Кто убил Темного лорда?

      Араксена почувствовала, как кто-то поднимает ее, взяв на руки. Она шевельнулась – и поняла, что практически обессилена.       – Да осторожнее ты, дед Орт! – услышала девушка голос Гри. – Дай-ка лучше я!       – Мать Орды, позвольте… я вполне способен… миледи? Вы меня слышите?       – Я, – Араксена чувствовала сильное головокружение, глаза просто не открывались, – я… прошла Обряд?       – Да, миледи. Вы были прекрасны.       – Дочка… Старшая Сестра… ты как?       – Не очень, – проговорила Араксена. – Кружится голова… позовите лейб-медика.       – Да дай мне ее! Ей надо лечь. Я отнесу ее в спальню.       – Я прекрасно отнесу миледи сам. Со всем уважением, моя ловкость и плавность шага… существенно лучше, чем у смертных… вы ее растрясете, Мать Орды, прошу вас, не дергайте, миледи нужен покой.       – Что ж, – послышался откуда-то голос Ахтэ. – Пожалуй, до коронации мне тут нечего делать. Принцесса, мои поздравления.       Араксена все же нашла в себе силы обратиться к драконессе, даже открыла слезящиеся глаза:       – А союз, Ахтэ?..       – Мы с Арланой и ее сыном прибудем на коронацию. Тогда и обсудим. Всего наилучшего.       – Ну, уже лучше, – послышался развязный голос демона, – Обряд пройден… во всяком случае, мне не придется грызться за вас в одиночку со всей сворой. Кстати, госпожа, на мой взгляд, ящерица не заинтересована в союзе.       – Потом, герцог, прошу вас, – Араксена чувствовала себя просто ужасно. – Дье Эрристо… быстрее. Мне дурно.       – Да, миледи.       Судя по всему, в спальню Араксены за маркграфом проследовали все, кроме улетевшей Ахтэ. Вампир бережно положил девушку на кровать.       – Я послала за дедом Ларом, дочка, – Гри коснулась ее лба мозолистой ладонью. – Чего, совсем кроет?       – Разрешите идти, миледи? – спросил вампир.       – Да, да, идите…       – Позвольте лишь еще раз выразить вам мое восхищение. Вы истинная Темная леди. Я… поражен…       – Хватит этой пустой лести, кровосос, – тут же вмешался демон. – Нечего оттачивать на ней свои вампирские приемы. Госпожа, эти ночные твари привыкли пользоваться своим обаянием как средством получить власть, вы же знаете. Обычно, чтобы присосаться к чьей-нибудь шее… Но сейчас он хочет большей власти, он хочет вашу страну. Он долго ждал и думает, что вас ему будет легко совратить благодаря вашему возрасту и неопытности…       – Вы низкое и презренное существо, – все же не смог проигнорировать его нападки вампир. – Не имеющее понятия о чести и верности.       – Да, несомненно, – усмехнулся Байал-Ленг-Йоттот, – но я хотя бы этого не скрываю. Даже не думай, что я позволю тебе, нежить, получить власть над той, что связала меня клятвой, обязующей служить ей до конца ее дней. Служить тебе я уж точно не желаю.       – Просто уши вянут тебя слушать, чужак.       Герцог резко обернулся к орке, чуть не хлестнув огненными волосами маркграфа по лицу, тот брезгливо отшатнулся.       – Хоть ты и громила с топорами, но все равно баба, как я посмотрю. Госпожа, эту клыкастую дуру он окрутит моментально, если ему понадобится…       – Ха! – Гри положила руку на рукоять топора. – Без обид, дед Орт, но не родилась еще та орка, что добровольно отдастся таким, как ты. И ты, демон, это прекрасно знаешь.       – Уйдите все, – произнесла Араксена, морщась от приступа головной боли. – Немедленно.       – Мои извинения, миледи, я не должен был поддаваться на столь примитивную провокацию. Простите. Пойдемте, Мать Орды.       – Да, дочка, мы чего-то… увлеклись. Выздоравливай!       Когда трое вышли, молчавший все это время придворный маг кашлянул.       – Миледи, я позволил себе остаться, чтобы предупредить вас насчет вашей новой… силы.       – Да?       – Как Темная леди, вы единомоментно получили магические способности, сравнимые с… например, моими. Они могут проявиться у вас в критических ситуациях сами по себе, но благоразумнее будет научиться…       – Я это понимаю, мэтр Корн, но мне сейчас не…       – Да. Тем не менее… они могут иногда прорываться спонтанно. Очень маловероятно, что это будет опасно для вас, но это может быть опасно для ваших подданных. Как можно быстрее вам следует научиться контролю над ними. Это недолго… час, может, два. Как только вы придете в себя, пожалуйста, сообщите мне.       – Ладно, хорошо. Где уже мэтр Ларес?       – Я пошлю поторопить его, если желаете.       – Да.       Скоро все-таки пришел лейб-медик, осмотрел Араксену и обрадовал ее тем, что все прошло нормально и через час-другой она вполне сможет встать. Впрочем, уже близилась ночь. Стоит ли вставать, чтобы снова ложиться? Разве что поужинать.       Позвонив, Араксена вызвала горничную. Лора вошла, всхлипывая и шмыгая носом – уже знала о произошедшем. Араксена не понимала, правда, почему она плачет – ее отца Лора видела очень редко, и едва ли перекинулась с ним даже парой слов.       – Ой, миледи, ой… мне так жаль, горе-то какое…       Араксена стиснула челюсти.       – Лора, прекратите. И пошлите на кухню, пусть мне принесут чего-нибудь поесть и горячего чаю.       – Ваш батюшка, ой, – не вняла женщина, – ой, молодой совсем был…       – Замолчите! – рявкнула Араксена. – И выполняйте немедленно приказ!       Горничная надулась, но замолчала, сделала недовольный реверанс и вышла.       Араксена крикнула ей вслед:       – И сладостей каких-нибудь! – и поднялась с постели, чтобы разыскать свою ночную сорочку. Девушка одевалась и раздевалась сама лет с девяти – ей не нравилось, когда слуги возятся с ее одеждой, это всегда было ужасно долго и как-то глупо.       Она была уверена, что завтра с утра ее советники насядут на нее, требуя выбирать из них регента. Но сейчас, чувствуя в себе новую трепещущую силу, Араксена все больше склонялась к мысли, что никакого регента она выбирать не будет, пока не узнает, кто причастен к смерти ее отца. Теперь уж они ее не заставят… будут только уговаривать, взывать к разуму и пугать тем, что государство рухнет без назначенного главы за пару дней. Ну и ладно… в случае чего, она пригрозит в ответ, найдет, чем. К счастью, даже несовершеннолетняя Темная леди обладает почти всеми правами правительницы Проклятых земель, может сама выбирать себе регента и все такое…       А еще завтра похороны отца. Араксена вдруг осознала, что подумала об этом как-то отстраненно. Ее так вымотал сегодняшний день, столько всего произошло, что, казалось, отец умер не меньше месяца назад, а не сегодня… это к лучшему. Да, она прошла Обряд, но расклеиваться пока нельзя.       Принесли ужин, Араксена поела – едва различая вкус, в голове все крутились мысли о престолонаследии, о расследовании убийства, о новообретенной магической силе… ей придется теперь учиться и магии, свободного времени, похоже, совсем не будет. Отец рассказывал, что он разобрался со своим магическим даром относительно быстро, где-то за год. «Я никогда особенно не хотел быть магом… поэтому взял только самые основы. Для управления Проклятыми землями этого вполне хватает, но если ты видишь себя в будущем не только Темной леди, но и чародейкой, придется посвятить этому не меньше семи лет».       Через семь лет ей уже будет за двадцать. В общем, как детство мимо прошло, так и юность пройдет… Араксене такая перспектива совсем не нравилась. Отставив поднос подальше – вызывать Лору, чтобы снова выслушивать ее дурацкие причитания, совершенно не хотелось – Араксена задула свечи, легла в постель и почти сразу же провалилась в сон.       