*
- Имя. - Уберите свет. В чем меня обвиняют?*
- Ну что ж вы так, Николай Егорович? Мы, вообще-то, хотели всего лишь поговорить. Договориться, так сказать. - Почему же ваши подчиненные переговоры сорвали? Мастерства не хватило? - Хм. Дерзите? В вашем-то возрасте... - Я удивлю вас, но и в шестьдесят, и в сто - буду все тем же. Если не впаду в маразм, разумеется. - Готовы, значит, бороться? Ну-ну. В разговоре образовалась пауза, во время которой мужчины настороженно приглядывались друг к другу. Первый "переговорщик" только вопил, стучал по столу, светил в лицо настольной лампой и демонстрировал прочие ужасы "кровавой гэбни". Все было настолько прозрачно-постановочно (на взгляд столетнего мага), что даже скучно. Единственно, чего боялся директор - будут бить. Боль он всегда переносил плохо. И больше всего боялся заклинаний наподобие Круцио. Но пока обошлось. - А вы ведь боитесь, - неожиданно озвучил результаты своих наблюдений его не представившийся "визави". - Что вы искали в Лондоне? Или спросить иначе - зачем вам интересоваться домом купца Ипатьева? А, товарищ Романов? Погоны у маггла были полковничьи - это все, что знал Альбус. Больше никаких выводов сделать невозможно. Недостаточно информации. Он никогда не интересовался ни маггловской историей, ни маггловским этикетом, а потому не мог знать - что за дом и почему "товарищ" было произнесено с особым выражением. Заемная память тоже молчала. Про магов в сложившейся ситуации рассказывать было никак нельзя. Особенно если маггл в курсе. Оставалось молчать. В недоумение тоже не поверят. - Быть может, мы с семьей решили эмигрировать? - Угу. В Израиль. Кто ж вас выпустит, с такой фамилией? - Самая обычная у меня фамилия, о чем это вы? - Назовите имя своего деда. - Николай, - после секундной заминки "вспомнил" Альбус. - Меня в его честь назвали. - В честь, да... А прадеда, значит, Александр? - Ну да. И прапрадеда, если по отцовской линии, по Романовым. - Что ж вы так нагло-то? И, главное, ловко как! - Боюсь, не вполне понимаю, о чем вы. - Ну да, конечно. Но что искали вы, надо полагать, не нашли. Я слышал, ищете способ попасть в Великобританию снова. Так? - Так. - А давайте поможем друг другу? Тут в стране такая гадость происходит, знаете ли... Хозяйственник вы крепкий, человек интересный - нам подходите. - Я могу отказаться? - Можете. А зачем? Ведь мы захотим - ни вы, ни дети ваши, ни внуки-правнуки Лондона не увидят. Верите? - Верю. Так что за гадость? - Да вот - разваливают великую нашу Державу. И вообще, сами же пытаетесь в этом городке ситуацию стабилизировать, так? А тут мы вас выдвинем. В масштабах, так сказать. - Лондон. Когда? - Конец июля - начало августа. Под чужим именем и с нашим сопровождающим. Обговорим детали, Николай Алексеевич? - Егорович. - Как вам угодно.***
Девяностые. Чего в них только не было! Вооруженные конфликты. И на их фоне - договора о разоружении. Развал, брожение масс, ежегодные пророчества о конце света, вплоть до указания не только сакральной даты, но даже часа и минуты. Свобода религий. И возникновение "Белого братства" - тоталитарной секты, не скрываясь готовившей своих адептов к массовому самосожжению в ими предсказанный "конец света" (и под шумок прибирающей "в пожертвования" квартиры, деньги, жизни). Пожалуй, тема секты - и религий вообще - сейчас была особо на слуху у местных магглов, видимо, как попытка сбежать от окружающих кошмаров. А еще народ любил поговорить про убиенного царя, Николая Кровавого. Если послушать сплетни, так вся семья выжила. То тут, то там находились "Алексеи" и "Анастасии", давали интервью, кивали головами. Магглы открывали рот и верили, верили... В том числе и в царя-Богоизбранника. Звучали предложения восстановить династию. Но Альбус никак не ожидал, что в роли "восстановителей" может оказаться его семья. Маггл, в чьем теле он пребывал (это можно было гарантировать), был фермером, сыном фермеров и внуком фермеров. И то, что какие-то бумажки где-то сгорели при жизни Егора Николаевича, ничего не доказывало.***
- Николай. Ты сошел с ума, - ахнула супруга. - ****, батя. Нас грохнут теперь всех, - высказался не такой сдержанный сын. За что немедленно получил скрученным полотенцем (деликатный разговор состоялся на кухне). - В августе я еще раз побываю в Лондоне. А потом, если хотите, можно будет отказаться. - Гм. Бать, а ты точно нам ничего не хочешь рассказать про родословную, а? Нах... Ма, ну, блин, как тут еще сказать-то?! - "Зачем", - подсказала Светлана. - Зачем тебе сдался чертов забугор? Что там такого, в Лондоне?! - Твой отец ведь от внутреннего кровоизлияния умер? Гемофилики... - Точно, ма! ***! Эта *** наследственная! Ай! Не дерись, я уже оцивилизовался. И потом, при дочке я ж не выражаюсь! - Вот и при матери нечего. Радуйся, что отец молчит и занят. Он бы тебя за мат в доме... Сын памятливо потер шею.***
