Стрелок

      Приглушенные голоса.       Посторонние звуки. Во тьме, в которой я увязаю все сильнее.       Вокруг меня - чернильное море, воплощение самого греха, и я тону в нем, не в силах даже шевельнуться. Погружаясь все глубже в нефтяную воронку. Если бросить спичку, одну неосторожную искру - здесь все взлетит на воздух. И меня охватит пламенем.       Я сгорю...       Сгорю.       Я погибну тут!       Веки резко распахиваются, и взгляд тут же натыкается на сверкающую в лучах солнца иглу. Тело подбрасывает на кровати рефлекторно - мозг еще спит. Чисто машинальное движение: я хватаю чужое запястье и отталкиваюсь от матраца. Мир переворачивается с ног на голову и глухой стук останавливает меня. Колени ударяются о ламинат, встав по обе стороны от чужой талии, руки перехватывают чужие кисти в медицинских перчатках, и резкое движение направляет иглу выхваченного шприца на шею человека, без сопротивления замершего подо мной.       И только после этого я все же просыпаюсь.       Мозг заводит механизм оценки ситуации, и я застываю на месте, смотря широко распахнутыми глазами на мужчину под собой. Его матовое фарфоровое лицо абсолютно спокойно, взгляд - непроницаемый, холодный, пробирающий до костей, а густо накрашенные алым губы легко улыбаются, без эмоций - просто приподняв уголки, не выражая ни насмешки, ни снисхождения, ни враждебности. Белые кудри рассыпались по полу, коснувшись бледных щек. Возле головы - его кисть, которую я прижал свободной рукой к ламинату, вторая рука расслабленно покоится вдоль тела. А я сижу верхом на нем, направляя шприц на открытую белую шею, украшенную татуировками в виде пикообразных полос...       - Ну, и что будешь делать? Воткнешь его в меня?       Голос сухой и насмешливый, ровный, как и дыхание, чуть ленивый. Я смаргиваю, но не могу заставить тело двигаться. Что происходит?       - Ты выбрал не того противника, мальчик. Руки не боец.       Этот тон. Я бросаю косой взгляд на двери, замечая в комнате еще троих мужчин. Широяму, вальяжно устроившегося в моем кресле, Рейту, стоящего у подножия кровати, и Ютаку, опирающегося плечом о косяк входной двери. Именно он и бросил мне эту фразу. Но я все еще не могу понять, что произошло. А блондин подо мной не двигается. Только одно стучит в висках: меня хотят убить. Они хотят меня убить. Сознание еще не совсем прояснилось, но я помню наставленное на меня дуло автомата. И если я хочу выжить, мне нужно сражаться. Ведь они застрелят меня. Так просто, без всяких колебаний. И я снова перевожу взгляд в ледяные глаза блондина, крепче сжимая в руке шприц.       Они пришли сюда, чтобы разорвать меня на куски, как загнанную в ловушку дичь. «Ты мне больше не нужен», - слова Широямы вгрызаются в мозг личинкой прожорливого насекомого.       Больше не нужен.       «...Я не вижу смысла оставлять твою бесполезную тушу на откорм своему другу».       Верно. Для них я очередная помеха. Я умру здесь, сейчас. Я...       Инстинкт самосохранения срабатывает мгновенно, и я, окончательно потерявшись между реальностью и последними воспоминаниями, замахиваюсь, чтобы нанести удар.       Хлопок выстрела заставляет меня дернуться назад, выронив свое оружие - пуля метко сбивает держащий иглу край шприца, оцарапав ребро моей ладони, и в эту же секунду блондин на полу выбрасывает навстречу свободную руку. Я замечаю стальной блеск перед глазами и снова застываю на месте, ощутив острие скальпеля у сонной артерии.       - Пусть боец из меня никудышный, но это не значит, что я не смогу убить тебя, - все так же ровно протягивает слова мужчина, надавливая острым краем на мое горло, и шаги сбоку окончательно приводят меня в чувства.       