Ее разбудил тихий стук в стекло. Была глубокая ночь. Девушка тут же сунула руку под подушку, к кинжалу. О своих новых способностях даже и не вспомнила, впрочем, она пока не представляла, как ими пользоваться. В окне угадывался чей-то силуэт. Убийца? И до нее решили добраться? Араксена уже открыла рот, чтобы позвать телохранительниц, как тень за окном вновь пробарабанила пальцами по стеклу, и донесся приглушенный тихий голос:       – Миледи… проснитесь.       Тут Араксена поняла, что убийце будить ее специально было бы странно. Она села на кровати, нашарила трутницу и зажгла свечу. На подоконнике с той стороны сидел дье Эрристо.       – Вы с ума сошли, маркграф? – спросила Араксена в полный голос.       – Миледи, мои глубочайшие извинения, но мне необходимо поговорить с вами без… лишних ушей. Особенно без ушей… других сановников.       – Почему в окно? – спросила Араксена тем же тоном, каким спрашивал ее учитель, если она допускала какую-нибудь вопиющую глупость.       – У вашей двери стоят орки, а на подходе к вашим апартаментам подозрительно много мелких демонов.       Девушка надела пеньюар и подошла к окну.       – Я уже практически решила, что очередной убийца пришел на этот раз уже за мной, – сказала она, открывая замок решетки со своей стороны.       Араксена могла не бояться, что вампир лелеет предательские намерения. На ее комнате было много защитных чар, и некоторые из них были созданы специально против определенных лиц. Все советники отца, придворный маг, лейб-медик, ее учителя, ее личные слуги и телохранительницы… любая агрессия закончилась бы для вышеперечисленных минимум неудачей, а скорее всего, немедленной смертью. Создание чар контролировал лично ее отец, а для изготовления таковых против мэтра Корна специально приглашали другого мага. Поэтому Араксена спокойно позволяла входить к себе тем, кто был в этом списке.       – Миледи, если бы не чрезвычайная необходимость, я никогда не решился бы тревожить и компрометировать вас таким образом. Мне так неловко, поверьте.       – Компрометировать?       – Непозволительно мужчине забираться в окно спальни юной девушки… ночью… и, боюсь, в исполнении вампира это выглядит особенно двусмысленно.       – Вы правы, – чопорно сказала Араксена, хотя ее такая мысль скорее позабавила. Она никогда не думала о дье Эрристо как о мужчине. Он старый и вообще… даже настолько старый, что мертвый. Пожалуй, «из взрослых», то есть из ближайшего окружения ее отца, внешне ей казался хоть сколько-то привлекательным только Байал-Ленг-Йоттот. Но его отвратительный характер и хамские привычки портили все впечатление напрочь. – Прошу вас, дье Эрристо.       Вампир изящно спрыгнул на пол, поклонился.       – Садитесь, – девушка показала на кресло. – Так ради чего вы прервали мой сон?       – Мне кажется, я понял, кто виновен в смерти вашего отца.       И маркграф рассказал ей то, что Араксена уже слышала от мэтра Корна: убийца, мол, мог попасть в подвалы замка через адский портал или телепортацией в обход Воротной башни. Только если маг убеждал ее, что он и герцог ни при чем, то дье Эрристо настаивал, что виновен либо сам Корн, либо он и демон вдвоем.       – Ведь чары Воротной башни сделал сам Корн. Он способен так изменить их – на кратчайший срок, чего никто не заметит – чтобы они перенаправили прибывшего в наши подвалы. А потом вернуть, как было. Уверен, сейчас чары Воротной башни идеальны.       – И более никак в замок этот… полуэльф попасть не мог?       – Я, миледи, во всяком случае, не представляю…       Араксена попыталась прочитать что-нибудь на бледном лице. Правда не представляет или?.. Но лицо вампира было, как обычно, бесстрастным.       – А я могу предложить и другую версию.       – Что он и был в замке? – немного подумав, задумчиво спросил маркграф. – В темнице, к примеру?       Араксена моргнула. Эта версия была для нее новой.       – У нас в темнице сидел полуэльф-маг? И сбежал?       – Хм, нет… я, вернее, не знаю, это надо спросить у стражи. Я имел в виду, что он, возможно, давно тут прятался. То есть, – вампир вдруг выпрямился, темные глаза ожили, – предположим, орки месяц или два назад хватают на границе лазутчика и сажают в темницу. Обычное дело, у нас и десяти дней не проходит без подобного происшествия. Потом бумаги об этом конкретном инциденте изымаются… а те, кто его поймал, к примеру, погибают. На дуэли или их посылают на границу и там… вы понимаете, миледи?       – Вы подозреваете Гри?       – Пожалуй, ей это было бы проще всего сделать. Конечно, не в одиночку, но многие орки не знают даже нашего языка и подчиняются, по сути, только ей. В нужный момент лазутчику инсценируют побег… и он выполняет то, за чем его послали наши враги. Или же с ним договариваются и выпускают без всяких хитростей. Долгие пытки и бесславный конец против исполнения своего задания и легкой смерти от яда… он же принял яд, вы знаете?       – Да.       – Получается, – маркграф сокрушенно мотнул головой, – я ошибался и не знаю, кто убийца. Извините, миледи. Кажется, я зря прервал ваш сон.       – А еще он мог прилететь на драконе, – сказала Араксена, внимательно глядя на лицо вампира. – Или на драконессе.       – На драконессе? Вы имеете в виду леди Ахтэ?       Араксена кивнула.       – Но это же глупо, опасно. Могли увидеть.       – Он же маг. Невидимость…       – Нет, не мага, дракона могли увидеть… хотя… а может ли маг сделать невидимым не только себя?       – Я не знаю. Это надо спросить у мэтра Корна.       – А если он в сговоре с леди Ахтэ?       – Я думаю, можно спросить у любого другого мага. У нас в Проклятых землях их немало. Ириана Рэм, потом дье Асальо… и тот, который был тогда у отца, такой с длинными вьющимися волосами… моложавый.       – Мориавэль Темный? Тоже полуэльф, кстати.       – Да, наверное. Не знала, что он полуэльф, уши вроде… человеческие были. Неважно.       Она немного смутилась. Этот самый Мориавэль, которого она видела всего один раз, когда отец, планируя какое-то серьезное изменение в организации магических ловушек на границе, собрал самых могущественных магов страны, в честь чего устроил небольшой пир, произвел на нее неизгладимое впечатление. Ей было тогда двенадцать. Мориавэль был красив, ужасно красив на ее неискушенный взгляд, у него был потрясающий глубокий голос с чувственной хрипотцой и плавные, изящные движения. Араксена помнила, как этот красавец улыбнулся и кивнул ей, поздоровавшись с ее отцом. Наверное, именно тогда она впервые почувствовала, что такое – быть женщиной и видеть перед собой красивого мужчину. Раньше она лишь знала, что есть женщины, есть мужчины, между ними, бывает, возникают какие-то чувства, и все это связано с тем, что рассказывала ей монна Тирли. Это было абстрактно, немного неприлично и в целом не очень интересно. Но тогда… впервые…       Она тайком посматривала на Мориавэля весь вечер… вернее, пока гувернантка не увела ее спать, мечтала, чтобы он подошел и заговорил с ней – и боялась этого одновременно. Следующие дни она, кажется, думала только о нем, но недели через две повседневная жизнь и учеба взяли свое, а уже к тринадцати Араксена если и вспоминала длинноволосого красивого мага, то лишь с некоторой иронией к себе-маленькой (пусть и разница была всего в год) и легким ностальгическим чувством.       А сейчас ведь, если подумать, она имеет полное право пригласить его в качестве преемника мэтра Корна. Почему бы и нет, она Темная леди и…       И тут Араксена вспомнила, что у нее сегодня… вчера умер отец, и радость увяла, почернела. Увлекшись разговором с маркграфом, она забыла, что отец умер! Даже не то чтобы забыла, а словно… как во сне не понимаешь, что спишь. Как глупо, они обсуждали, как мог убийца Темного лорда проникнуть в Цитадель, а Араксене казалось, была какая-то уверенность в душе, что в крайнем случае она спросит у отца, и он обязательно решит все проблемы.       