- Шею, - вальяжно произнес Люциус и массажистка послушно принялась разминать шею и плечи клиента, пока волшебные пилочки и щеточки сами обтачивали ногти и терли пяточки. Он с юных лет любил бывать в старых термах, расслабляясь душой и телом. А последнее время отдых был особенно необходим - Дамблдор как с цепи сорвался. Миллион проектов, тысяча дел, и ни одно не хочется упускать из рук, передоверяя друзьям и соратникам. Паркинсоны и Креббы уже обижаются. Но, панталоны Морганы! Это же совершенно невозможно! Интереснейшие прожекты! А прибыли какие предполагаются! А бухгалтер под проекты каков! Настоящая старая язва-гоблинка, с бритвенно-острым умом и невыразимо хамской речью. Как?! Как старый хрыч умудрился?! Он, Люциус, столько лет и сил угробил, но добился лишь мужчины-поверенного, иногда, великим одолжением, спрашивающего совета у женщин клана. И это уже было удачей, принесло прибыль и славу ловкача, финансового гения и много чего еще. Но старуха?.. Да еще и обучающая домовушек? Люциус просто глазам своим не поверил. Уставал он страшно. Все счета и отчеты приходилось перепроверять лично. Попытался, как Альбус, приставить наследника к делам. Хотя бы самым пустяковым - сверять числа, чтобы не было подлогов и приписок. Но двенадцать лет, это все-таки слишком мало. Драко скучал, отвлекался и постоянно норовил затеять свару с Поттером. Дракклов Дамблдор только улыбался этой своей ехидной улыбочкой, знал бы, как директор выглядит без бороды, приклеил бы ее заклятием вечного приклеивания. А то, право слово, по-настоящему страшно бывает. Особенно когда он обнаруживает очередную Люциусову попытку оставить некоторую часть прибыли себе, не вкладывая в общее дело. И корит так проникновенно, зараза! - Расслабьтесь, - попросила массажистка, отчаявшись размять сведённые мышцы. А как тут расслабишься? Все-таки магглолюбство до добра не доводит! Хоть и допустил Дамблдор некоторые послабления, но многие видели в этом руку рейвенкловки Ирмы, хорошо разбирающейся в том, что, зачем и почему делается. А Альбус, как прятался за раздражающими маггловскими ухватками, так и не сменил повадок. Раздражает неимоверно. Так и хочется иногда кулак приложить третий раз к его дважды сломанному носу! И ведь даже без гоблинки видит, куда прибыль расходится, сволочь старая! И ведь что получается? Он, Люциус Малфой, битый уже и травленный крапп, доверяет, слушается, идет на поводу, оставляет в семье Дамблдора своего сына, согласился на дурацкую аферу с идиотским походом!.. Но все-таки, какие идеи! А прибыли какие!!! "Если предположить, что процент... - и Малфой погрузился в приятные расчеты, наконец-то обмякая в кресле. - Если..."***
"Если друг оказался вдруг И не друг, и не враг, а - так", - насвистывал Егорыч, из-за скалы наблюдая за довольно жесткой дракой пацанов, не поделивших какую-то обязанность на привале. Он давно полагал, что этих двоих нужно просто свести вместе, чтобы они разрешили недомолвки, дали друг другу в морду и уже определились - дружить они хотят или враждовать? Гарри просто слишком предубежден против малфойского пацана. Наслушался сплетен, как деревенская старуха. А Драко за папой неба не видит и берега потерял. Вот и отдыхали они, устроив "самое настоящее восхождение" в "самые настоящие горы". На самом деле, пока выше предгорий не поднимались. Но откуда-то директор помнил, что "лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал". Мальчишки порывистые, горячие. К вершине уже точно разберутся, кто трус, а кто невоспитанный нищеброд. Надо, кстати, поговорить с Люциусом. Что за фигуры речи? Если его сын не начнет за языком следить, с некоторыми партнерами могут возникнуть проблемы. И если предполагается, что улаживать их будет "магглолюбец" Дамблдор, то и процент прибыли имеет смысл перераспределить. Не так ли?***
Рон с завистью рассматривал колдофото. На вершине огромной горы Гарри и чертов-слизеринец-Малфой закрепляли флаг Хогвартса. Завидно было так, что на кончике языка становилось кисло. А уж когда он добрался до снимков из Египта, стало вовсе невыносимо! Значит, пока он скучал в Норе, Гарри вовсю развлекался. Могли бы и его взять! Один мальчик, уж наверное, не проел бы дыру в бюджете. Правда, узнав, что друг о нем не забыл и специально для него купил вредноскоп (чтобы вовремя засекать близнецовские "шалости") и пушистый плед из верблюжьей шерсти, рыжий немного оттаял. Но завидно все равно было до слез. "Когда-нибудь, когда я вырасту и стану большим, и закончу Хогвартс, я заработаю много-много денег и тоже поеду в Египет и на гору", - думал Рон, засыпая, укутавшись подаренным пледом несмотря на августовскую жару.***
В стране готовилась очередная смена власти. Слухи о внуке Николая Второго будоражили умы и рождали дичайшие споры в прокуренных кухнях, а Альбус Дамблдор в теле маггла, по подложным документам, затерявшись в группе туристов, ехал в Лондон.