Кто убил Темного лорда?

      Упырь маркграфа мирно спал в своей комнате рядом с покоями-склепом дье Эрристо. Вампира же нигде поблизости не оказалось, скорее всего, он отправился охотиться. Существовало негласное правило для вампиров Проклятых земель – не охотиться в столице, но на таких крупных сановников, как маркграф, это правило не распространялось. Все знали, что он питается, не выбираясь за пределы Цитадели. Впрочем, он был аккуратен – за последние лет пятьдесят в городе никто не уличал нежить в каком-то злоупотреблении.       Упыря вытащили порталом в лабораторию Лареса прямо в ночной рубахе. Юноша сначала испугался, но, узнав Араксену, приободрился… и смутился, осознав, что предстал перед правительницей в неглиже.       – Мне срочно нужно видеть дье Эрристо, любезный, – сказала Араксена. – Ши, записывай.       – Его превосходительство, насколько я знаю, отправился на охоту, миледи. Он вернется к утру, – ответствовал упырь, даже не взглянув на фиолетового беса, споро принявшегося за дело.       – Он не сказал вам, куда отправился? Это дело государственной важности, дорога каждая минута.       – Боюсь, что нет. Я могу попытаться… связаться с ним…       Именно об этом говорил мэтр Ларес. Соединяющие упыря и вампира узы позволяли им чувствовать друг друга на немалом расстоянии. Ничего внятного сообщать «теневой связью» было нельзя, но можно было передать общую идею: «все нормально» или «возникла проблема», «срочно сюда» или «нельзя приближаться»…       – Попытайтесь. Он очень мне нужен.       В соседней комнате монна Рэм и Мориавэль готовили ловушку для вампира. Важно было застать маркграфа врасплох. Ждать же, когда он в очередной раз ляжет днем в гроб, учитывая, что в последний раз он спал вчера, было слишком опасно.       Секретарь маркграфа сел на предложенный ему стул, сцепил руки, уперся в них лбом и сосредоточился. Араксена бросила взгляд на Лареса – тот глядел на юношу с задумчивым сочувствием. Похоже, лейб-медик склонялся к мысли предложить ему свое покровительство после смерти дье Эрристо. Но лейб-медик же сам говорил, что он настолько слаб, что радость от служения ему совсем невелика…       Упырь издал какой-то странный звук, не то стон, не то рычание, резко выпрямился. Машинально облизнул губы.       – Его превосходительство… будет в ближайшее время.       – Он ведь поймет, что вы здесь? – спросила Араксена.       – Несомненно, миледи. Но… я бы хотел одеться.       – Сейчас нет времени, любезный. Как только прибудет маркграф, вы сможете быть свободны, – и принцесса чуть не вздрогнула, осознав скрытый смысл своих слов. Главное, чтобы этот тихоня ничего не заподозрил…       – Вас как зовут, юноша? – мягко спросил его мэтр Ларес.       Секретарь покосился на него. Похоже, мнение маркграфа относительно лейб-медика вполне передалось его слуге, так как он неприязненно сжал губы.       – Олар, мэтр, – все же ответил он.       – Олар, прошу, посидите, пока прибудет его превосходительство…       Предложив юноше кресло, Ларес повернулся к принцессе.       – Быть может, вам уйти в соседнюю комнату, миледи? – вполголоса спросил он, показав на дверь, за которой Рэм и Мориавэль с демоницей готовили ловушку. – Там вам будет удобнее ждать. Я вполне могу встретить маркграфа сам.       Это было не лишено смысла. Она все же еще подросток, и, возможно, выдаст себя. Если дье Эрристо почует опасность…       – Да, хорошо, – сказала она, – мне, возможно, стоит прилечь…       Все это было сказано для ушей упыря.       Араксена заглянула в соседнюю комнату. Монна Рэм не подняла головы – она чертила что-то на полу. Мориавэль, заметив принцессу, улыбнулся ей, несколько нервно, и жестом показал, чтобы проходила тихо и садилась у дальней стены, где уже расположилась герцогиня, задумчиво поигрывающая кончиком хвоста. Девушка по стенке пробралась к ней, села на соседнее кресло – не очень удобное.       – Как волнительно, не правда ли? – вполголоса протянула демоница.       Араксена не ответила. А вдруг маркграф почует неладное и не придет? Впрочем, это же будет фактически доказательством его вины. До утра не так много времени, до границы ночью он не доберется, а днем он не столь могущественен, его будет намного проще задержать. Если же он спрячется, его быстро обнаружат. Нет, он придет. Она просто чувствовала это. Но при этом все больше ей казалось, что они ошиблись и он ни при чем.       Через какое-то время, когда маги уже все подготовили и заняли свои позиции, скрипнула дверь.       – Так, что мой секретарь делает здесь? – послышался недовольный голос маркграфа.       – Ваше превосходительство, мне… – начал Олар.       – Он вызвал вас по приказу Темной леди, – перебил его лейб-медик. – Дело срочное, ваше превосходительство.       – Мои извинения, я…       – Иди к себе, – резко сказал дье Эрристо. – И что за вид? Почему ты не одет?       – Я…       – Мы вытащили его прямо из постели, – пояснил Ларес мирно.       – Меня не интересуют ваши комментарии, лейб-медик. Миледи Араксена здесь?       – Да.       – Новые улики?       – Да, мы допросили орков, которые преследовали убийцу… похоже, мы поймали их главную на лжи.       – О, неужели все-таки Мать Орды? – проговорил маркграф даже будто бы с ноткой печали. – Я чувствую, тут кого-то убили?       Вампиры, особенно могущественные, чуяли как живых – в данном случае, запертых орков и магов в соседней комнате, – так и мертвых. Чтобы объяснить все это, была придумана легенда, которую сейчас лейб-медик и скармливал маркграфу. На взгляд Араксены, напряженно прислушивающейся к разговорам за дверью, он говорил довольно убедительно.       – Орка, которую мы разоблачили, напала, и демоница Мориавэля Темного убила ее. Остальные сдались, мы их заперли. Пойдемте, принцесса ждет вас.       Монна Рэм приготовилась.       Дверь открылась и маркграф сделал шаг.       – Миледи, я прибыл как мог быстро, – начал он. – Мне сказали, что вы…       В мгновение ока демоница оказалась за его спиной и сильно толкнула вампира. Тут же колдунья швырнула об пол зажатую в руке маленькую склянку с зельем. Розоватый дым взметнулся, словно змея, на глазах теряя цвет, приобретая металлический блеск… и вот серебряная цепь оплела вампира, стянув ему руки и удавкой обвив шею.       Маркграф закричал, мучительно запрокинув голову, обнажив длинные белые клыки и ненормально алый зев. Рванулся – и упал, его ноги тоже оказались скованы колдовским серебром.       – Ну вот, – произнесла монна Рэм, выдохнув воздух.       – Что… зачем? Миледи, как это понимать? – маркграф, справившись с собой, устремил взгляд на Араксену, вскочившую с кресла и зажавшую рот рукой.       – Ортан дье Эрристо, вы арестованы за соучастие в заговоре против своего сюзерена, Темного лорда, – сказала колдунья, отчетливо проговаривая каждое слово.       – Я невиновен! – воскликнул вампир. – Миледи!..       – Улики указывают на вас, – произнесла колдунья.       – Какие улики? Миледи, вы верите ей? Она ведь ненавидит вампиров… за что вы нас ненавидите, Ириана? Вам претит свобода воли у не-мертвых? Что мы можем мыслить и чувствовать, как вы? – он поднялся на колени, протянул к некромантке скованные руки, словно отвергнутый возлюбленный, умоляющий не лишать его надежды.       – Прекрати нести бред, нежить! – крикнула некромантка.       – Или еще хуже, это заговор… вы в сговоре с настоящими убийцами… миледи, прошу вас, подумайте, ну зачем мне это? Зачем мне убивать вашего отца, Араксена?       Араксена невольно сделала шаг к нему. Темные глаза маркграфа были сейчас так глубоки, так выразительны… в них была настоящая тоска, подлинная искренность.       – Выслушайте меня, просто выслушайте. Я служил вашим предкам, вашей прабабке, деду, отцу, и если вы сейчас не убьете меня, я прослужу вам, вашим детям и внукам… я не демон, которые считают высшей доблестью убить того, с кем связаны договором, и не орк, которые могут воспринимать всерьез только женщину на троне… я не виновен.       – Послушай, вампир, – Ириана Рэм схватила его за плечо, – убийца был под «зовом», это несомненно. Хочешь сказать, ты ни при чем?       – Под «зовом»? Это правда, миледи? – дье Эрристо снова обернулся к ней, потрясенный.       – Я, – начала Араксена и запнулась. А откуда она знает, правда ли это? Вдруг все они в заговоре – Рэм, Мориавэль, Ларес? – Я не знаю…       – Даже если это правда… я же не единственный вампир Цитадели…       – Знаешь, нежить, я занимаюсь некромантией всю мою жизнь. По твоим меркам, это, конечно, немного, но уж вашу братию я изучила достаточно. Вампиров немало, да, но по-настоящему сильных вампиров на все Проклятые земли наберется не больше дюжины. А кроме «зова» на убийце… были еще вампиры-стражники, «пропустившие» прилет Ахтэ ночью.       – При чем же тут я? Ради вашего отца, миледи, это серебро… терзает меня.       – Не так уж оно тебя терзает. При том, что только ты как сенешаль замка мог им приказать на какое-то время покинуть посты… или не докладывать об ее прибытии…       – Вызовите их, допросите! Я ничего подобного не приказывал!       – Монна Рэм, быть может, – сказала Араксена, вдруг почувствовавшая, что не может больше выносить этого, – быть может, мы ошиблись?       – По-вашему, я так глуп, что приказал стражникам что-то подобное? На следующий день погибает Темный лорд… и никто из них не докладывает о том моем приказе?       – Это не лишено смысла, – сказал до тех пор молчавший и внимательно слушавший Мориавэль. – Впрочем…       – Да уж, думаю, ты продумал комбинацию посерьезнее, – процедила Ириана, – и сейчас ты мне ее расскажешь…       Тут за дверью послышался какой-то шум, приглушенный возглас:       – Хозяин! Нет! – потом возня и тишина.       – Олар, – грустно усмехнулся вампир. – Бедняга почувствовал, что вы меня пытаете. А я столько раз говорил ему не называть меня хозяином, но, кажется, у всех «повязанных кровью» это неистребимо.       – Хватит болтовни. Даже если это был другой вампир, то уж наверняка с твоего ведома. А если кто-то обвел тебя вокруг пальца, то ты вполне заслуживаешь смерти за преступную халатность. Мориавэль, вы готовы?       – Да, – кивнул маг, на лице его, впрочем, явственно было написано недовольство. Он бы предпочел не участвовать в происходящем.       – Нет! – воскликнула Араксена. – Нет, я запрещаю!       – Что? – Ириана Рэм повернулась к ней.       – Я… ему верю. Нужны более веские доказательства.       – У нас нет времени их добывать, миледи.       – Не смейте его убивать, я вам приказываю!       Колдунья замерла, ошарашенная, ее словно поразила некая ужасная догадка.       – О нет… – проговорила она. – Темный, держи ее!       – П-простите? – Мориавэль выпучил глаза.       – Держи принцессу! – она оглянулась на дверь. – Она под воздействием! Он ее укусил!       Араксена рывком обернулась к магу:       – Одно движение – и я прикажу вас казнить! Стража!       – Ах ты тварь! – прошипела Рэм все еще коленопреклоненному вампиру. – Держи, я сказала! И скажи демонице держать дверь!       – Стража, ко мне! – закричала Араксена.       Мориавэль выглядел так, будто очень жалеет о том, что поселился в Проклятых землях, что решил заниматься магией, и вообще что родился на свет. Проговорил что-то на эльфийском, прозвучавшее очень музыкально, но, скорее всего, являющееся самой грязной бранью. За дверью раздался шум – телохранительница явно рванулась на помощь принцессе. Миг еще маг колебался, потом махнул герцогине:       – Ри, дверь!       А сам сделал шаг к Араксене и, несмотря на ее попытки сопротивляться, ловко схватил ее.       – Вы оба – покойники! – девушка попыталась было побрыкаться, но тщетно. – Изменники!       – Ох, и ведь верно, мы подписали себе приговор, – простонал Мориавэль. – Ну держу! И что?       – Укус… след от укуса, – колдунья бросилась к ним.       