Возникший рядом со мной Рейта хватает меня за ворот рубашки и рывком стаскивает с чужого тела, сразу после этого поворачивая к себе.       В глазах темнеет от сильного удара кулаком по лицу, и я отклоняюсь назад, рухнув на прикроватную тумбочку грудью. Лампа падает на пол, разлетаясь вдребезги рядом со мной, а сам я напарываюсь на ребро тумбочки и роняю голову на гладкую поверхность, вдруг ощутив смертельную усталость во всем теле.       - Полегче с ним.       Кажется, это сказал тот блондин, но Рейта не слушает, снова оттаскивая меня за шиворот назад.       - Слушай сюда, сучка, - горячее дыхание с запахом табака и алкоголя ударяет в мое лицо, заставив приоткрыть глаза и встретиться с темным взбешенным взглядом наемника. - Если еще раз ты тронешь этого человека хоть пальцем, я разорву тебе глотку голыми руками. Для тебя он неприкосновенен, как солнышко в небе, ясно? Можешь только издали любоваться, иначе станешь горсткой пепла.       Я с трудом перевожу мутный взгляд на вставшего на ноги мужчину, невозмутимо вытирающего платком брызги со своего лица - видимо, набранный в шприц препарат вылился на него в момент выстрела. Он замечает это, поворачивая ко мне голову, и снова без чувств улыбается моему кошмарному состоянию. Заметив это, Рейта бросает меня на пол лицом вниз и поднимается. Я вскрикиваю от неожиданности, стоит ему с силой вжать мою голову в пол подошвой остроносой туфли, наступившей на мою макушку.       - Сгною в тренировках. Ты у меня землю жрать будешь, мразь. Извиняйся.       - Оставь его, - блондин делает шаг навстречу, но я не вижу его лица. - Это последствия шока. Он не понял, что все закончилось, и защищался интуитивно. Это нормальная реакция после пережитого стресса.       - Посмотрел бы я, как ты заговорил, если бы он вогнал тебе иглу в шею.       - Но не вогнал же. Благодаря тебе. Не калечь еще сильнее, - звук, как от пинка, и нога Рейты исчезает с моей головы. Видимо, тот блондин сбросил ее, вот только я снова чувствую хватку кулака в своих волосах - чья-то рука грубо дергает меня назад, заставив сесть на колени и запрокинуть голову. Я понимаю, что это наемник, вставший на одно колено позади меня. А вот другой блондин неспешно опускается передо мной на корточки, продолжая фальшиво улыбаться и поднимая ко мне свой пронзительный взгляд.       - Я предупредил, - шепчет на ухо Рейта, пока я смотрю в голубые линзы напротив. - Если хотя бы волос упадет с его головы...       - Он понял, Акира, - хмыкает мужчина, чуть склонив голову к плечу. - Ты Такашима Кою, верно? Мое имя Матсумото Таканори. Можно просто Руки. Я твой лечащий врач до конца года.       Руки... тот самый? Почему я его не узнал? Черт, до меня дошло... Я больше не под прицелом. По крайней мере, пока им снова не захочется поиграть.       - Приятно... познакомиться... - чтобы хоть что-то сказать, выхрипываю я, продолжая щуриться из-за боли и солнца, забившего прямо в мое окно. И стоит золотым лучам заглянуть сюда, как лицо Матсумото преображается, будто засветившись изнутри. Солнечные лучи прошивают золотыми нитями белые кудри врача, упав на фарфоровую кожу и отразившись искорками в искусственных голубых радужках, и я даже задерживаю дыхание, вспоминая почти стершийся момент нашей первой встречи, когда я впервые посетил кабинет Широямы. Тогда лицо Руки было наполовину скрыто от меня газетой, которую он читал вместе со своим телохранителем. А во второй раз я просто не разглядел его, получив пощечину от Аоя...       - Отпусти его, Рей.       