, миледи. Это почувствуют все. Это как первый крик младенца, после которого он начинает дышать. Даже мертвые сердца наполняет ликование и ужас одновременно, когда кто-то из темных властителей вступает в свои права. Я присутствовал при Обряде вашего отца… в тот миг он был словно темное божество. Вы будете ослепительной черной звездой…       Даже мэтр Корн выслушал вампира со всем вниманием. Предшественник придворного чародея рассказал ему, как подготовить Обряд, но не поделился своими впечатлениями от него. Больше никто из присутствующих не был ранее на Обряде.       – Я, – начала было Араксена, но не смогла сказать «готова». Сердце ее билось так, что кровь в ушах шумела. Девушку так и подмывало броситься прочь, но показывать такую слабость она не могла себе позволить.       – Миледи, прошу вас, – мэтр Корн почтительно взял ее за локоть и чуть направил в сторону кристалла.       Араксена механически сделала несколько шагов. Кристалл был вроде бы из черного стекла, почти непрозрачного, вряд ли мог существовать самоцвет такой величины – с человеческую голову. Ему была придана форма под огранку «триллиант».       – Что это за кристалл? – спросила она севшим голосом.       – Он символизирует собой сердце Проклятых земель, – пояснил мэтр Корн. – Можно сказать, что в момент обряда он им и является. Вы касаетесь сердца своей страны… смотрите в ее, если так можно выразиться, душу. И Проклятые земли одновременно прозревают вашу суть, миледи.       – И?..       – И если все удается, Проклятые земли делятся с вами частью своей силы, а вы… в какой-то мере тоже оказываетесь связанной с вашими владениями. Миледи, я не знаю, что это на самом деле. Ваш отец всегда отказывался мне описать, что он испытывал при Обряде.       – Ваша прабабушка, миледи, рассказывала мне, – снова подал голос дье Эрристо, – что в момент Обряда она и Проклятые земли словно… проросли друг в друга. Как только она отняла руки от кристалла-«сердца», эта связь истончилась, стала лишь смутным воспоминанием, словно о сновидении, но окончательно не исчезала никогда.       – Давай, Кси, я в тебя верю, дочка, – подала голос Гри.       Эти добрые слова дали Араксене решимость протянуть к кристаллу руки и коснуться его прохладных граней. Она вгляделась в почти непрозрачную черноту, и тут…       Она словно перестала быть собой. Она вливалась в глубину кристалла, а потом, через него, словно вода через узкое горлышко, вылилась воронкой, тысячью капель проникла в землю, капли обернулись змеями или червями, проползая глубже, далеко, во все стороны, до самых границ Проклятых земель… и Проклятые земли откликнулись ей, невидимые пальцы или корни проникли во что-то, что было Араксеной – не в тело, застывшее где-то над черным кристаллом, а в самую суть темной властительницы. Проникли, присосались… она, преодолевая ужас, тоже распространяла себя все дальше, все глубже, пытаясь нащупать сердце, то, что было сердцем для ее страны… не просто земли, границы на карте, люди, орки, вампиры, демоны… что-то само по себе древнее, живое, опасное и мудрое, совершенно нечеловеческое. Проклятые земли не понимали, что такое «личность», «характер», они искали не силу, не разум, не способности, их не интересовало, что такое имя, возраст, пол, но что же им было нужно?.. Араксена искала все отчаяннее, но не могла нащупать, коснуться этой самой сущности, а та тем временем, кажется, уже забрала почти все ее силы…       В тот момент, когда корни Проклятых земель проникли уже в самую сокровенную часть души Араксены, о которой она сама не подозревала, она вдруг – почти случайно – тоже коснулась чего-то невыразимо чуждого, ужасно тяжелого, неимоверно сильного, такой на ощупь могла бы быть концентрированная судьба или свернутое в клубок время…       Араксена потеряла сознание, так и не поняв, прошла она Обряд или нет.