Стрелок

      Меня не трогали два дня.       Столько же я не видел и Широяму, будто бы тот сквозь землю провалился, потеряв ко мне всякий интерес. Рейта же редко, но попадался на глаза, и то потому, что я мог гулять по саду и дому, и натыкался на наемника то тут, то там. В столовой, на лестнице, у главного крыльца... Но блондин даже не смотрел на меня, игнорируя каждый мой шаг, и продолжал заниматься своими делами. Это, несомненно, радовало - попадать под внимание киллера хотелось меньше всего, но чувство, что за мной постоянно следят, не покидало ни на миг. Может, виной были камеры видеонаблюдения по всей территории «дворца», а, может, косые взгляды прислуги, других наемников, находящихся в подчинении Рейты, и самого Рейты, наверняка, пристально отслеживающего каждое мое движение, пусть и незаметно. В любом случае, я чувствовал себя чужим здесь. Никто не разговаривал со мной. Я был лишней деталью, совсем не вписывающейся в общую идеальную картину. Враждебность, тяжелая аура, холодность - все это окружало меня, сдавливая беспрерывно работающую голову, и мне хотелось бежать отсюда со всех ног, куда глаза глядят, лишь бы никогда больше не ощущать этой негативной гаммы чувств. Но я был ходячей мишенью. Для всех и каждого в этом месте. И вероятность того, что я пробегу хотя бы полпути до автоматических широких ворот, составляла ноль процентов.       Что будет со мной дальше?       Рана на щеке ныла, вспоминая сильную пощечину, и я невольно касался ее пальцами снова и снова, задумчиво стоя на веранде у крыльца и опираясь локтями о ее перила. Взгляд упирался в зеленую лужайку с розовыми кустами, но не видел ее, давая понять, что я, наконец-таки, смог впасть в свой персональный транс снова. В последнее время это происходило все чаще... Я помню, отец говорил мне, что когда я был маленьким, это явление было не редким, но после привычка исчезла. Время было мирным, дни - легкими, наполненными неподдельным счастьем, нужды мы не знали, и беззаботность и непосредственность сопровождали меня на протяжении многих лет. Я ни о чем не думал, кроме девушек, учебы и развлечений, и необходимости в глубоких размышлениях и абстрагирования от общества просто напросто не было. У меня не было проблем. Никаких проблем...       А сейчас вся моя жизнь только из них и состоит. И лишь уход в другое «измерение» спасал измученную душу, успокаивая бушующие эмоции в груди. Но оттого, что этот побег от реальности притуплял чувства, мозги работали на полную катушку. Когда заглушаешь что-то одно, другое усиливает свою работу, и нескончаемый поток мыслей, множащихся вопросов и кадров из памяти мучили не меньше, чем уязвленная гордость. События перемалывали мозги до состояния фарша, который грозился потечь из ушей с минуты на минуту, и все равно я оставался в своей персональной вселенной. Просто мне нечем было заняться. Скорее бы уже началось обучение, иначе я умру от скуки прежде, чем Широяма спустит курок.       Так и проходило мое время - больше на воздухе, в саду или на крыльце, потому что моя спальня успела мне порядком осточертеть. Да и воспоминания, связанные с ней, не были, мягко говоря, приятными. Я ждал. Я просто ждал, когда вернется этот блондин, кажется, Руки, и, наконец, избавит меня от гипса на ноге. Я ждал наступления среды, как манны небесной. Я хотел поскорее избавиться от этой ноши... Загрузить голову чем-нибудь другим, кроме уже имеющейся там информации. Я хотел свободы, которую бы дала мне тренировка с наемником. Свободы от самого себя.       В ночь со вторника на среду я не мог уснуть. Все ходил по комнате из угла в угол, чувствуя нервозность во всем теле, странное предвкушение, хотя и понимал, что с наступлением рассвета моя жизнь перевернется с ног на голову. Но даже так, это было лучше, нежели бесцельное существование в четырех стенах, и я места себе не находил от томительно ожидания, не в силах успокоиться. Только к пяти часам утра я рухнул в свое кресло и прикрыл глаза на пару минут, от безделья устав так, как не устают от работы. Я прикрыл глаза всего на пару минут, подремать перед рассветом...       