Глаза ее набухли слезами. Девушка отвернулась, подошла к тумбочке, делая вид, что ей что-то нужно взять. Сильно сжала руку в кулак, закусила губу. Отвлечься, отвлечься. Продолжить беседу с дье Эрристо.       – Получается, – проговорила она, стараясь, чтобы в голосе звучал скепсис, а не слезы, – могут быть замешаны все, кроме вас?       – Я этого не делал, миледи, – отозвался вампир. – Признаться, даже не представляю, как бы я смог тайно провести сюда убийцу, если бы имел такое намерение. Я не разбираюсь в магии, физически не способен пролететь со взрослым мужчиной на руках больше, чем полмили, не выпив крови, особенно днем, и тем более не могу сделать это незаметно. Если бы убийца был человеком или орком, возможно, я смог бы провести его под видом жителя Проклятых земель хотя бы до Цитадели, но он – полуэльф, причем эльфийские черты очень ярко выражены, я осматривал его труп. Шел бы он открыто или закутавшись в мантию с капюшоном, это выглядело бы подозрительно, меня остановили бы патрули… во всяком случае, это заметили бы. А чтобы провести его в замок… мне пришлось бы представить его как своего гостя, и это моментально всплыло бы. О, миледи, прошу вас, свидетельствовать против себя самого отдает безумием.       – Я ни о чем таком не просила, – проговорила Араксена. Пока он говорил, она тайком вытерла глаза и обернулась к дье Эрристо.       – Да, действительно. Просто… – маркграф, кажется, чуть смешался. И сменил тему: – Вы уже выбрали регента?       – Еще нет, – сказала Араксена.       То, что она его и не собирается выбирать, пока не станет ясно, кто стоит за убийством ее отца, Араксена решила сказать сразу всем.       – Может быть, это предубеждение, но если позволите дать вам совет, миледи… я думаю, что во всяком случае не стоит назначать регентом демона.       – Почему? – вряд ли дье Эрристо претит эта идея только потому, что герцог груб и развязен.       – Он неуправляем. Он не боится смерти, он не испытывает привязанностей. Максимум его можно изгнать в ад, что, возможно, будет ему несколько невыгодно, но не более. Даже леди Ахтэ… драконы просто очень сильны, свободолюбивы и опасны, но они живые существа, они умеют любить и бояться. Я был человеком, пусть и очень давно, Мать Орды и мэтр Корн – обычные смертные. Но демон…       – А вампиры способны… к привязанностям? – вдруг спросила Араксена. И поняла, что зря. Рано заводить личные разговоры. Маркграф вполне может быть убийцей, да и Байал-Ленг-Йоттот не лгал, говоря о том, что вампиры используют свою способность обольщать как оружие, причем виртуозно. Не стоит давать даже малейшего повода.       – В какой-то мере, миледи, – тихо ответил вампир. – Может, несколько иначе, чем живые… но мы способны…       Он замолчал. Глаза его словно обратились внутрь, дернулась щека. Он вскинул голову, будто отбрасывая этим резким движением какую-то очень болезненную мысль. Улыбнулся – несколько через силу.       – В данном случае главное, что мы знаем, что такое страх и боль. Нас можно контролировать.       – Я, видимо, задела что-то личное, – снова не удержалась Араксена. – Извините, дье Эрристо.       – Миледи, – вампир встал и прижал руку к сердцу, – вы нисколько не задели мои чувства. Напротив, ваша деликатность… превыше того, на что стоило бы рассчитывать мужчине, столь дерзко вломившемуся в ваши покои посреди ночи. Позвольте мне откланяться и простите еще раз за это вторжение.       Араксена протянула руку. Легчайшее касание холодных губ – и вампир, стремительно вскочив на подоконник, канул в ночь.       – Записать все, что ли… – пробормотала девушка. Столько версий! Столько нужно проверить...       Но у нее в комнате не было бумаги и чернил, а спать вдруг захотелось с новой силой. Закрыв окно, Араксена задула свечу и нырнула снова в успевшую остыть кровать.