Наемник фыркает, но разжимает пальцы и поднимается на ноги. Только от нас не отходит, продолжая сверлить меня почерневшим взглядом. Я не вижу этого, но чувствую, отдав свое внимание Руки, который спокойно открывает упаковку нового шприца и так же спокойно откалывает горлышко небольшой ампулы, чтобы набрать содержащееся в ней лекарство.       - Это обезболивающее, - улыбается блондин, показывая мне наполненный шприц со сверкающей иглой. - Если не хочешь, можем не ставить. Но в таком случае тебе придется справляться с болью самостоятельно. Решай сам.       Я молча опускаю взгляд на твердую руку медика, в которой он сжимал узкий шприц. Кто даст мне гарантии, что там именно обезболивающее, а не очередной наркотик или вообще какой-нибудь яд? Но хуже уже не будет, наверное. Если они все-таки задумали убрать меня, какая разница, каким способом? Против четырех хищников, трое из которых - профессиональные убийцы, у меня нет и шанса. Так что я прикрываю глаза и протягиваю Таканори руку ладонью вверх. Тот без слов понимает меня и затягивает на моем плече ленту жгута, а после накрывает ледяной кистью в перчатке мой локоть, чтобы было удобнее попасть иглой в вену. Я зажмуриваюсь, чувствуя укол на коже, и покорно дожидаюсь, когда блондин введет препарат.       - Все, - на ранку ложится кусочек ваты, пропитанный спиртом, а Матсумото поднимается на ноги и снимает с кистей медицинские перчатки, заворачивая в них шприц и отдавая Рейте. - Выброси.       Он подхватывает аптечку с журнального столика и отправляется к выходу из комнаты, оглянувшись на меня лишь раз, когда ровняется с Ютакой у порога.       - Тебе нужно поесть. С завтрашнего дня начинается обучение, оно потребует много сил. Питайся хорошо, иначе сляжешь от истощения.       - Решено: идемте есть! - счастливо улыбающийся Ютака отворачивается от меня, поспешив следом за зашагавшим прочь врачом, и я поднимаю лицо к Рейте, который испепеляет меня убийственным взглядом, но молчит. Я чувствую себя жалкой букашкой под этим напором, но наемник быстро теряет ко мне интерес, тоже отправившись восвояси. Я остаюсь сидеть на полу у свернутой тумбочки наедине с Широямой, который с интересом разглядывает меня с головы до ног. От этого у меня мурашки по телу, но я прикусываю язык, все еще находясь под впечатлением от его недавнего поведения у леса, когда он говорил обо мне, как о пустом месте или помехе, которая не дает ему двигаться вперед.       - Твою одежду доставили. Вымойся, переоденься и спускайся вниз.       Это все, что он сказал мне в итоге, и совсем скоро я остался в комнате один. Раны тянуло, но не так уж и сильно, как ожидалось. Я коснулся пальцами рассеченной брови, находя под подушечками пластырь, и устало выдохнул, только сейчас заметив, что моя нога была освобождена от гипса.       Значит, этот день настал.       Миновав просторный холл, я по памяти завернул вправо, к обеденной комнате, чувствуя себя так паршиво, как никогда.       На мне были свободные темно-серые брюки, сшитые в спортивном стиле, легкая черная футболка и летняя рубашка белого цвета с коротким рукавом, которую я не стал застегивать. Из всех комплектов, этот набор тряпок оказался самым простым, так что я решил ограничиться пока им. И белоснежными кроссовками. Да, я впервые надел обувь с того дня, как попал в лапы своего врага. Где были вещи, в которых я сюда пришел, я не знал. Быть может, пропитались кровью и порвались, и их просто напросто выбросили. Да и какая теперь разница?       Смех за приоткрытыми дверями заставил меня сбавить шаг. Я не хотел снова встречаться с этими людьми, но помнил приказ, отданный мне полчаса назад. Выбора у меня не было, а мяться перед дверьми - глупо, особенно, если учесть некоторые способности находящихся там людей: Рейта наверняка уже заметил мое приближение. Так что я взялся за дверную ручку и глубоко вдохнул, подумав о том, что в этом случае стучать не обязательно.       - Закончил? - Аой поворачивает ко мне голову, восседая во главе стола, и остальные тоже переводят на меня взгляды, от которых сразу становится не по себе.       - Извините за опоздание...       - Садись, - просто отвечает Широяма, указав на стул по левую руку от себя. Я непонимающе оглядываюсь.       Рейта сидел по правую сторону от Юу, рядом с ним завтракал Ютака. Напротив Ютаки сидел Матсумото, спокойно поглощая свою порцию, а мое место оказалось напротив Рейты. Ближе к главе клана, что было очень странно. Обычно рядом с хозяином дома сидят его близкие друзья, а такие как я - дальше. Но я решил не перечить, проходя к отодвинутому для меня стулу и молча опускаясь на него, стараясь не замечать пристального внимания всех четверых к моей скромной персоне.       - Ешь, - так же просто отдает приказ брюнет и возвращается к прерванному разговору. Я, не пытаясь даже понять, о чем идет речь, дрожащей рукой дотягиваюсь до вилки у своей тарелки, и опускаю глаза на лежащий в ней стейк с овощами.       И тут я понимаю, что меня вот-вот стошнит.       Я быстро перевожу взгляд в тарелку Матсумото, сидящего рядом со мной, но натыкаюсь на такую же картину, что и у себя - тот же кусок мяса. И степень его прожарки... «с кровью». Полусырой.       Мое дыхание тут же сбивается.       Кровь. Она преследовала меня на протяжении всего моего пребывания в этом доме. Я видел ее так часто, что мои нервы вот-вот сдадут. Но возразить я не могу... так? Руки неуклюже тянутся к угощению, я протыкаю мясо вилкой, видя, как из недожаренных волокон вытекает красно-коричневая жидкость при нажатии, и начинаю пилить кусок ножом. Нет, это выше моих сил... Я не смогу положить это в рот. Вид крови теперь вызывает одно лишь отвращение, и я вздрагиваю, когда ребристое лезвие ножа касается дна тарелки, издав противный скрежет по фарфору. Рейту передернуло от мерзкого лязга, и я тут же откладываю нож в сторону, поднеся вилку ко рту.       Но кусок мяса так и остался на серебряных зубьях, замерев в сантиметре от моих губ. Тяжело дыша, я не могу раскрыть рта, крепко сомкнув веки.       Все хорошо. Это просто мясо. И очень дорогое, иначе его бы приготовили по-другому. Это точно вкусно, так что давай уже, ешь. Ешь, слабак!       - Кою?       Я дергаюсь, распахивая глаза и встречаясь взглядом с Широямой.       - У тебя руки дрожат.       - Простите.       - Ты не можешь это есть?       - Вовсе нет, я... просто... - брюнет выжидающе склоняет голову, не перебивая. И я нервно сглатываю, отводя взгляд в капитулирующем жесте. - Да. Я не могу... есть с кровью.       - Кейси! - окликает мужчина кого-то, и к столу тут же подходит молодая девушка в форменной одежде. - Доведите мясо до полной готовности. Такашиме-сан не нравится рецепт.       - Сию минуту, - кланяется девушка и забирает мою тарелку, мигом ретируясь за двери кухни. Я же невольно опускаю плечи, готовый к очередной издевке.       - Тебе принесут другую порцию. Начни с салата.       Это удивляет не на шутку. Я непонимающе смотрю на Аоя, и тот, заметив мое внимание, поднимает бровь в вопросе.       - Что не так? Это одно из условий нашего договора, вот и все. Я обязан выполнять все изложенные в нем пункты, и если ты не можешь есть то, что люблю я, я должен предоставить тебе другое блюдо. В конце концов, я сам на это подписался.       Вот как? Понятно, а ведь и правда. Голодом он меня держать не собирается, и давиться едой заставлять не будет. Что касается самой еды, все вполне прилично. А я думал, этот договор - просто возможность безнаказанно отправить меня к праотцам. Мол, имел на то право. Но, оказывается, и у такого подонка есть свой «кодекс чести»?       - Есть какие-нибудь вопросы?       Спрашивает он меня, пока я задумчиво скольжу взглядом по пиале с салатом, и я, всерьез озадачившись, выпаливаю первое, что крутилось на уме.       - Почему Рейта-сан так ревностно защищает Руки-сан?       За столом мгновенно воцаряется гробовая тишина. И до меня наконец доходит, что я ляпнул. Но сидящий рядом блондин только улыбается, стянув зубами кусочек мяса с вилки и опустив ее обратно на стол. А после поднимает глаза к нервно дернувшему губой наемнику.       - Мне тоже интересно. Не ответишь?       Акира, вроде, так его настоящее имя, переводит взгляд на врача и гордо фыркает, сложив руки на груди.       - Да потому что ты даже от неопытного юнца защититься не можешь сам.       - Вот оно что? - хмыкает Матсумото, и я вздрагиваю от резкого взмаха его руки, что-то метнувшей в сторону Акиры. И уже в следующий миг правая рука наемника, будто тряпичная, падает вниз, повиснув вдоль тела.       - Твою мать! Вытащи это из меня!       - Что вы сделали? - я во все глаза смотрю на Рейту, который тянется за чем-то блестящим, застрявшем в его плече. Это... игла. Довольно своеобразная, я никогда таких не видел. Она не похожа ни на иглу для шприца, ни на иглу для акупунктуры. И мне кажется, что она была создана специально по заказу медика и именно для таких вот целей.       - Ты когда-нибудь слышал о точечном массаже? - Таканори продолжает завтракать, как ни в чем не бывало, когда как наемник выдергивает из плеча иглу и бросает ее на стол. - Эта техника - один из очень древних методов лечения. Она возникла на Востоке, на территории современных Китая, Кореи, Монголии и Японии после того, как древние лекари обратили внимание на то, что на теле человека существуют особые «жизненные» точки, связанные с внутренними органами и системами. Воздействуя на эти точки, можно не только улучшить общее состояние больного, но и восстановить нарушенные функции внутренних органов.       - Я слышал об этом, - киваю я, упустив момент, когда передо мной опустилась тарелка с хорошо прожаренным бифштексом.       - Определить местонахождение той или иной точки можно простым надавливанием кончиками пальцев на поверхность кожи. При попадании на точку у человека возникает ощущение ломоты, онемения, даже боли. Всего их описано более семисот. Китайской академией народной медицины насчитывается почти тысяча точек, но такие, которыми пользуются чаще всего - сто пятьдесят. В случае лечения, воздействие на некоторые из них может дать положительный результат на тело.       - То есть...       - Но если использовать полученные знания с другой целью, зная некоторые запретные сведения... можно добиться прямо противоположного результата.       - Сколько мне так сидеть, чертов психопат?!       - Вы парализовали его правую руку? - я оглядываюсь на Рейту, который гневно скалит зубы в сторону врача, но не дергается, ожидая, когда рука обретет чувствительность и вновь заработает.       - Эта техника дает много возможностей. Вплоть до убийства самым изящным способом, - накрашенные алым губы растягиваются в широкую улыбку, пока оба блондина буравят друг друга взглядами: Акира - взбешенным, Таканори - победным.       - Научите меня! - я подскакиваю с места, едва не задохнувшись от восхищения. Разве это не прекрасно? Матсумото лишил противника возможности двигать рукой одним лишь взмахом кисти... При этом бросок не сопровождается громким звуком, никак не выдавая себя, а игла намного меньше ножа, и вероятность вовремя заметить ее очень мала. К тому же, такие атаки очень эффективны в сражении. Я должен овладеть этим мастерством во что бы то ни стало!       - Зачем тебе это? - Матсумото удивленно изгибает бровь, подперев щеку кулаком. - Напротив тебя сидят два профессиональных киллера. Они научат тебя такому, что эта техника просто не будет тебе нужна.       - Нет, - шепчу сам себе, переводя взгляд на блестящую в солнечных лучах иглу на столе. - Не в этом дело. В анатомии. Строении человеческого тела...       - Ты изучишь ее и в обычном рукопашном бою. Рейта и Кай покажут тебе все болевые точки - куда, зачем и почему.       - Я знаю, но... разве ваши познания человеческого тела не более глубоки? Даже, как врача.       Таканори отрывается от чашки чая, бросая на меня косой взгляд.       - Естественно.       - К тому же, я хочу узнать несколько способов ведения боя, - бурчу себе под нос, коснувшись пальцами губ. Сам не понимаю, откуда во мне появилось столько запала и интереса, когда как полчаса назад я был разбит и раздавлен грузом вины и физической болью. Я был в отчаянии, на грани депрессии, я даже не смог взять в рот кусок полусырого мяса! Откуда во мне проснулась эта тяга, этот интерес к столь опасному делу?! Неужели я и правда был рожден для этого? Это отцовская черта заговорила во мне? Я унаследовал нечто столь ужасное? - Несомненно, у Ютаки-сан и Рейты-сан разные стили и взгляды на убийство. И я могу взять что-то от одного, а что-то от второго. Но если у меня есть возможность получить еще один опыт и узнать секреты еще одного искусства, разве это не пойдет на пользу? Три точки зрения, три техники. Чем разительней они будут отличаться друг от друга - тем лучше. Я смогу составить из них собственный стиль, включив в него лучшее...       - Ты даже стрелять толком не умеешь, а уже замахиваешься на такие сложные вещи? - смеется Ютака, беззаботно попивая что-то крепкое, щедро наполнившее пузатый бокал. - Башка не лопнет от переизбытка информации?       - Чем больше я знаю, тем больше у меня шансов убить Широяму Юу.       Аой со скучающим видом поднимает ко мне глаза, хмыкнув. Остальные с интересом оборачиваются на брюнета, натягивая на лица непонятной мне природы ухмылки. Переглянувшись, мужчины будто злорадствовали такому открытому заявлению, но я не понимал, почему, ведь все они были в одной лодке.       - Слышал, Аой? Он всерьез намеревается грохнуть тебя через год. Ну, что скажешь?       - Пусть учится. Но я допущу его к искусству акупунктуры только тогда, когда он овладеет «начальной» анатомией. До этого я даже слышать не желаю про технику Матсумото. А теперь садись обратно и ешь свое сухое мясо.       Я вздрагиваю, словно очнувшись, и покорно опускаюсь обратно на свой стул, взявшись за вилку.       Только вот мысли о таком «изящном», как выразился Руки, искусстве сражения не могут покинуть вновь просветлевшей головы. И я, по обыкновению, незаметно даже для самого себя, выпадаю из реальности снова, на автомате принявшись поглощать принесенное мне блюдо. И пока мысли роились в черепе, словно жуки, перекатываясь, перемешиваясь меж собой, перебирая лапками по панцирям собратьев, один из жучков вдруг забрался на вершину этого вороха, затормозив движения моих рук.       Звон в ушах перекрыл посторонние звуки.       Недавняя картина смерти всплыла из ниоткуда и застыла перед глазами.       Рука, поднесшая вилку с мясом к губам, замерла в воздухе.       Человек, которого я убил...       - О чем ты думаешь, Кою?       Я не знаю, кто спросил меня об этом. Я был далеко от столовой, в своем измерении, вопрос казался гулким и далеким, и различить его хозяина я не мог. Да я и не обратил на него никакого внимания, приняв за вопрос самому себе, полностью увязнув в недавних событиях.       - Я убил его не сразу... - тихо выдыхаю я, уверенный в диалоге внутреннем, отводя вилку от губ. Словно в замедленной съемке я вновь вижу вчерашнюю сцену смерти. - Руки дрожали, и я... сначала попал в левое плечо.       Я принимаюсь рисовать в воздухе траекторию попадания пуль в тело.       - Потом дуло сместилось вниз, и я прострелил ему бедра. Левое, правое... и снова дернул ствол. Пробил локтевой сустав правой руки... - поднимаю вилку выше. - Попал в ключицу. И лишь после оставил дорожку наискось на торсе. До тазобедренной косточки с левой стороны. Я не пробил сердце, но повредил легкие, желудок и... селезенку.       - Кою.       Я смаргиваю вновь и вновь воспроизводящуюся в голове запись, от начала до конца, и, вынырнув обратно в реальность, натыкаюсь на четыре пары глаз, смотрящих на меня с какой-то подозрительностью и небывалой серьезностью. Это заставляет меня растеряться.       - Ч... что?       Ютака и Рейта переглядываются, а потом все четверо поднимаются с мест, бросая завтрак на полпути.       - Иди за мной. Живо.       Я потеряно оглядываюсь, но встаю из-за стола и плетусь следом за куда-то спешащими мужчинами.       - Я что-то не то сказал? - осторожно спрашиваю, боясь теперь вообще открывать рот, но слышу в ответ лишь тишину. Мы проходим через дом к выходу на задний двор и идем по огромному тренировочному полю к какому-то складу. Я же прикусываю язык, следуя за Матсумото, который выглядит напряженно, как и остальные мужчины. И лишь когда мы останавливаемся у старого строения, больше похожего на гараж для дальнобойного транспорта, а Акира, заглянув туда, вытаскивает наружу манекен и прислоняет его к дереву, - Ютака оборачивается ко мне, выхватив из нагрудной кобуры пистолет.       - Выстрели в точки, которые назвал. Давай.       Меня подталкивают к кукле, принявшей позу стоящего на коленях человека, и я окончательно теряюсь, оглянувшись на Широяму.       - Стреляй, - четко подтверждает убийца, и я неуверенно поджимаю губы, направляя оружие на манекен. Первый хлопок пробивает искусственное плечо на середине. Вторая и третья пули остаются в левом бедре, еще две - в правом. Следом был локоть, ключица и, наконец, туловище - две пули на уровне легкого, одна - в районе желудка, и еще одна - в месте селезенки. Я невольно запинался перед каждым выстрелом, ощущая отдачу пистолета, но все равно целился и нажимал на курок. А когда дело было сделано, вновь обернулся на мужчин. Они стояли и смотрели друг на друга, и в выражении их глаз было что-то странное, непонятное мне. Будто...       - Где тела?       - В подвале.       Ютака хватает манекен, забирая у меня и свой "ТТ", и вся компания быстрым шагом возвращается в дом. Я, не понимая ничего, могу только поспешить за ними, все еще чувствуя тяжесть стали в руке и пульсацию от отдачи. Мы вбегаем в холл, обходим лестницу. Широяма толкает искусно замаскированную дверь сбоку от ступеней, за которой я замечаю еще одну лестницу вниз, и мы спускаемся в сырое помещение, оказавшись в огромном бетонном строении под землей.       Я остаюсь у арки в комнату, когда нахожу взглядом накрытые простыней тела за плечами своего сопровождения, и делаю шаг назад, не желая вновь видеть свою жертву спустя несколько часов после ее убийства. Но боковым зрением я наблюдаю за тем, как Акира срывает простыню и бросает рядом с трупом человеческую куклу. Таканори возникает рядом с ним, присаживаясь на корточки возле тел, и натягивает на кисть резиновую перчатку.       - Плечо, бедра.. по две. Локтевой сустав, ключица, легкие, желудок, селезенка, таз. С погрешностью в несколько миллиметров тут и тут, но цель поражена. Полностью идентичны.       Юу резко разворачивается ко мне, и я даже отшатываюсь от мужчин, нервно сглотнув. Все четверо застывают на своих местах, впившись в меня изучающими взглядами, и я вжимаюсь плечом в арку, ожидая худшего. Они не двигаются несколько минут, словно обдумывая что-то, и я начинаю нервничать, уже готовясь уносить ноги подальше отсюда. Но после Ютака делает ко мне шаг. А потом еще один и еще.       И в его глазах я вижу чистой воды безумие и детский, нездоровый восторг.       - Я сделаю из тебя гениального киллера.       - Что?..       - От отца тебе ни черта не досталось, - Ютака хватает меня за плечо, с силой сжимая его пальцами так, что я даже вздрагиваю от боли. - Восхитительно. Ты превзойдешь легенду.       - О чем вы? - шепчу я, накрывая руку убийцы ладонью, но оцепить ее не решаюсь.       - Ты не знаешь? Твой отец был легендой. Наемник от Бога. Он был лучшим из лучших и погиб только потому, что за двадцать пять лет потерял сноровку, забросив тренировки. Если бы не это, сейчас не он, а Широяма кормил бы червей.       - Вы знали моего отца?! - почти вскрикиваю я, зацепившись за дрожащий голос шатена, однако тот будто не слышит меня, продолжая говорить о своем.       - Но талант Такашимы младшего заключался в искусстве владения катаной и вакидзаси...       - Я не понимаю...       - Твоя зрительная память, - Акира снова уставился на труп рядом с манекеном. - Ты стрелял в том же состоянии, в каком завис в обеденном зале, ты не помнишь?       - Пули изрешетили тело в доли секунд, и жертва сразу же упала. Ты не мог рассмотреть, куда попал, после ее падения - поза была неестественной, - Таканори куда-то указывал рукой, касаясь схваченными перчаткой пальцами то одного, то другого ранения на теле трупа. - Однако ты успел запомнить, куда угодили пули, и с точностью повторил их путь на манекене. А то состояние, в которое ты впал в тот момент... если развивать эту способность абстрагироваться от реальности на поле боя, так как в здравом уме ты даже стоять на ногах не можешь...       - Можно вытеснить мешающие тебе эмоции из тела, оставив работу одному лишь мозгу, - закончил Рейта, нахмурившись. - Вводить себя в транс. И в этом состоянии действовать, как машина, запрограммированная на уничтожение цели.       - Приплюсуй отличную память, которая сможет вместить в себя необходимые знания, и наши таланты и стили, собранные в одно, - Таканори снова выпрямляется, стаскивая с кисти перчатку. - И получишь идеального убийцу за два года обучения.       - За год не успеем? - Широяма закуривает, подходя ближе к врачу.       - Если он хочет овладеть делом в совершенстве, потребуется больше времени. Его способности поражают, но даже их не хватит, чтобы отточить эти знания в кротчайший срок. А если он тебя все-таки грохнет по истечении года, ему либо придется искать новых учителей, либо и вовсе бросить эту затею и вернутся к прежней жизни. Тут как карта ляжет. Но могу сказать точно - от своего мальчишка не отступится. Он придет на дуэль с тобой. И будет драться в полную силу.       - Только это мне и нужно. Рейта, Кай. Я передаю его в ваши руки. Развлекайтесь, как хотите, но вылепите из этого ленточного червя идеального киллера!       - Всенепременно, - жарко выдыхает Ютака, не отводя от меня жадного взгляда, и я нервно сглатываю, даже не в состоянии представить, что задумали эти люди. Я не совсем понял, что именно они имели в виду и как будут добиваться своих целей, но...       Так или иначе, они найдут способ. Мне остается только передать себя под их опеку.       А дальше видно будет.