Всего на пару минут.       Я не ожидал, что уже после того, как мне удастся немного успокоиться, меня с головой окунут в настоящий Ад.       Грохот дверей заставил меня дернуться, но из-за сонливости я не успел даже обернуться. Ворвавшийся в комнату человек исчез, будто тень, из поля зрения и внезапно возник с другой стороны, в ту же секунду хватая меня за горло. Рывок разом стащил меня с кресла, а удар коленом в живот разлил алые пятна перед глазами. Я захлебнулся собственным кашлем, но никто не стал ждать, пока я приду в себя: подножка - и я с размаха падаю на пол лицом вниз. У меня едва искры из глаз не посыпались от столкновения с ламинатом, а удар локтем в спину выбил воздух из легких. Я не мог даже понять, что происходит, чувствуя, как меня хватают за волосы, дернув голову назад и с силой приложив лбом к полу. Из-за мощного толчка я рассек бровь о жесткую поверхность, и кровь хлынула в глаза, заливая лицо вязкими потоками. Пока я пытался хотя бы научиться дышать заново и избавиться от звона в голове, нападающий без труда заломил мои руки за спину. Щелчок, холод на запястьях - я смутно подумал о том, что это были наручники, но стоило мне шевельнуться, как сразу последовал удар ногой в грудь. Я не смог даже вскрикнуть - горло будто стянули жгутами, только нестерпимая боль по всему телу и шипение, как в старом телевизоре, в ушах. Слезы были единственным проявлением боли, обрушившейся на мое тело снежной лавиной, и следующее, что я ощущаю, потому что просто не могу раскрыть век, окрашенных алым, - грубую ткань мешковины. Паника мгновенно охватывает все мое существо, когда я понимаю, что мне на голову надели мешок, жесткое плетение которого оцарапало нос и губы, и стянули его на шее так, чтобы не задушить жертву.       - Поднялся.       Ледяной тон, которого я еще ни разу не слышал. Сильные руки преступника хватают меня за ворот рубашки, дергая вверх одним движением. Мужчина ставит меня на ватные ноги, его ладонь в кожаной перчатке сжимается на шейных позвонках и бесцеремонно давит на затылок, сгибая меня пополам так, что моя голова оказывается на уровне бедер.       - Пошел.       Он широким быстрым шагом идет на выход, ведя меня за собой одной рукой, все еще до острой боли сжимающей шею, не давая выпрямиться. Я смутно понимаю, что мы почти бежим по коридору к лестнице, но из-за избиения мышцы не слушаются, а от животной паники мои ноги заплетаются. Я спотыкаюсь на каждом шагу, несколько раз рухнув на колени в этой сумасшедшей спешке, но мой мучитель не останавливается, продолжая тянуть вперед, и чтобы избежать ослепляющей боли на затылке, я ползу следом и снова встаю. Из-за шока я даже не догадываюсь сопротивляться, глотая кровь, проливающуюся из раны на лбу на лицо, и даже боль притупляется - мозг дает телу команду двигаться, забыв пустить сигнал тревоги по нервной сетке. Но вот мы уже добираемся до лестницы, шагнув вниз, и я тут же теряю равновесие. Едва не прокатившись кубарем по острым ступенькам, я чувствую, как меня ловят за плечо и снова толкают вперед. Я разбиваю колени в кровь об углы, ударяюсь о перила, не имея возможности схватиться за что-нибудь скованными руками, и мысленно прощаюсь с жизнью в темноте мешка, пока кто-то все тянет и тянет меня прочь из дома. Раньше такая длинная изогнутая лестница, по которой было так долго подниматься на второй этаж, сейчас показалась слишком короткой, и я снова падаю на пол уже на первом этаже, ударившись плечом о мраморную плитку. Мужчина позади не дает отдышаться и снова заставляет подняться, не заботясь о моих ранах.       - Вперед. Живо.       Боже... боже мой! Что происходит?! Что случилось? Кто этот человек? Что он делает?!       