Дверь содрогнулась. Телохранительница ломилась со всей силы… скоро она позовет на помощь ожидающих в дальней комнате сородичей, бывших подчиненных покойной Анс. Демоница скучающе придерживала дверь одной рукой.       – Когда они сюда ввалятся, можно я их всех убью? – мило спросила она.       – Нет! Просто не давай им нам помешать!       – Как скучно, – протянула Ри-Йхант-Ньярла, поводя плечиком.       – Не смей ко мне прикасаться, ты! – забилась Араксена, когда колдунья начала лихорадочно осматривать ее – шею, запястья…       – Так, нет, так не найти… чеснок! Есть чеснок?! – рявкнула некромантка на Мориавэля.       – Я тебе огородник, что ли?! – повысил голос и полуэльф. – Вот бред! Кто с собой носит чеснок?!       – Смотрите-ка, как притих наш маркграф, – пропела герцогиня, единственная, сохраняющая безмятежное спокойствие.       – Я ни в чем не виноват, – ответил со всем возможным достоинством вампир. – Так что же мне волноваться?       Снова удары в дверь.       – Заткнись! – колдунья в отчаянии огляделась. – Шиповник! Шиповник у меня есть… сейчас… держи ее! – она бросилась к своим вещам.       – Да держу, – страдальчески проговорил Мориавэль. – Во что я ввязался…       – Никто меня не кусал! Отпусти меня! Иначе я тебя четвертую! – зарычала Араксена, – клянусь памятью отца, слышишь?! Я – Темная леди и я отдала приказ!       – Миледи, – обратился к ней Мориавэль. – Прошу вас, проявите понимание… сейчас она проверит, вы, возможно, под воздействием вампира…       – Я ни под чьим воздействием, ты, гад! – она снова забилась.       Маркграф, сидевший на пятках все это время с каменным лицом, поморщился, когда Ириана бросилась мимо него с цветком шиповника в руке обратно к Мориавэлю, старающемуся удержать вырывающуюся принцессу. Удары в дверь стали чаще и мощнее, демоница приперла ее посильнее.       Растерев цветок между ладонями, колдунья начала намазывать кожу сопротивляющейся Араксены получившейся массой. На шее ничего не оказалось. Левое запястье…       – Да! – Рэм резко выпрямилась. – Есть укус. Ох, мы едва не…       Она, крепко держа предплечье Араксены, продемонстрировала два проявившихся следа от зубов на ее запястье ей и Мориавэлю.       Девушка уставилась на красные пятна на своей руке, потом – на маркграфа… она ничего не понимала. В голове ее словно колокол гудел. Когда?! Когда он ее укусил? И неужели она сейчас была в его воле?..       – Крикните страже, что все в порядке, миледи, – нервно сказал Мориавэль, удары в дверь его явно выбивали из колеи.       Араксена не могла сейчас ничего делать, не то что кричать, даже думать.       – Я не делал этого! – воскликнул маркграф. – Миледи, это не я!       – Тогда почему же она так яростно защищала вас? – спросил Мориавэль. – Миледи, пожалуйста, придите в себя!       – Я… не знаю. Все подстроено… – проговорил маркграф. – Миледи, не верьте им!       – По-моему, – сказала демоница, – вампир просто тянет время. Он надеется, что сейчас стража к нам вломится, и в свалке он сможет как-то удрать.       – Его можно как-то… обезвредить? – спросил Мориавэль. – Вырубить?       – Разве что убить. Но тогда я не смогу его допросить, – Ириана Рэм подошла к двери. – Эй вы там, орки!       – Открывай немедленно! Что с Большой Тетей?!       – Я открою, если вы успокоитесь и не станете устраивать свалку. Все очень серьезно, принцесса под воздействием вампира, у нее на руке укус. Мэтр Ларес, вы там?!       – Я тут. Что вы затеяли, Рэм?!       – Мы – ничего. У принцессы на руке следы от укуса вампира. Она пыталась приказать нам отпустить дье Эрристо. Вы вызывали подмогу?       – Да, ее телохранительница побежала в казармы…       – Проклятье! Слушайте, все, я открываю дверь, и мы передаем вам миледи Араксену. Она в шоке. Вы как-нибудь убеждаете подмогу, что тревога ложная, ни за что не упоминаете о маркграфе и не выпускаете никого восвояси… у него могут быть сообщники. Вы поняли?       – Мы, конечно, попробуем… отойдите от двери, – это оркам.       – Скажи демонице отойти, – устало сказала колдунья Мориавэлю. Тот, уже скорее обнимая обессилевшую принцессу за плечи, чем удерживая ее, кивнул герцогине и подошел к двери.       Ириана отперла дверь.       – Большая Тетя! – орк с белой полосой на лице, тот, второй, не струсивший, бросился к ней, встал перед ней на колено. – Ты в порядке?       Араксена, едва осознавая происходящее, только моргала.       – Давайте ее сюда, в кресло… – мэтр Ларес был уже наготове с каким-то зельем.       – Минутку, – сказал Мориавэль, взял безвольную руку принцессы и провел над жидкостью кольцом с изумрудом. Все с зельем было нормально. Девушку усадили, дали выпить настой.       Ларес рассмотрел уже бледнеющий след на ее руке:       – Проверяли дикой розой, я смотрю?       – Да, – сказал Мориавэль.       – Лучше бы чесноком. Есть еще шиповник?       – Есть, – крикнула монна Рэм, не вышедшая из комнаты, где был маркграф, чтобы не упускать его из виду.       – Возьмите у нее, – сказал Ларес оркам.       – Пустите меня к нему! Хозяин! Хозяин! – секретаря графа удерживала орка, та, что плохо знала язык Проклятых земель. Он рвался из ее хватки, словно одержимый.       – Можно я бить его по башке? – спросила она, даже с некоторым трудом удерживая этого щуплого юношу.       – Просто уведи его отсюда с чужих глаз и заткни ему рот, – сказал Ларес. Орка кивнула и потащила извивающегося упыря в другую комнату.       Принесли шиповник, лейб-медик отошел подальше, морщась, Мориавэль растер цветок в пальцах и снова помазал запястье принцессы. Следы от укуса просто загорелись на нежной коже, словно язвы или пятна лихорадки.       – Как-то можно определить, чей укус? – спросил Мориавэль.       – Напрямую – нет… но можно заставить жертву вспомнить момент инициации. Для этого нужно погрузить ее в транс.       – Она, по-моему, и так в трансе.       – Она в шоке. – Лейб-медик присел перед креслом принцессы. – Судя по всему, инициация относительно новая и глубоко воздействие еще не пробралось… миледи… Араксена! Ты меня слышишь, милая? Араксена!       – Что происходит? – прошептала принцесса.       Тут в коридоре раздался топот. Это бежала подмога.       – Орки, вы двое – навстречу им, и скажите, что все в порядке. Пусть заходят сюда спокойно и убедятся, – распорядился Ларес. Орки, помявшись, все же выполнили указания лейб-медика.       Им удалось успокоить примчавшихся на помощь и, хотя вскоре в комнате стало не продохнуть от стражников – орков, вампиров и людей, вошли они относительно спокойно.       Мориавэль и Ларес объяснили им, что тревога ложная, с принцессой приключилась нервная горячка из-за перенапряжения, что скоро уже все выяснится, и именно поэтому им нельзя сейчас никуда уходить, чтобы не спугнуть заговорщиков.       – Они правду говорят? – телохранительница наклонилась над принцессой. – Мы можем арестовать их, если прикажешь.       – Не надо, – выдохнула Араксена, закрывая глаза. – Просто не уходите далеко.       Тем временем в соседней комнате Ириана сидела напротив скованного маркграфа и изучала его взглядом, собираясь с силами для ментального противостояния.       – Может, признаешься сам? – предложила она ему. – Ведь уже все кончено. Живым… в смысле, не-мертвым, ты от меня все равно не уйдешь…       – А вы смелая, – проговорил вампир, так же изучающе глядя на нее. – Не побоялись гнева принцессы, нарушили ее прямой приказ. Ради чего?       – Тебе не понять, нежить.       – Отчего же, – спокойно ответил дье Эрристо. – Вот только стоило ли это того. Посудите сами, монна, вы – зрелая красивая женщина, занятая делом и не стремящаяся обзавестись потомством, а он – вдовец… ему было просто удобно.       – Пытаешься вывести меня из себя?       – Просто говорю правду.       – Какая мелкая месть, – проговорила колдунья, все же на миг отводя глаза.       – Вы хоть допускаете, что виновен не я? Что будет, если вы выпотрошите мою душу и поймете, что я невиновен?       – Ты уже мертв. То, что тебе кажется твоей личностью… просто иллюзия. Симуляция. Так что ничего особенного не будет.       – С вами – возможно. А с ней? С принцессой? Она будет чувствовать за это вину… ответственность. Вдруг это ее сломает? И кстати, моя личность не более иллюзорна, чем ваша… и чья угодно.       – Ей придется с этим справиться. Последний раз тебе предлагаю сэкономить нам обоим время, силы и душевное здоровье.       – Вам плевать на нее, так? Только бы отомстить за него, даже все равно кому? Выплеснуть свою боль и гнев?       Ириана Рэм порывисто встала. Вампир внимательно следил за ней.       – Что там у вас? – крикнула она коллегам в соседнюю комнату. – Как принцесса?       Мориавэль подошел к открытой двери между комнатами.       – В шоке, – сказал он. – Мэтр Ларес говорит, что она сможет вспомнить, кто ее укусил, если вогнать ее в транс. А что у вас?       – Не признается, – сказала колдунья, – и пытается выбить меня из колеи.       – Я тут подумал, а если это вправду не он? А другой вампир из их верхушки? Мы потеряем очень сильного союзника.       – После такого он вряд ли останется нашим союзником.       – Я присягал миледи, – откликнулся маркграф. – Вряд ли я воспылаю любовью лично к вам, монна Рэм, но моя присяга Темной леди останется в силе. Я помогу найти этого изменника, посягнувшего на принцессу и наказать его.       – В транс, – повторила колдунья, игнорируя реплику вампира. – Я не умею вводить в транс. А вы?       – Когда-то давно меня этому учили, но последние лет сорок я этим ни разу не занимался.       Колдунья с удивлением посмотрела на его юношески гладкое красивое лицо. Выглядел Мориавэль Темный максимум на тридцать с хвостиком лет.       – Эльфийская кровь, – пояснил он, поняв ее взгляд, – если вам интересно, мне пятьдесят два.       – И вас учили вводить в транс в двенадцать лет?       – Примерно, – поморщился маг. – Это было еще до того, как я решил посвятить свою жизнь магии, и, боюсь, я не очень внимательно слушал.       – Все равно надо попробовать. Это быстрее, чем ломать волю вампира наугад, и даст нам гарантию, что мы это делаем не зря.       – А как же принцесса?       – Разве это опасно?       – Нет, если все делать правильно, но вдруг…       – Так, вы проследите за ним, – она кивнула в сторону вампира, пытающегося протащить под цепью манжет, чтобы серебро не касалось обнаженной кожи. – Я с ней поговорю.       – Скажите, дье Эрристо, – светски спросил маг, – а железо тоже… действует подобным образом? Я слышал…       – Нет, – отозвался маркграф. – Железо действует по-другому. Вам не кажется, что вы выбрали не самое удачное время для отвлеченного разговора?       – Ну если вы предпочитаете молчать…       – Она ненавидит вампиров. Не выпустит меня живьем, даже если все будет указывать на мою невиновность.       – Если честно, я и сам от нежити не в восторге. Вот демоны…       – И чем же мы вам так не нравимся?       – Нет, лично против вас я не… я говорю в общем. Трупы это как-то… неэстетично.       – Мы – не трупы. Смертный перерождается в вампира почти моментально, побыть мертвым он не успевает. Вот разве что потом…       Все это Араксена слышала, но едва ли осознавала. Она чувствовала себя плохо. Имей она подобный опыт, она сравнила бы свое состояние с сильным опьянением. Самым же близким сейчас ей казалось то мутное ощущение, которое бывает на следующий день после высокого жара.       Рядом с ней сидела Ириана Рэм, поглаживала ее руку, заглядывала в лицо.       – Мэтр Ларес, дайте ей что-нибудь, чтобы она пришла в себя. Нужно решить, что делать – вводить ее в транс или приступать к маркграфу наугад. И решить это должна она сама.       – Монна, на нее свалилось столько… что я ей могу, по-вашему, дать?       – Вы же медик и вампир, вам виднее.       – Да какой я вампир, одно название.       – Араксена, ну, последнее усилие, родная. Ты хочешь узнать, кто тебя укусил, или мы решаем, что это дье Эрристо, и я поступаю по старому плану?       – Я… не верю, что это он, – ломающимся голосом произнесла принцесса.       – Позволь мэтру Мориавэлю ввести тебя в транс – и ты узнаешь, кто это с тобой сделал. Это не страшно. Согласна?       – Я не верю, что это он. Не хочу, чтобы это был он…       – Похоже, все-таки он. Иначе почему она не хочет в это верить? – обратилась колдунья к Ларесу.       Тот развел руками.       – Ну хорошо, пусть это будет не он. Ты вспомнишь, кто – и мы сразу отпустим маркграфа. Только надо вспомнить. Ты можешь?       – Меня никто не кусал, – прошептала она.       – Но вот же след от вампирских зубов. Он просто приказал тебе это забыть. Араксена, ну, соберись. Кто-то убил твоего отца и попытался подчинить тебя. Тебя, Темную леди! Этого нельзя допускать, чтобы правительница была чьей-то марионеткой, какой-то мертвой сволочи!.. ну, девочка моя, еще немножко! Твой отец так тобой гордился, так тебя любил… ради него, ну, постарайся.       – Ладно, – прошептала Араксена, и из глаз девушки покатились слезы. – Делайте, что нужно…       – Ты умница, – монна Рэм ласково вытерла ее щеки кончиками пальцев. – Настоящая королева.       – Я же почти ничего не помню, – вполголоса сказал Мориавэль, когда Ириана подошла к нему сообщить о согласии принцессы.       – Так вспомни! Ты маг или так? - тоже почти шепотом сказала она.       – Ты тоже – маг, – парировал полуэльф, переходя на «ты» в ответ. – Это вообще не моя специальность. Тут нужен Корн или дье Асальо… я – демонолог.       – Но ты – эльф, у вас же магия в крови. Все получится.       – Полуэльф, вообще-то.       – Неважно в данном случае.       – Ри, ты знаешь, как вводить в транс? – обернулся Мориавэль к демонице.       – Маятником, – герцогиня изобразила кончиком хвоста качание маятника и похлопала ресницами, изображая наивность.       – Это понятно, что маятником, а поподробнее?       – А еще поглаживанием по телу, – протянула она томно, проводя ладонью по своей груди и бедру.       – Очень умно, – саркастически ответил маг, отворачиваясь от издевающейся помощницы. – Ладно, я попробую… но если что – не обессудьте.       Щелкнув пальцами, он создал золотую подвеску на цепочке, решительно встряхнул головой и двинулся к Араксене.       – Миледи? – он присел перед ней. – Пожалуйста, смотрите на этот маятник, дышите ровно и слушайте мой голос.       Араксена поморгала, устало вытерла слезы и подняла на мага больные глаза.       – Раз, два, три, слушайте мой голос. Сейчас вы спокойны, дышите ровно… вы будете спать, но продолжите слышать мой голос… раз, два, три…       Араксена следила за качающимся золотом. Глубокий, баюкающий голос Мориавэля и вправду успокаивал.       – Вы спите, но продолжаете меня слышать. Сейчас вы свободны от любых запретов. Вам приказали забыть… но вы свободны. Вы вспоминаете… вспоминаете…       – Была ночь, – проговорила Араксена.       – Вспоминаете…       – Я спала… он уже приходил и вернулся… за окном… Он был очень встревожен. Я открыла окно…       – Кто это был? – монотонно спросил маг, стараясь не выдать волнения.       – Я… не могу вспомнить лица…       – Вы свободны от запретов. Вспоминаете все… его лицо… его имя…       – Я вышла на подоконник. Ночь… он взял меня за руку… Это было… так приятно. Он целовал мне запястье. Была какая-то слабость, но было так… приятно.       – Кто целовал вашу руку?       – Я знаю его… но что-то мешает вспомнить…       – Сейчас вы заснете еще глубже. Глубже… четыре, пять, шесть… вы спите очень глубоко. Сняты все запреты, все запреты сняты. Вы все еще слышите меня…       Араксена обмякла в кресле, дыхание ее стало совсем глубоким.       – Четыре, пять, шесть. Кто он?       – Кто он? – повторила она как эхо. – Я знаю его. Я знаю…       – Имя.       Она еще раз вздохнула. И ответила:       – Ортан.