Мы выходим на веранду. Шея начинает нестерпимо ныть от низкого положения головы, сама же голова идет кругом. Ноги не слушаются, запах крови ударяет в ноздри, вызывая тошноту. Но я, едва стоя на ногах, продолжаю идти следом за напавшим. Мы обходим дом по веранде, так мне казалось, и я тут же теряю вновь сменившееся направление, перестав понимать, где мы теперь находимся. Этот человек стаскивает меня с еще одной небольшой лестницы, и под своими босыми ногами я ощущаю колючий газон.       - Что происходит? Что вы делаете? - охрипшим голосом выдавливаю я, за что получаю еще один удар под ребра, вырвавший глухой крик из возвратившего себе чувствительность тела.       - Никто не разрешал тебе раскрывать пасть, чертова дрянь.       Я прикусываю оцарапанные губы, теперь молча следуя по ухоженной лужайке за своим «проводником». Все тело ломит от избиений и гематом, ссадины горят на открытом воздухе. Мы все идем и идем, я - сгорбившись, низко опустив голову, он - не знаю, но навряд ли этот человек будет сутулиться. Минут пять? Десять? Я не понимаю, все смазалось в сознании, время, местность, звуки - сплошной поток неразберихи. Где я, что я, какого черта тут творится? Но, когда я уже начал думать, что мы уже никогда не остановимся, мужчина, наконец, сбавляет шаг и грубо толкает меня в спину, позволив рухнуть на землю и сдавленно застонать от боли. Такие же звуки падения и стоны раздаются сначала справа от меня, заставив рефлекторно повернуть голову на источник звука, а после и слева, и через секунду я дергаюсь от резкого движения, сорвавшего с моей головы серый мешок.       Глаза не сразу привыкают к слабому свету - на улице еще стоят предрассветные сумерки, небо полутемное, но звезды уже исчезают с бледнеющего полотна, и я ищу взглядом приведшего меня сюда, судорожно озаряясь вокруг.       - На колени.       Надо мной возвышается мужчина, облаченный в строгие одежды на манер военного мундира, только полностью черные. В его руке я вижу автомат Калашникова, направленного прямо на меня...       - Что вы...       Очередь пуль, за доли секунды вонзившихся друг за другом в газон в пяти сантиметрах от моего тела, разбрызгивает куски земли и травы в стороны, засыпая грязной крошкой мое лицо, и я рефлекторно спешу выполнить приказ, лихорадочно завозив ногами по земле, чтобы приподняться. Мозг выключается, мною завладевает только страх и инстинкт самосохранения, и лишь благодаря этому я все же оказываюсь на коленях, замечая по обе стороны от себя еще двух «счастливчиков» - тоже связанных, но без мешков на искаженных ужасом лицах. Я тоже... выгляжу так? На моем лице такое же отчаяние и безмолвная мольба в глазах?       - Кончай с ними.       Я вскидываю голову вверх, шокированный жестокой фразой, и натыкаюсь взглядом на отдавшего этот приказ.       Напротив нас - Широяма, стоящий слева от пленников, Рейта - справа, и неизвестный мне мужчина, что и притащил меня сюда, к небольшому лесу за домом, остановившийся между ними и направивший на нас оружие.       - Широяма! Что... что это значит?! - сам не понимая, что творю, выкрикиваю я, дернув скованными руками.       - Ты мне больше не нужен, - Аой оглядывает меня таким презрительным и безразличным взглядом, словно увидел слизняка под своим ботинком. Черные глаза сверкают синими искрами в предрассветных сумерках, делая его похожим на дикого зверя. Кровь в жилах стынет... - Стреляй, Стервятник.       - Остановитесь!!       Хлопки выстрелов заставляют меня зажмуриться и закричать, ударяя по перепонкам режущей болью. Но залп быстро затихает, и я тут же распахиваю веки, слыша глухой удар тела слева от себя. Я перевожу не верящий взгляд в сторону и нахожу у своего бедра изрешеченный пулями труп молодого мужчины в строгом черном костюме.       - Хотя... Как думаешь, может, оставить одного?       - По-моему, все трое - мешки с дерьмом, - грубо выплевывает неизвестный, направляя дуло теперь на меня, остановив тем самым мое сердце еще до спуска курка.       - Ну, один из мешков еще может сгодиться, - скучающе отзывается Рейта, зевнув. - Вон тот, рыжий.       - Этот сопляк? Ты шутишь, Рей? - ухмыляется мужчина, склонив голову к плечу. - Впрочем, я слышал, что это сын Такашимы младшего. Умом его папаша не наградил, но если наградил талантом?       - Забей, - так безразлично отзывается Аой, что меня прошибает ледяной пот, и спокойно закуривает. - Он не поддается дрессировке. Я не собираюсь с ним таскаться.       - Я..!       Я выкрикнул поспешно и не задумываясь, привлекая к себе внимание трех стеклянных пар глаз, лишь интуитивно зацепившись за единственный способ выжить.       - Ты - что?       - Я... я... - слова иссякли. Вылетели из головы. Я не мог вымолвить ни звука, вдруг осознав, что это конец. Шок схватил меня в свои тиски и парализовал все тело. «Я буду слушаться!», - хотел выкрикнуть я, но из-за ощущения скорой кончины не сумел даже рта раскрыть.       - Он сейчас обделается, Стервятник. Помоги ему уже, - давит смешок Рейта, сунув руки в карманы брюк.       - Что ж... если я смогу убедиться, что эта сучка на что-то, да годна, я подумаю над тем, стоит ли ее тренировать.       - Больше хлопот, - хмыкает Юу, затянувшись. - Твои проблемы, мне похер.       - Тогда я ее проверю, - губы незнакомца искривляет хищная усмешка, и он опускает автомат, направившись ко мне. Грубая хватка за шиворот вновь ставит меня на ноги, наручники щелкают замком, и мужчина толкает меня к Рейте, оставляя позади третьего, попавшего под немилость пленника.       - Держи, красавица.       Незнакомец бросает мне автомат, и я лишь на рефлексах ловлю его, застывая каменной глыбой возле наемника и опуская невидящий взгляд на оружие.       - Что вы...       - Стреляй, крошка, - «Стервятник» заходит за мою спину, круто развернув к оставшемуся стоять на коленях человеку, и накрывает ладонью мою кисть, заставляя вытянуть руки и наставить дуло на дрожащее в страхе тело. И в моей голове что-то щелкает, разливая бездонную пустоту в грудной клетке, вытеснившую все тепло за ее пределы. - Грохнешь его - поживешь еще немного на этой грешной земле. А если кишка тонка - тогда я не вижу смысла оставлять твою бесполезную тушу на откорм своему другу. У тебя две минуты. Время пошло.       Я так и остался стоять с направленным на мужчину автоматом, пустой и холодный, без мыслей, без эмоций, словно уже был мертв. Руки тряслись, как от мороза, легкие пропускали вдохи, веки отказывались моргать. Я просто стоял и смотрел на свою жертву - мир вокруг меня потерял запахи, краски и звуки. Только одно я понимал точно - если я не нажму на курок, я...       - Одна минута.       Я ведь готов был умереть вместе с Широямой еще не так давно. Почему я не могу направить автомат на него, и будь, что будет? Почему я не выстрелю в этого ублюдка?.. Потому что Рейта за спиной тот час вышибет мне мозги. Я переоценил себя. Я оказался не готов к смерти. Я...       Я готов убить человека?       Этот вопрос встал передо мной внезапно, ошарашив. Жажда мести, движущая мной в тот дождливый день, когда я сторожил Широяму с винтовкой на крыше, остыла, угасла в мгновение. Тогда я был непобедим, бесстрашен, уверен в себе, но тогда я не сталкивался со смертью, я не был под прицелом. Я не понимал, насколько боюсь умирать, я не понимал, что такое - быть мишенью. Я был свободен и горяч, без раздумий забравшись в логово хищника. Я ни разу не испытывал на себе пустой взгляд дула и не имел опыта, представления о том, что такое - висеть на волоске от гибели. Вот почему я был так самонадеян. Я не понимал, что в один миг все может прекратится для меня раз и навсегда.       - Тридцать секунд.       Господи боже... ведь я не хотел убивать людей. Я не хотел становиться киллером. Я хотел только одной смерти, одной! Но сейчас до меня дошло, что если я останусь тут, из меня сделают настоящего убийцу. На моей совести будут десятки, сотни смертей. Мой отец ушел из клана разве не для того, чтобы обезопасить меня? Разве он хотел, чтобы я вставал на его путь? Разве он желал для меня такой судьбы? Нет, он хотел, чтобы я был обычным человеком, чтобы на мне не было его греха! Но...       - Семь. Шесть. Пять.       Но, папа... я не знал. Не знал. И я...       - Два. Один.       Хочу жить!       Грохот очереди утонул в рассветных лучах солнца, которое показалось из-за деревьев в миг, когда я дернул спусковой крючок, ведомый эгоистичным желанием. Я видел, как бьется тело мужчины от вонзающихся в него одна за другой пуль, и мог только стоять и смотреть, намертво вцепившись дрожащими руками в оружие. Мучительно долго, пока патроны не закончились, израсходовав магазин, а сам мужчина не рухнул на траву без дыхания. И лишь по наступлению оглушительной тишины мои руки ослабли, уронив автомат на землю. И все замерло, будто кто-то поставил этот дешевый безвкусный фильм на паузу, лишив героев возможности продолжать игру.       - Я возьмусь за него. Эй, крошка!       Низкий голос вонзился в мозг отравленной стрелой, и я покачнулся, словно раненный. Перед глазами замелькали черные точки, закрывая обзор на страшную картину...       Дальше была только темнота.       Я пришел в себя от мерного покачивания, не чувствуя ни рук, ни ног, ни биения сердца. Ничего. Только вселенская слабость и... вина. Сдавившая грудь тисками, лишая кислорода. Она раздавит меня. В месиво.       - Очнулась, красавица?       Взгляд без интереса ползет выше, находя немного размытое лицо на фоне голубеющего неба. Этот мужчина несет меня на руках обратно в дом, шагая рядом с Широямой, разглядеть которого нет возможности.       - Поздравляю со вступлением в Академию Зла. Вступительные экзамены вы сдали на тройку. Но мы берем даже таких идиотов - у нас недобор.       - Кто ты...       Мужчина опускает ко мне голову, и его губы растягиваются в широкую улыбку, являя моему взгляду озорные ямочки на щеках.       - Укэ Ютака. Твой второй преподаватель. Но ты можешь звать меня Стервятником.       Глаза снова закрываются, и я безвольно откидываю голову назад.       Уже не важно.       Теперь я тоже... убийца.

***

      - Наша слабонервная дамочка еще дрыхнет?       Рейта отряхивается, заходя в мой кабинет, и я только хмыкаю в ответ, кивнув на безразличный тон.       - И ты хочешь сказать, что эта неженка пыталась тебя грохнуть? - изумленно выдает Ютака - он же Кай, - указав большим пальцем в сторону гостевых спален.       - Представь себе. Забрался на мою крышу и наставил на меня американское дерьмо.       - Верится с трудом, ага? - смеется Акира, падая на диван рядом с Ютакой. - А кто были эти двое?       - Да так, бывшие партнеры по бизнесу, в один прекрасный день по тупости природной пожелавшие вышвырнуть меня из дела, - сочувственно отзывается Кай, но снова лучезарно улыбается, да так натурально, что по выражению счастливого лица и не скажешь, что этот человек - торговец оружием, заведующий черным рынком, и продажный наемник, работающий и на Такашиму, и на меня, в угодном случае сливая информацию обоим кланам за немалые суммы. Разница лишь в самой информации: Югу неизвестно, что Кай - двойной игрок. По крайней мере, он так говорит. - Если бы Аой не заявился ко мне два дня назад, как снег на голову, я бы грохнул их еще вчера.       - Подаришь Матсумото?       - Да мне как-то побоку, что с ними делать будете, - Ютака подносит к губам чашку со свежезаваренным чаем. - Тебе-то какая от этого выгода?       - Не поверишь, но очень неплохая, - я поднимаю взгляд к мужчинам, сложив руки на столе. - Эти подарки бесследно исчезают из этого мира, а я могу в любой момент попросить у Руки помощи в делах врачебных. Нас полностью устраивает такое сотрудничество, плюс ко всему - Акира имеет на хирурга виды.       - Что? - Кай поперхнулся напитком, резко обернувшись на наемника, и часть жидкости выплеснулась из кружки на огрубевшую кисть мужчины. - Тебя контузило на каком-то задании? Или просто с катушек съехал, когда я тебя сделал два года назад?       - Ты меня не сделал!       - Сделал.       - Нас прервал этот жмот! - Рейта указывает на меня пальцем, зарычав. - Если бы он не приехал с задания раньше, чем мы думали, я бы вогнал пулю тебе в лоб!       - Перед тем разлетевшись на куски от взрыва - я уже готов был кинуть гранату, когда он приперся!       - С твоей расторопностью я бы легко увернулся, а вот тебя бы на следующий день уже со всеми почестями закапывали на заднем дворе!       - Черта с два, умник. Или хочешь повторить? Давай на этот раз доведем дело до конца, вот увидишь - у тебя мозгов не хватит отправить меня на тот свет!       - Укэ!       - Сузуки!       Эти двое хватаются за оружие. Рейта выдергивает свою Беретту из набедренной кобуры, Кай - армейский кинжал, и я тут же поднимаюсь с места, швырнув в упрямых ослов свою чашку с недопитым кофе. Фарфор разлетается вдребезги прямо в воздухе от выстрела из пистолета Акиры, и пуля пролетает мимо моей головы, выбивая еще и стекло широкого окна. Реакция Ютаки была не хуже - кинжал со звоном вонзается в стену в том же направлении.       - Я сказал: не в моем, мать вашу, доме! - рычу я, ударяя ладонями по столу. - Иначе обоим головы оторву!       - Ладно, ладно. Забыли. Типа ничья, - фыркает Стервятник, разводя руки в стороны. - Давайте вернемся к гвоздю этого вечера. Рейта... Руки?!       - И что с того? - снова совершенно спокойно отзывается блондин, но уже в следующее мгновение их прерывает охрана, ворвавшаяся в мой кабинет без стука, с автоматами наперевес.       - Аой-сама!       - Свободны. Старое дружеское приветствие, - отмахиваюсь я, и мужчины, бросив косые взгляды на Ютаку, неуверенно кланяются, покидая комнату.       - Что значит «что с того»? Тебе экстрима захотелось? Он же болен на всю свою блондинистую голову!       - Против природы не попрешь, - усмехается Сузуки, откинувшись на спинку дивана. - Есть в нем что-то, что притягивает меня. Ты его два года уже не видел, верно?       - Да. Старый извращенец, был бы рад встретиться с ним снова. Хоть я и не совсем одобряю его методы...       - Методы у каждого свои, твое одобрение мне не нужно.       Этот голос встает между мужчинами клином, и возникший в комнате Матсумото перегибается через спинку дивана, любовно чмокнув удивленного Ютаку в щеку.       - Я соскучился.       - Руки, маньяк ты наш, вернулся! - Кай заскакивает на диван с ногами и ловко перемахивает через его спинку, тут же заключая в объятия всегда невозмутимого врача. - Ну, ты и так прекрасно знаешь, как я отношусь к твоим опытам.       - Как и я к твоей игре на два фронта, - улыбается Таканори, коснувшись кистью щеки торговца. - Загорел. Работал заграницей?       - Пару месяцев в Ираке. А ты из Китая прямиком? Даже домой не заехал? - Шатен вплетает пальцы в светлые кудри врача, пропустив через них пружинистые прядки, и взгляд Таканори смягчается, теряя извечную холодность.       - У меня должок перед нашим Мистером-Блядская-Улыбка.       - Ты рассказал ему? - шиплю я на Акиру, и тот только невинно пожимает плечами.       - Чего? - не понимает Кай.       - Наша принцесса во время наркотического бреда выдала Широ, что у него блядская улыбочка, и она его бесит.       - Я точно возьмусь ее тренировать! - смеется Ютака, провожая Матсумото до дивана и предлагая ему чай. - Но ведь и правда... А я раньше не замечал. Аой, улыбнись?       - Иди на хер, - выплевываю я, мысленно гильотинировав Сузуки.       - Так ты явился на должность учителя? - тихо хихикает Матсумото, присаживаясь на диван между Каем и Рейтой.       - Так точно.       Я ловлю взглядом мрачное лицо Акиры, с завистью сверлящего глазами довольного Ютаку. Но понять его можно, Руки легко позволяет и Укэ, и мне прикасаться к себе и флиртовать в разговоре, а вот с Рейтой у них отношения сложные: наемник не может даже приблизиться к объекту своих желаний. Хотя, сам виноват. Не нужно было задирать хирурга.       - Так, получается, вся великолепная четверка в сборе? Как в старые добрые, - хмыкает Таканори, оглядываясь на огрызнувшегося наемника. - Ты не рад меня видеть? А я думал, ты скучал по мне.       - Еще чего. Отсоси.       - В обмен на твою прямую кишку.       Я устало падаю в кресло. Боже... Черт дернул меня позвать Ютаку к себе. Чувствую, начинается «веселенькая» жизнь. Это же постоянная пальба в доме и ругань. И плюс ко всему - наглый мальчишка в соседней спальне. Это же надо было так оплошать?       - И где будут мои хоромы, господин Широяма? - вновь поворачивает ко мне голову Кай, уложив руку на подлокотник, пока два блондина позади него выясняли кто кого нагнет и почему.       - Можешь занять соседнюю с Рейтой комнату. Она в начале коридора, около выхода к лестнице.       - Склад игрушек все там же, на тренировочном поле?       - Да, - киваю машинально, просматривая отчеты своих людей о делах подпольных казино. – Только, ради бога, выясняйте отношения вне моего дома. Хоть взорвите друг друга, закопав мины на заднем дворе, но ко мне не суйтесь.       - Широ, а ты злопамятная падла.       - Какой есть.       - Мальчики, брейк, - прерывает грозящую перерасти в драку словесную стычку Стервятник, обхватив плечи Матсумото рукой и прижав его к своей груди. - Не хочу признавать этот факт, но Аой-сан нас уделает, если не силой, то мозгами. А это опаснее пуль. Пойдемте лучше выпьем за встречу?       - Мне нужно осмотреть новую игрушку Широ, - подняв уголки губ, отзывается Руки. - И снять гипс с этой прелестной ножки.       - И раны обработать...       - Раны?       - Ну, вступительный экзамен и все такое, - неопределенно тянет торговец, поднимая взгляд к потолку. - Я немного помял эту куколку. С разрешения ее хозяина, конечно.       - Нога-то хоть цела?       - Что с ней станет, она же в гипсе, - не понимает шатен, похлопав ресницами.       - Я же просил тебя сильно его не трясти, - вздергивает бровь хирург, поднявшись на ноги. - Или предлагаешь мне переехать в твой дом? Знаешь, затратно каждый раз к тебе срываться.       - Ну, так переезжай, - снова не подумав, сглупил я. И лишь потом понял, запинаясь на изучаемом мной тексте, что именно ляпнул за погружением в отчет, кожей ощутив зловещую улыбку напротив. Я медленно поднимаю глаза навстречу затихшим психам, сглотнув, и мысленно поношу себя всеми бранными словами, какие только знаю, натолкнувшись на три сверкнувшие пары глаз.       - С радостью. Где мне развернуть поле деятельности? Я про лабораторию. Она мне необходима.       Дурак. Идиот. Дебил. Ты долбанный придурок, Широяма Юу!       - Хочешь жить в моей комнате? - не замечая моего взгляда, продолжает Ютака.       - С какой это стати он будет жить с тобой? - тут же подскакивает на ноги Акира, сжимая пальцы в кулаки. - Катись к черту, Ютака!       - О, это, что же, ревность?       - Я всегда был слишком популярен среди киллеров, - вздыхает устало Матсумото, присаживаясь на край моего стола, пока двое друзей, схватив друг друга за одежду, грызлись у журнального столика. - У тебя ведь был подвал, как я помню. Мне будет удобно работать и жить там. Ты не против?       - Да кого теперь интересует мое мнение? - фыркаю я, отбросив кипу листов в сторону. - Хрен с вами. Перевози свою аппаратуру. Только перед тем поставь звукоизоляцию на все шесть плоскостей.       - Без проблем. А пока давай проведаем твоего зверька. Надеюсь, серьезных повреждений нет.       Ладно. Все, что ни делается - все к лучшему, так? Посмотрим, что из этого выйдет. В любом случае, я могу вышвырнуть их всех отсюда в любой момент.       - Ах, ты, сукин сын! - слышим мы рык Акиры позади...       - Только не в моем доме!       Пуля пролетает мимо плеча Таканори, продырявив оригинал картины знаменитого русского художника-реалиста.       Сюрикен вспарывает натуральную кожаную обивку дивана.       Если я выживу по истечении года, первыми, кто отправится на тот свет, будут эти двое.